— Ты точно хочешь, чтобы я осталась?
— Я хочу, чтобы ты уехала, — произносит Дитмар серьезно. — Но так как тебе некуда, а отцу плевать на твою судьбу, думаю, безопаснее всего будет остаться здесь. Арман и Катя будут поблизости, у них скоро свадьба, но вначале нужно закончить всё со Стасом.
— Я останусь тут, — киваю. — С тобой, если можно.
— Останешься, Карина, — Дитмар кивает. — Но не со мной. Просто здесь, ладно?
Глава 30
Он отталкивает меня, не позволяя быть рядом. Оставляет в той комнате, куда меня привела Катя и уходит. Я вижу, что ему больно при каждом движении, но не решаюсь ничего спросить, хорошо помня, как моя забота разозлила его тогда. Настолько, что он приказал отвести меня, куда захочу. Тогда я никуда не хотела, а сейчас хочу остаться с ним. Не просто в его доме, рядом с Катей и в безопасности, а с ним.
Иногда мне кажется, что мне не нужно многого, чтобы я привыкла к человеку и прониклась чувствами, но Дитмар, мне кажется, особенный. Наверное, мои чувства к нему и есть тот самый стокгольмский синдром, но потом я вспоминаю Леонида и понимаю, что полюби я его, это был бы точно он, а Дитмар…
Боже, я почти призналась, что люблю его.
Люблю?
Неужели…
Той ночью я ворочаюсь в кровати и не могу не то, что уснуть. Даже расслабиться. Мне все время кажется, что именно в эту минуту кто-то стоит у дома и пытается проникнуть сюда. В первый раз им же удалось. Неужели не получится во второй, особенно если Леонид и папа объединят силы. На этот раз они наверняка убьют Дитмара, а меня отправят ублажать мужиков в клубе. Такого будущего отец хотел для своей дочери? Плевать под кем, лишь бы не под врагами?
Утром ко мне приходит Катя. Она аккуратно стучится в дверь и заходит с подносом в руках.
— На завтрак круассаны со сгущенкой, — произносит она. — Ты не против?
— Извини, что не помогла тебе, — виновато опускаю взгляд вниз.
— Ты шокирована, — комментирует она. — Всё в порядке.
— Ты тоже не в сказке побывала, — произношу в ответ.
Она лишь улыбается.
— Всё в порядке, Карина. Позавтракаем?
Только сейчас я вижу на подносе два стакана кофе и два небольших круассана, а еще стаканчик со сгущенкой.
— Я тоже не голодна, — наконец, произносит Катя. — Но нам нужно поесть, — она прикладывает руку к животу, и я на мгновения теряюсь… она беременна? И прошла сквозь это? — Арман не знает, — отвечает она на мой немой вопрос. — Пока не знаю, как ему сказать.
Она смущенно улыбается, а я, наконец, отмираю. У меня нет никакой причины для страданий. Кате наверняка было сложнее, когда каждое мгновение она думала о ребенке и молилась, чтобы с ней ничего не сделали. Я эгоистка и не хочу думать только о себе, но почему-то никак не могу вести себя по-другому: всё время переживаю, что меня заберут. Отвоюют и на этот раз навсегда, потому что Арман, едва узнает о положении Кати, запрет ее где-то в бункере и не выпустит ни на мгновение.
— Ты же расскажешь? — шепчу я.
— Конечно, — Катя улыбается. — Подожду еще пару дней и в подходящий момент скажу. Не хочу наваливать на него еще и это.
— Но ребенок это прекрасная новость, — уверенно произношу, хотя совсем не уверена, что точно так же будет думать Арман.
— Отличная, — Катя широко улыбается. — Арман собирается отойти от дел, чтобы мы могли завести семью. Не знаю, сколько времени ему потребуется, но я уверена, что теперь все будет быстрее.
Киваю, вдруг подумав, что Дитмар никогда не откажется от того, что делает. Ему может это не нравится, но он крутится в этом и днем и ночью. Он наверняка спит с пистолетом под подушкой и ждет нападения. По крайней мере некоторое время мой отец мог заснуть только со стволом в кровати. И спал он очень чутко. Я знаю это, потому что однажды зашла к нему в комнату ночью. Разбудила и едва не померла от страха, когда он прижал меня к кровати и направил дуло пистолета к голове.
— О чем ты думаешь? — вдруг спрашивает Катя.
— Об отце, — честно признаюсь я. — Мне все еще трудно поверить в то, что он так поступил.
— Мне тоже, — грустно говорит она. — Я была в плену Армана, когда он решил, что я виновата в покушении на его брата. Он принял меня за сестру, длиннная история… Главное, я иногда думала, что сестра ведь могла предать меня и подставить специально, но знаешь… что-то внутри заставляло меня цепляться за мысль, что Яна другая. И она не предаст. Что ты чувствуешь, когда думаешь об отце?
— Растерянность и непонимание, — отвечаю честно. — Я всегда была его принцессой. Он оберегал меня от всего. В клубы ходить не позволял, с парнями встречаться тоже. Знаешь, я ведь верила в то, что он просто консервативный, а ведь на самом деле нет, иначе не позволил бы мне быть в клубе Леонида.
— Не думала, что отец может не знать?
Я горько усмехаюсь.
— Уверена, если он захочет найти Дитмара и меня, он это сделает без проблем.
— На тебе что-то, что он может прослеживать?
