В то время как в двух его конторах шла активная трудовая деятельность, его дом наполняли книги, богато украшенные миниатюрами, которые находили прекрасный сбыт; его окружали многочисленные ученики, которые платили ему за уроки как известному и талантливому художнику.
Однажды ночью (так говорит легенда, которой в дальнейшем часто уступает слово история) Николя Фламель спал глубоким сном, когда ему явился ангел, держа в руке очень древнюю и великолепную на вид книгу. «Фламель, – сказал ангел, – посмотри на эту книгу, ты в ней ничего не понимаешь, ни ты, и никто другой, но настанет день, когда ты увидишь в ней то, что никому не дано увидеть». Но когда Фламель протянул руку, чтобы принять драгоценный подарок, ангел вместе с книгой исчез в золотом облаке.
Ангел, казалось, так хорошо забыл свое обещание, что Фламель никогда больше и не помыслил бы о нем, если бы не событие, которое пробудило его воспоминания, а вместе с ними и надежды. В один прекрасный день 1357 г. он купил у неизвестного старую книгу, которую он узнал с первого взгляда: это была книга из его сна.
Через некоторое время Фламель очень ясно читал на первых листах книги описание всех манипуляций (технологического процесса, как мы бы сказали), но он не мог узнать названия исходного материала, сырья. Меньше всего он знал или, вернее, не знал ничего о начале процесса.
Тогда он принял решение привлечь к делу людей более ученых, чем он сам.
Среди своих визитеров, однако, он встретил одного лиценциата от медицины (сейчас он назывался бы кандидатом медицинских наук), которого звали мэтр Ансельм и который отнесся к делу серьезно.
Фламель более 20 лет посвятил исследовательской проверке каббалистических комментариев лиценциата.
Счастливая мысль наконец осенила Фламеля, правда, через 20 лет после начала работы, но лучше поздно, чем никогда. Она была проста и естественна. Размышляя над происхождением книги (а это была еврейская книга), Фламель решил проконсультироваться относительно смысла непонятных мест у какого-нибудь представителя племени Авраама.
И вот, получив согласие своей Перниелль, взяв посох и завернувшись в пелерину, как и полагается паломнику, он отправляется в Испанию. Он не забыл захватить с собой копии рисунков из знаменитой книги, которую по-прежнему ни за что на свете он не хочет выносить из дома и кому-либо показывать. Фламель совершил это путешествие в 1378 г., и оно сыграло решающую роль в его судьбе.
Проезжая через город Леон, он встретил купца из Болоньи, у которого был друг, по профессии врач, а по национальности еврей, но принявший христианство. Узнав об этом, Фламель поспешил свести знакомство с этим человеком. Мэтр Канчес, так он назвался, был искушенным каббалистом, очень сведущим в высоких науках.
Фламель с бьющимся сердцем слушал чудесные комментарии, которых он так долго ждал. Но как ни велика была его радость, она не могла сравниться с радостью еврея. Действительно, он с трудом мог поверить, что достиг наконец высшей цели своих долгих и мучительных трудов, философского камня, заключавшего в себе столько природных тайн и чудесной силы. Мэтр Канчес видел себя на пути к ценнейшей из книг, единственной, недостижимой, сочинению, потерянному одним из князей кабалы, название которой – единственное, что было о ней известно на протяжении множества веков, – было почитаемо среди самых ученых докторов народа Авраама.
Можно догадаться, что Фламель не стал сопротивляться намерениям ученого алхимика и предложил ему совместное путешествие в Париж. Но в нескольких днях пути до Парижа Канчес заболел и, несмотря на все старания и заботы своего друга, умер у него на руках после семи дней болезни. Фламель благочестиво отдал ему последний долг.
По прибытии в Париж Фламель должен был еще три года работать по неполным инструкциям, которые он получил от еврея. К концу этого периода он достиг столь горячо желанной цели и с помощью Перниелль, которая принимала участие во всех его работах, он получил наконец великий камень мудрости.
Каково бы ни было мнение об этом замечательном событии в жизни нашего алхимика, нет сомнений, что его состояние, по всем признакам, фантастически умножилось именно в это время. Уже пожилые супруги, не имеющие детей и надежды их иметь, желая отблагодарить Господа Бога за те милости, которые он им послал, решили посвятить свои богатства делам благотворительности и милосердия. Для начала они превратили свой маленький дом на улице Мариво в приют для вдов и сирот, нуждающихся в поддержке. Супруги приходят на помощь бедным – они основывают больницы, строят или ремонтируют кладбища, восстанавливают портал церкви Сент-Женевьев-дез-Ардан, финансируют создание приюта Тридцати пяти, обитатели которого ежегодно приходят в память об этом в церковь Сен-Жак-ля-Бушери помолиться за своих благодетелей. Это паломничество продолжалось до 1789 г. В архивах этого прихода сохранилось, кроме завещания Фламеля, более 40 актов, свидетельствующих о значительных его дарах этой церкви.
