– С Аликом надо поговорить.
– Алик – это племянник?
– Да, – кивнул Скворцов. – Специалист по электронике.
– Возможно, что грабителями прикрылись, чтобы отвлечь внимание. А, возможно, что случайность. Кто-то воспользовался моментом.
– А почему принтер не зафиксировал открытие ячейки?
– Вот этого я не знаю, – развел руками Колька. – Я в этом деле не в спец. Надо спросить того, кто разбирается в компьютерах.
– Алика?
– Хотя бы. Я тебе сказал, где искать.
– А, может быть, ты и прав… – задумчиво сказал Скворцов.
– Это было ограбление банка. Только мы не поняли. Никто ничего не понял.
– Неужели у кого-то нервы, как канаты? Настолько крепкие, что, находясь между жизнью и смертью, он может думать о деньгах и хладнокровно изъять их из ячейки?
– Люди бывают разные.
– Но что ж это за человек?
– Во-первых, умный. Во-вторых, хладнокровный. В-третьих… Разбирается в электронике. В компьютерах хорошо разбирается. Знает банковское дело.
– Управляющий!
– Не факт. Хотя…
– Нет. Так играть дурачка невозможно. Надо быть гениальным актером.
– Вот! Забыл! В-четвертых, он должен быть гениальным актером.
– Ты мне поможешь?
– В чем? – спросил Колька, отхлебнув пива.
– Видеозапись смотреть. Одна голова хорошо, а две лучше.
– Поляну накроешь?
– Само собой!
– Ладно, посмотрю.
– Спасибо! – обрадовался Скворцов. – Устроим коллективный просмотр.
– Два человека – это хорошая компания. Но для коллектива маловато.
– Будет еще кое-кто, – замялся он.
– Темнишь?
– Я дал обещание одной блондинке. Каюсь, сглупил.
– И что за обещание ты дал? Жениться? Точно: дурак! Но это дело поправимое. Я тебя научу, как от нее избавиться.
– Не то. Я дал обещание выдать ее замуж.
– Как-как? – расхохотался Колька. На них стали оборачиваться. – Ну, это ты дал!
– Секретарша… Леночка… да ты помнишь.
– Леночку? Нет, не помню. А… Постой-ка… Ценнейший источник информации! Как же! Вспомнил!
– Вот-вот. Она положила глаз на господина Филинна. И я пообещал… Словом, пообещал устроить им свидание.
– Ну, это ты дал! – повторил Колька.
– Она плакала, – пожаловался Скворцов.
– Слабак! Скажи: не получилось.
– Ты хочешь, чтобы у меня на работе были проблемы?
– А ты хочешь, чтобы я смотрел кино в присутствии блондинки и какого-то там Филина?
– С двумя «н».
– Да хоть с тремя!
– Он будет с блондинкой, блондинка с ним, а мы с тобой будем смотреть, как освобождали заложников. Потому что это интересно только нам.
– Ну, ты меня убил, – засопел Колька. – Не ожидал.
– Один раз, – пообещал Скворцов.
– Одним разом тут не обойдется. Я знаю блондинок. Моя жена была блондинкой. И теща тоже была блондинкой. Во! Гляди! – кивнул друг. – Блондинка играет в бильярд! Повадилась!
– Опять она здесь, – пробормотал Скворцов.
– А время меж тем… Одиннадцать! И ее не гонят!
– Может быть, она хорошо играет?
– Да как бы она не играла… Это время, когда в бильярд играют настоящие мужчины!
– Они и играют.
– Они с ней играют. Один, по крайней мере.
– Успокойся. Выпей пивка.
– Я спокоен, – засопел Колька. – Я абсолютно спокоен. Слушай… А мне-то все это на кой? Я в сваты не нанимался.
– Я тебя, как друга прошу.
– Хорошо. Но если она откроет рот…
– Увы! Она будет обольщать господина Филинна!
– Только молча.
– Это невозможно. Но ты можешь не слушать. И не смотреть.
– И это невозможно, – мрачно сказал Колька. – Я, кажется, вспомнил твою Леночку. Ведь ты нас с ней знакомил. Фигурка у нее, что надо.
– Смотреть не запрещается.
– Ладно, – вздохнул друг. – Не переживай: найдем мы эти деньги.
– А кто тебе сказал, что я переживаю? Мне просто интересно: куда ж они подевались?
В первую очередь правдами и неправдами Скворцов добился свидания с Аликом Поповым. Началось следствие, и тот был измотан бесконечными допросами, хотя на первый взгляд, все было ясно, как божий день. Но Скворцов теперь знал, что у этого дела двойное дно. И ничего еще не ясно. Так он и сказал в Следственном Комитете.
– Допрашивать будешь в моем присутствии, – предупредил приятель.
– Согласен.
– В СИЗо поедем. Я тебе пропуск закажу.
– Как он? На вопросы отвечает?
– Все, как на духу! – заверил коллега.
…Алик Попов был бледен и на вид нездоров. На лбу выступила испарина, он то и дело облизывал тонкие губы.
– Ему же врача надо! – покачал головой Скворцов.
– Похоже, ломка.
– Я не колюсь! – взвизгнул Алик.
– Значит, нюхаешь.
– Ломка давно бы уже началась, – вздохнул Скворцов. – Сколько он здесь? Неделю? Не похоже на ломку. Надо его врачу показать.
– Надо будет, покажем, – заверил следователь. – Попов, тебе хотят задать несколько вопросов. В деле открылись новые обстоятельства.
– Какие еще обстоятельства? – напрягся Алик.
