Глава 17
Этот выход в свет не случился бы, если бы не мама Кормака. Она состояла в Ротари-клубе[8] вместе с тетей Лариссы. Только мама просто иногда помогала, а Табита, тетушка Лариссы, являлась очень важной персоной и входила в правление местного филиала клуба: вручала призы на выставке домашних животных и выступала председателем комитета по организации балов.
Брайди Макферсон так и не простила младшего сына, который ушел из армии и устроился на работу в провинции, но Табите она об этом говорить не собиралась. Наоборот, сделала акцент на том, что Кормак уехал в Лондон, да вот только вынужден общаться там со всяким сбродом. Кажется, в Лондоне живет племянница Табиты? Может, она покажет ему город? Табита, несмотря на все свои регалии, была женщиной неплохой и боялась, как бы ее не приняли за снобку только из-за того, что ее брат – герцог Аргайл. Поэтому она согласилась и отправила племяннице контакты Кормака.
Причем сделала это как раз в подходящий момент. Ларисса все никак не могла успокоиться после того, как в прошлом году ее отверг в Кирринфифе местный лэрд, Рэмзи Уркварт[9]. Девушка буквально рвала и метала от ярости: подумать только, этот жалкий слизняк предпочел ей какую-то безродную няньку, которая коварно заманила его в свои сети.
«Какая банальщина! Ситуация ну просто как в дешевой мелодраме!» – жаловалась Ларисса подругам. Те полностью с нею соглашались и уверяли, что Рэмзи слабак, поэтому испугался сильной женщины, у которой есть голова на плечах. А потом подливали и ей, и себе шампанского и в очередной раз сетовали, что в наше время все мужики – козлы. Эта женская солидарность была для Лариссы как бальзам на душу.
Фотографии Кормака она не видела. В «Тиндере» его не оказалось. Впрочем, Ларисса туда не заходила и тем более никого не лайкала. И вообще, «Тиндер» для неудачников. А в сообщество «Raya»[10] Лариссу не приняли – честное слово, это же просто смешно! Все ее подруги сошлись на том, что это форменное безобразие. Лариссе сразу полегчало.
Кормак ухаживал за ее тетей, когда той заменили коленный сустав, и Табита уверяла, что он просто красавчик. Но поскольку вкусы у Табиты не менялись со времен ее далекой юности, племянница не склонна была верить тетушке на слово.
К тому же Ларисса рассудила, что встретиться с парнем из Кирринфифа – прекрасная идея. Пусть новость дойдет до Рэмзи. Тогда он не только поймет, до какой степени ей на него плевать, но еще и убедится, что Ларисса вовсе не снобка, положившая на него глаз только из-за титула. Ой насмешил! Кому нужно его дурацкое полуразвалившееся поместье? Ларисса – девушка некорыстная и встречается с простым медбратом (или кем там этот Кормак работает?). Короче говоря, одним выстрелом она убьет даже не двух зайцев, а сразу четырех: угодит любимой тетушке, позлит бывшего, введет в свой круг нового и предположительно сексуального мужчину и наповал сразит этого провинциального шотландского олуха истинно лондонской элегантностью.
Поэтому Ларисса зарезервировала столик в своем престижном столичном клубе, пригласила побольше подруг и заранее заказала дорогое шампанское. В общем, этот вечер она ждала в приподнятом настроении.
Кормак же, наоборот, к вечеру пятницы совершенно измучился от передвижений по лондонским дорогам и множества самой разнообразной работы, которая на него обрушилась. Например, Макферсон в жизни не лечил пациентов с серповидно-клеточной анемией, и теперь ему приходилось много учиться и быстро входить в курс дела.
И все же Кормак привел себя в порядок, нарядился в брюки из саржи (заказал в Интернете по ошибке и дома ни разу не надевал: боялся, что засмеют; брюки оказались узковаты, особенно в щиколотках) и в серо-зеленую рубашку. Ее купила Эмер: сказала, под цвет глаз. Поэтому в ней Кормак чувствовал себя самовлюбленным придурком. Еще подумают, что он сам одежду по этому принципу выбрал: поглядите, мол, какой я красавец.
Ким Анг застала его в прачечной за глажкой. Подозрительно прищурилась:
– Куда собрался?
– Не знаю. В какой-то «Хаус».
– В гости, что ли?
– Нет. – Кормак нахмурил лоб, припоминая. – Это такое название. На входе надо сказать свое имя.
– «Сохо-Хаус»?
– Нет, но похоже.
– «Стоктон-Хаус»?
– Точно!
– Обалдеть! – восхитилась Ким Анг. – Это очень крутой закрытый клуб! Туда с улицы просто так не попадешь.
– Почему? – спросил Кормак. – Там все бесплатно?
Его собеседница фыркнула:
– Наоборот, безумно дорого!
– Тогда почему все туда рвутся?
– Эксклюзив, дорогой. Гламур!
Тут оба уставились на рубашку, которую гладил Кормак.
– Нет, – покачала головой девушка, – нужно что-нибудь этакое, чтобы тебя заметили.
– Ни в коем случае! – возразил Макферсон.
– Ты в Лондоне, а не в этой своей глухой заднице! И в клуб идешь, чтобы девчонку подцепить, а не пастушью собаку!
Кормак укоризненно взглянул на Ким Анг:
– Ты очень грубо выражаешься.
