Иерусалим был заложен на холме Давида
В описании захвата Иерусалима, изложенном во Второй книге Царств, на сей счет сохранились лишь туманные малопонятные фразы: «И сказал Давид в тот день: всякий, кто побьет Иевусеев и доберется до трубопровода (дословно «и дотронется до трубы») и до хромых и слепых, ненавистных душе Давида…»
Что имел в виду автор этих строк – загадка. Было известно, что источник кристально чистых подземных вод – Тихон – служил единственным источником водоснабжения города на протяжении многих поколений. Тихон находился за городскими стенами, и к нему вели особые «Водные ворота». Во время осады Иерусалима его жители лишались доступа к воде. Следовательно, предполагали исследователи, важное значение имела маскировка источника снаружи и прокладка в скале трубопровода. Английский исследователь Уоррен в конце XIX в. случайно обнаружил заброшенный колодец на горе Давида. Расчистив шахту колодца и спустившись по ней, он достиг высохшего подземного канала. Уоррену стало ясно, что когда-то сюда поступала вода источника Тихон, а «труба» позволяла жителям города брать ее, не выходя за стену. Она же, вероятнее всего, стала лазом для воинов царя Давида. Теперь библейский текст о покорении города иевусеев стал окончательно ясен. На скале была найдена надпись, оставленная рабочими иудейского царя Езекии, которые пробивали подземный канал для водоснабжения города.
Сенсационная находка означала, что царь Езекия, правивший на 300 лет позже царя Давида, с 727 по 698 г. до н. э., проложил свою «трубу», ничего не ведая о Давидовой. Эта новость поразила весь христианский мир, ибо в Книге Царств есть упоминание о том, как Езекия строил тоннель и водоем перед осадой города ассирийцами.
Так еще одна библейская легенда материализовалась и более того… Дело в том, что с осадой Иерусалима ассирийцами были связаны весьма загадочные события. Свирепый владыка Ассирии Синнахериб вторгся в Иудею и захватил многие города, но перед Иерусалимом некая сила внезапно поразила войско ассирийское: «И встали поутру, и вот все тела мертвые. И отправился, и пошел, и возвратился домой Синнахериб, царь Ассирийский…» – сказано в Книге Царств.
Вероятно, речь здесь идет о заболевании под названием «шибу», которое известно из ряда аккадских документов. Эта инфекция сопровождалась быстрым подъемом температуры тела и часто распространялась в военных лагерях того времени.
Однако самое удивительное во всей этой истории заключается в том, что в 30-х гг. минувшего столетия английский археолог Дж. Старки вблизи Иерусалима обнаружил братскую могилу ассирийских солдат времен правления царя Синнахериба. В глубокой яме лежало около 1500 человеческих скелетов…
Путь невидимых воинов
Они нападали молниеносно. Убивали бесшумно. Сеяли страх и ужас. Как призраки, они слетали на указанных им врагов. В средневековой Японии, где 100 лет не стихала гражданская война, такие бойцы были как нельзя кстати. Их ремесло долго оставалось в цене. Их таланты давно вошли в легенду. Как разделить миф и правду, говоря о старинной касте убийц?
Подлинная история ниндзя – тайных убийц и шпионов, служивших в Средние века видным японским самураям или даймё (князьям), – слагается из фантазий и легенд, но за этими историями, изумляющими посторонних, часто скрываются ловкие трюки, которым обучали в школах ниндзя. Только на острове Хонсю в разное время число таких секретных школ колебалось от 25 до 70. Все, что в них делалось, было скрыто от прочих людей.
Эти воины всегда держались в тени. Зато в самом выгодном свете их образы появлялись в слухах и преданиях.
Как известно, большинство религий осуждают насилие. Однако буддийская школа дзэн, очень популярная в Японии, дозволила многие запрещенные прежде мирские увлечения (например, искусство). В этой терпимой атмосфере никого не возмущало, что некоторые из монахов не только предаются медитации, но и накапливают силы, чтобы постоять за себя.
В древности в горах близ Киото поселились ямабуси – монахи, делившие дни между молитвами и тренировками. Из упражнений, которые они выполняли, сложилось особое боевое искусство – ниндзюцу. Историки полагают, что оно возникает уже в конце VIII в. Их делом было не только убийство.
Чаще всего ниндзя становились лазутчиками. Бродя по стране, они осматривали крепости и замки князей, примечали, готовятся ли те к войне. Дозором они обходили даже деревни, которыми владели даймё, и пересчитывали число домов, чтобы понять, сколько людей князья могут собрать в свои отряды в случае мятежа.
Прежде чем считать дома вдоль улицы, они прятали в левый и правый рукава две мереные горсти камешков или горошин, а поравнявшись с постройкой, роняли одну из этих вещиц. Пройдя улицу, считали, сколько осталось, например, горошин. Недостача равнялась числу домов.
Совершив рейд, ниндзя вновь удалялись от мира. Обычно они жили в горах, куда не забредают чужие люди. Их поселения охранялись. В некоторых проживало всего несколько человек; в других – сотни ниндзя и члены их семей, ведь в Средние века профессия ниндзя, как и многие ремесла, передавалась по наследству. Кто родился в семье ниндзя, обычно только им и мог стать.
