то и найдётся
и что Бог о тебе задумал того не будет
потому что оставил меня одну в темноте
а умереть хотела не умирается
выходи красавица
на деревянную набережную
на дощатый помост
красиво откидывай золотистые волосы
43
смысл оборачивается в руках твоих ярким
пламенем
летним огнём
нетревожным всполохом –
смысл всякой вещи
моря расколотого пополам
утёсом
птицы
уловимой едва
среди ветвей полных белых соцветий
ветер возвращается
из дальнего странствия запахом мяты
небо смотрит за нами
за руками сплетёнными
неразъятыми
на мгновенье едиными
небо всё впереди
небо всё впереди
44
не привязываться сильно
не говорить никому что любишь
потому что всегда неправда
любовь – ниточка завязанная
узелком на пальце
вторая и третья ниточка
кошкина колыбель
а чуть опустишь ладони
узор превратится в нескладный ворох
пустую путаницу пряжи
но знаешь
может это и было важным
мгновение
переплетение нитей
цветы и звёзды
смех и страдания
шиповник обескровленный сентябрём
но у которого памяти
до нового радостного апреля?..
45
пропадает снег
проступает роса –
как же мы думали что может быть по-другому
когда не беспамятная Москва над тобой
а любое небо
смешанный лес
в котором ольха и клён
клейкие образы прошлого
предстают опушкой нескошенной
никем не тронутой
от века не виденной
высокой травой
вот в тебя Бог всматривается
говорит
уйдёт снег –
и ступай себе
ищи себя
находи в ягодах
стань дроздом-рябинником
отрасти пёрышки воробьиные
мех куницы
лягушачью тёплую кожу
так и пойду я Боже
полечу я Боже
поползу
всем собой
сам по себе
сквозь твой несказанный лес
46
мы откроем глаза в раю
а там над нами склонится тот кого
ожидали кто снился
от холодных слов ледяных объятий
кого не спали
или просыпались три раза за ночь
и никакого вчера
никаких бутонов сигаретных ожогов
запястьям
никаких бисеринок слёз ресницам –
кто боится
выкрикнуть на весь божий мир
на весь божий холм
своё горячечное люблю?
ничего не боимся
когда сухая трава цепляется за подол
льняного белого платья –
когда мне не хватает его
когда тебе так томительно не хватает его
встанем узнающими
встанем памятливыми
но не расплачемся
на этом холме никогда не расплачемся
больше
47
пусть хватит любви
медных монеток
что кидаем в воду реки
вернуться
выплыть
узнать очертания вокзала
вспомнить фамилию архитектора
непоправимо умершего ставшего яблоней
голубем мальчиком с льняной чёлкой
когда воззовут трубы рая
мы выплываем
когда выкрикивают фамилии
делаем шаг из строя
нам сегодня
любить так сильно чтобы кровь шла
из трещины неба нёбом
не станем выплёвывать станем с закрытыми
о любви не рассказывать
но пусть
на лучи неяркие сентября
маленьких и больших зверей её хватит –
вот течёт по капельке
неподдельным кораллом ложится на ворот
белой рубашки
и никакими речами у нас не допросишься
чтобы молчали
пока наша нежность безмерна
и чаем воскресения мёртвых не чтобы
молчали
а чтобы люблю отвечали
на
каждое
прикосновение
ветра
48
в вещем сне с пятницы на субботу
становишься тем кем загадывал
сощурившись на высокое весеннее небо:
смотрителем звёздного ветра
полярных сияний
солнечных вспышек
дышишь легко
не сминаются простыни
прошлое протягивает маленькую ладошку
и говорит – когда вырастешь
не будет проблемы электронных нейтрино
тоски и старости
станем с тобой высокими
зоркими
всё-всё увидим насквозь
нащупаем правду
оставим после себя ряды вычислений
и огромное несказанное счастье
человечеству
деревьям и травам опавшим
и когда просыпаешься понимаешь –
всё правда
и свежа память о рае
и нашей неслучившейся встрече
и звёздный ветер волосами играет
шепчет
49
когда нашариваю
слова любви в палой листве
всякий раз думаю –
поймешь ли
что означает медный кленовый листок
легко дрожащий в руке
легко плывущий в реке
ожидающий воскресения весной
или тебя
или подумаешь:
небо беспечальное над Москвой
даже не верится что октябрь
да и мне не верится что октябрь
50
соскоблили с сердца патину
открылось алое
звенящая бронза
тронь только
и встану горькая
тронь только
и стану колоколом
благовест
тихую песню
несёт ветер
над полями-лесами
в которых звери перекликаются
детскими голосами
где над елями зарево –
встретимся завтра:
будешь в рубашке
нетронутой белизны
ударишь
и обрету язык
мой живой стремительный резкий
стану зализывать раны порезы
ссадины
стану зверей уговаривать
не рычать и не плакать
но мчаться по белому полю
не оставляя следов лёгких лап –
вот ты спускаешься с колокольни
рассветёт едва
в глазах твоих нестерпимо-яркое золото –
звоном
исходить мне
провожая в дорогу в белое поле
всё помнить
_________________
к В. П.