– Пошли ко мне, – приказала та.
Хотя комната Ким Анг была того же размера и формы, она разительно отличалась от комнаты Лиссы. Каким-то образом соседка умудрилась втиснуть внутрь двуспальный матрас, занявший весь угол у окна. И стены, и потолок оказались задрапированы фиолетово-красной тканью с маленькими зеркальцами. Лампы с огромными красными абажурами озаряли помещение розовым сиянием.
– Такой свет скрывает недостатки, – пояснила Ким Анг.
Повсюду были раскиданы фиолетовые подушки. На всех горизонтальных поверхностях стояли свечи. Хотя ни одна из них не горела, в воздухе висел характерный запах. Гирлянды из лампочек обвивали старый облезлый карниз.
– Добро пожаловать в мой будуар! – пропела Ким Анг.
Кормак вынужден был признать: другое название для этой спальни подобрать сложно.
– Ну что ж, приступим… – С этими словами Ким Анг нырнула в стенной шкаф и принялась рыться в битком набитых коробках.
Кормак тем временем разглядывал коллекцию туфель на удивительно высоких каблуках.
Наконец девушка притащила старую картонную коробку. Поглядела на нее и печально улыбнулась:
– Храню исключительно как память.
Ким Анг открыла коробку. Внутри лежала тщательно завернутая в оберточную бумагу и аккуратно сложенная мужская одежда. Никакой дешевки, сплошные дизайнерские лейблы. Некоторые вещи были кричаще смелыми: яркие цвета, местами даже фальшивые бриллианты. Но многие другие оказались совершенно обычными, только качественно сшитыми и красивых фасонов.
Кормак помедлил в нерешительности. Вытащил белоснежную рубашку из какого-то тяжелого, струящегося материала, покачал головой и снова сложил ее.
– Это твое, да? – осторожно спросил он.
Ким Анг покосилась на парня, опасаясь насмешек, но прочла в его взгляде лишь искренний интерес.
– Ну да, – подтвердила она. – Будто старый фотоальбом листаю.
И вытащила из коробки изысканный черный свитер из кашемира.
– Красота… – прокомментировала Ким Анг. – Это тебе не хухры-мухры, а сам Дрис ван Нотен. Привезла из Антверпена. – Она улыбнулась, вспоминая. – Ох и оторвалась я в те выходные!
Ким Анг протянула свитер Кормаку.
– Самое то, – сказала она. – Голландское тебе как раз подойдет.
Кормак не понял почему, но даже он заметил: вещь очень красивая. А ведь он не ценитель моды: мама до самой армии покупала ему нижнее белье в «Marks & Spencer».
– Вот это да! – восхитился молодой человек, примерив свитер.
– Забирай, – предложила Ким Анг. – Нет, правда. Мне-то он теперь без надобности.
На ней был какой-то причудливый лимонно-желтый наряд: наполовину кофточка, наполовину платок. Сверху наброшен розовый жилет с отделкой из искусственного меха. Розовые заколки украшали волосы.
– Не беспокойся, я его сразу верну.
Ким Анг только рукой махнула. Кормак снял свитер через голову. Многие сказали бы, что он сидит идеально по фигуре, но для Макферсона это означало только то, что свитер замучаешься стягивать.
– Ах да, – спохватилась девушка. – У тебя есть простая белая футболка? Только новая, а не застиранная.
– Конечно есть! Погоди, сейчас принесу!
Он быстро сбегал к себе и предъявил соседке комплект из трех белых маек, которые она одобрила. Правда, брюки Кормака по-прежнему внушали ей ужас, но тут уж ничего не поделаешь. Черные армейские ботинки Ким Анг признала вполне сносными, пусть и скучными.
Потом она отправила Кормака принимать душ и бриться, после чего приказала вновь зайти к ней.
– Садись, – велела она, когда сосед явился. – Приведу в порядок твои брови.
– Что?! Это как?
– Всего лишь выдерну лишние волоски. Ничего радикального, только чуть-чуть подровняю.
– А брови-то тебе чем не угодили?
– Просто ты должен выглядеть более… ухоженным.
Брови самой Ким Анг будто нарисовали краской. Она перехватила взгляд Макферсона.
– Да не бойся ты. Честное слово, только придам им форму, и все. Ну пожалуйста! – В ее устах это прозвучало как приказ.
Молодой человек послушно опустился на стул.
Выщипывать брови оказалось невероятно больно. Кормак едва сдерживался, чтобы не выругаться вслух. Ким Анг улыбнулась:
– Вот вам и суровый мужественный фермер!
– А-а-а! – Макферсон издал негодующий вопль. – Ты что это творишь?
– Не хочешь, чтобы тебе выдергивали волосы из носа – не надо их отращивать, – дерзко ответила ему девушка.
Она достала ножнички и чуть-чуть подстригла брови Кормака, чтобы выглядели прямее и аккуратнее.
– Готово, – объявила она. – Так ведь лучше, правда?
Кормак уставился на свое отражение в зеркале. Дорогой свитер, свежевыбритое лицо, ровные брови в стиле нью-лук… Он вынужден был признать, что и впрямь выглядит не так, как обычно. Джейк бы со смеху лопнул. Но главное, что изменения не в худшую сторону. А свитер и впрямь подчеркивал зеленоватый оттенок его глаз и шел к медово-рыжим вьющимся волосам.