Иногда тайными агентами становились женщины. Так случилось с Мохидзуки Хиемэ. Осиротев, она собрала вокруг себя ватагу девиц, бежавших из дома, и училась с ними навыкам ниндзя.
Вечно предававшие чужаков, ниндзя тем сильнее ценили дружбу своих собратьев по клану. Они были избранниками – заговорщиками против всего остального мира. Душа ниндзя переменчива, как чаша весов: пачка денег, брошенная на нее, перевешивает привязанность.
Тайные агенты часто помогают тем, кто больше им платит.
Секреты своего клана они обычно не выдавали. Знания, накопленные ими, хранились в глубокой тайне, как и методы обучения в школах ниндзя. Позднейшие историки подвергли сомнению многое из того, что говорилось о ниндзя. Даже свою черную одежду, – непременный атрибут этих киноперсонажей, – ниндзя вряд ли надевали часто. Появление на улице человека, закутанного во все черное, вызовет любопытство, а шпиону менее всего нужно внимание к своей персоне.
Поэтому ниндзя были облачены в серую, коричневую или темно-синюю одежду. Перед сражением многие ниндзя надевали кроваво-красную одежду. Ее цвет скрывал кровь. Это породило миф о неуязвимости ниндзя.
Многие слухи ниндзя распускали сами. Пусть враги ждут от них чудес, пусть знают, что ниндзя умеют летать, превращаться в зверей или побивать десятерых.
В 1443 г. к власти в Японии пришел новый сёгун – Асикага Есимасу (1435–1490). Он был еще ребенком, но и, повзрослев, не занимался делами. Он не способен был править страной, зато не знал удержу в тратах, затевая роскошные пиры, собирая творения искусства и дорогие безделицы.
Сёгун Есимасу долго оставался бездетным и потому усыновил монаха Есими, обещая сделать его сёгуном. Однако, когда у сёгуна все же родился сын, он решил отступить от обещания. Тогда, в 1467 г., на улицах Киото вспыхнули бои – началась война годов Онин, продлившаяся 10 лет. В 1478 г. началась «Эпоха воюющих провинций», Сэнгоку дзидай. Она продлилась до 1577 г. Главными фигурами в этой войне стали самурай и ниндзя – меч сражений и кинжал засады, солдат дня и убийца ночи. Таким оно было – время, когда «воины-тени» нашли славу. На поле, где жнут смерть, лезвие серпа лишь оттачивается.
«Где бы ты ни находился, в горах или под землей, в любое время и везде мой долг обязывает меня охранять интересы моего владыки», – сказано в клятве, которую приносил самурай. Он шел путем воина и подчинялся долгу. Самураю запрещалось лгать, злословить, совершать бесчестные поступки; он обязан был презирать роскошь и деньги. «Правое дело – все, жизнь – ничто», – сказано было в кодексе самураев. Большинство их старалось следовать заповедям.
Ниндзя же никогда не знали, что такое честь. Они были живым воплощением грязных мыслей самураев. Если самурай следовал долгу и не убивал из засады, он мог нанять ниндзя. Если самурай брезговал тайно проникать в дом врага, он нанимал ниндзя. Честь была сохранена, а враг лежал с кинжалом в груди.
В своих школах ниндзя много занимались физиогномикой, привыкая по внешности распознавать намерения человека. Они изучали традиции различных японских провинций, условия жизни в них, климат, знакомились с манерами людей из разных слоев общества. В любом городе они не были чужими. На них смотрели с доверием.
Очень много времени ниндзя готовились к поединку с врагом. Они умели обращаться с любым видом оружия – мечами, ножами, палками. Они знали жизненно важные точки человека и, ударив врага ребром ладони, могли вызвать у него остановку дыхания и смерть. Владели они и огнестрельным оружием, ведь в 1543 г. португальские купцы ввезли в Японию мушкеты, и местные оружейники наладили их выпуск десятками тысяч.
Ниндзя хорошо разбирались в ядах.
Многие виды их оружия были настолько своеобразны, что о них нельзя не упомянуть. Так, кусаригама напоминала собой заостренный серп, к которому на цепи был привязан груз: эту связку ниндзя кидал во врага. На пальцы ниндзя надевал железные когти и ими наносил раны в единоборстве. Во рту прятал фукибари – трубочку, из которой, сблизившись с врагом, стрелял иголками. При себе держал бамбуковую трубку с насыпанным в нее порохом и швырял ее в лицо противника. В случае преследования ниндзя бросал под ноги врагам тецубиси – звездочку с торчавшим из нее шипом. У женщин-ниндзя был популярен какутэ – кастет, чьи выступающие части смазывались ядом.
Передвигались ниндзя обычно пешком, ведь лошадь могла выдать их фырканьем или ржаньем, а следы копыт трудно было скрыть. За день они проходили более 100 км. Хитростью умели путать следы и подолгу разучивали секретную походку.