– Никлас, слушай, я тут подумал… – начал Патрик. – Я ж капитан школьной команды по волейболу! А ты почти под два метра! Не хочешь к нам? Я могу поставить тебя на позицию центрального блокирующего. Данные у тебя для этого все есть. С тобой мы могли бы немного изменить стратегию и добиться новых высот.
Я нахмурился.
– Мне говорили, что ты увлекаешься серфингом.
– Серфингом, греблей и волейболом. Еще немного единоборствами ради разнообразия. А, да, и баскетболом, но это так, за компанию. – Он безразлично пожал плечами. – Ну, что скажешь? Хочешь присоединиться к нам?
– Нет, – отозвался я напряженно.
Патрик мог все свободное время заниматься спортом, а не гадать, как заработать денег. Он наверняка и спагетти не поломанные покупал. Если он в принципе знал, где находится супермаркет. Что-то подсказывало мне, что за продуктами у них ходила домработница.
– Я занимаюсь только греблей.
Он резко остановился и удивленно уставился на меня. Я тоже притормозил и вопросительно приподнял брови.
– С твоим-то ростом? – присвистнул он. – А лодочную станцию ты уже видел?
– Нет, мне сказали, что до конца марта доступа к ней нет.
– Пф-ф-ф, – отмахнулся Патрик. – Пошли, покажу тебе.
Он уже сделал шаг в противоположную сторону, а я бросил взгляд через плечо внутрь классной комнаты, дверь в которую была открыта. Фрау Вайс сидела за столом и делала какие-то пометки в своей тетради. Я отодвинулся в сторону и встал у стены, чтобы она меня не увидела, если вдруг поднимет голову. Почему-то не хотелось попасться ей на глаза, а потом демонстративно не появиться на уроке. Вряд ли ей это будет приятно. Хотя какого черта я вообще думал о том, что будет приятно или неприятно этой старушенции в рюшечках?
Я резко кивнул и направился вслед за Патриком. Мы вышли из школы со звонком на урок. Через пятнадцать минут перед нами показалось красное двухэтажное здание на берегу реки Траве.
– Устроим обзорную экскурсию? – спросил Патрик.
– Покажи мне лодки.
– Сразу с козырей? – ухмыльнулся он. – Ты мне нравишься.
Он провел меня вдоль здания до третьих справа ворот. Над ними красовался круглый щит с эмблемой спортивного клуба гимназии: на синем фоне были скрещены два белых весла; сверху между ними было написано: «Вместе – мы сила», снизу: «Клуб основан в 1892».
Патрик ввел код на электронном замке и поднял складную, как жалюзи, дверь вверх.
– Большинство оборудования куплено на средства родителей учеников. Например, мой отец подарил вот эти две лодки, – деловито сказал он, пропуская меня вперед и включая внутри свет.
Не глядя на Патрика, я сделал шаг внутрь, чувствуя раболепное восхищение: слева и справа вдоль стены на специальных креплениях лежали гоночные лодки. Все новенькие, без вмятин и царапин. Их синие, бордовые и бежевые бока блестели. Тут были и двойки, и четверки, и восьмерки. И даже одна одиночка. Я провел ладонью по ее красному борту, наслаждаясь холодом гладкого пластика. Сердце забилось быстрее от радости. Чуть дальше на стене находились весла: темный стержень прекрасно сочетался с белой лопаткой. У меня в прямом смысле потекли слюнки.
– Можно, я останусь тут навсегда? – спросил я, и это была только отчасти шутка.
Патрик рассмеялся и встал рядом со мной. Я повернул к нему голову.
– Не в службу, а в дружбу. Я никак не могу попасть к школьному тренеру по гребле. Не организуешь встречу?
Он окинул меня пристальным взглядом.
– Может, лучше все-таки волейбол?
– Нет.
– Ты ж понимаешь, что у тебя в гребле из-за роста шансы ниже?
– Плевать.
Патрик шумно выдохнул.
– Ладно, говори свой номер телефона. Я позвоню, как что узнаю.
Он вытащил из заднего кармана джинсов мобильник и разблокировал экран. На заставке стояла фотка Луизы на берегу моря в короткой тельняшке. Я сразу узнал ее. В груди неприятно заныло. Вымучив ухмылку, я как можно более беззаботно спросил:
– Твоя девушка?
– Где? – удивился Патрик. – А-а-а, на заставке. Да. Нет… Мы с Луизой встречались больше двух лет. – Патрик, глупо краснея, взлохматил светлые волосы. – Не абы что, все было серьезно. А потом погибла ее подруга. Ты слышал про Эмму? – Я отрицательно мотнул головой. – Она училась в нашем классе. Они с Луизой были не разлей вода. Куда одна, туда и вторая. На зимних каникулах у меня дома была вечеринка, после которой… Ну в общем, девочки поехали домой на великах, а по пути Эмму насмерть сбил какой-то пьяный придурок на «Вольво». Луиза все видела.
Я беззвучно выругался. Так вот почему ее словно подменили после Рождества. Бедная девочка.
– А на похоронах она меня кинула, – продолжил Патрик. – Вообще замкнулась в себе, ведет себя так, будто я дебил какой-то, не способный понять всего масштаба ее горя. Ну и в общем…
Внутренности скрутило тугим узлом. Уж лучше бы Луиза оказалась серийной убийцей, потому что я не понаслышке знал, к чему может привести потеря близкого человека.
