Вскоре граф жестоко проигрался в карты князю Дашкову, и тот предложил поставить на Парашу. Тогда Николай Петрович вызвал Дашкова на дуэль. Параша поняла, что граф сходит с ума из-за нее, что жизнь ему не в радость и он может погибнуть, пренебрегая опасностью. Она дала себе клятву: если пощадит Пресвятая Богородица Шереметева, то станет она, Параша, его возлюбленной. Дуэль закончилась благополучно, и Параша исполнила свою клятву. С этого дня они уже не расставались.
Вскоре они переехали в Фонтанный дом в Петербурге. На концерты Параши в столице собиралось все больше гостей. Ее искусством был очарован даже последний фаворит стареющей императрицы красавчик Платон Зубов. Он и намекнул графу, что не прочь поближе познакомиться с его актеркой. Но граф смерил его столь яростным взглядом, что фаворит счел за лучшее воздержаться от подобных высказываний.
Когда пришло известие, что мать Параши умерла, в ней что-то надломилось, она часами стояла на коленях в своей опочивальне перед образами, каждый свободный вечер уходила в домовую церковь.
Вскоре проявила себя болезнь, которая скрытно гнездилась в ее теле, – скоротечная чахотка. Граф испугался, что никогда не увидит ее больше. И наконец решился на то, что собирался сделать много раз, – подписал Жемчуговой вольную.
Параша предложила графу построить в Москве странноприимный дом – «каменную гошпиталь». Он согласился.
В ноябре 1801 г. граф Шереметев женился на своей бывшей крепостной Прасковье Ивановне Ковалевой-Жемчуговой, ставшей, «как оказалось», урожденной Ковалевской.
3 февраля 1803 г. Прасковья Ивановна разрешилась наследником – Дмитрием Николаевичем Шереметевым. А 23 февраля умерла от обострения чахотки на фоне родильной горячки. Было ей всего 34 года.
Граф Шереметев в завещании сыну писал: «Милый образ ее никогда не выходил из памяти моей. И душа моя всегда желала соединиться опять с ее душой…»
По материалам Р. Романовой
Кавалерист-девица Надежда Дурова
В отличие от романтической героини кинофильма «Гусарская баллада» настоящая кавалерист-девица Надежда Дурова прожила жизнь не столь радужную, и участь ее была абсолютно не женской. Но она сама выбрала себе такую долю.
Когда в светских салонах раздавался голос камердинера: «Штабс-ротмистр Александр Александров», в зале начинали саркастически шушукаться: «Та самая, гусарша Дурова».
Стройного офицера с Георгиевским крестом на груди окружали со всех сторон. Вопросы сыпались один за другим. Свет можно было понять – он впервые видел женщину-офицера, участницу многих сражений, в том числе и Бородинского.
Мать Дуровой – Надежда Ивановна – тайно обвенчалась с гусаром Андреем Васильевичем Дуровым, за что родители прокляли свое дитя. В 1783 г. у Дуровых родилась дочь, которую мать сразу невзлюбила.
Надя совершенно не хотела заниматься рукоделием и домашним хозяйством. Девочка много маршировала, научилась лазить по деревьям и крышам, стрелять из пистолета, обращаться с саблей, скакать на лошади. В отроческом возрасте у нее созрело решение, о котором она потом написала в своих мемуарах: «Я решилась, хотя бы это стоило мне жизни, отделиться от пола, находящегося, как я думала, под проклятием Божиим».
Н.А. Дурова. С акварельного портрета А. Брюллова
Однако родители по-прежнему видели в ней девицу и решили выдать замуж. Выдали за сарапульского чиновника Чернова. Через два года у супружеской четы родился сын Иван. Но семейная жизнь не клеилась. Чернов много пил, скандалил. Надежда ушла от него, оставив сына мужу. Любопытно, что об этой странице своей биографии Надежда Андреевна ни разу не обмолвилась в своих воспоминаниях.
Вернувшись домой, Надежда увидела все то же самое: скуку и злобу матери. Дурова решается бежать из дома. В день собственных именин 17 сентября 1806 г. она, дождавшись ночи, обрезает длинную косу, оставляет на берегу реки свое женское одеяние, облачается в казачий мундир, вскакивает на резвого коня Алкида и догоняет казачий полк, который недавно пребывал в городе. Назвалась она тезкой Суворова: Александром Васильевичем по фамилии Соколов.
В первый бой 23-летний Александр Соколов вступил в Восточной Пруссии под городом Гутштадтом. Кавалерист-девица носилась по полю сражения как будто у ее Алкида были крылья. Она не боялась ни пуль, ни сабель, ни ядер. При этом спасла раненого поручика Панина, отдав ему своего коня, а сама осталась пешей. После боя командир Коннопольского полка майор Каховский сделал улану Соколову внушение: дескать, нельзя так безрассудно рисковать жизнью. Однако представил Александра к Георгию.
Слух, что в его армии служит женщина, дошел до государя. Александр I приказал разыскать Соколова и отправить в Петербург.
