Летом 1950 г. Максвелл приобрел контрольный пакет акций британского издательства «Баттерворт энд компани» за 13 тыс. фунтов стерлингов, причем недостающую часть суммы был вынужден взять взаймы. Поскольку на тот момент издательство мало что успело сделать и не имело имени, Роберт решил переименовать свое новое приобретение и выбрал для него имя греческого города, прославившегося необыкновенной библиотекой. Так появилось издательство «Пергамон пресс», ставшее в дальнейшем любимым детищем Роберта. Этот поворотный момент принес Максвеллу бешеный успех, затмивший все его достижения в газетном деле и сделавший вторым в мире крупнейшим издателем научной литературы.
В связи с тем что спрос на учебники, справочники и журналы неуклонно возрастал, Максвелл должен был все свое время уделять издательству. В январе 1955 г. он поставил перед правлением своей компании задачу: к 1957 г. выпускать 100 наименований в год. Он планировал систематическое расширение производства, позволяющее за несколько лет удвоить объем выпускаемой продукции.
В 1961 г. Максвелл приступил к реализации нового замысла – издания «Библиотеки для Содружества Наций и всего мира по научным, техническим, инженерным и гуманитарным знаниям». В его планы входило выпустить за 6 лет тысячу дешевых и оригинальных учебников, а также перевести эту серию на немецкий, французский, русский и испанский языки. В следующем году издатель совершил турне по многим странам мира, договариваясь о создании книг для «Библиотеки». К 1966 г. оценочная стоимость «Пергамона» составляла уже 7 млн фунтов стерлингов, а годовой оборот – 5 млн фунтов. В компании работало 2,5 тыс. человек, она выпускала более 600 наименований книг и 120 журналов в год.
В 1968 г. продукцию «Пергамон пресс» покупали около 125 стран, количество журналов и серийных изданий дошло до 185, а прибыль до вычета налогов составила более 2 млн фунтов стерлингов. Делая доклад перед акционерами, преуспевающий издатель сообщил, что прибыль текущего года остается в рамках прогноза не менее 2,5 млн фунтов. В то время он даже не мог предположить, что это был его последний доклад в качестве председателя правления «Пергамона».
Дело было в том, что в начале 60-х гг. Максвелл начал достаточно серьезно заниматься политикой, войдя в нее так же внезапно и эффектно, как делал все остальное. Его влекло туда, где была власть и где он мог в полной мере проявить свойственное ему чувство социальной справедливости и ответственности. Позже Роберт говорил, что политика была для него невыносимо скучным и мучительным занятием. Однако понимание этого пришло после того, как он в течение 15 лет выставлял свою кандидатуру в парламент от округа Бэкингем и в течение 6 лет заседал в палате общин.
В этот период Максвелл все меньше и меньше времени уделял «Пергамону». Почивая на лаврах, удачливый бизнесмен утратил бдительность и позволил себя обмануть. Компания «Лиско» предложила ему продать «Пергамон пресс» с целью объединения всей накопленной научной информации с имеющимися у «Лиско» возможностями по хранению данных в компьютерах. Самому Максвеллу при этом предлагали должность президента по Европейскому региону в новообразованном консорциуме. Однако за этим внешне заманчивым предложением, как оказалось, скрывалась достаточно грязная игра. Нарушая первоначальные договоренности, компания «Лиско» начала тянуть время, интенсивно занимаясь скупкой акций «Пергамона».
Ситуацию осложнило то, что опекуны доверительной собственности, сформированной для детей Роберта, продали 600 тыс. акций «Пергамон пресс» на свободном рынке, а инспектора Комиссии по слияниям сделали ряд «ошибок». Против Максвелла была предпринята целая кампания безжалостных нападок и клеветы. В итоге в результате тайного голосования акционеров девять директоров, в том числе и Максвелл, были исключены из правления. Таким образом, фирма, лично созданная Максвеллом и процветавшая под его руководством в течение 20 лет, по злой иронии судьбы выставила своего основателя за дверь.
Одновременно с этим на политическом поприще у Максвелла тоже пошла полоса неудач. Потеряв в 1970 г. место в парламенте, он делал все, чтобы его вернуть. Однако небольшое отставание от лидера не позволило ему это сделать.
А в «Пергамон пресс» в это время происходили драматические перемены. С того момента, когда Максвелл был вынужден покинуть директорское кресло, дела фирмы ухудшались с каждым днем. В ней не было никого, кто обладал бы максвелловским чутьем и хваткой, а независимый председатель правления сэр Генри не мог осуществлять руководство фирмой на должном уровне: «“Пергамон” без Максвелла – это все равно, что скаковая лошадь без ног».
В сентябре 1970 г. Максвелл начал кампанию по возвращению себе контроля над «Пергамон пресс». К этому времени и новые хозяева фирмы стали понимать, что восстановить ее дееспособность они не в состоянии, и заявили, что «приобретение «Пергамона» было ошибкой в 24 млн долларов». К концу 1973 г. до полусотни редакторов журналов, от которых главным образом зависело будущее «Пергамона», потребовали возвращения Максвелла. Все понимали, что без его предпринимательской хватки фирме не выкарабкаться. Сотрудники, которые верили в своего бывшего босса, как ни в кого другого, и были главными его козырями в борьбе за свое детище.
