Он чувствовал в себе странную тишину. Словно принятое решение что-то изменило в нем. Может, это было от шока?.. Эта пустота внутри образовалась, когда он решил отказаться от старых чувств. Оказалось, их было так много, что теперь вместо них была какая-то пещера, гулкая от эха.
Он пропустил тот момент, когда что-то случилось.
Очнулся от крика — «Майкл!». Вздрогнул, вскинул голову — увидел, как Джеймс бежит к съемочной группе, а там нездоровое оживление, Джиджер вскидывается на дыбы с истерическим ржанием, люди что-то кричат. Майкл бросился к ним. Осенило его уже на бегу: Джеймс не знал. Он не знал, что Майкл в последний момент отказался от сцены и отдал ее Шеймусу. И если что-то случилось — Джеймс решил, что случилось оно с Майклом.
Шеймус лежал на земле, неестественно бледный, в испарине. Кто-то рвался к нему — помочь, что-то сделать, подержать голову, кто-то, не соображая, что делает, повторял, что его нужно поднять. Один помощник режиссера отгонял от него каждого, кто пытался дотронуться до парня, второй ходил взад-вперед с трубкой у уха.
— Что случилось? — спросил Майкл, поймав за рукав оператора.
— Не знаю — лошадь скинула, — растерянно отозвался тот. — Разогналась — и как вкопаная перед забором! Он кувырком через голову… и прямо на камни. А она как взовьется — и на него!..
— Лошадь не виновата, — хриплым шепотом сказал Шеймус. — Она оступилась, сама испугалась.
Майкл огляделся, встретился взглядами с Джеймсом. Тот сам был белый, как полотно.
— Службу спасения вызвали? — спросил Майкл. Его, как и всех, охватило паническое стремление суетиться и что-то делать. Он присел рядом с Шеймусом, кивнул ему, мол, ничего, обойдется. На него шикнули, чтобы не прикасался — он шикнул в ответ, мол, не собирается. — Спиной на камни? — спросил он у Шеймуса.
— Ног не чувствую, — шепотом признался тот.
— Не могут! — воскликнул второй помощник, отнимая трубку от уха. — Все на вылете — у западного берега круизный лайнер сидит на мели, все вертолеты там! Могут машину прислать, через час приедет.
— По таким дорогам? — воскликнул Майкл. — С такой травмой? Они ебнулись там все?!
— А если О’Деррика попросить! — крикнул кто-то. — На Цессне! Тут до Голуэя полчаса лету!
— О’Деррик в запое, — бросил кто-то еще. — Как вы начали в пятницу, так он и не закончил.
— Я могу, — решительно сказал Джеймс. — У меня есть лицензия, я умею летать.
Глава 16
— Кто полетит с ним?
— Я полечу, — мгновенно отозвался Майкл.
— Да ты сам бледный весь, — начал Шене, потянулся взять его за плечо. — Успокойся, о нем позаботятся. Ты ничем не…
— Я полечу! — огрызнулся Майкл, сбросив его руку. — И не обсуждается!
Режиссер смерил его взглядом, видимо, сомневаясь в том, следует ли его отпускать. Майкл насупился, скрестил руки. Он не собирался ни с кем спорить и никого убеждать — он полетит, и все. Даже если ему придется угнать самолет вместе с Джеймсом, приставив ему пистолет к голове.
Шене, видимо, почувствовал его настрой, отмахнулся — лети, черт с тобой.
— Возьмите с собой Марго — она позаботится о формальностях, — сказал он.
Марго, одна из его ассистенток, держалась не в пример хладнокровнее Майкла. То ли не раз уже видела травмы на съемках, то ли просто нервы у нее были крепче.
Шеймуса доставили на взлетное поле на самодельных носилках, погрузили в салон. Самолетик был больше грузовым, чем пассажирским: в нем возили зерно, поросят, ягнят, доставляли почту. Вдоль борта стоял ряд из пяти кресел, для носилок места едва хватило.
— Госпиталь в Голуэй готов принять нас, — сказала Марго, пряча телефон в карман. — Аэропорт в десяти минутах езды от него, машина скорой помощи будет ждать на месте.
— Хорошо, — автоматически сказал Майкл, хотя она говорила не с ним.
Джеймс занял место пилота, надел наушники. Уверенным жестом переключил пару тумблеров у себя над головой, оглянулся проверить, все ли устроились. Марго сидела, спокойная, как изваяние, сложив вместе колени и держа на них папку с какими-то бумагами. Майкл хотел спросить, знает ли Джеймс, куда вообще нужно лететь, но подумал, что, наверное, тот разберется. Не вызвался бы, если бы не мог разобраться.
Шеймус лежал смирно, иногда неестественно медленно прикрывая глаза и облизывая губы розовым от крови языком. Дышал он с заметным свистом, морщил брови от боли. Майкл постарался унять панику, наклонился к нему, осторожно тронул за плечо. Поводов для оптимизма было мало, но он надеялся, что они все же были. И чем быстрее они доставят Шеймуса в руки врачей, тем лучше все кончится. Майкл старался не думать о том, что кончиться все может — хуже некуда. Разрушенной карьерой. Инвалидной коляской.
Они вырулили на взлетную полосу. Шеймус заторможенно перевел взгляд на Майкла, посмотрел на него, будто не вполне узнавал.
— Эй, — шепотом сказал Майкл. — Давай, не теряйся. Будь со мной. Все будет нормально.
Шеймус издал короткий звук, не разжимая губ — то ли показывал, что слушает, то ли пытался что-то сказать, но не мог.
