И только тогда, когда социализация возьмет верх над эгоцентризмом, ребенок приобретет способность связно рассказывать, у него появится некоторая доля объективности, без которой он не может быть нормально понят слушателями.
Вместе с развитием абстрактного мышления приходит умение ассоциировать. Так, дети 9–11 лет с большей или меньшей уверенностью правильно интерпретируют пословицы, а это уже убедительное свидетельство того, что абстрактное мышление развивается – разум ребенка поднимается над прямым значением слов и постигает образ.
В этом возрасте у ребенка наиболее бурная фантазия – нет, пожалуй, ни одного явления, которое он не смог бы так или иначе объяснить. Это своего рода вершина эгоцентризма, лучшее его достижение.
МИР ЛЮДЕЙ. По мере социализации ребенок овладевает критическим мышлением – и подростковый возраст отличается стремлением многое подвергнуть сомнению и отказом объяснять ряд явлений и фактов потому, что их на нынешнем уровне развития ребенка, как он сам понимает, невозможно объяснить.
И вот наконец он в полной мере входит в мир людей. И за счет мышления и речи уже вполне сознательно выстраивает свои отношения с ними.
У детей до семи лет наблюдаются, например, сложности с определением таких понятия, как «брат», «сестра», «семья», «родина». И если совсем маленькие дети просто не могут подобрать нужных слов, то дети постарше (даже и восьми, и девяти, и десяти лет) дают слишком формальное определение, содержащее логическую ошибку именно из-за своей формальности. Скажем, семья определяется как «люди, живущие в одной квартире». Значит, отдельно бабушки и дедушки, дяди и тети, взрослые старшие братья и сестры – не семья?
Многогранные определения, наполненные эмоциями, тоже появляются с развитием социального опыта. Если до того ребенок мог судить обо всем только с собственной, индивидуальной точки зрения, то после 12 лет у него постепенно формируется способность становиться на позицию собеседника. Одним словом, хотя его кругозор и жизненный опыт не столь велики, как у взрослого, механизмы рассуждений уже такие, какими будут далее в течение жизни. А значит, и методики обучения и воспитания должны поменяться.
Главное, что может вынести из книги Жана Пиаже читатель, – понимание психологических отличий ребенка от взрослого. А это, согласитесь, залог гармоничного взаимодействия между воспитателем и воспитанником.
Жан Вильям Фриц Пиаже родился 9 августа 1896 года в швейцарском городе Невшатель в семье профессора средневековой литературы.
Еще до окончания школы будущий ученый опубликовал ряд работ по биологии, а к двадцати годам стал признанным специалистом по моллюскам. Защитил диссертацию по естественным наукам и получил степень доктора философии в университете родного города, но затем увлекся психоанализом и ныне больше известен как выдающийся психолог.
Жил в Париже, преподавал в школе для мальчиков, где на основе своих наблюдений начал разрабатывать теорию развития мышления ребенка.
В 1921 году, по возвращении в Швейцарию, Пиаже стал директором частной школы в Женеве, известной как Институт Руссо, а с 1929 по 1968 год занимал пост директора Международного бюро просвещения.
Написал более 60 книг и несколько сотен статей.
Скончался 16 сентября 1980 года в Женеве.
Станислав Теофилович ШацкийБодрая жизнь(1915)
«Развитие художественных запросов детей отражается на возникновении новых, интересных для них видов труда: дети строят планы и наполняются радостной тревогой осуществления. В конце концов выявляется идейная сторона детского общества, которая дает сильный толчок умственным, самостоятельным запросам».
Правильно организованный труд без принуждения со стороны взрослых благотворно влияет на личность ребенка.
Вряд ли есть человек, который никогда не слышал бы о «стране ФЭД» – колонии имени Дзержинского или о «республике ШКИД» – школе-колонии имени Достоевского. Обе приобрели известность благодаря литературе и кино, обе давно стали символами самоотверженного труда учителей в сложные для страны 20-е годы XX века.
А вот об их «старшей двоюродной сестре» – летней трудовой колонии «Бодрая жизнь», существовавшей еще до Октябрьской революции, знают, пожалуй, только педагоги да интересующиеся проблемой читатели, которым попала в руки одноименная книга Станислава Теофиловича Шацкого.
Мы назвали «Бодрую жизнь» «двоюродной сестрой» в связи с тем, что предназначалась она не для беспризорников, а для обычных городских ребят (правда, среди них было немало таких, которые уже испытали на себе негативное влияние улицы). Тем не менее родство между всеми колониями прослеживается – оно зиждется на трудовом воспитании и широком самоуправлении.
Итак, колония «Бодрая жизнь» была организована в 1911 году в качестве, как сказали бы ныне, экспериментальной площадки: работавшие в ней педагоги изучали закономерности формирования детского коллектива, возможности самоуправления, влияние трудовой деятельности, игры и искусства на интеллектуальное и социальное развитие.
