решают кто нападёт первым
с какого берега раздадутся залпы
но что делаешь делай скорее
будто бы говорит коза
а волк такой:
ну как же я разорву
нежную плоть твою острыми клыками
сделаю больно сотворю непоправимое горе?
но коза запрокидывает голову
подставляет
горло
*
не сглотнуть в чёрствой глотке застрявший ком
и вокруг темно и ни зги вообще
я вот так иду впереди вещей
превращаясь в хлопчатое полотно
заплетаю нити в живой комок
под подушкою гребешок храня
и приснится жених и войдёт в меня
шевеля железками вместо ног
на холодном металле оста-нет-ся
мякость вербочки нежный весенний пух
а наутро жених мой в обратный путь
в тут страну где себе не найти лица
и двенадцать месяцев февраля
будет что-то гореть и теснить в груди
и двенадцать месяцев проболит
заржавеет что-то внутри меня
и не выйдет в отмеренный богом день
иззовётся здесь не найдя отца
если станешь качели языком лизать
то родное отыщешь в безвидной тьме
а старухи на нас проглядят глаза
и приметят иные и стать и зыбь
и осыплется мёрзлый немой язык
и уже с земли позовёт
назад
*
я вчера услышала в крике птиц
в переливчатом плаче в начале дня
и о том что горе моё болит
и о том что март пощадит меня
и о чём же горе моё болит
истекает сукровицей в тёплом рту
не о том ли что горе моё гранит
что стоит не корчится на ветру
как поднимет глаза на центральный неф
то и правда выжжет в глазах зрачок
и сойдутся мёртвые среди всех
по весне куда им идти ещё
хороводы бусинок вены вдоль
поднимать боюсь и встречать певцов
и свирель пронзает насквозь ладонь
и кровавит белой весны лицо
ни к кому
мальчик пишет в тиндере
отлично выглядишь
тебе так идут платья
я собираю в зеркале
своё юное гибкое тело
из белых шрамиков от ветрянки
*
врач говорит
почему у вас вместо молочных желёз
комки фиброза вы что не трахаетесь
через час я смываю с себя вопросы
липкий гель для ультразвукового исследования
отпечатки коралловых бусин на шее
обернулись следами
багровыми синяками
как будто стояла спиной
к подъезду деревянного дома
совсем не прислушиваясь
к гулким шагам выходящего
*
сначала ты запах мертвечиной
это не я ли от вечерней усталости
после города полного запахов
нефтеперерабатывающего завода
хлорки фонтана
голубиного помёта
плавящейся оплётки проводов
не настроилась на домашнее тёплое?
а потом ощутила
тот же аромат бесконечного умирания
от своего чёрного синтетического платья
от белых цветочков на тёмном фоне
я теперь и сама никого не люблю
*
пела тебя любила
пела и говорила
что никакого дела
что никакого тела
без острого льда в глазницах
который со мной случится
который с тобой случится
когда не пойдёшь из дома
когда постучат прикажут
и разрыдалась вера
что никакого саши
только немое тело
которое всё стерпело:
разболтанный ржавый велик
комочки из манной каши
и ссадины на коленях
что долго не заживают
и хриплый надрывный кашель
и что говорить о саше
и что говорить о саше
раз в доме его рыдают –
у саши из-под лопаток
осока растёт живая
*
говорю сердцу:
что ж ты снова
что же ты начинаешься
что же ты начинаешь
пожалуйста прекрати
а оно мне ну кто ты такая
посмотри на себя
посчитай про себя
что на тебе
глупая немодная юбка
шерстяные колготки
старенькие ботинки
вспомни
что и раньше не нравилась мальчикам
в школе ходила опустив глаза
ногами ватными нелепо шаркая
жалкая жалкая жалкая
всё так отвечаю
я и не чаяла ни на что не рассчитывала
это ты первым зашлось защекотало
пронзило до кончиков пальцев
заставило залиться румянцем
лепетать глупое
волосы
белые точно у старой куклы
неровно рассыпались по плечам
стою ни холодна ни горяча
навеки исторгнутая из уст
и боюсь
вымолвить слово
набрякшее на кончике языка
*
подростки сидящие на соседнем балконе
говорят шёпотом посмотрите там какая-то
женщина
думаю о чём вы ведь со мной же нет никакой
я одна среди нецветущих лимонных деревьев
некрашеных досок
нерождённых детей
*
оса запуталась в волосах –
замерли боимся друг друга
долго стояла на раннем августовском ветру
так хотела выйти выпутаться
из всего этого не знать ни каштановых
ни золотых
ни твоих тёмных
с неуловимым блеском
смолкает жужжание возле уха
иду под боярышники невредимой
к С.
