— Правда?
— Правда, глупышка, — Дитмар опускает лицо и проводит носом по моей ключице, потом выше, вбирая мой аромат, от чего у меня идут мурашки. — Хотя ты скорее ведьма, а не глупышка.
— Так меня еще не называли.
— Значит я первый попал.
Он прикусывает мою кожу, издеваясь, напоминая, что тоже игрок. Он умеет так много в постели, что я уже подрагиваю. Дитмар может просто гладить меня и шептать грязные или волнующие вещи на ушко, может обнимать и выдыхать в мои волосы, и мне будет достаточно. Особенно сейчас, когда я чувствую себя наполненной удовольствием.
— Мне никогда не было так хорошо, — срывается с губ.
Я впиваюсь ноготками в короткие волосы Дитмара, не давая ему запрокинуть голову. Я смущаюсь признания и не хочу, чтобы он бросал на меня победные взгляды. Поэтому я прижимаю его лицо к груди и даю пересчитать удары своего сердца. Это тоже признание, и даже более сокровенное и честное.
— Не хочу завтра, — шепчу едва различимо. — Не хочу утро.
— Я переставлю будильник, — он подшучивает.
— На десять минут?
— На двадцать.
— Какие жертвы.
— Да, я подкаблучник.
Он сам смеется, из-за чего его хочется царапнуть уже хорошенько. Но мне самой становится смешно и я, как влюбленная дурочка, утыкаюсь лицом в его грудь и довольно мурлычу, когда он переворачивается на спину и затягивает меня на себя.
— Спи, малышка. Ты совсем вымоталась, тебе нужен отдых.
— Тебе тоже.
— Я уже отдохнул.
— Не ври, ты даже глаза еще не закрыл.
— Я отдыхаю, когда я рядом с тобой. Я вдруг это понял.
Звучит как ответное признание, которое далось ему еще сложнее. Я не мучаю его и не заглядываю в глаза, понимая, как всё шатко. Лишь поглаживаю его здоровое плечо и спускаюсь пальцами по тугим мышцам, обвожу идеальные кубики пресса и возвращаюсь назад, к его волевому красивому лицу.
— Отдохнул — не отдохнул, а до утра никуда не отпущу.
— Придется повиноваться.
— Придется, — я киваю и закрываю глаза, засыпая. — Придется…
Глава 38
Утром меня будят уверенные мужские касания и горячее дыхание где-то рядом с ухом. Я крепче жмусь к Дитмару, буквально вжимаюсь в него всем телом и не хочу открывать глаза, чтобы побольше насладиться этим моментом. Я не знаю, сколько времени даст отец. Сегодня Дитмар должен быть свободен и провести этот день со мной, но я не уверена, что к вечеру папа не решит, что ему вдруг срочно нужна дочка.
— Хорошо спала? — спрашивает Дитмар.
— Отлично, — немного сонно отвечаю, все еще лежа с закрытыми глазами.
Я запоминаю мгновение: рисую внешность Дитмара в воспоминаниях, переношу тепло его касаний в сознание и оставляю в памяти место для его голоса. Он обязательно должен запомнится мне, иначе я буду думать, что все случившееся с нами не больше, чем мое воображение.
— Какие сегодня планы?
— Позавтракать, — со смешком говорит Дитмар. — Пообедать, потом поужинать, заняться сексом, — он прикусывает мочку уха и легонько ведет по коже горячим языком, оставляя влажную дорожку.
— Ты уделишь весь день мне? — я, наконец, поворачиваюсь к мужчине и смотрю ему в глаза.
— Постараюсь, — честно говорит он. — Если все будет хорошо, я останусь.
Я киваю и внутренне молюсь, чтобы все было в порядке.
— У тебя есть минут десять, чтобы принять душ и одеться, — напоминает он. — Наш завтрак уже готов.
— А ты?
— Я уже искупался. Если бы мы пошли с тобой, поверь, к завтраку мы бы и не добрались.
Я понимающе улыбаюсь и сбегаю в ванную, встаю под горячие струи и чувствую, как по щекам стекают соленые слезы. Кручу кран и делаю воду потеплее, чтобы привести себя в чувство и заставить забыть о том, что собираюсь сделать. К черту всё, сегодня наш день, время, когда мы должны быть счастливы.
Искупавшись, выхожу в спальню и одеваюсь. Руки почему-то не слушаются и немного дрожат, сердце пропускает пару ударов, когда Дитмар вдруг задерживается на моем лице. Что, если он заметил слегка покрасневшие глаза? Но он не замечает, лишь улыбается и ждет, пока я оденусь. Уже собравшись, мы спускаемся вниз. Внизу у лестничной площадки я замечаю того самого парня, который вчера разговаривал со мной. Я невольно думаю, что он предатель, тот, кто не задумываясь пустить Дитмару пулю в спину по одному приказу отца. Наверное поэтому я иду за мужчиной, хотя и моя хрупкая фигура вряд ли его закроет.
К счастью, ничего не происходит. Когда я оборачиваюсь, мужчина сохраняет нейтралитет и смотрит куда-то вперед себя, будто нас здесь вовсе нет. Это дает надежду, что отец не станет ничего предпринимать здесь и сейчас, что даст нам перерыв. Возможность отдохнуть от всего ада, что обрушился нам на голову.
На кухне нас ждет классический завтрак: у Дитмара яичница с беконом и тостами, а у меня круассан с любимой клубникой и двойной эспрессо. За столом я то и дело украдкой посматриваю на мужчину, запоминаю движения рук и даже смотрю за тем, как он ест, чтобы потом, когда я выйду замуж вспоминать это.
