В 1923 г. в Саратове под руководством обновленческого архиепископа Николы (П. А. Позднева) поповцы, не признавшие Белокриницкую иерархию, создали Русскую Древлеправославную церковь. Ее духовный центр находится в г. Новозыбкове Брянской области.
В 80-е годы XVIII века с разрешения российских властей сформировалось еще одно течение в поповщине — единоверческое. Основателем его стал архиепископ Никифор Феотоний, соорудивший в с. Знаменском Елисаветградского уезда церковь для старообрядцев. В основе единоверства была идея принятия священников из официальной церкви, поиск компромисса с Русской православной церковью.
Официальное признание единоверцы получили в царствование императора Павла I, утвердившего 16 пунктов, при соблюдении которых старообрядцы-единоверцы согласились присоединиться к православию.
Благодаря официальному признанию властями в период репрессий Николая I против старообрядцев единоверцы, наоборот, получили ряд преимуществ. В 1851 г. в России насчитывалось 179 единоверческих церквей. Многие старообрядцы, в частности московские федосеевцы, перешли в единоверие. Очевидно, что светские и церковные власти ставили целью полный перевод всего старообрядчества в единоверие. В Москве центром единоверия стал Никольский монастырь.
Единоверцы и сегодня сохраняют свою обрядность, совершают службы по старым книгам. Но священники в этой церкви назначаются официальными православными иерархами.
На конец XX века незначительное число единоверцев находилось в Москве и Подмосковье, в Иванове, Нижнем Новгороде и в Латвии.
Более радикальные беспоповцы, поняв, что священников для совершения таинств, чтения проповедей и т. д. по старому обряду не хватит, решили отказаться от церковной иерархии — с реформами Никона для них истинная церковь прекратила свое существование, таинства и священство исчезли.
Богу сектанты предпочитали молиться без попов. Их место в общинах заняли уставщики и начетчики. Беспоповство разделилось на множество толков, отличающихся отношением к государству, церкви, синоду[83], обрядам. Среди этих толков наиболее крупные — новгородские беспоповцы, поморцы (даниловцы), федосеевцы, филипповцы, бегуны и странники, спасово согласие, акулиновцы.
Каждое из этих течений имело внутри несколько более мелких сект. Их список напоминает описание богатой ярмарки, где чего только нет: брачники, полубрачники и небрачники; новожены, польские и рижские; чадородные и нечадородные; неплательщики, лучинковцы и голбешники; глухая нетовщина, левшаки, рябиновцы, немоляки, дырники, часовенники и т. д. и т. п.
Петровские и последующие реформы в религиозной сфере оказали сильное влияние на старообрядчество. Оно значительно пополнилось за счет людей, бежавших от усиливавшейся феодальной эксплуатации, растущих государственных повинностей. Лишившиеся мест священнослужители создавали идеологию старообрядчества, распространяя слухи о «пришествии антихриста». К концу XVIII века в старообрядческих общинах оказалось свыше трети (!) православного населения страны.
Беспоповцы часто очень резко выступали против государства и Русской православной церкви. Для них было также характерно повышенное внимание к мотивам «конца света», разговоры об антихристе, постоянное перемещение по стране.
Наиболее ранний толк беспоповщины — даниловцы, или поморцы. Они занимали довольно умеренные позиции. Спор о допустимости или недопустимости брака вызвал дробление поморцев на несколько согласий. Сторонники поморского толка живут в Западной Сибири, на Урале, в Среднем Поволжье, на Дону, в Беларуси и Литве.
Стремление поморцев прийти к компромиссу с властью привело к тому, что от них отделились федосеевцы — более радикальная группа. Основано новое течение в конце XVII века Феодосием Васильевым. Его последователи строго придерживались аскетизма и безбрачия. Впоследствии отдельные группы (согласия) от этого отказались. В 1771 г. сектанты основали в Москве Преображенскую общину, которая стала крупнейшим центром беспоповщины. Со временем требования федосеевцев значительно смягчились. Еще недавно общины федосеевцев существовали в Беларуси, Прибалтике, Псковской, Новгородской областях.
В начале XVIII века от поморцев отделилась группа филипповцев. Члены секты решительно боролись с государственной властью, проявляя при этом крайний фанатизм и иногда подвергали себя самосожжению. Так поступали, кстати, не только филипповцы. Например, в 1675–1695 гг. было зафиксировано 37 самосожжений (их еще называли «гарями»), во время которых погибло не менее 20 тысяч человек. Затем фанатизм иссяк и остался только традиционный вопрос о браке, который и расколол филипповцев. Сейчас они в основном проживают на севере России.
В 1692 и 1694 гг. под руководством Харитона Карпова и других сторонников старой веры прошли соборы новгородских старообрядцев, на которых были выработаны основные положения этого течения: окончательное воцарение Антихриста в мире, исчезновение благодати, отсутствие священства, не дающее возможности совершать таинства причащения и брака.
