лся. С этим проблем не было. Проблема была другая. Я не мог пошевелиться. Я боялся повернуть голову. Казалось, за спиной стоит толпа. Старуха привела их посмотреть на это чудо. Меня разорвут на части. Такое не прощают. Я бы и сам не простил того, кому так подфартило.
Впрочем, ступор быстро прошёл. Спустя минуту я взял себя в руки и оглянулся. Никто на меня не обращал внимания. Охранник по-прежнему дремал. Кассирша пробивала покупки какому-то мужику. Тот на меня не смотрел. Склонив голову, он разглядывал мелочь у себя на ладошке, двигал монетки указательным пальцем. Мне опять стало смешно. Но вместо того, чтобы огласить помещение хохотом победителя, я запел. Мысленно, конечно. «Птица счастья завтрашнего дня прилетела, чем-то там звеня, выбери меня, выбери меня, птица счастья завтрашнего дня…» Как-то само пришло в голову.
Я вышел из магазина и осторожно зашагал по улице. Одежда стала тесной от денег. Казалось, от любого резкого движения из меня могут посыпаться купюры. Нужно было куда-то зайти, всё пересчитать и разложить. А потом видно будет. Промелькнула мысль о переезде. О покупке машины. О новой жене. И стало вдруг холодно. Это от нервов. Я поднял ворот куртки и натянул пониже шапку. Надо было и туда сунуть пачку. Или две. И идти по улице с вытянутой, как у египетского фараона, макушкой.
Дурацкие весёлые мысли и грандиозные планы, хлынувшие в голову, мешали сосредоточиться на главном. Хотя, что сейчас главное, я тоже понять не мог. Ах, да! Пересчитать и упорядочить. Но где? Вернуться домой нельзя. У Лары был выходной. А я бы стал последним дураком, если бы позволил ей узнать о моей удаче. Как говорил белогвардейский поручик из фильма «Свой среди чужих, чужой среди своих»: «Золото нужно одному!» Или кто он там был, штабс-капитан? Чёрт с ним! Как ни посмотри, а стоит только сказать Ларе о деньгах, и она в одну секунду меня выпотрошит.
Я не вернусь домой. Никогда!
Осознав эту простую и радостную мысль, я даже остановился. Слишком всё это было неожиданно. То, о чём я робко мечтал по ночам, осуществилось в одну секунду. А если точнее, в те несколько минут, что взбесившийся банкомат осыпал меня деньгами. Я не мог этого лишиться. Нужно было проявить разум и спокойствие. Не совершить ошибку.
Я снова двинулся по улице. Хотелось курить, но я боялся подойти к ларьку и купить сигарет. Казалось, стоит с кем-то вступить в контакт, и он сразу всё про меня поймёт. В голову пришла неожиданная мысль об оружии. Конечно, теперь мне необходимо оружие. Вряд ли с такими деньгами дела пойдут гладко. Я подумал о старике-дворнике и его пистолете, но эта мысль мне не понравилась. Чтобы купить у него пушку, пришлось бы вернуться назад, к дому, а я и думать об этом не хотел. Нет у меня больше дома. У меня там даже нет дорогих сердцу вещей, которые хотелось бы забрать.
Между тем в голову пришла ещё одна дельная мысль. Но обдумать её толком я не успел. Внезапно меня окликнули. Причём по фамилии. А это всегда звучит немного тревожно.
– Эй, Хлебников! Минута осталась.
Передо мной стоял менеджер Рома. Задумавшись о великом грядущем, я и не заметил, как пришёл на работу. Это вышло случайно, на автомате. Рома как раз вышел покурить к служебному входу.
– Живо иди, переодевайся, – сказал он. – Ты чего, пьяный? Или с похмелья? Что это за походка у тебя? Как будто обосрался.
Я молча смотрел на него.
– Я напишу докладную, – сказал Рома. – О премии можешь забыть.
Он любил издеваться.