Думать, что я чувствую к Дитмару не хочется. Итак понятно, что я привязалась к нему настолько, насколько это вообще возможно. Я начинаю привыкать и даже испытывать тоску из-за того, что нам придется расстаться, что нужно будет забыть друг о друге и начать другую жизни. В ней наверняка будет все, как и прежде: подружки, тусовки, встречи и дорогие приемы. Я совершенно точно забуду о всем том, что со мной произошло и буду жить с мужем, как с отцом: не подозревая, какая жизнь бывает на самом деле.
— Ты другая, — вдруг замечает Дитмар.
— Почему?
— Ты даже смотришь по-другому.
Я неловко улыбаюсь и опускаю взгляд в стакан с кофе. Да, другая. Я до сих пор сомневаюсь, что отец согласиться на то, что я придумала и все время думаю, как бы передать ему сообщение. Через того же охранника, что стоит у лестницы. Он ведь наверняка ждет какой-то информации от меня, чтобы передать ее отцу. Хотя бы время и место, чтобы я села в автомобиль.
— Я не могу перестать думать о том, что будет дальше, — шепчу ему, чтобы не молчать и говорю полуправду, умалчивая о самом главном.
Дитмар молчит и рвано дышит, будто думает, что сказать. Решает для себя, как будет правильно и не может сказать мне, потому что пока и сам не знает. Да и что он скажет? Даст обещания, что не отпустит меня? Я не настолько дорога ему, чтобы он рисковал ради меня всем. И у нас совершенно точно нет будущего, как у Кати и Армана. Нет возможности сыграть свадьбу и родить детишек. Отец не даст. Он или откажется от меня, или убьет Дитмара, сказав, что однажды я все пойму и даже скажу ему спасибо.
— Я могу защитить тебя, Карина, — произносит Дитмар. — И когда все закончится… — он делает паузу. — Помочь уехать, начать другую жизнь.
Я хочу сказать ему, что с недавних пор не представляю жизни, в которой не будет его. Пусть не рядом со мной, но я должна знать, что он цел и невредим, что он в порядке. Или хотя бы не погиб от рук моего отца. Да, для меня это важно. Я будто переношу все грехи отца на себя и пытаюсь предотвратить очередной.
— Да, я знаю, — киваю. — Подумаем об этом потом, ладно? Что у нас по плану дальше? Совместный обед?
— Небольшая прогулка, — Дитмар улыбается. — Иди собирайся, я скажу парням, чтобы приготовили машину.
— И куда мы поедем?
— Увидишь.
Он ничего не говорит мне и отправляет наверх одеваться потеплее. На улице вроде бы лето, но он просит надеть джинсы и свитер. Значит, точно не к морю поедем. Я с предвкушением подниимаюсь на второй этаж и даже не замечаю, что охранника, который стоял у лестницы там больше нет. Он снова ждет в нашей комнате. И я вновь удивляюсь, как ему удается пробраться сюда так, что его не заметили. По тем же камерам, что натыканы в коридоре.
— Стас дал тебе отсрочку, — сразу же сообщает он. — Сегодня вы будете свободны, — комментирует он. — Завтра ты должна будешь попросить Дитмара поехать в торговый центр.
— И как я это сделаю?
— Придумай что-нибудь, скажи, что закончились прокладки. Или что подруга переживает и хочет убедиться, что ты в порядке.
— А потом?
— А потом ты сядешь во внедорожник. Вот номера, — он протягивает мне бумажку. — Запомни их и выбрось листок. Завтра в обед ты должна быть у центра. Любой ценой, иначе отец заберет тебя отсюда.
— Тоже любой ценой? — с улыбкой спрашиваю.
— Ему плевать на твоего любовника. Он с радостью пустит Дитмару пулю в лоб. Подумай об этом, — он уходит, а я остаюсь стоять с бумажкой, которая почему-то отчаянно жжет мне ладонь.
Глава 39
Я выхожу к машине, в которой уже сидит водитель. Мы все равно не можем нормально отдохнуть, Дитмар вынужден подстраховываться и брать с собой охрану. Он прав, я это прекрасно понимаю и сама бы просила охранников, но на душе становится грустно. Я хотела бы провести этот день наедине с ним.
— Мы поедем на одной машине? — спрашиваю, когда Дитмар выходит из дома.
Ему безумно идут черные джинсы с потертыми коленками и серая рубашка, я смотрю на него и так увлекаюсь, что на мгновение представляю его в обычной жизни. В той, в которой такие поездки были бы не исключением, а я могла бы подарить ему рубашку, которая понравилась мне в магазине. Обычные мелочи.
— Нет, будет еще одна, — Дитмар подходит ко мне и приобнимает за плечи. — Сопровождение.
— Нам настолько опасно покидать дом?
— Нет, это обычная мера.
— И куда мы едем? По-прежнему секрет?
— По-прежнему, — Дитмар усмехается.
Он раскрывает передо мной дверцу, помогая забраться в авто, запрыгивает следом и отдает знак водителю.
— А глаза будем мне завязывать? — произношу с глупой улыбкой, но мне так хочется отвлечься от тяжелых мыслей, что я готова произносить любые глупости и не выпускать Дитмара из рук.
— А ты хочешь? — он хмыкает и тянется ладонями к пряжке своего ремня.
— Что? — я хлопаю ресницами, не веря в его затею. — Ты хочешь сделать это ремнем?