Сердце кольнуло чувство вины.
– Не могу… – протянул я и окончательно остановился. Подхватил полотенце с пола и вытер лицо. – У нас заседание оргкомитета, потом Зоннеборн ждет на тренировку, а утром в кофейню. Мне бы выспаться.
– Меня сейчас стошнит.
– Слушай…
– Ник, да я все понял, не тупой. Просто скажи, что у тебя теперь друзья покруче меня.
– Не неси ерунду, – разозлился я. – Мы заканчиваем школу через три месяца. Я не готов рисковать своим будущим ради компьютерной игры. Да и тебе пора включить мозги.
Лицо Йохранна покраснело.
– Иди ты на хрен! – взорвался он и быстрыми шагами покинул зал.
* * *
В пятницу после уроков я первым приехал к зданию яхт-клуба и нетерпеливо оглядывался по сторонам. Десять минут спустя из «Мерседеса», за рулем которого сидела Хайди, на парковку выпорхнула Луиза. Темные волосы свободно развевались за плечами. Поверх короткого платья-тельняшки в бело-голубую полоску с бантом на груди был надет темно-синий двубортный пиджак с золотыми пуговицами, а на ногах красовались белые тенниски. Эта девчонка явно решила снова заболеть! Конец марта хоть и выдался солнечным, но на улице было не больше пятнадцати градусов. Зоннеборн даже сказал, что нам придется подождать еще пару недель, прежде чем начать тренировки на воде.
Хайди, поддав газу, выехала с парковки. Пока Луиза шла ко мне, я стянул свою куртку. Холодный ветер скользнул под тонкий свитер и заставил поежиться.
– Ты раньше меня! – радостно воскликнула Луиза.
– И явно предусмотрительнее, что касается выбора одежды, – буркнул я.
– Я так торопилась, что забыла куртку дома. Мама поехала за ней.
Ее голые ноги покрылись мурашками от очередного порыва ветра. Около воды всегда было на пару градусов холоднее.
– Если хочешь, могу одолжить мою.
Луиза скептично оглядела мой зеленый свитер, в вырезе воротника которого виднелась белая майка.
– Обо мне можешь не переживать, – хмыкнул я.
После ее нерешительного кивка я накинул ей на плечи куртку, поправил и дольше, чем следовало, задержал руки на воротнике. Мне потребовалось время, чтобы снова отступить назад, а не склониться и поцеловать ее. Как и на яхте ее родителей, я сходил с ума от желания проникнуть языком в ее рот и узнать, какая она на вкус: как мята, которой пахнут ее волосы, или соленая, как море?
Сердцебиение ускорилось. Кровь в ушах зашумела от желания. Я был в шаге от того, чтобы сгрести Луизу в охапку и никогда не отпускать, однако именно это и пугало меня. Я больше не хотел ограничиваться одним разом и одновременно из последних сил держался за свой план – никакой любви, никаких привязанностей. До боли сжал зубы, сделал шаг назад и принялся повторять в уме таблицу умножения. Луиза непонимающе нахмурила брови и обхватила руками плечи. Я мог поклясться, что она не оттолкнула бы меня, решись я украсть у нее поцелуй.
На парковку одна за другой на велосипедах приехали Марта, Джули и Нелли. Они были привязаны друг к другу и поэтому передвигались исключительно втроем?
– Рано вы! – удивилась Марта, останавливаясь и спрыгивая с велосипеда. Потом ее взгляд опустился на мою куртку на плечах Луизы, и брови саркастично изогнулись. – Я смотрю, вы успели найти общий язык.
– Нормальным людям это не сложно сделать, – парировал я.
Марта закатила глаза и защелкнула замок на своем велосипеде. Нелли припарковалась рядом и подошла к нам.
– Всем привет! – воскликнула она. – Нам есть что обсудить до приезда фрау Вайс? Прайс-листы на шарики, цветы и прочий декор я собрала.
Джули вытащила из рюкзака, покоившегося в корзинке над задним колесом велосипеда, два листа и помахала ими в воздухе.
– Тут все фирмы, которые сдают шатры в аренду. К сожалению, их оказалось всего пять. Я всех обзвонила, кружочком обвела две, которые вроде готовы сотрудничать.
– Здорово! – обрадовалась Луиза. – А я предварительно поговорила с хозяином яхт-клуба. Он очень воодушевился и в принципе уже дал добро!
Марта покачала головой, будто тут нечему было радоваться.
– У отца неплохие связи с хозяином сети винных магазинов, – сказала она с неприкрытой усталостью в голосе. – Так что напитки нам обойдутся на треть дешевле, чем в розницу.
– Это просто замечательно! – Луиза подняла руку, чтобы дать пять Марте, но та сделал вид, что не заметила.
Терпения мне, терпения.
– Ты с диджеями договорился? – строго спросила меня Марта.
– Да, каждый из вашего списка согласен.
– Правда? – Луиза восторженно улыбнулась, и я постарался не обращать внимания на то, что от ее улыбки стало тепло на душе. – Почему ты сразу не сказал?
– Он спешил согреть тебя своей курткой, – съязвила Марта.
На парковку въехало такси и остановилось прямо перед нами. Дверь распахнулась, и из машины, кряхтя и что-то бормоча себе под нос, выбралась фрау Вайс. Я подскочил к ней и попытался взять под локоть, но она сердито оттолкнула мою руку.
