Фактор 4 – время суток. Нужно четко для себя выяснить, какие часы для вас наиболее оптимальны. К примеру, Бальзак и Горький работали по ночам, а Бетховен и Чайковский сочиняли преимущественно в первой половине дня.
Не менее значимый момент – это распределение времени. Есть те, кому необходимо детально планировать свое время. Таким был историк Сергей Соловьев. Расписание его дня выглядело так: пробуждение в 5 утра. Зарядка. Прогулка. Работа над книгой – с 6 до 10 часов. С 11 часов – лекции в университете. В 5 вечера обед. А дальше отдых и общение с женой и детьми. Надо сказать, что Соловьев никогда не отходил от этого графика, даже если серьезно болел. Тем не менее, должна сказать, что такой жесткий распорядок подходит далеко не каждому.
Иные обходятся простым перечислением вещей, которые нужно сделать в течение дня, и делают их по мере необходимости. Есть и такие, кто работает по вдохновению, когда есть охота – сажусь и пишу, нет охоты – себя заставлять не буду. Но зато уже если это самое вдохновение пришло, то можно уверенно прогнозировать – та работа, которую другие сделают за три месяца этот сделает за три дня.
Фактор 6 – сам характер творческого процесса. Мой босс как-то сказал мне: «Ты работаешь как Ван-Гог, быстро-быстро набрасываешь материал, а потом медленно редактируешь». Другой мой наставник, Евгений Михайлович Левашов, подходит к делу совершенно иначе, он тщательно обдумывает каждое слово, каждую фразу и потом наносит на бумагу окончательный вариант, как правило, в редактуре не нуждающийся.
Фактор 7 – скорость работы. Существуют понятия «легкого» и «тяжелого» письма. Есть авторы, которые пишут очень легко. Такими были И. С. Бах и В. А. Моцарт. Их уртексты девственно чисты, почти ни одного исправления. Они сразу писали набело. Иногда мне кажется, что рука господня водила пером этих гениев.
Другое дело – Бетховен. Мне было крайне интересно увидеть бетховенский уртекст его знаменитой Пятой симфонии. В медленной части выписано девять вариантов начальной темы. Бетховен зачеркивает первый вариант и пишет «можно лучше». Зачеркивает второй вариант и пишет «можно еще лучше!». Потом зачеркивает и этот вариант и пишет «можно еще лучше», но теперь ставит уже два восклицательных знака, пока не доводит количество восклицательных знаков до восьми. И вот, наконец появляется в муках рожденная удивительной красоты мелодия. Слушая эту музыку, никогда не догадаешься, что предшествовало ее появлению; и нельзя отделаться от впечатления, что эта тема рождена прямо здесь и сейчас, и ее создателю не стоило ни капли труда ее написать.
Фактор 8 – творческая стабильность. Есть творцы, у которых нет творческих провалов. Они одинаково совершенно писали, и в 5 и в 30 пять лет. Таким был Моцарт. Все, что он создал – либо сверх гениально, либо просто гениально и никак не меньше. А вот Чайковский мог создать как шедевр, так и третьеразрядную ерунду. Ярчайший пример – его опера «Орлеанская дева». Сколько ни ставили, сколько ни придумывали, каких только певцов не приглашали – все тщетно. Эту творческую неудачу реанимировать пока никому не удалось.
Не могу не сказать о таком факторе, как плодовитость. Чей-то творческий потенциал рассчитан на одно, но великое произведение, как это было с М. Митчелл и ее единственным и поистине великим романом «Унесенные ветром», а иные творческие возможности вмещают столько опусов, что за всю жизнь не пересмотреть и не переслушать.
Проверьте себя по всем этим параметрам, и вы лучше разберетесь в природе своего творчества, а это, в свою очередь, сильно облегчит вам жизнь.
Закон ветра вдохновения или Закон творческих витаминов
Невозможно вариться в собственном соку. Творчеству нужны витамины. Перечислю некоторые из них.
Витамин № 1: любовь. Все мы знаем, что творческие люди очень влюбчивы и от них вряд ли можно ожидать постоянства. Но против правды не пойдешь: любовь и, особенно, влюбленность – это мощнейший творческий стимулятор. И если это вам идет на пользу, то влюбляйтесь столько, сколько душе угодно. На ум сразу приходят воспоминания жены Льва Ландау, красавицы Коры. Ее будущий муж сразу предупредил, что не будет ей верен, поскольку это необходимо для поддержания его научного тонуса. Ландау выполнил обещание. Интересней другое; уже умирая, на последних минутах жизни великий физик вдруг спросил: «Корочка, а я успел на тебе жениться?».
Витамин № 2: страдание. В богемных кругах принято страдать от неразделенной любви, испытывать муки творчества, мучиться поисками смысла существования и прочее. В этом есть своя правда, психоаналитики давно говорят о том, что одна из важнейших причин творчества как такового связана с попытками изжить психотравму и всякого рода страхи.