Спасовцы появились в конце XVII века в Керженских лесах. Отказавшись от священства и таинств, все свои надежды эти сектанты связывали с Христом (Спасом). По количеству согласий, образовавшихся в рамках этого течения, спасовство превосходит любой другой толк в старообрядчестве. Последователи этих согласий проживали до последнего времени в Верхнем и Среднем Поволжье, Владимирской области.
Из беспоповской среды вышли так называемые бегуны, или странники. Это одни из наиболее радикальных, фанатичных беспоповцев.
Идея «ухода» давно витала в русском обществе. Первые сторонники бегства в далекие «пустыни и веси», в глухие леса и болота стремились обосновать свои действия указаниями пророка Даниила на то, что когда «наступит мерзость запустения — бегите в горы», и ссылками на протопопа Аввакума. Собственно, к бегству вынуждало тяжелое экономическое положение, крепостной гнет, преследование старообрядцев со стороны властей.
Первые проповедники странничества появились в Поморье еще в XVII веке. Это были те монахи, которым удалось бежать при занятии царскими войсками Соловецкого монастыря — цитадели старообрядцев.
Однако секта бегунов оформилась лишь во второй половине XVIII века. Его основателем часто называют беглого солдата Евфимия из Переяславля. Сами сторонники движения взяли себе название «истинно православных христиан странствующих». С самого начала своего существования ряды секты пополняли люди из низов общества — беглые крестьяне и солдаты.
Ученики Евфимия старались копировать пустынножительство «страдальцев за веру» из первых поколений раскола. Однако в идеях, которыми они доказывали необходимость вернуться к подобному образу жизни, было довольно много нового.
Основное учение Евфимия сводилось к протесту против примирения с миром, отрицанию существующего порядка.
По мнению Евфимия, с установлением власти Петра миром правил «чувственный антихрист». Основатель секты выступал против неравенства, царя и православной церкви. Евфимий говорил и писал, что уход от мира сатаны — единственная возможность сохранить непорочность перед Богом. «Не имети града, ни села, ни дому», — таково средство избежать сетей антихриста.
Вероучение секты излагаются в книге странников «Цветник». В ней содержатся мистические стихи «О временах», «О бегстве при антихристе» и т. д. Есть и «Нравственный цветник». Там предлагается быть кротким, страннолюбивым, а также ни коем случае не общаться с «еретиками».
Бегуны требовали разрыва с обществом, нетерпимого отношения к инакомыслящим, постоянно твердили о грядущем Пришествии. Вначале последователи толка укрывались в безлюдных местах и тайниках, однако позже часть бегунов («благодетели» и «жиловые») стали выполнять обет странничества лишь символически. Зато они давали приют «настоящим странникам» и имели право принять соответствующее посвящение уже на смертном одре.
Истинно православные христиане странствующие проживают в Ярославской и Саратовской областях, на Северном Урале.
Наряду с беглопоповцами, поповцами и беспоповцами, в то же время возникло еще немало сект, обрядность и догматика которых уже вообще имели весьма мало общего с православием и старообрядчеством. В первую очередь — это духовные христиане, искавшие более тесного общения с Богом. Для духовных христиан характерна вера в воплощение Святого Духа в живых людей.
Своеобразное вероучение и культовую практику разработали хлысты, скопцы, молокане и духоборы.
Старообрядцы стали выделяться в православной среде своим стремлением сохранить не только религию, но и обычаи, быт допетровской Руси. До сих пор есть старообрядческие села, где можно увидеть сарафаны, окладистые мужские бороды. Деревянные церкви старообрядцев не отличаются, как правило, пышностью, долгое время иконописцы-староверы продолжали древнерусские традиции.
Старообрядцы (не только бегуны) основывали поселения в самых глухих местах — на Севере, в Сибири, на Дальнем Востоке и в Забайкалье. Порядки в старообрядческой среде выглядят для современного человека поразительным в наше время атавизмом. Вся страна узнала о семье Лыковых, которых обнаружили в тайге в начале 80-х годов прошлого века. Конечно, их случай уникален, но именно старообрядческое настроение могло толкнуть главу семейства то, что ради сохранения своей веры он с семьей поселился вдали от цивилизации.
И сейчас с представителями староверских толков у представителей власти могут возникать проблемы. Например, недавно после продолжительной борьбы женщинам-старообряд-кам Тувы было позволено фотографироваться на паспорт в платках.
Однако староверы известны и еще кое-чем. Это строгое соблюдение правил трезвости, трудолюбие, традиции общинной взаимопомощи[84]. Один из депутатов Государственной Думы граф Уваров в свое время говорил так: «Я должен засвидетельствовать пред высокой палатой, что когда вы проезжаете где-нибудь в деревне, далекой, глухой, и вы видите хорошие дома, богатые постройки, людей непьяных, занятых работой, людей нравственных и трезвых, вы всегда можете сказать вперед (спросите, и вам всегда скажут): это — старообрядцы».