По слабости человеческой на различных памятниках, воздвигнутых благодаря его щедрости, он пожелал сделать свое скульптурное изображение с гербовым щитом, на котором видна рука, держащая чернильницу в форме герба.
В этой портретной галерее, оставленной на память потомкам, Фламель не забыл поместить изображение своей дорогой Перниелль.
Варфоломеевская резня
«Эти прекрасные наряды и украшения никогда не осмелятся прикрыть ни ее красивую шею, ни ее красивую грудь, дабы не мешать людским взглядам любоваться столь совершенной красотой…» В этом портрете, набросанном господином де Брантомом, вы, возможно, узнали самую знаменитую из принцесс де Валуа: Маргариту Французскую, дочь короля Генриха Пи Екатерины Медичи, которую памфлеты провозгласили женщиной с 11 лет, любовницей своих братьев и, как говорят, всех мужчин двора…
В августе 1572 г. 19-летняя Маргарита готовилась стать супругой короля Наварры, иначе говоря, будущего Генриха IV.
Согласно обычаю, невеста провела ночь в епископстве. Утром, в понедельник 18 августа, «одетая по-королевски, с короной и хвостиком пестрого горностая в волосах, вся сверкающая драгоценными камнями, в великолепном голубом манто», та, что через несколько мгновений станет королевой Наваррской, увидела Генриха перед порталом церкви Нотр-Дам. Жених, будучи протестантом, не мог войти в католический храм. Здесь, перед церковью, их и сочетали браком. Когда Марго был задан традиционный вопрос, она не отвечала – ее сердце было открыто только герцогу де Гизу – и жених подтолкнул ее, заставив кивнуть в знак своего согласия.
Варфоломеевская ночь
В пятницу 22 августа жизнь вошла в свое обычное русло. Как обычно, адмирал Колиньи пришел в совет, который состоялся в Лувре. Он покинул короля чуть ранее 11.
Его влияние на короля все больше раздражало Екатерину, которая пыталась держать власть в своих руках.
Колиньи вышел на узкую улицу д’Отриш, зажатую между двумя площадками для игры в мяч. Внезапно из окна раздался выстрел. Наемный убийца, некто Морвель, стрелял в адмирала по приказу герцога де Гиза и по просьбе Екатерины и ее сына Генриха Анжуйского, будущего Генриха III.
Адмирал был доставлен к себе, в гостиницу Понтье на улице Бетизи – это было в двух шагах. Раны Колиньи оказались несерьезными: у него была перебита рука и оторван указательный палец. Он обратился к друзьям, столпившимся у его кровати:
– Я прошу вас ничего не предпринимать и отказаться от мести с оружием в руках: любое вооруженное столкновение может нас погубить.
Однако Париж бурлил, позакрывались лавки. В мелких буржуа взыграла кровь, дворяне-протестанты сбегались к гостинице Понтье и говорили только об одном – об отмщении.
Для Екатерины ситуация складывалась не лучшим образом. Необходимо было убедить короля в том, что единственно возможный выход – расправа с гугенотами. Она направила к Карлу Гонди, которому тот полностью доверял.
Гонди обрисовал перед королем ужасающую картину. Гугеноты вот-вот перейдут к атаке. Речь идет о жизни королевской семьи и самом существовании государства!
Екатерина присоединилась к Гонди и подтвердила его слова:
– Да, мой сын, партия гугенотов вооружается против вас. Адмирал отправил депеши в Германию с просьбой собрать 10 тыс. солдат и в швейцарские кантоны, чтобы набрать столько же пехотинцев. По всей территории королевства капитаны-гугеноты формируют собственные вооруженные группы. Уже назначена дата и место встречи войск. К этой армии присоединятся союзники, войска которых состоят из гугенотов, находящихся за пределами королевства. И я не уверена, что вы, испытывая недостаток в деньгах и верных людях, сможете удержать в руках власть.
Король был потрясен. Уверовавший уже в безнадежность своего положения, вскочил, затопал ногами и в гневе закричал:
– Необходимо убить их всех, чтобы завтра не осталось ни одного из них, который мог бы упрекнуть меня за смерть остальных!
Машина убийства была запущена в действие.
При свете факелов во дворе Лувра выстроились королевские войска. Занимался рассвет дня святого Варфоломея…
По материалам А. Кастело
Правда и легенда о докторе Фаусте
Среди литературных персонажей он, безусловно, один из самых колоритных, загадочных и привлекательных. Легенда о неутомимом искателе истины, отдавшем за нее душу Дьяволу, питала творчество Марло, Гёте, Томаса Манна и многих других драматургов, художников, писателей. Но, как и всякая легенда, она имела вполне реальные корни.
Исторический Фауст родился в Книттлингене близ Маульбронна. Он происходил из хорошего дворянского рода. В гербовнике XVI в. есть герб юриста Фауста: на голубом фоне – сжатый кулак, а на щите – орел в короне, распустивший крылья. В самом Маульбронне много лет спустя в целости и сохранности пребывала «башня Фауста», где он занимался наукой и магией и которую местные жители любили показывать заезжим туристам.