Витамин № 3: природа. В природе мы черпаем душевные сил и так шло испокон веков. Я глубоко убеждена в том, что лишенный общения с природой человек не может творить полноценно. Так было со мной; несколько лет назад мы переехали в район новостроек, где с растительностью была не просто проблема, а настоящая беда: деревьев, птиц и даже бесхозных кошек и собак попросту не было. Также не было и солнца; и вот почему: я всегда любила жить на третьих еврейских этажах, но в данном случае, переехав на третий этаж, оказалась в полной западне: из-за стоящих вокруг небоскребов солнечный свет в наш каменный колодец совсем не проникал и я могла наблюдать лишь краешек восхода и заката на крышах соседних домов. Прожив в этом месте два года, я с ужасом осознала, что не написала ни одной книги, не выучила ни одной новой программы, в общем, это был творческий коллапс. Недолго думая, я переехала в район попроще, зато под окнами у меня шумят деревья, а весной поют соловьи, но самое главное, я опять творю.
Витамин № 4: одиночество. Для меня одиночество является одним из наиглавнейших, а может быть, и самым главным творческим стимулятором. Я люблю начинать работу в 5 утра, когда весь мир еще спит и можно побыть наедине с собой. Кто-то из великих сказал: «Научитесь слушать тишину внутри себя; это тишина способна рассказать вам о многом».
Витамин № 5: свободное время. Помните эти пушкинские строки, «служенье муз не терпит суеты»? Чем больше у нас времени, тем больше шансов создать что-то стоящее. Почему искусство певцов-кастратов было и остается недостижимой планкой мастерства? Причина не только в том, что при кастрации остается детская подвижность голоса, но по большей части в другом: будучи лишенными возможности иметь семью и детей, кастраты получали в свое распоряжение время, для бесконечного оттачивания своего певческого мастерства. Другими словами, они были обречены на творчество. Другой пример – Марсель Пруст, который, если можно так выразиться, был обречен на писательство. Вследствие тяжелой болезни на последнем этапе жизни он не имел возможности общаться с внешним миром. Именно тогда были созданы его лучшие произведения. А Пушкин? Если бы не запершая его в Болдино холера, были ли созданы все те шедевры, которые составляют гордость русской культуры? Большой вопрос.
Витамин № 6: физическая активность. Для меня немыслим день, в котором нет утренней зарядки и вечерней прогулки. Существует железное правило: чем лучше самочувствие, тем выше творческий результат. Если вы не в надлежащей физической форме, у вас что-то болит, ноет не дает покоя, какие-тут могут быть свершения?
Витамин № 7: уважить тело. Когда вы работаете нужно пить и есть то, что для вас наиболее оптимально. Если вы любите кофе, не надо вливать в себя зеленый чай, ощущение дискомфорта от неприятного вам вкуса будет сбивать мысли и расхолаживать эмоции. Одна маленькая деталь; научно доказано, что легкое чувство голода полезно для обострения мысленной активности. Это пошло еще с древности: чтобы выжить, голодный человек должен был довольно быстро соображать.
Витамин № 8: постоянное общение с творчеством великих. Чтение великих книг, знакомство с записями выдающихся мастеров сцены дает мне колоссальный творческий заряд. Приведу замечательный случай, рассказанный Беллой Давидович. «Однажды я пришла на урок к Якову Владимировичу Флиеру. Он сидел на кресле и слушал оперу “Норма” Беллини. Увидев меня, Флиер сделал приглашающий жест к нему присоединиться. Я фыркнула: “Не хочу слушать эту сладкую водичку”. “Ничего, ничего”, – продолжая усаживать меня увещевал Флиер. Пришлось слушать. По окончании записи маэстро встал и заключил: “Ну, вот мы с вами и позанимались”».
Витамин № 9: общение с кумирами. Хотя и сказано: «не сотвори себе кумира», но именно наши кумиры оказываются тем, что нас вдохновляет как ничто другое. В пианистической сфере у меня есть два непререкаемых божества: это Гленн Гульд и Михаил Плетнев. Хотя бы раз в неделю я прослушиваю их записи, что не только доставляет несказанное наслаждение, но и дает мощный толчок к собственному творчеству.
Витамин № 10: общение с наставниками. Здесь я расскажу об одной встрече, которая фактически изменила мою жизнь. Дело было так. Я играла концерт с оркестром «Musica viva», на который пригласила одного из моих любимых профессоров – Евгения Михайловича Левашова: в консерватории он читал у нас историю русской музыки, и это было незабываемо, поскольку из обычной лекции Е. М. умудрялся создать целое действо, сродни театру одного актера. После концерта Левашов зашел ко мне в артистическую, и сказал то, что ввело меня в немалое замешательство: «Послушав сегодняшнюю программу, – сообщил Е. М., – я понял, что именно вам должен передать свою школу фортепианной игры». Признаюсь, я совершенно ничего не знала о том, что Левашов имеет хотя бы отдаленное отношение к фортепиано, и первой посетившей меня мыслью было – ну чему ты меня можешь научить такому, чего я в свои 35 лет еще не знаю! – Но немного поразмыслив, решила, что общение с такой выдающейся личностью, коей является Е. М., уже само по себе счастье. Мы начали заниматься, и могу уверенно сказать, что этот человек открыл мне такие дали и горизонты, о коих я даже и не догадывалась. Скажу больше, Е. М, полностью перевернул мое представление о том, кто такой исполнитель и чем он должен заниматься. Недаром восточная мудрость гласит: «когда ученик готов, ему на пути попадается нужный учитель».