– Да ты не волнуйся так. Возможно, что в твою пользу. Игорь Петрович, приступайте.
– Алик, кто предложил тебе ограбить банк? – задал первый вопрос Скворцов.
– Дядя Ваня, кто ж еще?
– Ему долго пришлось тебя уговаривать?
Алик замялся.
– Недолго, понятно. А Алла Ивановна? Какое участие она в этом принимала?
– Алла? Дядя сказал, что она отдаст нам ключи от хранилища.
– Давно ты ее знаешь?
– Ну… Около года.
– Ты был у нее на квартире?
– Она меня в гости не звала, – нахмурился Алик.
– А где же вы встречались?
– У дяди.
– Они принимала участие в обсуждении? Планировала вместе с вами ограбление? – вспомнил Скворцов SMS-переписку. Алла Ивановна поначалу утверждала, что не знает сообщников своего любовника.
– Нет.
– Она знала, что именно ты должен отключить сигнализацию?
– Догадывалась, наверное, – усмехнулся Алик. – Не дядя же? Он в электронике не рубит.
– Хорошо. Давай ближе к делу. Какие у тебя были инструкции?
– Войти, отключить сигнализацию, чтобы у нас было время выгрести из хранилища деньги и смыться.
– А видеозапись?
– Мы ведь были в масках. Зачем?
– А голоса? «Всем лежать! Это ограбление!». Лиц не видно, но рост, вес, телосложение. Все это приметы преступников.
– На это надо время. Отключить видеокамеры.
– А разбить?
– Я как-то об этом не подумал.
– А дядя?
Алик вновь замялся.
– Понятно. Я хорошо знаю Бляху. Извиняюсь, Попова. Знал. Думать он отродясь не умел. Но ты-то, Алик! Почему же ты не отключил видеокамеры и не уничтожил запись? Ведь у тебя было столько времени! Полсуток!
– А зачем? Я ничего плохого не делал. Наоборот, говорил ему: «Давай смоемся».
– Кому говорил?
– Дяде. А потом Рафику. Я не хотел никого убивать! И сам не хотел умирать! Он нас заставил, понимаете?! Заставил!
– Мы все понимаем. Успокойся. Ты молодец, что не уничтожил видеозапись. Алла Ивановна, к примеру, была уверена, что ты это сделал. Она так и писала нам из хранилища.
– Хитрая она.
– Хитрая?
– И умная. Нас подставила, а сама спряталась. За бронированной дверью. Она это нарочно сделала!
– Почему ты так думаешь?
– Из-за нее все. Из-за нее вляпались. И дядя погиб из-за нее.
– Но он и ей угрожал. Запугал ее.
– Как же! Ее запугаешь!
– Похоже, Алик, что вы с невестой дяди не ладили. А?
– С невестой! Как же! – ухмыльнулся тот.
– Хорошо. Алла хитрая. Но ведь и ты тоже не прост. Сохранил видеозапись, чтобы получить снисхождение в суде в случае неудачи. Ведь получается, что ты не преступник, а один из заложников.
– Игорь Петрович, – прервал его следователь. – Вы превышаете свои полномочия.
– Хорошо. Поставим вопрос по-другому. Может быть, ты пытался отключить видеокамеры, и у тебя не получилось?
– Да ничего я не пытался! – взвился Алик. – Я с самого начала понял, что ничего не выйдет! Положат нас здесь, а денег все равно не дадут! Мы не хотели брать заложников! Я ему сразу сказал: «Тикать надо!»
– Успокойся. Скажи-ка мне вот что… Как специалист по электронике. Можно отключить принтер, который находится в хранилище, оттуда? Ведь ты знакомился с системой сигнализации в банке. Алла Ивановна тебе ее передала.
– Алла мне ничего не передавала.
– А кто?
– Дядя.
– И что ты скажешь?
– Из хранилища нельзя.
– Точно?
– Да.
– А как можно открыть ячейку, чтобы принтер этого не зафиксировал?
– Никак. Система так устроена.
– А провода перерезать? Из розетки выдернуть? А потом заново включить.
– Розетки там нет. То есть, конечно есть, но… Это сеть, понимаете? Если только провода перерезать. Тогда он не будет печатать.
Скворцов вздохнул. Провода-то, как раз, были целы.
– Алик, а ты подумай, – попросил он.
– Чего тут думать?
– Понимаешь, открыли ячейку, а принтер этого не зафиксировал.
– Значит, не открывали.
– В том-то и дело, что открывали! Ты же у нас голова! Это я в компьютерах ни черта не понимаю. Подумай, Алик.
– У меня голова болит.
– Да… Выглядишь ты неважно. Но все равно: подумай. Как вскрыть ячейку, и не оставить никаких записей?
– Хорошо, – Алик облизнул сухие губы. – Я… подумаю.
– Ну, все на сегодня, – поднялся приятель.
– Да, – кивнул Скворцов. – Похоже, все.
Едва они вышли на волю, коллега принялся ему выговаривать:
– Ну, ты, Скворцов, даешь! Ты кто: следователь или адвокат? Ты еще подскажи, как ему выкрутиться! Сказать, что он тоже был заложником!
– Но парень-то не виноват.
– Еще как виноват! Он ворвался в банк, в маске, угрожая оружием!
– Оружия у него в руках не было за все то время, что в банке держали заложников, – напомнил Скворцов. – Ему обещали смягчить приговор. Ведь именно он предал нам сообщение, что гранаты у главаря банды нет. Он сохранил видеозапись, которая, как раз, говорит в его пользу. Алик Попов не бандит.