— Скоро будем на месте, — сказал Майкл, когда мотор заревел, набирая обороты, и самолетик мягко рванулся вперед. — Полчаса всего. Ты даже не заметишь. Держись давай, — он взял его за руку, крепко сжал. В ответ почувствовал только вяло вздрогнувшие пальцы — Шеймус то ли уже не понимал, что происходит, то ли не имел сил ответить.
Пол наклонился, Майкл почувствовал характерную невесомость в груди.
— Вот, — сказал он. — Уже в воздухе. Марго позвонит твоей семье. Просто держись, ладно? Не отключайся.
Он никогда ничего не боялся, в очередной раз оказываясь в машине скорой. Будто знал, что на нем — заживет. Как на собаке. Затянется, зарубцуется, срастется. Даже когда видел, как волнуются за него родители — сам недоумевал в глубине души: чего волноваться-то? Живой же. И сам их успокаивал. Обойдется, мол. Ему даже весело было. Вечно заигрывал с медсестрами, подмигивал им, улыбался. Потом пересказывал в красках Брану и Томми: и я такой лечу, а потом — хрясь!.. Те смеялись.
Сейчас Майклу было совсем не смешно. Он держал Шеймуса за руку, что-то говорил ему, поглядывал вперед, в кабину пилота. Джеймс вел самолет ровно, винты звонко гудели, рассекая воздух. Не соврал, значит, тогда, что летает? Жаль, не решился похвастаться. А может, обиделся, что Майкл не поверил?..
Майкл пытался цепляться за старую память, перекладывал ее, как пасьянс, который никак не сходился. А если бы я вот так, а если бы я эдак, что тогда было бы? А если бы Джеймс взял его с собой полетать — изменилось бы что-то, раздвинулись бы у него горизонты?..
— Шеймус! Шеймус, смотри на меня! — позвал он, когда тот закрыл глаза. Самолетик качнуло, голова безвольно мотнулась из стороны в сторону. — Шеймус!..
Тот открыл глаза, бессмысленным взглядом уставился вверх. Кашлянул, сморщился, застонал. Сглотнул. Он дышал тяжело и медленно, на губах начала пузыриться кровь. Майкл был хреново подкован в медицине, но ему хватало ума понять, что это было очень плохим знаком: в лучшем случае — травма легкого, в худшем — внутреннее кровотечение. Ему было бы легче, будь он сам сейчас на носилках. Можно было бы не винить себя. Спрятал все за простую, понятную боль — и порядок.
Он бы хотел, наверное, быть на его месте. Перестать обо всем думать, загнать чувства поглубже, лежать, пялиться в потолок, осмысляя непоправимость случившегося. Почему-то мысль о непоправимости применительно к Шеймусу разрывала его изнутри.
— Быстрее никак нельзя? — крикнул он Джеймсу.
— Быстрее она не умеет! — отозвался тот.
— Долго еще?
— Сейчас будем снижаться!
— Слышал? — Майкл качнулся еще ближе к Шеймусу. — Сейчас будем снижаться. Потерпи. Только дотерпи, ладно?
— Ла…дно, — еле слышно выдохнул тот. Майкл еще крепче сжал его руку.
— Вот. Хорошо. Держись, уже скоро.
Посадка была такой мягкой, что Майкл ее не заметил. Когда шум моторов начал слабеть, он вскинул голову, первым делом подумав, что что-то случилось — и обнаружил, что они катятся по земле. Они были на месте.
Команда скорой помощи встретила их прямо на взлетной полосе. Шеймуса переложили на каталку, им тут же занялось несколько человек. Он был уже без сознания. Майкл старался унять панику, глядя, как ему вводят в вену катетер, подключают к капельнице, фиксируют шею, как реаниматологи обмениваются короткими фразами, загружая его в машину. Чувство, что он видит его в последний раз, было невыносимым.
— Ты с нами? — он обернулся к Джеймсу, просто чтобы перестать смотреть в ту сторону.
— Нет, не сейчас, — отозвался тот, засовывая руки в карманы. — Я приеду позже, у меня здесь будет пара формальностей.
Он кивнул на здание аэропорта. Майкл угукнул. Наверное, поставить здесь частный самолет было чуть сложнее, чем припарковать машину.
— Марго, — окликнул он, — поможешь ему с формальностями?
— Для этого я здесь, — отозвалась та, уже набирая чей-то номер.
В маленьком зале для посетителей было не протолкнуться. В госпиталь доставляли эвакуированных с лайнера — напуганных, мокрых, окунувшихся в ледяную мартовскую воду. Врачей на всех не хватало. Плакали перепуганные дети, кто-то куда-то звонил, кто-то требовал, чтобы к нему немедленно подошли, в этом хаосе между напуганными и легко ранеными сновали медсестры. Обстановка была хуже некуда, общее паническое безумие передавалось от человека к человеку. Майкл подпирал спиной стену, стараясь никому не мешать. Ждал новостей. Иногда нервно совался в телефон, по десятому разу проглядывая ленту и тут же забывая, что только что смотрел.
Звонок от Марго заставил его занервничать еще больше.
— Майкл, ты еще там? На месте? — спросила она. — У нас тут проблема.
— Какая проблема? — спросил Майкл, чувствуя мутный холодок в животе. Как будто ему сегодня мало было проблем. День шел кувырком с самого начала, с той самой минуты, как Майкл открыл глаза. Какая еще могла быть проблема? Джеймса арестовали за неправильную парковку Цессны?..