– Еще чего! Сама справлюсь! – шикнула она.
Я еле сдержал улыбку. Фрау Вайс расплатилась с таксистом и повернулась к нам, окидывая скептичным взглядом.
– Вид у вас пятерых такой, будто вы задумали какую-то шалость. Учтите, никакого разврата на выпускном я не потерплю.
Луиза еще больше залилась краской, сняла куртку и вернула мне.
– Мы все объясним внутри, – сказала она. – Герр Бушмен уже наверняка ждет нас.
Я открыл и придержал дверь в здание, пропуская всех вперед и подавляя желание подставить Марте подножку. Над головой зазвенел колокольчик, и в следующую секунду перед нами возник официант.
– Добрый день. Мы к герру Бушмену, – сказала Луиза.
Официант проводил нас за столик у окна. До открытия ресторана оставался час, и мы наслаждались умиротворенной атмосферой. Вскоре к нам присоединился хозяин яхт-клуба. Это оказался высокий, подтянутый мужчина лет сорока в стильном и определенно очень дорогом костюме с красиво сложенным шелковым платком в нагрудном кармане. Герр Бушмен вежливо поздоровался с дамами и удостоил меня крепким рукопожатием. Это было так непривычно. Обычно такие, как он, даже не замечали меня.
Слово взяла Луиза.
– Мы тут подумали… это, конечно, необычно…
Ее нога под столом мелко дергалась. Незаметно для остальных я положил ладонь ей на колено. Она прекратила дрожать, бросила на меня короткий взгляд, сделала глубокий вдох и продолжила говорить уже гораздо спокойнее.
– Есть идея организовать выпускной не в ресторане, а тут.
В конце мы с Мартой, Джули и Нелли отчитались о проделанной работе и выжидающе посмотрели на фрау Вайс и герра Бушмена.
– Я не знаю, как вы до этого додумались, но мне определенно нравится, – сказала фрау Вайс.
Герр Бушмен одобрительно закивал и добавил:
– Выпускных у нас правда еще не отмечали! Можете использовать нашу территорию. Все блюда приготовим в ресторане – заранее обговорим меню, подключим дополнительно официантов. По деньгам тоже договоримся. Но я должен предупредить, что это большой риск. Если погода сыграет с нами злую шутку, то, кроме как сюда, в ресторан, податься вам будет некуда. А тут, боюсь, места на всех не хватит.
– Не бывает плохой погоды, бывает неподходящая одежда, – сказал я.
Герр Бушмен ухмыльнулся:
– Скажи это одноклассницам, которые наденут платья и туфли на шпильках.
– Я верю, что все получится! – возразила Луиза.
Фрау Вайс звонко хлопнула в ладоши.
– Ну, тогда решено!
* * *
ЛУ: Спасибо, что поддержал меня вчера. Не знаю, как тебя отблагодарить.
НИК: У меня есть идея.
ЛУ: Все что пожелаешь.
НИК: Я хотел спросить… Пойдем вечером в кино?
Я смотрел на экран телефона с отколовшимся уголком. Рядом с именем Луизы все еще горел зеленый кружочек, а рядом с моим вопросом имелись две галочки, подтверждающие, что она прочитала сообщение. Прочитала и молчала. Черт. Минуты тянулись и действовали на нервы. Зря я все-таки написал про кино. Это же будет настоящее свидание, как бы мы его ни обозвали. И тогда все станет слишком сложно.
Разозлившись на себя, я кинул телефон в шкафчик в раздевалке, взял полотенце, со всей силы захлопнул дверку и пошел в спортивный зал на тренировку, где меня ждал Зоннеборн и Патрик.
Глава 25
Лу
Ник все испортил! Конечно, я прекрасно видела, что его тянет ко мне. Да и про свои чувства врать тоже не имело смысла – я таяла рядом с ним и жаждала его прикосновений. Но все было так сложно!
Черт!
Почти все воскресенье я просидела в нашем саду на скамейке, а не на яхте, потому что папа в последний момент опять сообщил, что застрял в командировке на другом конце Германии. Но в этот раз я даже не расстроилась. Эту скамейку папа сам сколотил, когда мне исполнилось семь лет, покрасил белой краской и поставил под вишней. В конце марта не было более прекрасного места, потому что после бесконечной зимы единственное дерево нашего сада зацветало нежно-розовым цветом.
Закутавшись в теплый плед, я пила горячее какао и думала о том, что уже сутки не знаю, что ответить Нику. Если бы Эмма была жива, все было бы проще. Мы сидели бы сейчас вместе с ней, спрятав ноги под плед, и я пересказывала в деталях, что Ник сделал, как посмотрел, что я почувствовала, как отреагировала, строили бы теории относительно возможного будущего и гадали, пригласит ли он меня пойти вместе на выпускной. Вот такие самые обычные девчачьи разговоры о мальчиках.
Ноги окончательно задеревенели, молоко на поверхности какао застыло тонкой пленкой. Я посмотрела на сереющее небо сквозь розовые лепестки вишни, которые опадут быстрее, чем через две недели, и вполголоса, будто это было огромным секретом, будто если скажу это вслух, моя жизнь навсегда изменится, проговорила:
– Эмма, мне кажется, что я влюбилась в Ника.
Легкий ветерок запутался в ветвях, встряхнул листья, и пара лепестков упала мне на колени. Конечно, это было мое воображение, но я как будто услышала нетерпеливый голос Эммы: «