— И это действительно то, чего вы хотите? — спросил Джеймс. — Вы, оба?..
— Да, — сказал Винсент.
Майкл пожал плечами. Не то чтобы он действительно этого хотел, но это определенно был лучший вариант из возможных.
— А как же твоя карьера? — вполголоса спросил Джеймс.
— Но вы же женаты, — сказал Майкл. — Будем говорить, что я друг семьи.
— Друг семьи, — задумчиво повторил Джеймс.
Он бросил сигарету на землю, затоптал каблуком. Покачал опущенной головой, будто окончательно отказывался. Майкл шагнул к нему, взял за руку, притянул к себе. Джеймс безвольно ткнулся ему носом в плечо, судорожно вдохнул. Поднял руки, вцепился в отвороты легкого пиджака, вдохнул снова.
— Ладно.
— Ладно?.. — переспросил Майкл — ему показалось, это был просто выдох.
— Ладно. Да. Хорошо, — тихо сказал Джеймс.
Винсент шагнул к ним, обнял. Майкл почувствовал его тяжелую руку у себя на плече. Джеймс вздрогнул, сильнее вжался в Майкла.
— Все будет хорошо, — успокаивающе сказал Винсент — то ли себе, то ли им обоим. — Все в порядке.
Они ушли в дом. Винсент предложил выпить, Майкл горячо поддержал идею — выпить было самое время. Теперь надо было привыкнуть к этому решению, осознать, что все изменилось. Он думал, что теперь, когда все решилось, ему должно было стать легче, но легче пока не становилось. Наверное, им всем просто нужно было время. Джеймс казался потерянным, иногда недоверчивым взглядом скользил по их лицам, брал себя за локти, ежился, будто от холода. Винсент ушел на кухню, взял бутылку их семейного вина с решетчатой стойки. Выставил бокалы на столешницу. Разлив вино, обнял Джеймса, энергично растер ему руки. Джеймс приткнулся к нему лбом, глухо вздохнул.
— И как все это будет выглядеть? — вполголоса спросил он. — Что вы хотите, чтобы я делал?..
— Мне кажется, кардинально у нас ничего не изменится, — ответил Винсент.
Джеймс, не отрываясь от его плеча, протянул руку в сторону, взял вино. Винсент погладил его по затылку, поцеловал в висок. Майкл подошел, встал рядом, тоже не очень представляя, как себя вести, но надеясь, что все сейчас само как-нибудь утрясется. Винсент поманил его ближе. Майкл шагнул к ним, положил Джеймсу руки на пояс. Потянул спиной к себе — и тот поддался, со вздохом откинулся ему на грудь. Винсент чуть подался вперед, зажимая Джеймса между их телами. Будто хотел успокоить, физически показать, что они оба рядом, оба с ним, оба его. Джеймс взволнованно дышал, но, кажется, успокаивался. Их присутствие рядом явно действовало на него благотворно.
Так тому и быть. Майкл старался расслабиться. Они все были слегка на нервах, но он был уверен, что этому не стоит придавать большого значения. Они успокоятся. Все придет в норму. Зато теперь они смогут видеться, не думая хотя бы о том, что по этому поводу думает Винсент. Майкл прижался щекой к голове Джеймса, слегка качнул его. Может, и не обязательно вычеркивать из этого уравнения Винсента. Может, пусть его. Джеймсу ведь правда нужна забота, нужен надежный человек рядом, а не тот, который вечно мотается где-то, как собачий хвост.
Он сдержал зевок, чувствуя, как от тепла постепенно начинают закрываться глаза. Взял бокал у Джеймса, который стоял, опираясь на них обоих, отпил пару крупных глотков.
— Тебе стоит прилечь, — предложил Винсент. — Представляю, как тебя выматывают эти перелеты.
— Нормально, — пробурчал Майкл. — Я почти привык.
— Я думаю, нам всем стоит немного отдохнуть, — настойчиво сказал Винсент. — Да? — спросил он у Джеймса, и тот что-то согласно угукнул. — Идем. Я все покажу.
Майклу казалось, это не самая лучшая идея, но лечь и правда хотелось. Он кивнул. Взял Джеймса за руку. Винсент сделал то же самое, увлекая их за собой. Открытое вино осталось стоять на кухне.
В гостевой спальне была широкая кровать — прямо как на троих, — невольно подумал Майкл. Он сбросил обувь, сел на упругий матрас. Винсент кивнул Джеймсу туда же:
— Давай приляжем.
Джеймс опустил глаза, не решаясь спорить. По нему было видно, что ему все это неловко. Но Майклу тоже было неловко, и он объяснял себе это тем, что просто ситуация очень уж необычная, к ней надо еще приноровиться, приспособиться как-то. Он завалился набок, выжидательно глядя на Джеймса. Подгреб его ближе к себе, когда тот опустился рядом, развернул спиной к себе и обнял поперек живота. За Джеймсом лег Винсент. Положил руку на них обоих, поверх. Майкл лежал молча, постоянно проверяя себя — как ему с этим? Нормально? Вроде бы ничего? Вроде бы ничего, да. Хотя без Винсента было бы вообще идеально, но можно немного подвинуться, в конце концов. Он же не последний человек в жизни Джеймса, надо с этим считаться. И Майкл считался. Правда, от такого соседства спать расхотелось.
Он лежал, дышал теплом Джеймсу в затылок. Тот явно пригрелся, расслабился. Устроился поудобнее. Майклу показалось, он начинает этим всем как-то проникаться даже. Это было даже приятно — лежать, обниматься, молчать. Иногда касаться друг друга, поглаживать.