Подобно всем тем, кто обратится к теме развития ребенка и коллектива через труд, создатель «Бодрой жизни» говорит о радости созидания, которая воздействует на ученика лучше любых наставлений, и о том, как благодаря собственной деятельности он по-новому открывает для себя мир. Одна из многих задач воспитателя – вовремя отреагировать на эти изменения, а значит, он тоже должен развиваться вместе с руководимым им коллективом. Задача, разумеется, непростая. Но без этого условия эксперимент вряд ли мог бы вообще состояться. Только учитель – старший коллега может достичь тех многочисленных целей, которые перечислены выше.
Еще одно условие эксперимента – создание особой среды, особого мира детства. Оба условия Шацкий сумел соблюсти. Как именно и к каким результатам это привело, он и рассказывает в своей книге.
МИР ВЗРОСЛЫХ И МИР ДЕТЕЙ. Новорожденный ребенок не имеет никакого социального опыта. И то, каким он войдет во взрослую жизнь, зависит от среды, в которой он будет расти.
Шацкий развенчивает заблуждение о том, что детство – совершенно благополучная пора в жизни человека. Мир, окружающий ребенка, – это мир взрослых. Особенно это касается городской жизни с ее темпом. Дети начинают жить жизнью взрослых, еще не разобравшись в ней, поначалу просто подражая. А раз отсутствует понимание, то отсутствует и отбор: дети берут и хорошее, и плохое.
Кроме того, сама природа ребенка такова, что ему куда-то надо прикладывать свои силы. Ненасильственно направить это стремление в нужное русло – дело взрослого. Но опять же сказывается занятость родителей: зачастую они обращают внимание на досуг ребенка тогда, когда уже произошли какие-то негативные изменения.
Живя в Москве и пронаблюдав нездоровые, не подходящие для детей условия большого города, Шацкий в 1905 году впервые предпринял попытку организации летней детской колонии для детей. Дети вместе с педагогами проживали на даче. Весь быт, включая уход за огородом и садом, был организован на основе самообслуживания. Понятно, что такая деятельность требует разделения труда, а предварительно нужно сформировать коллектив. Эта задача и была ведущей для педагогов на первом этапе. О том, что она была решена успешно, убедительно свидетельствует тот факт, что колония просуществовала три года.
Колония эта – прообраз будущей «Бодрой жизни» – была именно миром детей. Детей, рядом с которыми находились небезразличные, но не стремящиеся диктовать свою волю взрослые.
На холодный период года работа не прекращалась полностью, а видоизменялась в связи с тем, что центр ее перемещался в Москву. Общество «Детский труд и отдых» организовывало, как мы сказали бы сейчас, досуговую деятельность детей – внеклассные занятия, игры, спектакли и т. д., ограждая детей от негативного влияния улицы. В городском доме невозможно было вести работу по всем направлениям, намеченным педагогом, но непрерывность работы давала очень ценный результат – позволяла сохранить коллектив.
Ребенку необходимо куда-то прикладывать свои силы. Дело взрослого мягко направить это стремление в нужное русло.
Опыт, накопленный Шацким, был перенесен им в «Бодрую жизнь», основанную в живописном месте Калужской области. Подготовка началась еще в Москве: дети конструировали кровати, шили мешки для тюфяков, кухонные полотенца… Они работали два раза в неделю по два часа. Такая посильная нагрузка позволила не растратить энтузиазм, работа, по словам педагога, шла успешно и с подъемом.
Нельзя не оценить мудрость педагога и с еще одной стороны: задолго до отъезда дети проверили свои силы в труде, подготовились к тому, что предстоит сделать. Это позволило сократить подготовительный период на месте до минимума. Конечно, и расчистка территории, и строительство жилого помещения были заранее произведены взрослыми, но вся посильная работа по обустройству легла на ребят.
ПЕРВЫЕ ШАГИ. По прежнему опыту Шацкий уже знал, какая работа больше всего нравится детям. Первое место в «рейтинге» заняло приготовление пищи. Во все времена большинство матерей пытаются держать детей подальше от кухни – и из соображений безопасности, и просто потому, что дети будут крутиться под ногами, отвлекать. И тем больше кухня привлекает ребенка – это возможность почувствовать себя взрослым, выполняющим одну из самых важных бытовых обязанностей.
Одним словом, самый насущный вопрос совпал с личной заинтересованностью детей. Очередность выстроили самым разумным образом: первыми дежурят по кухне те, кто уже имеет опыт приготовления пищи, другие понемногу учатся. Поначалу с детьми находился на кухне кто-то из педагогов, затем необходимость в этом отпала. Не правда ли, сразу вспоминается убежденность целого ряда педагогов, и российских, и зарубежных, в том, что