*
вошла в комнату
остановилась перед
зеркалом в тёмной деревянной
оправе
подумала
вот порядок вещей неизменный
неизменяемый
вот тушь осыпалась с ресниц
вот помада забилась в морщинки
вот лямка лифчика перекрутилась
поправила
впереди жизнь длинная
но настало время менять имена
поднесла руку к лицу ‒
пахнет
ясеневыми семенами
*
выныриваю из сна в котором ходила
по перрону с маленькими:
они терялись особенно один с отросшими
тёмными волосами
отставал не откликаясь на объявления
громкой связи
мальчик вернись под красные своды собора
вокзала
тебя ожидают братья взволнованная
учительница
которая затеребит затрясёт за плечи
куда ты куда в безвидную ночь вечер
когда разгоняется скалится завывает
пригородный электропоезд Москва – Голутвин
следующий со всеми остановками кроме
в чёрное пространство небесной тверди
обещай что выйдешь на станции виноградово
слижешь терпкую оскомину с губ
скажешь дяденьке-милиционеру сколько лет
как зовут оценку по географии
перечислишь названия великих озёр
назовёшь площадь поверхности
среднюю и максимальную глубину
опишешь бороздки прорезанные
ледниковыми языками зеркальный блеск
древнюю мощь
обещай что выйдешь из поезда в воскресенске –
но как же моё паломничество
отвечает мальчик с отросшими тёмными
волосами
и глаза его полны любви неизбывной жалости
и обнажённые тени свечей скользят по стенам казанского
выжигая слёзы в глазах заблудившихся
отъезжающих
*
четырёхлетние встанут в окнах детского сада
замашут руками платками плюшевыми медведями –
сердце твоё не отпустят
*
сухая малина лежит в ведре и среди неё –
жемчужины серые лесные клопы жала пчелиные
садовый мусор
сейчас переберём всё уберём
встанем с плошками туесками
на обочине проспекта ленина:
это кровь или выступил сок ягодный
покупающий пластиковый стаканчик за триста рублей
глядит на наши руки и ногти сорванные расковырянные
спрашивает обо всём жалеет
*
кто этот дядя возле метро папа кто
мужчина не останавливается тянет вслед
четырёхлетнюю в розовой юбочке
слишком тёплых колготках
мы сидим на улице имени
имени героини
героя советского союза
полины денисовны осипенко
над нами ветви персидской сирени яркие
длинные
полина на фотографии в лётном шлеме
в самом деле больше похожая на молодого
мужчину
ничего не выдаёт
даже губы
даже глаза сейчас чёрным затопленные
но наверняка бывшие светло-синими
так под открытым небом июля
полным конденсационных линий
я говорю тебе:
как вышло живу здесь почти три года
но головы ни разу не поднимала
*
а над нами высо́ко деревянный Христос
разводит руками
пахнет мхом светлым березняком
тёмной дубравой
а глаза-то провальчики
все мизинчики-пальчики
каждый в цельности всякий в отдельности
слеплен из глины древесной
тонко выточен
а лик-то
личико
сухое суровое
сведённое судорогой
боли-тревоги
точно завтра ему
точно утром ему
а он боится идти не хочет
ходит смотритель зала
приглядывает
чтобы мы не касались
вышивок бусин
железных орудий охоты