а рубежах Шести Долин грозно скалились друг на друга мощные укрепления двух извечных противников – Испании и Франции, норовивших превратить эту землю в театр военных действий. Неразбериха продолжалась до 1278 года, когда епископ Урхельский, представлявший интересы скорее Ватикана, чем Мадридского двора, подписал с сеньором французского графства Фуа совместное обязательство об опеке. Этот документ стал основой двойного суверенитета Шести Долин, отныне обретших статус нейтральной территории. Военные укрепления были срыты, и противники обязались больше никогда их не строить. А Андорра, в обмен на гарантии своих соседей, отказалась от собственной армии. Уже 725 лет княжество управляется двумя кронпринцами: с испанской стороны – епископом Урхельским, а с французской – сначала сеньорами графства Фуа, а впоследствии королями и президентами. Обе стороны каждые полгода сдают друг другу дела.
С тех самых пор в здании генерального совета сохраняется древняя шкатулка, закрытая на шесть замков. Ключи от них находятся у депутаций Шести Долин, из которых состоит федеративная Андорра: таким образом, шкатулку они могут открыть только вместе. В ней лежит рукописная книга Антони Фитер-и-Россела «Краткое описание нейтральных Долин Андорры», датированная 1748 годом. Автор этого священного для андоррцев манускрипта вывел нейтралитет как древнюю реальность страны.
Для поддержания такого положения дел он предусматривал возможно худшее состояние дорог, так как плохие пути сообщения не позволят использовать Андорру для прохода армий в случае войны между Францией и Испанией. Правда, в те времена не было известно о таком новом средстве коммуникаций, как телеграф, оказавшийся страшнее приличных дорог… Для борьбы с этим достижением человечества андоррцы в течение десяти лет пилили по ночам телеграфные столбы и резали провода. (Сейчас, правда, местное население несколько примирилось с техническими новшествами, получив в обмен бесплатные телефонные переговоры и почтовую корреспонденцию внутри княжества.)
К началу 30-х годов Франция и Испания начали строить сквозную автомобильную дорогу по территории Андорры. Почти феодальное государство содрогнулось от шока при встрече с европейской цивилизацией. Ведь вместе со строителями в страну проникали и «современные идеи». Правление Бориса Скосырева – один из авантюрных парадоксов истории страны, возникший в результате ознакомления местного населения с современной политической мыслью. Именно с царем Борисом ревнители андоррской независимости вполне обоснованно связывают первые шаги страны по пути обретения суверенитета и права голоса в Пиренейском регионе.
Что положило конец правлению Бориса Первого, в точности неизвестно до сих пор. Среди версий происшедшего выделяются две. Одна, наиболее достоверная, говорит о том, что монархический строй в Андорре был уничтожен нацистами в начале Второй мировой войны, когда самого Бориса отправили в концлагерь. «Его» же держава в течение семи лет, с 1934 года вплоть до смерти государя, имела статус царства.
Другая версия утверждает, что его правление продлилось всего каких-то пару месяцев, после чего испанская гражданская гвардия и французские жандармы выпроводили самозванца из страны.
Обе версии сходятся только в одном: они свидетельствуют, что царь-авантюрист окончил свои дни в фашистском концлагере во Франции.
Итак, давайте ознакомимся с мнениями обеих сторон по поводу его биографии. Первое из них гласит следующее. Кроме исторических подробностей, Скосыреву удалось выяснить, что в 1933 году почти все взрослое население Андорры потребовало от местных властей, а также Парижа и Мадрида провозглашения всеобщего избирательного права. Местные жители настаивали также на предоставлении им приоритетного права в пользовании природными богатствами своей страны. Испания, будучи республиканской, согласилась с этими требованиями. Что же касается Франции, то она была готова пойти на нарушение испано-французских соглашений по Андорре и угрожала посылкой войск. Пресса обеих держав назвала эти события «Андоррской революцией». Борис Скосырев крайне заинтересовался возникшей ситуацией. В письмах своим друзьям он очень сожалел, что у андоррцев нет сильной личности на роль вождя, должной политической организации и выработанной программы дальнейших действий. Видимо, искушение сыграть роль такой «сильной личности» было слишком велико. Тем более что альтернативой этой авантюре была судьба, обычная для большинства русских эмигрантов: серое прозябание, случайные заработки и тоска по утраченной родине. Борис сделал свой выбор, решив сыграть ва-банк. В июле 1934 года в сопровождении нескольких офицеров из армий Юденича и Врангеля, а также сомнительных личностей из числа русских эмигрантов, обосновавшихся на юге Франции, Скосырев без особых трудностей проник в Андорру. Вскоре он становится самым популярным оратором на улицах. Как всегда, он имеет очень импозантный и уверенный вид: цветок в петлице, монокль в глазу, блестящие от бриолина волосы, грамотные, тщательно продуманные высказывания. Он убеждает слушателей в том, что жить на задворках истории – недостойно. Он доказывает, что Андорра должна впустить банковский и торговый капитал, учредить анонимные общества. Он открыто иронизирует по поводу «овечьего суверенитета», вменяющего в обязанность терпеть двух чужих кронпринцев, и призывает Андорру… избрать своего короля! Кроме того, приезжий реформатор делает незаурядный ход, советуя не отказываться от опеки, а лишь сменить опекунов. На их место он предлагает назначить короля Испании Хуана III и главу французского королевского дома. Почему именно их? Оказывается, все до смешного просто: испанский монарх его, Бориса, лучший друг; кроме того, оратор, называющий себя уже «графом Оранжским», скоро станет личным наместником главы королевского дома Франции в Андорре! И вот напористый самозванец захватывает власть при полной поддержке населения, которому подошла такая политическая программа. В здание генерального совета толпа внесла его на руках! Итак, новоявленный узурпатор обосновался в столице Андорры, а затем переехал в расположенный поблизости городок Сольдеу, где, не мудрствуя лукаво, провозгласил себя в том же году королем Борисом Первым.