Мало кто знал, что в это время Максвелл находился на грани банкротства. Черная полоса, начавшаяся в 1969 г. в бизнесе и в политике, а также судебные процессы по обе стороны Атлантики обошлись ему очень дорого, а 28 % его акций в то время практически не приносили дохода. Единственная надежда как для Максвелла, так и для «Пергамона» состояла в том, что он должен был любой ценой вернуть себе издательство и с нуля воссоздать то, чем он занимался долгие годы и что было практически уничтожено за время его отсутствия. Необходимые для этого деньги Максвелл взял в кредит через разные банки и фирмы и зимой 1974 г. начал скупать акции «Пергамон пресс», предлагая в общей сложности 1,5 млн фунтов стерлингов за компанию, которая пять лет назад стоила в 17 раз дороже.
Уже в течение первого года после восстановления Максвелла в должности председателя совета директоров «Пергамона» фирма получила почти 2 млн фунтов стерлингов прибыли. О дальнейших ее успехах можно судить по тому, что к концу 1987 г. издательство «Пергамон пресс» опубликовало около 11 тыс. книг, имело в продаже примерно 4 тыс. наименований и издавало до четырехсот новых названий ежегодно.
Какими бы значительными ни считались прочие достижения Максвелла, ни одно из них не превзошло этот успех. И так же ни одно поражение или неудача не принесли ему столько боли, сколько кратковременная потеря издательства. Роберт не имел никакой научной или технической подготовки, у него не было даже формального образования. Но ему удалось увидеть то, что ускользнуло от взора других: что жажда научных знаний будет постоянно расти и что другие издатели научных журналов будут не в состоянии удовлетворить этот спрос: «Они думали, что на это потребуется 150 лет, а у меня это заняло меньше».
Уже в 1975 г. Максвелл ставит перед «Пергамоном» задачу снова удвоить объем производства. Он обеспечивал такие темпы, что ученые, печатающиеся в его журналах, публиковали свои труды намного раньше других, а это весьма существенно для серьезных научных работников. Максвелл впервые ввел двухъярусную систему подписки на свои журналы. Она защищала интересы индивидуального подписчика, который платил меньше, однако библиотекам приходилось платить несколько дороже. Эта практика сначала вызывала много нареканий, но со временем к ней прибегли и другие издатели. Количество выпускаемых журналов неуклонно росло и к 1976 г. составляло 200, к 1982 г. – 300, а в 1988 г. приблизилось к 400 наименований.
Занятый книгоиздательской деятельностью, Максвелл в то же время много лет пытался стать владельцем общенациональной ежедневной газеты. В разное время, начиная с 1964 г., он собирался купить «Дейли геральд», «Сан», «Ньюс оф зе уорлд». Попытка приобрести ведущую газету Шотландии «Скотиш дейли экспресс» обошлась Максвеллу в 144 тыс. фунтов стерлингов убытков. Но бизнесмен обладал железной силой воли и потрясающей целеустремленностью. Несмотря на все газетные проблемы, с которыми он столкнулся за эти годы, он не изменил своему стремлению и в 1984 г. предпринял еще одну попытку. На этот раз его целью стала «Миррор групп ньюспейперз».
Это была довольно специфическая компания. Порядки внутри фирмы были таковы, что из-за алчности профсоюза печатников и неразумного попустительства со стороны администрации газета выходила всего один раз в день и расходы в ней явно превышали доходы. Тираж стремительно падал, тем не менее журналисты отрицательно относились к перспективе продажи газеты в связи с тем, что нынешнее руководство можно было уговорить или припугнуть забастовкой ради получения дополнительных льгот, а новый собственник, каким бы он ни был, этого, вероятно, не позволил бы. Любой предприниматель понимал, что в таких условиях нельзя было рассчитывать не только на прибыль, но и на простое выживание газеты.
Сложившаяся ситуация была словно специально создана для Максвелла. В июле 1984 г. он блестяще реализовал свой замысел. При решении вопроса о перекупке фирмы хозяин «Пергамона» действовал стремительно, решительно и скрытно. Никто не был в силах его остановить. В результате все оказались перед выбором: либо работать на Максвелла с его достаточно жестким подходом к решению всех вопросов, либо искать себе другую работу.
В коммерческих кругах Максвелл в основном был известен как бизнесмен и финансист, на которого работает множество сотрудников. Он тратил миллиарды на свои затеи, его трудно было застать на своем месте. Сегодня он здесь, завтра в Токио, послезавтра в Париже. Как только появлялась информация, что кто-то покупает газетную или издательскую компанию, редакторам финансово-экономических отделов его имя первым приходило в голову. Личность этого человека всегда обладала большой притягательной силой.