– О премии? – переспросил я, раздумывая, то ли рассмеяться ему в лицо, то ли плюнуть.
– О премии, – повторил он. – Ну, точно. Ты или пьяный, или с похмелья. Или вообще под наркотиками. Я тебя отстраню от работы. Пойдёшь мыть туалеты, пока за ум не возьмёшься.
– Дай-ка сигарету.
Он послушно протянул. Я закурил, затянулся, выдохнул облако. Голова слегка поплыла. Шикарно. Я богат. Я наконец-то раздобыл сигарету. И этого идиота можно смело послать по известному адресу.
– Я увольняюсь, – сказал я.
– В смысле?
– Ухожу. Вставай сам к плите.
– Погоди-ка, так нельзя. Во-первых, ты должен написать заявление заранее, во-вторых, ты должен отработать положенные по закону две недели, в-третьих…
Я ухмыльнулся и выдул ему в лицо дым, потом бросил сигарету через плечо (чуть в лоб себе не попал) и пошёл прочь. Та дельная мысль, от которой он меня отвлёк, окончательно оформилась. Я решил воплотить её в жизнь.
4
В нашем городе было две гостиницы. Одна хорошая, другая плохая. В хорошей гостинице имелся бар и ресторан, охранники в костюмах на входе, дорогие машины на стоянке, просторные номера с мягкой мебелью и белоснежными унитазами. Плохая гостиница выходила окнами на загородное шоссе, фасад здания осыпался, а на заднем дворе была свалка.
Я решил лечь на дно. Спокойно устроиться и распределить деньги. Обдумать дальнейшие действия. Хорошая гостиница находилась в центре. Я дошёл туда пешком за двадцать минут. Я шёл прихрамывая. Гвоздь в ботинке проклюнулся на несколько миллиметров и стал безжалостно колоть пятку. Охранник на входе посмотрел на меня, но останавливать не стал. В вестибюле было светло и тепло, какой-то лысый мужик с толстой шеей сидел в кресле и читал газету. Рядом пристроилась девица в шубке. Когда я проходил мимо, мужик опустил газету и проводил меня взглядом. Девица негромко сказала:
– Он себе кожу пересадил с попы. Сам сказал.
– Да? – пробормотал мужик. – Ага.
Я подошёл к стойке. Администратор молча посмотрел на меня. У него был маленький морщинистый лоб. На бейджике я прочитал фамилию – «Платонов».
– Мне нужен номер, – сказал я. – На сутки. Для начала.
– Свободны только апартаменты и люксы, – ответил Платонов, разглядывая мою куртку. На левом рукаве он наверняка заметил дырки от сигарет.
– Хорошо, это мне подойдёт.
– Да? – спросил он и почесал свой морщинистый лобик. – Ладно. Люкс стоит десять тысяч восемьсот рублей за сутки.
«Шикарно», – подумал я.
– Мне потребуется ваш паспорт, – сказал Платонов, доставая какой-то бланк. – Есть паспорт?
Кроме денег и некоторого количества мусора, у меня в карманах ничего не было. Паспорт? Последний раз я брал его в руки полгода назад, когда менял банковскую карту. И с тех пор он так и лежал в серванте, покрытый, должно быть, приличным слоем пыли. Это было плохо. Очень плохо. Отсутствие паспорта всё осложняло. Я начал торопливо прокручивать в голове разные варианты. Вплоть до возможности купить себе поддельный. А это было уже глупо. Очень глупо. Где я возьму поддельный паспорт? Единственный знакомый, занимавшийся подделкой документов, умер года три назад. Да и вообще мастерил он только фальшивые проездные на автобус, причём довольно паршивого качества. Как ни крути, фальшивый паспорт – лишние проблемы.
Администратор устало смотрел на меня.
– Вы слышите, что я говорю? – спросил он.
– А нельзя ли сейчас без паспорта? – сказал я ласковым голосом. Решил вызвать у него симпатию. Но прозвучало так, будто я вознамерился снять его вместе с номером.
