Джеймс вцепился ему в плечо, царапая ногтями сквозь футболку, дернул бедрами вверх, побуждая поторопиться. Майкл выпустил влажный член изо рта, заставив Джеймса сдавленно зарычать и стиснуть на плече пальцы. Посмотрел на него — раскрасневшегося, с блестящим шальным взглядом, с прямым голым членом, торчащим вверх.
— Не скрывай, что тебе это льстит, — прошептал Майкл, утирая слюну с подбородка. — Скажи, тебе еще ни разу не отсасывала голливудская звезда?..
— Я ненавижу твое блядское самомнение! — яростно прошипел Джеймс.
— Зато любишь мой рот.
Джеймс задержал на нем взгляд, провел по краю лица ладонью, пригладив бровь большим пальцем. Скользнул по волосам — и властно сжал их в кулаке, оттянув голову назад. Приказал:
— Заткнись уже и пусти его в дело.
Майкл усмехнулся, показав зубы. Подхватив Джеймса под колени, дернул на себя, заставив съехать с сиденья, содрал с него джинсы на бедра и облапил плоскую задницу, снова захватывая член ртом. Джеймс стиснул ягодицы, подаваясь вверх, Майкл брал его целиком, упираясь лбом во вздрагивающий живот, пропускал до самого горла. Он скользнул пальцами по мокрой от слюны промежности, надавил на сжатые мыщцы у входа — и Джеймса подбросило у него в руках, он зашипел, кончая, и Майкл прошелся по всему стволу плотными губами, выжимая из него все без остатка, собирая на язык солоновато-мускусную сперму, без всяких сомнений возвращая Джеймса — себе.
— Господи, ты просто сумасшедший, — пробормотал Джеймс, глубоко вздыхая. — Ты ебнутый, Майкл, я всегда это знал. Ты просто чудовищен.
— Не льсти мне так, все равно не поверю, — отозвался тот, выпустив Джеймса из рук и помогая ему натянуть джинсы обратно — тот не справлялся, пальцы после оргазма ослабли. Тот кое-как застегнулся, провел рукой по волосам и по лицу.
— Мне надо выпить, — уверенно сказал он. — Шампанское кончилось?..
Майкл утер мокрый рот и с видом фокусника извлек из бара новую бутылку.
— Нам долго ехать, — со значением сказал он. — Только не надирайся в сопли, у меня на тебя большие планы.
Когда Джеймс, пьяный и кокетливый, вынырнул из лимузина и огляделся, куда они прибыли — он замер на мгновение, задрав голову. Потом обернулся на Майкла, который задержался, чтобы застегнуть ширинку.
— Лас-Вегас? — спросил Джеймс и вновь посмотрел на громаду казино, переливающуюся огнями и лампочками. — Господи, что мы здесь делаем?..
Майкл сунул руку во внутренний карман пиджака, не глядя отлистнул купюру из плотной пачки, чтобы отдать шоферу, и приобнял Джеймса за талию.
— А что здесь обычно делают люди?.. Развлекаются!
Джеймс попытался отстраниться, приняв серьезный вид, но Майкл не отпустил.
— Все нормально, — он прижал Джеймса плотнее. — Тут всем плевать.
Он увлек его к огромным дверям из затененного стекла, которые распахнул швейцар, и они оказались в мире огней, голосов, музыки, звона монет в автоматах, стрекота фишек, треска колод и жужжания шариков на рулетке. Огромные люстры сияли под потолком, полы устилал ковер, пестрая толпа заполняла залы. Поменяв деньги на фишки, Майкл небрежно рассовал их по карманам.
— А если тебя увидят?.. — поинтересовался Джеймс.
— Кто? — спросил тот, хватая его за руку и подтягивая к себе, чтобы приобнять. — Гости, которые здесь с любовницами и проститутками? Не смеши. Что было в Лас-Вегасе — остается в Лас-Вегасе. Тут безопаснее, чем в гей-клубе — никому нет дела, с кем ты тут и что ты тут делаешь. Пойдем.
Джеймс явно был слишком нетрезв, чтобы спорить, и слишком заведен поездкой, чтобы не поддаться искушению. Он попытался задержаться у автоматов, но Майкл сказал, что это детские развлечения — и утащил его к карточным столам, где они сразу же просадили несколько тысяч. Они переходили от одного к другому, подсаживаясь на свободные места, не ввязываясь в серьезную игру, а просто развлекаясь и валяя дурака. С каждым выигрышем и проигрышем Джеймс пьянел все сильнее, глаза у него блестели азартом. В нем начала проскальзывать такая манерность и такое разнузданное, счастливое блядство, что у Майкла кружилась голова и туман вставал перед глазами. Джеймс игриво смеялся, прижимаясь к Майклу, кусал губы, кричал, вскидывая руки, лез обниматься. В нем не осталось ни капли сдержанности, ни грамма стеснения.
— Тебе уже двадцать девять, да? — спрашивал Майкл, притормаживая у рулетки, и кивал крупье, высыпая из руки горстку фишек: — Двадцать девять, на черное.
Они проигрывали, они выигрывали, Джеймс заливисто хохотал, откидывая голову, когда Майкл украдкой целовал его в шею и отбирал бокал с шампанским, чтобы тот не накачался до полной отключки. Майкл выставлял фишки стопками, не глядя на стоимость, они то прибавлялись, то убавлялись, часть пришлось переложить по карманам Джеймса, и тот тоже ставил, целуя Майкла «на счастье» — и орал, будто выиграл миллион в лотерею, когда крупье придвигал к нему выигрыш. Здесь не было времени, ни часов ни окон, здесь не было мира за пределами этих стен, и когда им надоедало в одном месте — они шли в другое, и Джеймс все-таки прилип к автоматам, потому что Майкл, я хочу, пусти, дай мне!.. Он был пьян от азарта и блеска, и в лифте, который уносил их наверх, в люксовый номер, они целовались, как голодные звери, кусаясь, оставляя друг на друге отметины по всей шее.