— Больше нет, но он все равно узнает, — уверенно произношу я. — Не знать, что я в клубе Леонида, было невозможно, к тому же его люди не препятствовали, когда меня забирали.
— Ты извини, Карина, — скупо произносит Катя. — Но твой отец скотина. Я как вспомню, что он сделал с Яной. И что хотел сделать со мной, — Катя ведет плечами, будто ей противно от одного воспоминания того, что было между ней и отцом.
Мне просто согласиться с тем, что приятного было мало. В последние дни я вдруг поняла, что отец на самом деле никогда и ни о ком не заботился. Обо мне только для того, чтобы выгодно продать, а другие были у него как рабы, которым он неплохо платит за работу. Хорошо хоть не едой.
Мы завтракаем в абсолютной тишине, думая каждая о своем, когда я слышу выстрелы. Я быстро вскакиваю со стула, но Катя усаживает меня обратно:
— Успокойся, Дитмар и Арман тренируются в стрельбе.
Глава 31
Мысли опять возвращаются к Дитмару. К его жесткой природе, которую я слышу в каждом выстреле за стенкой и которая позволила ему так просто отодвинуть меня в сторону. Он готов защитить меня, но не больше.
Я встаю из-за стола, иду к окну, чтобы Катя не видела моего лица, и просто смотрю перед собой. Пытаюсь понять, что делать дальше. И вообще кто я теперь? Той Карины больше нет. А какая пришла на ее место? Я как оболочка, ничего не чувствую и могу только отвечать на вопросы. Разговаривать с Катей, которая добрая и отзывчивая, с ней легко, а что еще? На что я еще способна? У меня остались силы хоть на что-то?
— Ты придешь в себя, — произносит Катя.
Ей хватает одного взгляда в мою сторону, чтобы понять, что у меня на душе.
— Моей сестре сейчас тоже нелегко, — продолжает Катя. — Нам всем нужно время, чтобы пережить все это. Слишком много ужасных событий, это бьет по психике, но так не будет всегда.
Катя проводит ладонью по моей спине.
— Ты сильная, Карина, и ты справишься. Я хорошо разбираюсь в людях, к слову, — она улыбается. — Можешь мне верить, у тебя точно есть характер.
Я смеюсь, не в силах противостоять ее обаянию.
— Спасибо, — киваю. — Никогда не думала, что мне так нужна поддержка.
— Семья, — договаривает Катя. — На меня можешь положиться.
— А на Дитмара?
Вырывается.
— С ним сложнее, — Катя стирает с губ улыбку и задумывается о чем-то своем. — Я сама в нем еще не разобралась до конца, я доверяю ему, потому что он брат моего любимого мужчины, но я понятия не имею, что творится в его голове.
— Я тоже.
— А, может быть, и он тоже? — Катя усмехается.
Я помогаю Кате на кухне, пока она не уезжает. Ей нужно к сестре, которая живет в другом доме. Арман забирает ее и сажает в свою машину, на заднее сиденье которой ныряют двое охранников. Как очередное напоминание, в какой опасности они сейчас находятся.
Хоть бы всё обошлось.
Я переживаю за Катю, как за родную, и после ее слов о ребенке только сильнее.
— Карина?
Я резко оборачиваюсь на знакомый голос и теряюсь, не зная, как реагировать. Дитмар входит в комнату и смотрит на меня глубоким напряженным взглядом. Оглядывает с ног до головы, проверяя мое состояние. Мне становится неловко, он то отталкивает меня, то не может оторвать взгляда и явно беспокоится. Мне же не кажется?
Я тоже смотрю на него. Замечаю, что его походка стала чуть увереннее или он умело скрывает свои раны, тут не разобрать. Он подходит к столу и подвигает к себе пепельницу, но не закуривает.
— Тебе лучше? — он задает вопрос первым, разворачиваясь ко мне корпусом. — Катя разговаривала с тобой?
— На нее вся надежда, да? — я коротко усмехаюсь. — Ты больше не хочешь со мной разговаривать?
— Я такого не говорил, Карина.
— А для чего ты тогда сюда пришел?
— Здесь вообще-то кухня.
— Но есть еще столовая, — упрямлюсь. — Я уже запомнила расположение комнат в доме и заметила, что мужчины едят в другом месте.
Дитмар проводит широкой ладонью по подбородку и испепеляет меня своим фирменным взглядом. Там и злость, и вызов, и секс, и насмешка. Он умеет показывать сотню полутонов одновременно, сгущает взгляд до полумрака и делает так, что мне вдруг кажется, что между нашими телами не остается расстояния. Тем более в моей голове столько воспоминаний: как он брал меня и делал своей, как выкручивал мои стоны и водил пальцами по моему обнаженному телу. Так искусно и сладко, что у меня даже сейчас пересыхает в горле.
— Ты наигрался, — я продолжаю говорить, не желая оставлять наш прямой разговор на потом. — Поэтому оттолкнул меня? Понял, что все-таки приручил меня и заскучал? Или решил, что после рук Леонида я тебе не нужна? Ты зря переживаешь, он не успел испачкать меня, только поцеловал и запустил руки под юбку. Один раз. Неглубоко.
Дитмар мрачнеет на глазах. Дает мне договорить, смотря ему в глаза, но его жилы наливаются и выглядят как стальные канаты, которые вот-вот лопнут.
— Я не грязная, Дитмар.