Лисса с улыбкой напечатала в ответ:
✉ Лузеры.
В этот момент Кормак чуть было ей не позвонил. Уже почти нажал на кнопку. Но вдруг Лисса не захочет разговаривать по телефону? Что тогда? Их связь прервется. Он сам все испортит. Недаром Джейк говорил другу, что тот не умеет вести себя с женщинами. И тут Макферсон вспомнил, что Джейк встречается с Лиссой. Еще не легче! Чтобы удержаться от соблазна, Кормак сунул мобильник обратно в карман. А соблазн был велик…
Лисса уставилась на дисплей. Может, Кормак ей сейчас позвонит? Плюнет на сомнения и просто наберет ее номер? Тогда они смогут все друг другу рассказать. Интересно, какой у него голос? Наверное, Макферсон говорит с таким же мелодичным шотландским акцентом, как и Джейк. Но у Кормака голос, скорее всего, пониже: Джейк упоминал, что приятель выше него ростом. Девушка вздохнула. Нет, это просто смешно. На пустом месте напридумывала всяких глупостей.
Но, как бы там ни было, разговор с Кормаком помог, успокоил ее. Лиссе сразу полегчало. Она подняла голову и посмотрела по сторонам. Шелестела на ветру листва. Высоко в прохладном воздухе перекликались птицы. У них, должно быть, все дни похожи один на другой. Повсюду бурлила жизнь.
А главное, что этот мир неизменен. Деревьям сотни лет. Лес повидал на своем веку и войны, и великие перемены, но остался стоять на том же месте. Лисы и олени живут своей жизнью, форель прыгает в ручьях, а на берег озера выползают тюлени.
Лисса в первый раз задумалась, сможет ли поселиться здесь насовсем. Не с Кормаком, конечно! На эту тему даже фантазировать глупо. Они ни разу не видели друг друга. Лисса и не узнала бы его, если бы вдруг встретила на улице. Но даже если бы они встретились, Лисса бы ему вряд ли понравилась. То, что она испытывает, – лишь нелепая влюбленность в придуманный образ. Способ отвлечься от тревоги и душевной боли. К тому же Лисса сейчас занимает рабочее место Кормака.
Но даже если не брать все это в расчет… Может ли Кирринфиф стать ее домом? Перед глазами встали приветливое лицо Нины и ее безупречно организованный магазинчик с полками, полными красивых книг. Нина стала в Кирринфифе своей. И Зои тоже здесь прижилась, пусть даже за ней постоянно ходят следом человек шесть-семь детей – или сколько их там всего? И если Лисса не ошиблась, а у нее как у медика глаз наметанный, в ближайшее время следует ожидать прибавления в семействе.
Обе женщины нашли тут свое место. Но удастся ли это Лиссе?
Она медленно встала. Надо открыть письмо. Она прочтет его и не станет прятать голову в песок. А о будущем подумает потом, когда стажировка закончится.
Лисса печально поглядела на телефон. Она уже скучала по Кормаку.
Стоило переступить порог дома, как раздался звуковой сигнал. Лисса радостно схватила мобильник. Неужели Макферсон пишет?
Да!
✉ Ну что?
Кормак тщательно все взвесил. Джейк рассказал ему о встрече с Джинти Макги. Конечно, бедняге Джейку не позавидуешь: небось валяется сейчас, терзаемый адской головной болью и глубокими сожалениями.
На этот раз Кормак действительно обдумал все. В Лондоне он многому научился: здешние жители – люди смелые и ни капли не застенчивые. Многие приезжают в этот город, чтобы добиться того, о чем мечтают. Они открыты новому опыту и готовы к любому повороту событий. Кормак понимал: когда дело касается отношений, он и впрямь слишком инертен. Всегда предпочитает думать о благе человечества в целом, а не о конкретных людях рядом с ним. Нет, ситуацию пора менять. Причем не откладывая.
✉ Хотите, встретимся в Лондоне?
Глава 19
Письмо оказалось коротким и строго по делу: заседание состоится ровно через неделю. Лисса должна явиться в Королевский суд Саутуарка. Ее предупреждали, что слушание может начаться позже назначенного времени и придется подождать. Еще прилагалась форма заявления о компенсации расходов на дорогу.
Рошин, адвокат потерпевшей стороны, связалась с Лиссой как раз в тот момент, когда она набиралась смелости, чтобы самой ей позвонить. Рошин объяснила, что свидетельницу еще раз ознакомят с протоколом, куда записали показания, которые она давала в полицейском участке, чтобы девушка могла освежить в памяти мелкие подробности. На суде Рошин станет задавать ей наводящие вопросы, и, отвечая на них, Лисса расскажет обо всем, что видела.
Потом Лиссу будет допрашивать защита обвиняемого. Но, откровенно говоря, заметила Рошин, едва ли им удастся очернить перед присяжными благородную, глубоко порядочную сотрудницу службы здравоохранения, которая случайно проходила мимо и сделала все возможное, чтобы спасти сбитого ребенка. Рошин прибавила, что будет очень удивлена, если защита попытается пойти этим путем. В их интересах поскорее убрать Лиссу с кафедры. Единственное, что от нее требуется: подтвердить, что она узнала обвиняемого. Лисса уже сделала это во время опознания, когда перед ней выстроили в ряд несколько человек.