i
вчера заметила что мои в беспорядке
размётанные вещи собрались успокоились
сложились в стопочки забрались
на верхние полки старого шкафа
даже пахли не мной иначе
будто кто-то над ними плачет
будто руки кого-то пахнут детским кремом
с экстрактом череды
с налипшим по краю горлышка желтовато-
прозрачным налётом
бесцветным лаком стёршимся на мизинце
кажется что никогда не умру
всё в памяти этих рук
всё вокруг в памяти этих рук
ii
я бы хотела не знать горькой истории рода
но рассказали чтобы боялась не повторяла
как тётя Таня в восемнадцать лет полюбила
мужчину на тридцать лет старше
а родители отвечали
только через наши трупы перешагни/
перескочи
перескочила
собрала вещи уехала к нему в реутов
в двухкомнатную
ещё хранившую на больших зеркалах хлопья
пудры его бывшей жены
там и остались вдвоём жить пламенеть
звонче и тоньше
петь о солнечной бразилии
далёких берегах
рощах
iii
папа не позвонил ни разу
мама писала редкие сообщения
iv
через два года шли с направлением
в онкологический центр
пытались смеяться что отгорели
v
папа оттаял из жалости когда осталась одна
всё приезжал в двухкомнатную теперь
навсегда её
она не пускала занавесилась призраками
вещей
одеждой его пиджаками с мелкими
синими полосами
vi
маленькая женщина в вязаной шапке
опускает глаза смотреться не может
в меня счастливую полную предвидения
жизни
на меня не ведающую часов что не сходят
с круга целую ночь даже если
подковырнёшь кончиком ногтя
жёлтую батарейку
во второй половине марта провожаю её
взглядом в комнату
где она и уснёт под портретом мужчины
сорока лет
а самой в долгом сне исполнится сорок пять
пятьдесят больше
где где теперь их
солнечная бразилия
берега
рощи
*
зашли купить новый ковшик взамен сожжённого
к которому прикипело не отмывалось
стали спорить какой лучше
со стеклянной крышкой или металлической
с длинной ручкой или короткой
продавщица сказала
что ж не уступите вашей жене ей же готовить
переглянулись сами поверили что муж и жена
разделили необщее и ненажитое
*
мама выбирает платье на венчание
моего младшего брата
светлое без рукавов
стоять у жёлтых акаций
под утренними непалящими
войти в золото и сияние росный ладан
возвеличися женише якоже Авраам
и вдруг мучительно захотелось
чтобы и обо мне сказал кто-то
венчается летом
в самый июль
*
ехала женщина с младенцем в слинге полная
невнимательная к себе
в очках из медной проволоки
почему-то именно очки запомнились
а младенец кричал не хотел ехать
не хотел выходить на достоевской
ничего не хотел
а только чтобы
остановилось
перестало
не светило неярким дневным
мы едем в
обесточенное
ненаселённое депо
где покой куда не доходят лучи
где только бог
где не кровоточит
ничего в тебе не крово-
точит
*
ребёнок влекомый тропинкой сквера
вдруг обернулся и посмотрел прямо и пристально
не касаясь
может, почувствовал во мне завязь нового
понял: скоро будет товарищ по играм
названый брат
О блаженная мати Матроно
душею на небеси пред Престолом Божиим
предстоящи
сделай нас двоих существующими настоящими
(на скамейке оставили и сказали: читай молитвы)
а это грудь просто так болит
ни о чём болит
*
с нерождённым ребёнком
иду смотреть как замерзает волга –
сначала укрывается тоненькой полиэтиленовой
плёнкой
потом волны становятся льдом стеклом
сглаживаются все неровности