Когда мы были близ Чикаго в маленьком городке Милуоки, то красота этой местности мне так понравилась, что возникли стихотворные рифмы, как это было не раз и в армии, и в пионерском лагере «Союз» МИД, и в Академическом институте.
Милуоки
Память – времени сроки.
Чувства – раскопок курган.
Мне грезятся все Милуоки,
Озерная гладь Мичиган.
Вечернее солнце садится,
Прощаясь с расхристанным днем.
Простые и добрые лица,
Сердечный домашний прием.
И вот уже дружбы нетленной
Зажегся огонь среди круч,
Как будто во мраке Вселенной
Блеснул ослепительный луч.
Молчит благовейно стихия.
То брачный союз насовсем
Скрепляют матерь Россия
И звездный дядюшка Сэм.
Букеты цветов алооки,
Наводят пьянящий дурман.
Мне грезятся все Милуоки,
Озерная гладь Мичиган.
Начиная с 90-х годов работа в нашем отделе Академического института сопровождалась сменой исследовательской деятельности. Вместо глобальных проблем и глобального моделирования мы стали заниматься системными исследованиями. Это было связано с тем, что к нам в отдел перевели сотрудников из другого института, включая И. Блауберга, В. Садовского и других. Кроме того, Н. Лапин перешел работать в Институт философии, в результате чего наш отдел возглавил В. Садовский. Всесоюзный научно– исследовательский институт АН СССР и ГКНТ стал именоваться Институтом системного анализа РАН, где регулярно раз в год осуществлялся выпуск журнала «Системные исследования».
Будучи первоначально младшим научным сотрудником, со временем я стал старшим научным сотрудником и, наконец, ведущим научным сотрудником Института. Вел научную работу, выступал с докладами, печатал статьи в журнале «Системные исследования», выпускал коллективные труды. Кроме того, на различных праздниках и днях рождения сотрудников отдела выступал с куклами перед детьми на Новый год, читал собственные стихи, посвященные 8 марта и юбилярам.
В 1991 году я выступил официальным оппонентом на докторской диссертации А. Н. Чумакова, посвященной глобальным проблемам. Впоследствии он стал ведущим специалистом по вопросам глобализации, главным редактором журнала «Век глобализма».
В научном плане я организовывал публикацию работы «Моделирование процессов мирового развития и сотрудничества» (под ред. Е. П. Велихова, Д. М. Гвишиани, В. М. Лейбина. М., 1991). Опубликовал книгу «Глобалистика, информация, системные исследования», первая часть которой под названием «Глобалистика» вышла в 2007 году (М.: Издательство ЛКИ. 208 с.), а вторая часть «Информация, системные исследования» вышла в 2008 году (М.: ЛЕНАНД. 200 с.).
В конце февраля 1997 г. я поехал в командировку в Эвенкию. Это было связано с социологическими исследованиями, когда мне и одному из сотрудников отдела предложили провести опрос граждан в поселке Тура Красноярского края. Мороз был 45 градусов, но мы находились в комфортабельных условиях и не мерзли. Через два дня мне пришлось лететь на маленьком самолете еще в один поселок. Меня снабдили унтами, дали дубленку, поскольку в самолете был настоящий мороз. В самолете было всего 4 человека. Одна женщина возвращалась из больницы с младенцем, которого кормила грудью. Она согревала его своим телом и на мой вопрос «Не простудится ли грудной ребенок» спокойно отвечала: «Ну что ж, значит, снова в больницу». Когда я прибыл в поселок, то мороз был 51 градус, меня поселили в деревянный домик для геодезистов. Спал в унтах на кровати, поскольку на полу все замерзало. Если необходимо было пойти в уборную, то надо было пройти по улице десять метров от домика. Мороз был такой, что даже струйка тут же замерзала. Но вот, когда я вернулся в поселок Тура, где было 45 градусов мороза, я мог ходить по улицам даже в ботинках. Возвратился в Москву как раз перед 8 марта, когда в Институте системных исследований мы праздновали Женский день и мое 50-летие.
Одновременно я занимался и той темой, которая не входила в официальную академическую деятельность. Речь шла о психоанализе, которому я посвящал значительное время, публикуя те или иные статьи и книги. Так, в 1990 г. вышла из печати моя книга «Фрейд, психоанализ и современная западная философия» (М.: Политиздат. 397 с.), где я рассматривал не только предысторию возникновения психоаналитических идей, но и различные направления в психоанализе, включая экзистенциальный психоанализ, структурный психоанализ, герменевтический психоанализ. Книга вышла в издательстве «Политиздат», тираж ее составлял 50 тысяч.
