етились, и на какое-то мгновение мы пристально посмотрели друг на друга. Но это длилось лишь какое-то мгновение, так как девушка, будто спохватившись, быстро перевела свой взгляд вниз, прикрыв свои черные глаза пушистыми ресницами. Мы некоторое время молчали, но затем постепенно стали расспрашивать друг о друге. Девушку зовут Таня. Она учится в Иркутске в институте иностранных языков, а сейчас едет на каникулы домой к своей маме. Через некоторое время мы уже знаем друг о друге так много, что порой не узнаешь о человеке даже за год совместной жизни. Итак, мы стали друзьями. Но, к величайшему сожалению, Таня на следующей остановке должна была выходить из поезда. Наше замечательное знакомство длилось всего 55 минут. На прощание дарю Тане томик стихов Блока и, взяв у нее адрес, обещаю писать.
19 января 1963 г. (день восьмой)
Белогорск. Сходим на перрон. Деревянные домишки, копоть, гарь, какой-то шум и металлический лязг. Среди этого шума как-то зло и сердито насвистывает холодный, колючий ветер, быстро загоняя нас в зал ожидания. До отправления поезда – четыре часа. Завтракаем в столовой и, возвратившись обратно на вокзал, дремлем, устроившись в зале ожидания.
12.35 по местному времени. Садимся в поезд Владивосток – Благовещенск и отправляемся в свой конечный пункт. За окном тянется река Зея, покрытая толстым слоем льда. Сопки с какими-то странными, как будто обрезанными кустами и деревьями (как мы узнали, это были молодые дубки) подходят вплотную к железнодорожному полотну, порою нависая чуть ли не над самим составом.
Моховая Падь! Вот наше новое место учебы. Вылезаем из вагона и осматриваемся, стараясь подставить холодному ветру свои спины. Кругом пологие, высокие сопки окружают сплошным кольцом всю окрестность. Только с одной стороны виднеется понижение, по всей вероятности, в сторону реки Зеи. Издали сопки кажутся какими-то рыжеватыми, кое-где перемешиваясь с белизной снега. Справа высится как бы полсопки. Скорее всего, это карьер, где летом, наверное, берут песок для строительства. Моховая Падь – вот где нам придется учиться целый год. Приветствую тебя, Амурский край! Приветствую и радуюсь нашему первому знакомству!
22 января 1963 г.
Дальневосточное танковое училище. Те солдаты срочной службы, которые не хотели стать офицерами и приехали в училище, чтобы завалить экзамены и отправиться обратно в часть, попали впросак. Их все равно приняли в танковое училище, поскольку нужны были танкисты.
Танковое училище отличается от армейских частей. Есть столовая, где за столиками сидят по четыре курсанта. Если в частях не давали вилок, а солдаты носили ложки в сапоге, то в училище каждый имеет ложку, вилку и все, что необходимо для завтрака, обеда и ужина. По сравнению с линейными частями, столовая училища почти как ресторан. И кормят намного лучше, чем в Сертолово и Вологде. В общем, мы попали как на курорт. Ведь в танковом училище готовят офицеров – командный состав, и, следовательно, они качественно отличаются от солдат-призывников. Нам сказали, что курсанты, которые будут учиться в танковом училище по ускоренной программе (не три года, а только год) и кто останется в армии, получат звание младшего лейтенанта. Посмотрим, как готовят офицеров в Дальневосточном танковом училище.
30 января 1963 г.
Веду конспекты по тем курсам, которые читают в танковом училище. Техническая информация полезная. Что касается политзанятий, то просто слушаю или, забывая о данном моменте, мысленно пребываю в своем прошлом.
Климат на Дальнем Востоке континентальный. Сильный ветер, морозы, так что природой любоваться некогда. Вспоминаю тихую снежную зиму, которая бывает в европейской части нашей страны. Эти воспоминания породили стихи «Русская зима»:
Тихая, нежная,
Мягкая, снежная,
Красок различных полна,
Но чаще морозная,
Суровая, грозная
Русская наша зима.
Бураны, метели
Все дни и недели
Бушуют, идет снегопад.
Зеленые ели
Обледенели,
Под натиском ветра скрипят.
Задира-мороз
Не на шутку, всерьез
В лицо, что есть силы, бьёт.
Со злостью, до слез
Руки, щеки и нос
Огнем нестерпимым жжет.
Но все же прекрасна,
Хотя и опасна,
Зима в метель и пургу.
И я с упоеньем
Встречаю весельем
Русскую нашу зиму.
7 февраля 1963 г.