– А вдруг я не вспомню его лица?
– Я спрошу, узнаете ли вы человека, сидевшего за рулем машины. Если да, то так и говорите.
– А если нет?
– Алисса, без паники, – подбодрила ее Рошин. – В подобной ситуации нервничать совершенно нормально. Обвиняемый придет в костюме, но в другого человека он от этого не превратится. Полицейским пришлось вытягивать его из машины, помните? После того как ее взяли в окружение друзья жертвы.
– Д-да… – нервно сглотнула Лисса.
– К тому же его засняла камера видеонаблюдения, и эту запись покажут присяжным.
– А мне ее посмотреть дадут?
– Нет. Я об этом сказала, просто чтобы вас успокоить. Не волнуйтесь.
Лисса вздохнула.
– Все будет хорошо, – заверила ее Рошин. – Вы справитесь. Честное слово. А еще у вас появится повод приехать в Лондон. Ну разве это не замечательно?
Лисса закусила губу. Не стоит ожидать слишком многого, и все же предвкушение встречи с Макферсоном грело душу. Этакий крошечный зеленый росток среди пустыни. Лисса поддразнила Кормака, когда он предложил сходить на рынок Боро-маркет. «Да вы превратились в настоящего лондонца!» – написала она. Боро-маркет располагается на южном берегу Темзы, возле станции метро «Лондонский мост». Там продают всевозможные экзотические и органические продукты по заоблачным ценам. Место считается модным и престижным.
И все же побродить там приятно. Вдыхать аромат сыров и кофейных бобов, любоваться красивыми тортами, выглядящими как произведение искусства, и неведомыми (по крайней мере, Кормаку) тропическими фруктами, покрытыми колючками.
Настоящий оазис красоты в большом каменном городе. Кормаку сразу здесь понравилось. Боро-маркет совсем не похож на фермерские рынки его родного края, консервативные и добропорядочные. У них дома полдюжины свежайших местных яиц от рыжих кур, с огромными, тающими на языке желтками стоят фунт. А на Боро-маркете можно купить одно страусиное яйцо за семь фунтов. В Кирринфифе любой желающий может приобрести несколько маленьких плетеных корзиночек крупной клубники с местных полей: свежей, но слегка помятой. А в Лондоне продаются шесть идеальных, тщательно отобранных ягод в плетеной вручную корзинке, и каждая клубничина обойдется вам почти в фунт.
Но Кормак все равно любил гулять по Боро-маркету. Это место немного напоминало ему о доме. Он с уважением относился к людям, которые подходят к вопросу питания со всей серьезностью, пусть даже сырный сэндвич за восемь фунтов и потряс его до глубины души.
А Лисса меж тем подумала, что от здания суда до Боро-маркета всего пять минут ходу. При одной мысли о предстоящем заседании у нее заурчало в животе.
Она велела себе спуститься с небес на землю и не ждать слишком многого. Но сама себя не послушалась.
– Вы какая-то рассеянная, – заметил старик Джо Кэхилл в прошлый четверг.
В этот момент медсестра проверяла, как после операции заживает рана на его ступне. Вдруг она заметила, что ногти на ногах у пациента просто невероятные: длинные, корявые, изогнутые – прямо как у хоббита. Как бы случайно не напороться.
«Да уж, сейчас не лучшее время, чтобы витать в облаках», – подумала Лисса.
Она выпрямилась:
– С вашей раной все в полном порядке, мистер Кэхилл. Кстати, в больнице вам не сказали, что надо подстричь ногти?
– А как же! Говорили, – печально произнес старик и окинул взглядом свой объемный живот. Вздохнул и прибавил: – Не такое это простое дело.
– Неужели в больнице некому было вам помочь?
– Пробовали, да ножницами их не возьмешь.
Что верно, то верно. Не ногти, а бараньи рога.
– Давайте я попробую, – предложила Лисса. – А то вы с этими копытами на ноги так и не встанете.
Но Джо оказался прав: ногти не поддавались. Между тем за окном все сверкало и переливалось на солнце после короткого проливного дождя. Овцы бродили по изумрудно-зеленому полю.
Вдруг девушку осенило.
– Позвоню Джоан. Может, она где-нибудь поблизости, – сказала Лисса Кэхиллу.
Джоан подтвердила, что она действительно недалеко (для нее это означало – в радиусе пятнадцати миль), и с радостью согласилась подъехать.
– Я подумала: подпиливают же как-то рога овцам-мальчикам, – объясняла Лисса.
– Овцам-мальчикам? – Врач поморщилась.
– Ну да, – промямлила Лисса.
– Видно, деревенскую жительницу мы из тебя так и не сделаем. Но голова у тебя варит. Джо!
– Чего?
– Чего, чего! Меньше пирогов надо жрать! Вон какое пузо наел!
Джоан ткнула его в круглый живот.
– Вообще-то, нас учили не стыдить полных пациентов, – тихо вставила Лисса.
Подобное замечание показалось ей по меньшей мере нетактичным.
– Ну и зря! – гаркнула Джоан. – Ладно, за дело!
– Что ж поделать, люблю пирожком полакомиться, – вздохнул Джо.
– Против одного пирожка не возражаю, но тебе же обязательно весь противень стрескать надо!
Лисса прокашлялась.