Многие десятилетия с именем Святослава Николаевича Федорова было связано понятие прогресса в медицине. А последние 15 лет ученый выступал также в качестве удачливого бизнесмена, символа российского предпринимательства конца перестройки.
Один из коллег Федорова как-то вывел «формулу» его успеха: железная воля, умение ценить время, направленность на конечный результат, авантюризм. А журналист Сергей Власов считал, что Федоровым в первую очередь руководила «идея альтруизма, идея максимальной помощи максимальному количеству людей». И все сходились на том, что Святослав Николаевич обладал феноменальной творческой и организационной активностью.
Жизнь этого уникального человека сложилась нелегко. Но именно в этом он видел главную причину своего успеха. Его характер выковало постоянное, ежедневное преодоление трудностей.
Святослав Федоров родился 8 августа 1927 г. на Украине в г. Проскурове (совр. Хмельницкий). Его прадед был крестьянином, бабушка – прачкой, а отец начинал кузнецом на Путиловском заводе, затем участвовал в Первой мировой и гражданской войнах и стал профессиональным военным.
Первые годы жизни Святослав провел в Москве, где семья Федоровых жила в маленькой коммунальной квартирке. Зато потом, когда в 1934 г. отца назначили начальником дивизии в Каменец-Подольский, Федоровы получили настоящую усадьбу: дом из шести комнат, с огромным садом и конюшней. С тех пор Святослав пристрастился к лошадям. Много лет спустя он купил себе коня такой же масти, как был у отца, – золотистого цвета с белым пятном на лбу.
Каменец-Подольский навсегда оставил у Федорова теплые воспоминания. Роскошный парк, старинная турецкая крепость, крепостной ров, башня Кармелюка неподалеку от городка – все это запало в душу на всю жизнь. В саду и парке Святослав катался на велосипеде, здесь же охотился на ворон. Еще не имея сил держать ружье как следует, он ставил малокалиберную винтовку отца на забор и наводил на цель, как пушку, причем довольно успешно.
Глядя на отца, Святослав мечтал стать военным. Его первой игрушкой стал наган. Отец вынимал патроны, мальчик превращал пистолет в танк и возил на нем шахматные фигуры, воображая, что перевозит войска. Однако родители прочили сыну судьбу инженера: ведь он так любил собирать и разбирать всякие механизмы.
Сын комдива не мог не чувствовать себя лидером. Его многочисленные приятели с удовольствием приходили в дом, в котором бывал сам Буденный. Но в 1938 г. отца арестовали, мать с бабушкой были вынуждены перебраться в Новочеркасск. Вокруг сына «врага народа» быстро образовалась пустота. Мальчик так тяжело переживал это, что начал плохо расти, стал хилым и слабым. Утешение Святослав нашел в книгах. Вместе с их героями он уходил от действительности. Особенно нравились мальчику романтико-героические книги Джека Лондона и романы Николая Островского.
Так прошло около трех лет. Началась война. 10 октября 1941 г. семья эвакуировалась из Новочеркасска и оказалась в Армении, в маленьком селе Цахкадзор под Ереваном. Жилось здесь очень трудно. В середине 1942 г. начался настоящий голод. Все жители села ели лепешки из жмыха, который перемалывали на примитивной мельнице. По вкусу они напоминали опилки. Чтобы как-то прокормиться, Святослав охотился на уток и рыбачил.
В 1944 г. Федоров подал документы в Ереванскую артиллерийскую спецшколу. Его приняли. Но бессмысленная муштра угнетала курсанта, да и отношения с начальством у Святослава не сложились. По просьбе матери их родственник устроил юноше перевод в спецшколу ВВС в Ростове. Учиться здесь Федорову нравилось, но через девять месяцев, торопясь на какой-то вечер, он прицепился к вагону трамвая, сорвался и ему отрезало ногу по щиколотку. Пришлось возвращаться в обычную школу.
Несмотря на инвалидность, Святослав не пал духом. «Ничего, – говорил он приятелям. – Подумаешь – нога, главное – голова цела». А позже подчеркивал: «Не случись этого, я не сумел бы, наверное, развить в себе активное начало, волю, способность не изменять высокой цели».
В школу мальчик ходил на костылях за несколько кварталов. Это было тяжело. Зато дало возможность окрепнуть физически. Нелегко давалась и учеба. В военных училищах главное внимание уделялось военным дисциплинам, изучение же остальных предметов было формальным. Из круглого отличника Святослав перешел в разряд двоечников. Пришлось нанимать репетиторов по целому ряду предметов. Урок стоил пять рублей. Чтобы оплачивать учебу, мать Святослава ночами печатала на машинке. Сын тоже не ленился. Через полтора-два месяца он заметно подтянулся и школу закончил всего с одной тройкой по химии.
Получив аттестат зрелости, Святослав оказался на перепутье. Неплохо было бы стать инженером, но юноша терпеть не мог черчения. Подумав, Федоров решил поступать в медицинский вуз. На экзаменах он получил всего 16 баллов и прошел только потому, что принадлежал к сильному полу. Девушки, сдававшие экзамены вместе с ним, с такими результатами в вуз не попали.