Новоиспеченный правитель немедленно занялся претворением в жизнь государственных реформ и сочинил самую короткую Конституцию в мире. Она состояла из 17 пунктов и заняла всего одну колонку в «Ведомостях Временного правительства Андорры». В данном документе провозглашалось учреждение парламента, которому Его Величество Король представляет состав правительства. Пункты Конституции гласили, что король будет лично представлять Андорру в Лиге Наций и обладает правом роспуска парламента. Ни у кого не вызывал сомнений результат первых всеобщих выборов, назначенных на 1 августа. По всем прогнозам, победить могла только партия, организованная напористым эмигрантом. Для законного воцарения необходимо было выждать всего три недели. Однако терпение, видимо, не входило в список добродетелей новоиспеченного монарха. Дабы не скучать до выборов, он пишет «Манифест» с объявлением войны епископу Урхельского собора, сеньору Бисбе. Скосырев мотивирует подобные действия обидой, нанесенной епископом ему лично и состоявшей в нелицеприятных высказываниях о нем в публичной печати.
Предварительно переговорив с французским кронпринцем по телеграфу, сановный испанец выслал в Андорру в качестве военной силы отряд из четырех жандармов и офицера, которые без труда одержали победу над регулярной армией Шести Долин. (Она состояла из 16-ти занятых переписью населения полицейских.) Это испанское «войско» и арестовало Бориса во время утреннего чаепития в королевском саду.
Скосырев был препровожден в Барселону, где его допросил главный комиссар правительства Каталонии по делам иностранных граждан сеньор Бакуэр. В голландском паспорте Бориса значились и такие данные: родился в Вильно 12 июня 1896 года, профессия – журналист. Однако буйный правитель заявил, что в его старинной родословной – 40 европейских монархов, а король Испании – его лучший друг, так что особы, взявшие на себя смелость арестовать его, вскоре горько пожалеют о своей неосмотрительности. Но такое заявление само по себе было весьма опрометчивым, если учесть, что оно было сделано представителю республики, где меньше трех лет назад свергли короля. Больше всего следователя интересовал следующий момент: на какие силы рассчитывал самозванец? И вообще, зачем понадобился ему этот «Манифест», да еще и накануне выборов?
Оказалось, Борис решил не распыляться по мелочам и вплотную заняться вопросом возвращения Европы к монархическому порядку. При этом Скосырев, по его словам, рассчитывал на андоррский народ, на 600 испанских добровольцев и на многочисленных эмигрантов, осевших во Франции и симпатизировавших его идеям. Итак, Испания вынуждена была вторично изгнать так надоевшего ей авантюриста. На этот раз его выдворили в Португалию. Оттуда он вновь отправился во Францию, где и попал в фашистский концлагерь Верне, расположенный недалеко от города Перпиньян. Здесь в качестве узников содержались и русские военнопленные, не раз избивавшие этого странного человека, который доставал их уверениями, что Россия для победы над фашизмом обязательно должна вернуться к монархическому строю.
Эта реконструкция событий считается менее правдоподобной, чем та, которая бытует среди населения Андорры с легкой руки одного дотошного историка-энтузиаста, единственного на все Шесть Долин, сохранившего уникальные реликвии той эпохи.
По поводу Конституции он согласен с приверженцами иной версии жизни единственного короля в истории этого крохотного пиренейского государства. Что же касается правления Бориса, то тут приводится ряд уточнений, позволяющих достаточно высоко оценить некоторые его личные качества. Руководство державой осуществлялось им при помощи указов и манифестов. Государь часто менял министров, глав местных общин, направлял петиции в Париж, Мадрид и Лигу Наций. В этих документах он выдвигал требования официально признать независимость «своего» королевства. «Царь Борис» видел себя в роли просвещенного монарха и был сторонником управляемой, но национальной демократии. Так он подтвердил не только всеандоррское избирательное право, но и выпустил ряд указов, предписывающих местному населению не подчиняться директивам Парижа и Мадрида. Все природные ресурсы страны были объявлены им сугубо национальным достоянием. Это постановление должно было сыграть огромную роль в развитии страны, поскольку здесь находятся знаменитые курортные зоны и минеральные источники, а недра Андорры богаты железной и свинцовой рудой, энергетическим углем (лигнитом), медью и серным колчеданом. Кроме того, на горных склонах страны произрастает немало ценных пород деревьев, причем у многих из них нет аналогов в Европе.