Покорив Северный полюс, Уэмура обратил свой взор к Южному. Он намеревался пересечь ледниковый щит шестого континента – как обычно, на собачьей упряжке и в одиночку – и взойти на самую высокую вершину Антарктиды – пик Винсон (5140 м). Одним из этапов подготовки к этому масштабному путешествию должно было стать зимнее восхождение на Мак-Кинли, высочайшую гору Северной Америки (6194 м). Уэмура начал штурмовать ее 1 февраля 1984 г. и 12 февраля, в свой день рождения, достиг вершины. 13 февраля путешественник в последний раз вышел на связь, сообщил, что находится на высоте 5500 метров и через два дня собирается спуститься в базовый лагерь. Больше никаких известий о нем не было. В горах целую неделю бушевала пурга, только 20 февраля спасатели вышли на поиски. Тело Наоми Уэмуры так и не нашли – только дневник, оставленный им в пещере на высоте 4300 метров. Дневник заканчивался краткой записью: «Я собираюсь покорить Мак-Кинли…»
Через два полюса
2 марта 1994 г. 32-летний норвежский путешественник Борге Оусланд вышел в одиночный поход к Северному полюсу. О том, как что ему пришлось испытать во время этого путешествия, лучше всего дают представление строки из его дневника: «Вертолет высадил меня на острове Северная Земля. В самом северном уголке Азии, на забытом богом клочке… Расстояние до Северного полюса – 973 км… Я на лыжах, за спиной на тросике – сани, их вес – 125 кг. Запас еды на 68 дней… Крупные льдины напирают друг на друга, громоздятся десятиметровыми стенами. По много раз в день я перетаскиваю свои сани через такие преграды… Обхожу трещины. Опаснее, когда они слегка замерзают, покрываются тонким слоем льда. Если я провалюсь, меня могут спасти сани: они плавают в воде. Однако потом, чтобы высушить одежду над примусом, мне придется истратить весь запас бензина… Среди враждебного однообразия мельчайшее происшествие становится событием. Первый медвежий след. Полыньи и медведи опаснее всего. Револьвер держу наготове… Один только сигнал по рации, и меня на вертолете забрали бы отсюда – но тогда я жалел бы об этом весь остаток жизни… Уже три недели заклеиваю щеки и нос пластырем и надеваю сверху шерстяную маску – но холод все сильнее… 46-й день. Душевные силы сдают. Того и гляди, вернусь домой… 52-й день. Северный полюс! Не могу поверить, что я у цели. От радости у меня ныло сердце. Я сделал это!.. Я стал первым человеком, который в одиночку без поддержки добрался до Северного полюса».
Борге Оусланд
Борге Оусланд проделал свой поход на лыжах и без всякой внешней поддержки. На то, чтобы преодолеть расстояние от мыса Арктический в архипелаге Северная Земля до Северного полюса, ему потребовалось 52 дня. А спустя два года Оусланд отправился уже в Южное полушарие – в Антарктиду – и в одиночку прошел этот покрытый льдом континент от края и до края, покорив Южный полюс и установив несколько рекордов. Южного полюса он достиг за 35 суток, при температуре –56º. Для того чтобы облегчить себе задачу, Оусланд сконструировал парус, похожий на парашют, который запускал в воздух, когда ветер дул в попутную ему сторону, и парус тащил его за собой с довольно большой скоростью. Всего же неутомимый норвежец за 64 дня одолел 2845 километров.
Путешественники поневоле
Спасительный плот
В ночь на 23 ноября 1942 г. германская подводная лодка U-172 торпедировала британское торговое судно «Бенломонд». Это произошло приблизительно в 750 милях к востоку от устья Амазонки. Из 54 членов экипажа и пассажиров в живых остался только Линь Пэн, стюард-китаец. Он успел надеть спасательный жилет и оказаться за бортом за несколько секунд до того, как на судне взорвались котлы и оно мгновенно пошло ко дну.
Спустя два часа после катастрофы Линь Пэну опять фантастически повезло: он увидел качавшийся на волнах спасательный плотик – один из тех, что находились на борту погибшего корабля. Вскарабкавшись на него, моряк обнаружил, что весь положенный по штату неприкосновенный запас – несколько пачек сухарей, 40-литровая канистра с водой, шоколад, сахар, а также электрический фонарик, две дымовые шашки и несколько фальшфейеров – абсолютно цел. По четырем углам плотика были установлены штанги, на которые был натянут брезентовый навес, защищавший от солнца и отчасти от дождя. Лин Пэну он показался целым домом! Молодой китаец очень плохо плавал и во время шторма привязывал себя к плотику тросом, чтобы его не унесло в море…
Линь Пэн и его плавсредство
Продукты и вода из неприкосновенного запаса быстро подошли к концу. Лин Пэн собирал дождевую воду, используя брезентовый навес, и ловил рыбу, соорудив для этих целей из деталей электрического фонарика примитивный самолов. Ему даже удалось сделать небольшой запас вяленой рыбы, но налетевший шторм лишил моряка всех запасов и едва не погубил его самого. Только спустя несколько дней Линь Пэн сумел поймать случайную птицу. Голодный, страдающий от жажды, он жадно пил ее кровь.