Утром, днем занятия. Под вечер занимаюсь своими делами. Подшиваю воротничок. Готовлюсь ко сну, предаваясь поэтическому настроению:
Над уснувшими домами
Ночь холодна и темна.
Где-то там за облаками
Тускло прячется луна.
Только легкие снежинки
В мягком воздухе кружат,
Одевая лес, тропинки
В белый, свадебный наряд.
И от этого наряда
Стало как-то вдруг светлей.
А земля снежинкам рада
Под покровом ей теплей.
Над уснувшими домами
Ночь холодна, но светла.
Где-то там за облаками
Появляется луна.
11 февраля 1963 г.
В свободные часы курсанты рассказывают о своей жизни. Кое-кто вспоминает о встрече с девушками. В воображении рисуются картины о первой любви. Какая она может быть? Как это происходит?! Какие порывы одолевают влюбленных, когда они впервые касаются друг друга? Так зарождаются рифмы, которые ложатся в канву стихотворения «Впервые»:
Был вечер несравненной красоты.
На землю опускались чудо-краски,
И в тихом шелесте листвы
Качался ветер в нежной ласке.
Они к подножью сопок подошли.
Движенья были неумелы, робки.
И настороженно в тиши
В молчании застыли сопки.
И, обо всем забыв на миг
Еще испытывая страх,
Он вдруг к груди ее приник
С горячей страстью на устах.
Она боялась и дрожала,
Ей было все так незнакомо.
Она с тревогой что-то ждала
Вот здесь в лесу, вдали от дома.
А он трепещущей рукой
Впервые в жизни неумело.
И не владея уж собой,
Снимал одежду с ее тела.
Они и не хотели, не могли
Тот сдерживать горячий пыл,
И этот час, час их любви
В их жизни самым лучшим был.
Порыв их был безмерно страстным
И волновал сердца и кровь…
А вечер, вечер был прекрасным,
Как эта первая любовь.
13 марта 1963 г.
Иногда бывает плохое настроение, особенно тогда, когда находишься в безвыходном положении. Казалось бы, все так плохо, что хуже и быть не может. Однако выход из безвыходного положения всегда возможен. Необходимо искать его, упорно и настойчиво. Со временем трудности преодолеваются, все становится на свои места. Оптимизм берет верх над пессимизмом и нигилизмом. Этому и посвящены следующие строки:
В ходе событий
Жизненной мглы,
Как тонкие нити,
Сплелись пути.
Мрак, темнота,
Не видно ни зги,
Что делать? Как?
Куда же идти?
Ни проблеска света,
Ни огонька.
Настанет ли лето?
Пройдет ли зима?
Холодным туманом
Окутаны дни,
Ложью, обманом
Дышат они.
Гадко и мерзко
В душу вползли,
Больно и резко
Ее обожгли.
Были мечты.
Больше их нет.
Были цветы.
Поблек их букет.
Вечер пуст
И не все ли равно,
Если уж вкус
Теряет вино.
Утро не лучше,
И новый день,
Как темная туча,
Наводит тень.
Прекрасными снами
Лучше уж жить,
Чем в мусоре дня
Постоянно быть.
И все же дальше
Нужно идти.
Против фальши
И против лжи.
Рваться вперед
В солдатской одежде,
Пока живет
В сердце надежда.
Пока теплится
Вера в груди,
Пока искрится
Пламя души.
Верю я: скоро
Солнца луч
В весеннюю пору
Сверкнет из-за туч.
И солнце будет
Светить в пути,
Что б было легче
По жизни идти.
6 мая 1963 г.
Когда в январе-месяце я подъезжал к Моховой Пади, то мне бросилась в глаза странная картина. На сопках стоят деревья в коричневом наряде. Обычно зимой листья падают с деревьев, и те стоят голые. Теперь же, весной, картина прояснилась. Оказывается, на Дальнем Востоке осенью и зимой листья не падают с дубов. Листья с приходом морозов остаются на ветках дубов. С морозами листья не опадают, а сохраняются. И вот, когда приходит весна, солнце начинает светить, листья с дубов срываются и летят на землю.
Как хорошо весной! Любовь просыпается вместе с солнцем. По этому поводу рождается стих «Весна»:
Весна! Как хочется смеяться!
Весна! Как хочется любить!
Бродить вдвоем, в траве валяться
И горячо любимым быть.
Вдыхать пьянящий аромат
Подснежников, черемухи, сирени.
Смотреть, как расцветает сад,
Как льются жаворонков трели.
Как ручейки неугомонно
Бегут сквозь талый снег.
И раздается монотонный
Рёв вздыбившихся рек.
Стоять вдвоем на берегу,
Смотреть на бурный ледоход,
Встречать цветущую весну,