– А что с водителем? – спросил я. Голос мой звучал так глухо, что я сам не узнал его.
– Осудили на пять лет. Я думал, что Луизе после этого полегчает, но нет. Так что я вообще понятия не имею, как или чем ей помочь.
– Пока она сама не захочет, ты ничего не сможешь сделать, – отозвался я, мысленно запрещая себе впредь думать о Луизе. У меня и без нее хватало проблем в жизни.
Мой взгляд вернулся к лодкам – они были моей любовью, моим шансом спасти мать. Все остальное не имело значения.
Глава 14
Лу
Я мерила шагами каюту – еще чуть-чуть, и на паркете станет заметен мой маршрут: от двери до кровати, вдоль стены до круглого окна, по дуге мимо встроенного в стену шкафа, быстрой перебежкой обратно до двери. Первоначальный шок от отказа Марты улегся, но осталось раздражение. И я наматывала по каюте километр за километром, пытаясь с ним справиться.
На очередном круге я замедлила шаг и в конце концов остановилась около шкафа, выдвинула средний ящик и, приподняв вырезку из газеты со статьей об аварии, вытащила на божий свет блокнот на пружинке. Обложку покрывала красная пушистая ткань с вышитыми на ней бордовыми сердечками. Я провела по ней ладонью и открыла блокнот на середине. Убористым почерком Эммы и красивым с завитушками и сердечками вместо точек над i моим были записаны идеи относительно выпускного:
«Банкетный зал с хрустящим паркетом»
«Ранункулюсы розового цвета – нежные, но стойкие»
«Минимум мишуры, много воздуха и свободного пространства»
«Танцевальная площадка с видом на море. Бескрайний горизонт как символ возможностей!»
Глаза заволокли слезы, на странице появились мокрые пятна. Запись «купить белые шарики» превратилась в синюю кляксу. Не выпуская блокнот из рук, я поднялась на палубу, где меня уже дожидалась мама.
– Ну что, ты нашла что искала? – спросила она, набирая кому-то сообщение в телефоне.
– Да. – Теперь у меня появились силы взяться за выпускной, словно Эмма снова была рядом. – Спасибо, что согласилась сделать крюк после школы.
– Кхм, – отозвалась она, не поднимая взгляда.
На следующий день меня разбудило пищание будильника: мерзкое, нервное и непонятно откуда доносившееся. Не нащупав его рукой, я включила ночник. Когда глаза привыкли к яркому свету, я осмотрелась. Небо за окном начало сереть, а будильник на письменном столе показывал 7:01. Что за ерунда? Резко сев, я сообразила, что уснула вчера в обнимку с блокнотом. И проспала всю ночь. Без кошмаров.
Быть не может!
Быстро приняв душ и переодевшись, я сбежала по лестнице на первый этаж, удивив неожиданной прытью саму себя. У меня как будто сил за ночь прибавилось. Хотя чему удивляться? Впервые почти за полтора месяца я выспалась! В школе я еле дотерпела до конца первого урока и, прижав блокнот к груди, точно он служил мне броней, направилась к Марте. Та сидела за партой и шушукалась с Нелли и Джулией.
– Я хочу помочь с организацией выпускного! – выпалила я.
Тугая спираль, скручивавшаяся все утро в районе солнечного сплетения, распрямилась, и у меня чуть ноги не подогнулись от облегчения. Но точно так же, как и в столовой, Марта отрицательно покачала головой.
– Мы уже все обсудили, – сказала она.
– Нет. – Мой голос был готов сорваться, но я не позволила себе отступить. – Это дело добровольное, и запретить вы мне не можете. Мы с… – Я запнулась, но, сделав глубокий вдох, продолжила говорить: – …Эммой три года служили школе верой и правдой. Ни один праздник не проходил без нашего участия. И этот тоже не станет исключением.
Марта смерила меня недовольным взглядом, но в итоге кивнула. Я схватила свободный стул у соседнего стала и подтащила к ее парте.
– Знаю, что много пропустила. Введите меня в курс дела. Что у нас с локацией? Мы с Эммой составили список подходящих залов. Есть прекрасный ресторан в Травемюнде. Там потрясающая терраса с видом на Балтику. Там даже внутри зала чувствуется простор.
Я положила блокнот на стол, но Джули предостерегающе подняла руку.
– Стоп! Ты сказала, что хочешь помочь. Вот и помогай, а не беги впереди паровоза. Мы сейчас обсуждаем общий стиль выпускного. Все остальное – потом.
– Конечно, – вымучила я улыбку. – А какие есть варианты? Вы думали про морской стиль? Мы на Балтийском море, сам бог велел его выбрать. Это придаст нужную атмосферу – вот мы закончили школу и теперь перед нами целый мир и бесчисленные дальние путешествия. Кто знает, куда нас забросит жизнь? Мы с Эммой думали… Если взять ресторан на берегу или забронировать паром…
– Луиза! – прикрикнула Марта, и я вздрогнула. – Я смотрю, что тебе неймется приступить?
Я знала, что это вопрос с подвохом, но все равно кивнула. Мне правда не терпелось. Марта вытащила из рюкзака сложенный листок и протянула мне.
– Тут имена тех, кто до сих пор не сдал деньги на выпускной. Напомни им, что остается неделя. Кто не сдаст, на выпускной не попадет. Спасибо.