После смерти В. Садовского у нас в отделе сменилось название лабораторий и в соответствии со временем поменялась тематика исследований. Сотрудники стали заниматься проблемами информации. В системе науки произошли структурные изменения, в результате чего Институт системного анализа РАН вошел в Федеральный исследовательский центр «Информатики и управления» РАН. Поскольку правительство хотело увеличить денежные ставки научным сотрудникам, то институтам и центрам было предложено сократить число сотрудников, чтобы повысить зарплату оставшимся на работе. Дирекция Института системного анализа пошла по такому пути, когда научным сотрудникам предлагалось добровольно написать заявление о своем уходе. Поскольку мне было более 75 лет, то мне предложили уволиться с работы по собственному желанию. К сожалению, в Институте создалась такая обстановка, что добровольное отправление на пенсию не сопровождалось ни почетом, ни благодарностью за труд, который был на протяжении многих лет. В конце концов, я написал заявление об уходе из Института в феврале 2018 года. Так закончилась моя деятельность в системе РАН, где я был в исследовательском Институте 41 год, а учитывая аспирантуру, стажировку и работу в Академии наук СССР и Российской академии – почти 50 лет.
Портрет неизвестного художника (карандаш), 2005 г.
Педагогическая деятельность
На последнем курсе аспирантуры в Институте философии я начал преподавать в физкультурном институте. Это был небольшой курс по философии, который продолжался недолго, поскольку мне не нравился марксистско-ленинский подход к обучению, и я взялся за преподавательскую деятельность только ради того, чтобы получить зарплату. Более удобным мне представлялся заработок, связанный с рецензиями, которые я давал в журнале «Новые книги за рубежом по общественным наукам».
В 70-х годах я был лектором в обществе «Знание». Причем, как правило, ездил по стране, читая лекции в различных городах республик, включая Украину, Крым, Таджикистан, Узбекистан, Туркмению. Это давало возможность не только заработать деньги, но и посещать музеи, выставки изобразительного искусства. Подчас мне удавалось договориться с местным обществом «Знание», чтобы читать лекции по 3–5 раз в день, а остальные дни ходить по достопримечательным местам. Были и парадоксы. Так, однажды я читал лекцию по глобальным проблемам на одном из заводов недалеко от Душанбе. Аудитория была очень внимательная, работники завода прямо смотрели в рот лектора из Москвы. Никаких вопросов не было. После лекции я спросил организатора мероприятия: «Возможно, я говорил слишком сложно?» Но он меня успокоил: «Понимаете, работники не понимают ничего по-русски». А я так старался донести до них информацию!!!
В дальнейшем, когда можно было самостоятельно читать курсы лекций по интересующим меня темам, я работал не только научным сотрудником в Российской Академии наук, но и стал преподавать в различных вузах. В конце 80-х – начале 90-х, будучи доктором философии, я читал курсы лекций в Российском открытом университете. Так, мною были разработаны спецкурсы лекций «Человек: смысл и абсурдность существования», «Психоанализ и культура». В Университете российского образования я читал спецкурс «Глобалистика: история и современность». По этим спецкурсам были выпущены программы. На психологическом факультете Российского государственного гуманитарного университета я читал лекции, посвященные психоанализу.
Кстати сказать, в те же годы я принимал участие в конференциях по истории психоанализа в нашей стране. Так, зарубежные коллеги пригласили меня на Международный симпозиум «Советская культура сегодня: перестройка прошлого или изобретение будущего?», который проходил в университете Дьюка (США) в 1991 году. Там я делал доклад «Фрейдизм или “троцкистская контрпропаганда”: советский психоанализ в 1920-х и 1930-х годах».
В 1995 году меня пригласили в Институт психоанализа при Академии гуманитарных наук. Именно там я начал разрабатывать программу «История и теория психоанализа», которую с годами продолжал совершенствовать. Одновременно вел спецкурс «Фрейд и Россия». Принимал участие в Международной конференции «100 лет психоанализа: российские корни, репрессии и возвращение России в мировое психоаналитическое сообщество» (Санкт-Петербург, 1996). В конце 90-х годов меня пригласили в МГУ, где я читал курс лекций по психоанализу для переподготовки специалистов, занятых в сферах философии, культурологии. Это были преподаватели, кандидаты наук, пишущие докторскую диссертацию.
В 1999 году вышло двухтомное издание (в соавторстве с В. Овчаренко) «Антология российского психоанализа» (М.: Флинта. Т. 1, 848 с.; Т. 2, 863 с.). В 2000 году вышла книга «Зигмунд Фрейд и психоанализ в России» (М.; Воронеж, НПО «Модек», 2000. 528 с.), которая представляла собой фактически первую хрестоматию российских психоаналитиков в дореволюционной России и постреволюционную мысль в СССР в 20-х годах XX столетия. Эти книги послужили питательной почвой для чтения лекций студентам по таким дисциплинам, как «История и теория психоанализа», «Фрейд и Россия», «Психоанализ и культура».
В 2008 году меня пригласили на полставки в Московский государственный медико-стоматологический университет. Я был профессором кафедры педагогики и психологии, вел занятия для переподготовки врачей. Подготовил программу «Психоаналитическая психология и педагогика». По причине сокращения штатов я покинул МГМСУ в 2014 году.