Попробуйте представить эту жизнь: все воняет, все воняют! Единственный запах, который ему приятен, – это свой собственный. Иногда он еще приемлет запах матери, изредка – отца. Все остальные – вонючки, к которым он относится соответственно. А любит он только себя, потому что только он хорошо пахнет.
Если фиолетовый вектор не принят, то эти люди – абсолютные эгоисты и мизантропы (человеконенавистники), живущие с презрительным лицом.
Цвет, вкус и запах
Попробуйте сосчитать, сколько вы знаете слов, обозначающих цвет. Только берите собственные названия цвета, а не производные (типа «фиалковый – это цвет фиалки») и не смешанные (серо-буро-малиновый). Итак: красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой, синий, фиолетовый, черный, белый, серый… Наверное, если вы постараетесь, то насчитаете 15–20 названий (Зеленые, конечно, насчитают чуть больше).
А сколько вы знаете слов, обозначающих вкусы? Только собственные названия вкусов, а не вкусы какого-то продукта (вроде «ванильный – это вкус ванили»). Итак: кислый, сладкий, соленый, горький… Ну, еще пресный (как антисоленый), приторный (как гиперсладкий) – тоже, выходит, производные. Острый и терпкий – это, скорее, тактильные ощущения во рту, а не вкусовые. В любом случае, слов, обозначающих вкусы, меньше, чем слов, обозначающих цвета.
А сколько вы знаете слов, обозначающих запахи? Только собственные слова, а не запах чего-то конкретного (типа «запах моря»). И не пришедшие из вкуса (типа «сладкий запах»). Если искать слова, обозначающие только запах, то мы окажемся в тупике. «Ароматный» и «вонючий» – это не названия запахов, а их оценка: для любящей жены подмышка мужа – аромат, а для другой женщины – вонища.
Ни в одном языке на планете нет слов, обозначающих запахи. Говорят, у американских индейцев было запаховое письмо: они обозначали разные смыслы разными запахами, но названий самих запахов у них тоже не было.
Получается, что мышление Фиолетового отличается от мышления всех других людей – оно не строится на понятиях. У каждого из нас свой особый мир запахов, и о нем практически невозможно договориться.
Ведомые чутьем
Каждый Фиолетовый мечтает встретить свой любимый запах, который он когда-то чуял или даже не чуял, а просто придумал в своем воображении. И если он находит этот запах, то готов перешагнуть через все препятствия – лишь бы остаться рядом с ним.
Читаем у того же Патрика Зюскинда:
«Обычно люди пахли совершенно неинтересно, пошло, убого. Дети пахли безвкусно, от мужчин несло мочой, острым потом и сыром, от женщин – прогорклым салом и гнилой рыбой. Люди пахли неинтересно, отталкивающе… И вот впервые в жизни Гренуй не поверил своему носу, и ему пришлось призвать на помощь глаза, чтобы убедиться, подтвердить свои обонятельные впечатления – впереди шла девушка. Он чуял пот ее подмышек, жир ее волос, рыбный запах ее чресел и испытывал величайшее наслаждение…
…Соединение всех этих компонентов создавало роскошный, гармоничный, волшебный, неведомый аромат, который он, играя, когда-то возводил внутри себя. Сто тысяч ароматов не стоили одного этого, это была сама красота. Он хотел как бы поставить личное клеймо на этом запахе, овладеть им, познать его до мельчайших подробностей, до последнего нежнейшего оттенка. Отныне и впредь мыслить, жить, обонять мир в соответствии с внутренними структурами этой волшебной формулы запаха».
У героя Зюскинда, помимо фиолетового, был не менее выраженный черный вектор (причем в глубоком неврозе), поэтому ему было все равно, как получить девушку – живой или мертвой. Сам по себе Фиолетовый не пойдет на преступление – он предпочтет действовать чужими руками.
Давайте представим, что мы – древняя стая человекообразных обезьян. Мы каждый день едим бананы, которые нам уже порядком надоели. И вот Красный вождь, всегда ходящий нехожеными тропами, говорит: «Сегодня идем в апельсиновую рощу!» И мы – довольные и счастливые – пришли в апельсиновую рощу и едим там непривычные и вкусные апельсины.
Тут приходит Фиолетовый к Красному и говорит ему на ушко: «Я не знаю точно, леопард там или лев, но кто-то вроде бы есть – на расстоянии 10 км. А может быть, и нет никого…» Красный привык доверять Фиолетовому – он командует: «Апельсины отменяются, возвращаемся в банановую рощу». И мы понуро слезли с апельсиновых деревьев и вернулись в банановую рощу на опостылевшие бананы.
Вопрос: кто есть истинная власть в стае? Серый кардинал! Метафора такая: вы видели на свете много паутины, но не так много пауков. Фиолетовый, как паук, сплел свою «паутину», опутал ею всю стаю и сидит в уголочке – дергает за «ниточки», и вся стая под его дудку пляшет. Ясное дело, двух пауков в одной паутине не бывает – один другого обязательно сожрет, и чаще – самка самца. Даже при равном фиолетовом векторе женщины обычно побеждают мужчин в борьбе за тайное влияние в системе.
Фиолетовые интриганы не способны добыть себе даже дождевого червя, чтобы рыбу наловить, – они питаются только соками стаи.