Встреча императора с храбрым уланом состоялась. Какие доводы приводила в свою защиту Дурова – неизвестно, но наверняка не слезы (как в фильме «Гусарская баллада»): такое поведение было не в ее характере. Короче говоря, Александр оставил на службе в армии кавалерист-девицу. Лично вручил ей Георгиевский крест и сказал: «Впредь ты будешь называться в честь меня – Александровым». Так Надежда Дурова обрела свое третье имя: Александр Андреевич Александров. Ей было присвоено звание поручика.
1812 г. поручик Александров встретил в Литовском уланском полку
Вместе с Литовским полком протеже Александра I испытал всю горечь и тяжесть отступления в Отечественной войне 1812 г. Самыми страшными физическими испытаниями были бессонница и жажда. Уланы зачастую засыпали в седлах и сваливались с коней. Потом многие стали брать пример с поручика Александрова, который, чтобы не уснуть, шел рядом с лошадью. Колодцы по дороге стояли пересохшие. Пили теплую зеленоватую водицу со дна канав. Так добрели до Смоленска, где французы впервые узнали настоящую русскую силу. И все-таки, понеся большие потери, Наполеон пошел на Москву.
Участвовала Дурова и в легендарном Бородинском сражении. Литовский полк стоял на самом жарком участке, а Александров, как всегда, находился в центре битвы. Был контужен, опять отказался идти в лазарет. И только после сражения сам фельдмаршал Кутузов приказал отправляться домой на лечение. Затем Александров ушел в отставку. Со скуки Надежда Дурова стала писать мемуары. О «Записках» с восторгом отозвался Пушкин и опубликовал их в журнале «Современник». До конца жизни она подписывалась мужским именем. Никогда не надевала женское платье, все время ходила в военном мундире. В нем ее и похоронили по военному обряду в 1866 г.
Материал М. Ершова
Грядущего прозрев черты…
Хотя имя и книги Веры Крыжановской десятки лет были в забвении, сегодня о ней говорят как о первом писателе-фантасте в России и вновь выходят тиражи ее оригинальных произведений.
Почти 120 лет назад они появлялись один за другим – о Средневековье, императорском Риме и Древнем Египте. Романы понравились и издателям, и читающей публике. В них было все, что требовалось для успеха: занимательные повороты сюжетов, бойкий язык, мистические тайны, чудеса. Но главное – убедительное знание реалий жизни тех далеких времен, до этого доступное лишь историкам и археологам. Происходила Вера Ивановна из старинного дворянского рода Тамбовской губернии, однако родилась в Варшаве 14 июля 1861 г., где отец ее – генерал-майор артиллерии Иван Антонович Крыжановский – командовал артиллерийской бригадой. Хорошее образование она получила еще дома. Книги в семье Крыжановских были в почете. А еще с раннего детства Вера Ивановна увлеклась древней историей и оккультизмом. Она была очень болезненной девочкой и, по ее собственному признанию, искренне верила, что таинственные космические силы уберегут ее от зла и болезней.
В 1871 г. умирает ее отец и семья оказалась в сложном материальном положении. С большим трудом удалось пристроить Веру в Петербургское воспитательное общество благородных девиц.
Она вышла замуж за богача и красавца С.В. Семенова, камергера при собственной его императорского величества канцелярии и известного в свое время спирита, председателя санкт-петербургского «Кружка для исследования в области психизма». Молодая женщина к моменту знакомства с Семеновым была уже весьма авторитетным медиумом, ее спиритические сеансы посещал сам Николай II.
С 18 лет Вера Ивановна стала пробовать свои силы в литературе. В 1880 г. она уезжает во Францию, где небезуспешно выступает на сеансах в качестве медиума и… пишет, пишет, пишет. Следует отметить, что Крыжановская, в совершенстве владея французским, все свои произведения писала исключительно на этом языке, и только потом они переводились на русский. За роман «Железный канцлер Древнего Египта» (1899) Французская академия наук удостоила Веру Ивановну титула «Офицер Французской академии» и наградила орденом «Пальма академии», а в 1907 г. Российская академия не менее высоко оценила роман «Светочи Чехии» (1903).
Впрочем, в большинстве случаев российская критика предпочитала игнорировать творчество писательницы. По-своему обратил внимание на нее А.М. Горький. В своей известной работе «Ванькина литература» (1899) он в пух и прах разнес прозу Крыжановской, отмечая, что писательница ориентируется на малокультурного обывателя, предпочитающего бульварные развлекал очки высокой литературе.
Параллельно с историческим циклом Крыжановская начала серию романов с чисто фантастическими сюжетами – «оккультно-космологический цикл» (определение самой Крыжановской).
Уже на титульных листах ранних книг Веры Ивановны часто значился таинственный автор «Рочестер», очень часто через дефис идущий после настоящей фамилии автора. «К этому периоду жизни (1890-е гг.) относится событие огромной для нее важности, – вспоминает один из биографов писательницы Блажей Влодарж, – а именно: первая встреча с ее Учителем и невидимым покровителем Рочестером. После вступления в контакт с Учителем Вера Ивановна излечилась от тяжелой (и в то время не поддающейся лечению) болезни – хронического туберкулеза.