Он же никогда не имел ничего против секса хоть втроем, хоть вдесятером. Он всегда думал, что чем больше людей — тем веселее. Его увлекал не только процесс, но и комбинаторика. Конструктор из человеческих тел, где свободных отверстий всегда больше, чем участников, и выигрывает тот, кто сумеет занять собой максимум. Может, и здесь все как-нибудь сложится. Постепенно. Он пока, правда, совершенно не представлял себе — как. Но, наверное, что-нибудь они придумают.
Джеймс дышал ровно, спокойно. Его отпустило. Майкл тоже чувствовал, что ему легче дышать. Винсент скользнул рукой по Джеймсу вдоль тела, взял Майкла за руку. Недвусмысленно погладил по тыльной стороне ладони большим пальцем. Майкл раскрыл глаза, приподнялся на локте. Джеймс тоже проснулся, вопросительно глядя на Винсента.
— А мы не слишком торопим события? — спросил Майкл. Но руку отнимать не стал. Джеймс оглянулся на него, вновь посмотрел на Винсента распахнутыми глазами, будто ждал, что тот скажет ему, что делать.
— Ты точно этого хочешь? — тихо спросил он.
— Я хочу, чтобы вся эта чертова карусель прекратилась, — сказал тот, едва ли не впервые на памяти Майкла позволяя себе экспрессивное выражение. — Я хочу перестать видеть, как вы оба мучаетесь — и сам хочу перестать изводиться.
— Тебе не кажется, что это немного безумно?
Винсент усмехнулся — чуть нервно. И почти весело.
— Я почти всю жизнь был правильным и разумным. Немного безумия мне точно не повредит.
— Ты хоть как себе все это представляешь?.. — с сомнением спросил Майкл, которого здорово волновала техническая сторона вопроса.
— А мы попробуем — и узнаем, — с легкой бравадой сказал Винсент.
Он смотрел на Джеймса еще пару мгновений — а потом поцеловал. Джеймс ответил, прильнув к нему. Майкл смотрел на них, застыв, словно его ударили по голове. Ревности не было — был, кажется, только шок. Отчетливое осознание, что все это — на самом деле — сюрреалистичный бред. Дурной сон. Ему хотелось, чтобы этот сон поскорее закончился, он зажмурился, надеясь, что, когда он откроет глаза, Винсент исчезнет — и окажется, что они с Джеймсом вдвоем, и можно будет сказать ему, нервно смеясь, слушай, мне такой бред приснился — аж мурашки по всему телу.
Но Винсент не исчезал. Заставить его исчезнуть можно было, лишь отобрав у него Джеймса, а как раз этого Майкл сделать не мог. Потому что Джеймсу были нужны они оба, и он держал эту мысль в голове, не давая ей сорваться с поводка. Ему нужны оба. Они раздели Джеймса в четыре руки, сами выпутались из рукавов и штанин, и Майкл практически не волновался о том, как все пройдет — он знал, что на этом поле он точно сильнее, Винсент хорош в заботе, в ежедневной рутине, а он — он хорош в сексе, и мало кто может его превзойти. Уж точно не Винсент.
Джеймс льнул то к одному, то к другому, с беспомощными глазами, опять разрываясь, кого целовать, кого гладить. Майкл придерживал его, шептал, что все хорошо. И все было бы хорошо, если бы к ним обоим не тянул руки Винсент, привлекая к себе и отвлекая их друг от друга. Этот пазл никак не складывался, а сложить его привычным образом, трахнуть Джеймса с двух сторон, например, Майклу казалось кощунственным. Он не мог. Отпускал по его телу руки и губы, пальцы, но взять его, здесь, вот так — от одной мысли у него в паху все слабело. Винсент, заметив, даже попытался (по-дружески?) ему помочь, и минет, кстати, он делал неплохо, но Майкл был уверен, что для первого раза так далеко они заходить не будут. Ни он, ни Винсент.
Джеймс, перенервничав, тоже был не в самом боевом состоянии, из них троих стояло и не падало только у Винсента, Майкл удивлялся даже — вот выдержка у человека, это ж какие нервы надо иметь?..
Нервы у Винсента были — канаты, после Майкла он взял и у Джеймса, и они не сразу приноровились к единому ритму — рот Винсента, пальцы Майкла, напряженное тело Джеймса. Майкл никак не мог понять, почему же раньше все складывалось так легко, само собой, почему же теперь все так — неудобно, не так, не эдак, никак не прийти к согласию. Может, дело было в джетлаге, может быть — в кокаине. Может, Джеймс почему-то был чересчур напряженным, может, Винсент был слишком уж покровительственным, и у Майкла мелькала мысль, когда он жестко отвечал на опытный поцелуй, что надо просто трахнуть Винсента — вместо Джеймса — чтобы наконец перестал разыгрывать из себя умудренного жизнью отца психованного семейства.
Белый день заливал комнату ярким солнцем. За окном заливались птицы — так громко, что Майклу спросонок казалось — это будильник. Он нашарил свой телефон, попытался выключить звук — не получилось. Телефон молчал черным экраном. Птицы были живые, за окном.
Майкл приподнялся на локтях, огляделся. Вокруг была настоящая пастораль — картинки на стенах, деревянный пол, белый потолок с темными балками. Французская сказка. Хотелось пить. И выпить. Майкл помнил, что вчера они чуть-чуть приложились к местному вину, прежде чем подняться сюда. Майкл был бы очень не против повторить. В смысле вина. Оно наверняка так и стояло там, на кухне, оставленное на всю ночь.