В институте Федорову понравилось. Особенно его привлекала биология. Он считал, что «в ней много техники, ведь человек – тоже техническое сооружение». Конспектов студент не вел: он стремился запомнить суть системы, а потом уже разбираться в деталях.
На студенческую стипендию прожить было трудно. Чтобы сын мог получить образование, мать продолжала ночами печатать. Кормились впроголодь. Святослав ходил в спортивном костюме и спортивной куртке – другой одежды не было. Но выход был найден. Юноша увлекался фотографией и решил этим зарабатывать на жизнь. По воскресеньям он ходил в полк связи и фотографировал сразу по 50–70 человек, а потом целую неделю печатал фотографии. В месяц удавалось заработать до 250 руб. – в три раза больше, чем мать. Федоровы наконец перестали бедствовать, купили кое-что из одежды.
В институте Святослав увлекся плаванием. В воде он не чувствовал своего физического ущерба. Достав учебник по плаванию, он за месяц освоил все стили и начал принимать участие в соревнованиях. Однажды, выиграв особенно тяжелый заплыв, юноша почувствовал, что, работая до седьмого пота, можно добиться всего. Так он обрел веру в себя и свою судьбу, постепенно превратившись в законченного фаталиста.
Федорова продолжала привлекать техника. Он никогда не мечтал о терапии или гинекологии, в качестве будущей профессии думал о рентгенологии или хирургии. Но когда
Святослав начал проходить курс офтальмологии, он понял, что эта специальность ему нравится больше всего. Глаз и офтальмологическое оборудование напоминали аппаратуру хорошего фотографа: оптика, поле зрения, сила роговицы, рефракция, исправление зрения с помощью оптики… На шестом курсе Федорова стали брать в районы для ассистирования при операциях. Тогда же он сделал и первые собственные операции по экстракции катаракты.
По окончании интернатуры Федоров хотел поступить в ординатуру, но помешало то, что его отец все еще находился в заключении. Молодому специалисту светила Тюмень. Мать оставалась без материальной поддержки.
Вместе с приятелем Веней Лебедевым Святослав решил ехать в Москву, чтобы изменить свое распределение. Денег у молодых людей не было, и большую часть пути пришлось преодолеть «зайцами». Благодаря Вене, обладавшему даром очаровывать секретарш, друзьям удалось попасть на прием к заместителю министра по кадрам. В результате инвалид Федоров, у которого от холода открывались трофические язвы на ноге, был направлен в станицу Вешенскую – настоящий медвежий угол. Станица находилась в шестидесяти километрах от Ростова, но зимой туда добраться было невозможно.
Здесь, в маленькой районной больничке, будущий корифей офтальмологической науки и бизнесмен, в распоряжении которого было всего несколько инструментов, оставленных его предшественником, начал свою практическую деятельность.
Первым делом Федоров занялся оборудованием. На это ушло несколько месяцев, но результаты были обнадеживающими. Молодой хирург-офтальмолог сумел достать щелевую лампу, периметр для измерения поля зрения, аппаратуру для измерения глазного давления, набор хирургических инструментов и начал делать операции. Чтобы прожить (зарплата дипломированного офтальмолога составляла 60 руб.), Федоров занимался еще и терапевтической практикой. Ежедневно, взяв пять-шесть адресов, он становился на лыжи и отправлялся на вызовы.
Жизнь была скучной и однообразной: по вечерам преферанс у начальника леспромхоза, обязательная выпивка.
Единственным удовольствием оставалось плавание. В летнее время Святослав переплывал на другой берег Дона, располагался на пляже и загорал. Если кто-то приходил на прием, санитарка махала косынкой и врач через 15 минут оказывался в кабинете. Но все чаще приходило понимание того, что в Вешенской оставаться нельзя. Высокого профессионального уровня, к которому стремился Федоров, здесь достигнуть было невозможно.
Незадолго до того Святослав женился. Его первой женой стала студентка химического факультета университета. В Вешенской работы для нее не было. Супруги договорились, что новобрачная попросит направление на Урал. Так молодожены оказались в маленьком городке Лысьва в ста километрах от Перми. Федоров стал начальником станции «скорой помощи». В его распоряжении были одна машина и две лошади. Но в офтальмологическом отделении на 25 коек были необходимые инструменты. Здесь Федоров на основании проделанных операций подготовил первый научный доклад на тему удаления хрусталика-капсуля при помощи специальной петельки. До этого хирурги удаляли только ядро хрусталика, поэтому острота зрения у пациентов после операции была не очень высока.
После смерти Сталина отец Федорова наконец был реабилитирован и оказался на свободе. Святослав написал официальное письмо с просьбой принять его в ординатуру Ростовского института, был принят и закончил ее в 1957 г.
Это стало важным этапом в жизни Федорова. Его целью была работа в научном учреждении и разработка новых методов лечения глаза. Чтобы защитить диссертацию, ординатор в течение полутора лет ежедневно до трех часов работал в клинике, а потом через весь город ехал в нейрохирургическую клинику, чтобы исследовать больных. Он изучал состояние глаза при опухоли мозга или воспалительных процессах в мозгу, изучал поле зрения при заболеваниях, фотографировал глазное дно. К девяти часам вечера,