– До свидания, – сказал Платонов. – Спасибо, что…
Он сделал короткую паузу, во время которой успел окинуть меня полным презрения взглядом, от застиранной вязаной шапочки до разношенных башмаков.
– …обратились к нам. К сожалению, мы ничем не можем вам помочь.
Это было терпимо. Лет пятнадцать назад охранявшие гостиницу братки вышвырнули бы меня с лестницы со сломанной челюстью. Да что там, при моём наряде они бы сделали это ещё до того, как я вошёл.
– Ладно, – сказал я и двинул прочь.
Была, конечно, мимолётная мысль дать ему взятку, но я решил, что это рискованно. Слишком уж у меня затрапезный вид, чтобы швыряться деньгами. Это могло закончиться плохо.
Я вышел на улицу и зашагал в сторону городских окраин. Тем временем в голову лезли всё новые и новые идеи. Во-первых, я решил срочно изменить внешний вид. Жаль, конечно, что у меня нет усов, я бы сбрил их. Но для начала достаточно будет обновить гардероб. И постричься. Или побриться наголо. Да и проклятый гвоздь в ботинке совсем меня измучил. Новые ботинки не будут лишними. Во-вторых, залечь на дно более основательно, чем я планировал. Как минимум на два дня. Потом Лара уйдёт на работу, и можно будет сходить домой и забрать паспорт. У нас в городе два вокзала. Один – железнодорожный. Другой – автобусный. Я пока не решил, откуда и куда буду драпать. Но то, что для этого понадобится паспорт – совершенно точно. Оставлю жене записку и небольшой подарок. Чтобы она не слишком расстраивалась. Может, даже оставлю ей немного денег. Пусть купит себе туфли на лето. И платье. Порадует своего любовника. Или любовников. Даже думать смешно, что я один побывал с ней в подсобке. Особенно, когда у неё выпадали ночные смены.
Неожиданно я возбудился, но вряд ли это было связано с мимолётной фантазией о том, как какой-то мужик жучит мою жену. Я не переставая думал о содержимом своих карманов, и эти мысли рождали самые разные эмоции. От истеричного восторга до полного умиротворения.
По пути я завернул в торговый центр. Он уже открылся, но народу там практически не было. На втором этаже я отыскал павильон, где продавались сумки. Выбрал себе простую, неприметную и вместительную, их тех, в которые работяги складывают сменную одежду, газеты и бутерброды.
– Приятного вам дня, – сказала продавщица.
Ох, знала бы она, насколько права. Но одного приятного дня мне уже было недостаточно. Это раньше я млел от каждой минуты, которая казалась хоть сколько-нибудь светлой. Теперь же я собирался заграбастать остаток всей жизни.
Побродив немного по второму этажу, я зашёл в туалет и заперся в кабинке. Наступил волнительный момент первого распределения денег. Я поставил сумку на унитаз, стал вытаскивать из карманов пачки и укладывать внутрь. Казалось, деньги никогда не закончатся. Одна пачка, две пачки, шесть пачек, одиннадцать. Я вывернул все карманы, потом вытряхнул целый ворох купюр из-за пазухи. Некоторое время меня преследовало ощущение, что не меньше половины денег всё ещё лежит где-то в одежде. Я обыскал себя два раза, но потом не выдержал и стал раздеваться. Одежду я складывал прямо на пол и тут же тщательно прощупывал все прорехи. Под конец на мне остались только трусы, носки и ботинки. Шапку я тоже снял и потряс над сумкой. Вроде бы я совал туда пачку или две. Нет? Внезапно от волнения у меня скрутило живот, так сильно, что на лбу выступил пот. Я торопливо натянул на себя свои нищенские тряпки (кроме брюк), поставил сумку на пол и сел на унитаз. По привычке полез искать сигареты, но потом вспомнил, что курево так и не купил.