Дважды он был в шаге от спасения: сперва поблизости прошло транспортное судно, потом в небе появилась эскадрилья американских патрульных самолетов. С самолетов тоже заметили Линь Пэна и даже сбросили ему сигнальный буй, но новый шторм отнес плот далеко от этого места. Еще один раз Линь Пэн увидел неподалеку немецкую подводную лодку, идущую в надводном положении. Немцы занимались пристрелкой пулеметов и не обратили на плотик никакого внимания.
5 апреля 1943 г. Линь Пэн обнаружил, что находится близ устья какой-то реки: он понял это по изменившемуся цвету воды. В этот же день его спасли бразильские рыбаки: как оказалось, плотик принесло в устье Амазонки. Линь Пэн провел в океане 133 дня.
Сорок девять дней на «Т-36»
В ночь на 17 января 1960 г. во время урагана сорвало с якоря самоходную баржу, стоявшую у одного из островов Курильской гряды. Штормом ее унесло в океан. На барже были четыре солдата: младший сержант Асхат Зиганшин, рядовые Филипп Поплавский, Анатолий Крючковский и Иван Федотов. 49 суток им пришлось дрейфовать в Тихом океане почти без воды и пищи…
Тот самый «Карсардж», взявший на борт советских моряков
Зиганшин, Крючковский, Поплавский и Федотов моряками не были, а занимались разгрузкой судов. Большие корабли не могли подойти близко к причалу из-за дна, усеянного камнями, поэтому все перегружали на баржи, а те уже доставляли грузы на берег. В тот день команде Зиганшина было приказано спустить баржу на воду – ожидали прибытия очередного транспорта.
Ночью подул шквалистый ветер. Он достигал 50 м/с. В считаные секунды поднялись огромные волны. Баржу оторвало от швартовочной мачты и швыряло по волнам, как щепку. Опасаясь, что судно выбросит на камни, Зиганшин распорядился запустить двигатель. Очередной шквал повредил рацию, связь с берегом прервалась. 13 часов экипаж баржи «Т-36» боролся со штормом, пока не кончилось горючее. Постепенно судно стало выносить в открытый океан. Волной смыло за борт бочонок с маслом для двигателя, ящики с углем для печки. Погас сигнальный огонь на мачте…
И вот они уже одни, среди студеных волн и непроглядной тьмы. Судно покрылось толстой коркой льда, одежда задубела на холоде. Зиганшин и Федотов стояли за рулем, подменяя друг друга. Поплавский и Крючковский боролись с водой, затопившей машинное отделение. По пояс в воде, в кромешной темноте они искали пробоину. А когда ее в конце концов удалось обнаружить и заделать, пришлось еще двое суток откачивать воду. Лишь на четвертые сутки дрейфа экипажу «Т-36» удалось немного поспать.
Потянулись томительные дни, наполненные тревогой. Они еще надеялись, что их все же прибьет к берегу, к какому-нибудь островку. Не сомневались они и в том, что их уже ищут…
Так оно и было на самом деле! Их искали. Но баржа «Т-36» вместе с экипажем бесследно исчезла. Солдаты не знали, что их судно, выйдя из холодного течения Оясио, было подхвачено одним из потоков теплого течения Куросио, которое японские рыбаки не без основания называют «течением смерти». Редко кому удавалось вырваться из его плена.
Запас продовольствия и воды на борту был мизерный: две банки консервов, банка жира, буханка хлеба, два ведра картошки и бачок с пресной водой на двое суток. Став путешественниками поневоле, они голодали, страдали от жажды. Когда кончилась пресная вода, пытались собирать дождевую. Мастерили из консервной банки блесны, из гвоздей – рыболовные крючки, но рыба не ловилась. Кожа от сапог, ремни – все пошло в общий котел.
Три раза они видели вдалеке пароходы, но никто не заметил сигналов с баржи, терпящей бедствие. В последние дни начались галлюцинации. Слышалось, будто где-то рядом разговаривают люди, гудят машины… Помощь пришла лишь 7 марта. Моряки американского авианосца «Карсардж» сняли с баржи четырех истощенных советских солдат, проведших в море 49 суток почти без пищи и воды.
Затерянный в океане
Старт трансатлантической гонки яхтсменов-одиночек, в январе 1982 г. отправившихся из Великобритании к острову Антигуа, не предвещал, казалось бы, ничего чрезвычайного. Но все же Стивену Каллахэну, одному из участников этой гонки, крупно не повезло: 4 февраля, уже миновав Канарские острова, его яхта «Наполеон Соло» потерпела крушение во время жестокого шторма. Между тем до ближайшей земли было около 450 миль. Трагедия произошло столь внезапно, а судно затонуло так быстро, что у американского яхтсмена даже не было времени подать сигнал SOS. Единственное, что он успел, – это спустить на воду надувной спасательный плотик. На этом крохотном плоту ему предстояло провести в океане два с лишним месяца…
Обложка авторской книги Стивена Каллахэна «В дрейфе: Семьдесят шесть дней в плену у моря»
Из имущества у него были навигационные карты, гарпунное ружье, несколько солнечных опреснителей воды и спальный мешок. За долгие 10 недель одиночного дрейфа Стивен пережил все: отчаяние, голод, жажду. «Временами хотелось разрыдаться, упасть на дно плотика и забыться – навсегда, – вспоминал он. – Но разум брал свое и требовал: не скули, не плачь, воспрянь духом, ты должен выжить».