Джеймс упал на кровать спиной, раскинул руки на золотистом покрывале, засмеялся, бессмысленно глядя в потолок. Майкл подошел, закрыв дверь, поймал его за ногу, стащил с нее обувь.
— Ты приносишь удачу, — сказал он, демонстрируя Джеймсу толстую пачку сотенных купюр, которая заметно прибавила в объеме. — Не хочешь меня отблагодарить?..
— Я слишком пьян, отвали, — Джеймс дрыгнул ногой и попытался завернуться в покрывало.
— Давай, не ломайся.
— Не хочу, — пробубнил тот, сверкая глазами. — Не буду. Отстань.
— Ах, отстань?..
— Да, отвали, — Джеймс со смешком пнул его пяткой в колено. — Я хочу спать.
— Ты не хочешь спать.
— Я хочу! И вообще, выйди! Возьми себе другой номер! Хочешь трахаться — сними шлюху.
— Я уже снял, — улыбаясь, сказал Майкл, прогоняя в пальцах уголки банкнот.
— Ничего ты не снял, у тебя… у тебя столько нет, чтобы меня снять! — гордо и пьяно заявил Джеймс, поглядывая на него поверх золотистого края покрывала.
Майкл сдернул его с Джеймса. Согнул в пальцах пачку свежих, упругих купюр — и они хрустящим веером вырвались из руки, закружились в воздухе, осыпая кровать, Майкла, пол, Джеймса.
— Столько хватит?.. — ухмыляясь, спросил Майкл.
Джеймс с отчаянным воплем закрыл лицо руками.
— Майкл, нет!.. Нет!.. — простонал он сквозь ладони. — Что ты делаешь, господи!.. Это такая пошлость!.. Не смей!.. Я не хочу это видеть!
Майкл, нагнувшись, за колени подхватил его и стащил к краю кровати. Расстегнул на себе джинсы, чуть приспустил.
— Ты любишь пошлость, моя правильная хорошая детка, — сказал он и слегка толкнул коленом его ногу, вынуждая отнять руки от лица.
Джеймс, усыпанный деньгами, посмотрел на него с восторженным ужасом, затаив дыхание. Майкл поманил его к себе согнутым пальцем.
— Отсоси мне, — приказал он. — Как раньше. Как моя маленькая сучка. Я тебя купил, так давай.
Джеймс, вспыхнув, выдохнул себе в ладони. Его ужас сменился влюбленной паникой. Он смотрел на Майкла огромными глазами, не в силах пошевелиться.
Потом, вильнув задом, сполз с кровати, ткнувшись коленками в пол, и потянулся стащить с него джинсы, с немым обожанием глядя снизу вверх.
Звонок телефона Майкл услышал не сразу. Выкопался из-под одеяла, поцеловал страдальчески замычавшего Джеймса в плечо. Нашел свой телефон на полу у кровати, выдохнул в трубку:
— Да?..
— Ты рехнулся?! — привычно, сходу, заорал Зак. — Майки!.. Ты рехнулся!.. Ты ебнулся! Что ты творишь!
— Привет, — флегматично сказал Майкл, пальцами протирая слипающиеся глаза.
Несмотря на вчерашнее шампанское, в голове, как ни странно, было не так уж и плохо.
— О твоем свидании с Сазерлендом сейчас будет знать весь интернет! — у Зака, кажется, начиналась истерика. — Кто-то выложил в Инстаграм ваши фото! И не одно!.. Пять! Он там держит тебя за задницу! А ты лапаешь его с такой рожей, будто это самый счастливый день в твоей жизни!
— Да что ты психуешь, — мирно сказал Майкл. — Ну, удалите их — было из-за чего меня поднимать. Я спал.
— Он спал! Он спал!.. — выкрикнул Зак, будто обращался без микрофона к аудитории на стадионе Уэмбли. — С кем ты спал?! Ты едва отмазался от истории с Лейни!.. Ты не мог подождать, пока все не уляжется?!
— Это Лас-Вегас! — рявкнул в ответ Майкл, недовольный таким напором. — Никто не имел права нас фотографировать! Это запрещено правилами казино!
— На каждое правило найдется дебил вроде тебя, который его нарушит!
— И что? — вспылил Майкл. — Я был пьян, я встречался с другом! Я теперь не могу ни с кем встретиться?
— Мы оба прекрасно знаем, что он тебе никакой не друг, — прошипел Зак.
— Это мы знаем! А все остальные — нет! У меня дома Бран живет месяцами — тебя это не беспокоит?.. Тебе не приходят мысли, что мы с ним трахаемся?..
— Не приходят, потому что с ним вы не трахаетесь! — отрезал Зак. — Майки!.. Послушай меня, завязывай с этим, пока все не стало еще хуже. Или твоя карьера повторит крутой вираж Лейни — вниз, в ад, в полную жопу!
— Какой вираж?.. — спросил Майкл. — У него все в порядке, я слышал, что он снова снимается.
— А ты слышал, в чем он снимается?
— В гей-порно?.. — язвительно спросил Майкл.
— На твоем месте я бы так не шутил! — раздраженно отозвался Зак. — Его карьера — все. Кончена. Знаешь, куда его приглашают? На роли педиков! Смешных педиков, трагических педиков и педиков-подружек-невесты в ромкомы! Других предложений для него нет! Его рейтинги ухнули вниз, будто к ним слона привязали. Через полгода про мальчика все забудут. Я не дам случиться этому с тобой! — агрессивно сказал Зак. — Поэтому, Майки, будь добр, твою мать, не светись!..