Жизнь среди запахов
Представьте Фиолетового ребенка, который едет в жару на автобусе: его нос приходится как раз на уровне пояса Красно-Черных мужиков. Поэтому такой ребенок в транспорте почти не дышит – у него наступает кислородное голодание. Если он в этом состоянии приезжает на учебу, то в первые часы соображает очень плохо, а потом – когда «продышится» – уже нормально.
С большим трудом Фиолетовые ездят летом и в метро. По вестибюлю они ходят зигзагами, за несколько метров обходя всех «вонючек». Когда приходит поезд, Фиолетовые делают глубокий вдох, задерживают дыхание и с выпученными от напряжения глазами заходят в вагон. Там они обычно не садятся (по той же причине – чтобы нос не оказался на уровне пояса…), а стоят возле дверей, где хоть чуть-чуть воздух поддувает. (Увидев в метро человека с большущими глазами, не спешите назвать его Зеленым: возможно, это Фиолетовый, который старается задержать дыхание.)
На следующей остановке, как только открываются двери, они высовывают голову из вагона и начинают интенсивно дышать. Затем снова делают глубокий вдох, и страдание начинается сначала. Посмотрите жарким летом вдоль поезда в метро: вы обязательно увидите носатые мордочки, торчащие из открытых дверей и жадно глотающие воздух. Для яркого фиолетового вектора скопление людей в жару – это настоящая пытка.
Виктор Толкачев когда-то рассказывал такую «летнюю» историю. Ехал он в метро, в полупустом вагоне, а дело было вечером в пятницу. На одной из остановок в вагон вошла Зелено-Фиолетовая девушка и встала около дверей. А на следующей остановке вошли два солдата: они ехали в пятницу вечером домой – помыться. Увидев симпатичную девушку, они встали рядом с ней. Девушка и так была с достаточно большими глазами, а рядом с парнями в пахучей форме ее глаза постепенно становились все больше и больше.
Она старалась не дышать – сколько могла, но перегон был слишком длинным… В конце концов, не выдержав, девушка сделала глубокий вдох и вдруг… стала бледнеть и медленно оседать на пол. Но молодые ребята не растерялись: они подхватили ее, положили на сиденье и стали крутиться над ней, неумело хлопая руками по щекам. Девушка продолжала бледнеть… «Не окажись я в этом вагоне, – говорил Толкачев, – парни просто “задушили” бы девчонку…»
Привычки
Фиолетовому роскошь в жизни не нужна: ему достаточно обычного комфорта (роскошь для него в другом – в скрытом управлении людьми).
Его любимый цвет, конечно, фиолетовый, а фигура – зигзаг. Но не стоит ожидать от него появления в одежде этого цвета: он не так откровенен.
Конечно, чихание – это настоящая Фиолетовая радость – практически «обонятельный оргазм». Такие люди иногда чихают много раз подряд, затем сморкаются и снова чихают. Кстати, нюхательный табак был придуман как раз для удовлетворения этого вектора. Фиолетовые также любят касаться своего носа, а дети (и некоторые взрослые) с большим удовольствием ковыряют в носу.
Приходит мальчик с папой из зоопарка и в слезах рассказывает маме: «Мне лошадку так жалко было… У нее нет пальчиков, чтобы в носу поковыряться…». Ну кто, кроме Фиолетового ребенка, сможет понять всю трагедию лошадки?
Фиолетовые люди интересуются миром ароматов: не только парфюмерией, но и тлеющими палочками, аромамаслами и другим. Но будьте осторожны с подарками в этой сфере: дарите что-то пахучее Фиолетовому только в том случае, если вы абсолютно уверены, что он этот запах любит. Иначе такой подарок отправится в помойку, как только за вами захлопнется дверь. То же самое касается сильно пахнущих цветов.
К выбору нового парфюма эти люди относятся очень серьезно: могут часами стоять в магазине, примеряя на себя очередной запах. Другие Фиолетовые, наоборот, считают свой собственный запах самым приятным на свете и вообще не заходят в парфюмерный магазин (это совсем не означает, что они сильно пахнут). Последние, кстати, нередко суют нос в свою подмышку.
Их любовь к собственному запаху иногда становится патологической. Одна клиентка рассказала мне, что живет одна и меняет свое постельное белье два раза в год. «В этом огромном вонючем мире есть полтора квадратных метра, где всегда пахнет мною. Только это место – мой настоящий дом». Надо сказать, что эта девушка была абсолютно чистоплотной (за счет имеющегося коричневого вектора), да и во всем остальном – вполне адаптированным в жизни человеком.
Представляете, как непросто Фиолетовому пойти в чужой дом в гости? А к себе гостей позвать, наверное, еще хуже. Когда сам сходил куда-нибудь, потом хоть можно отмыться – стереть с себя все налипшие запахи, а вот если к себе гостей позвать, то потом нужно будет неделями все это выветривать…
Поэтому Фиолетовый к себе гостей обычно не приглашает, да и сам он ходит куда-либо нечасто. Если он все-таки решился нанести кому-то визит, то, подойдя к квартире, он не сразу нажимает кнопку звонка, а вначале принюхивается – нет ли там за дверью кого-нибудь «ненужного». И если что-то его насторожило, то он может легко развернуться и пойти домой. Разумеется, человек это делает по большей части неосознанно, но суть его поведения от этого не меняется.