Оторвав свой взгляд от двери, путник прикрыл глаза. Постоял немного, как бы отрешаясь от увиденного. Потом вновь взглянул на изображение. Нет, он незнаком с этим рисунком. Но какие-то детали ему до боли напоминают нечто такое, что он где-то уже видел. Дракон, человек, общая для них верхняя часть с четырьмя лапами. «Постой, постой, – воскликнул он про себя! – Да это же копия грузинской миниатюры XI века под названием “Стрелец”. Ну да, конечно. Только почему-то перевернутая. И как он сразу не догадался. Однако не понятно, зачем надо было переворачивать все изображение. Бред какой-то. А может быть, это эмблема Великого Суда, имеющая свой скрытый смысл?! Но какой? В чем смысл данной эмблемы? И что отсюда вытекает?»
Он терялся в догадках, размышляя над столь необычным изображением. Пытался объяснить себе, что это значит, но ничего не мог понять. Да ему и не дали подумать. Дверь неожиданно открылась, и тот же самый человек в черном, который выходил в первый раз, взглянул на путника, ткнул в него палец и повел за собой.
Просторная комната, куда вошел путник, являла собой необычайное зрелище. Слева горел огромный камин, напоминающий гигантский костер времен Инквизиции, на котором некогда сжигали еретиков, ведьм, инакомыслящих. Справа на полу зияло отверстие, похожее на пропасть, словно здесь совершался древний обряд жертвоприношения во имя ублажения и задабривания разгневанных богов. В глубине комнаты, у стены стоял длинный, массивный стол. За ним в молчаливой, торжественной, но непринужденной позе сидело двенадцать Вершителей Судеб. Над их головами красовалось точно такое же изображение, которое спутник видел на входной двери. Одетые в черное одеяние Вершители Судеб добродушно смотрели на вновь входящего, будто приглашая его к откровенному, дружескому разговору.
Путника вывели на середину этой странной комнаты. Предложили ему стать на колени так, что левая сторона его лица оказалась освещенной языками пламени, а правая находилась в тени. Между коленями путника, как раз посередине, будто его расчленили на две части, оказалась белая линия. Левая щека оказалась объятая жаром, исходящим от камина, в то время как правая щека продувалась холодными струями воздуха, идущего из отверстия-пропасти, леденящими душу.
Путник приподнял голову и только тут заметил, что он находится в центре круга, разделенного белой линией на две равные половины. На одной из них, что находилась слева от него, большими буквами было написано непонятное ему слово «ОЛЗ». На правой половине круга было начертано «ОРБОД». Впереди его, пересекая белую линию, проступали еще два незнакомых и странных слова «АДОБОВС» и «ЯИТАРКОМЕД». И наконец, на торце стола, за которым восседали Вершители Судеб, красовалась замысловатая надпись: «ОТК ЕН С ИМАН, ТОТ ВИТОРП САН». Путник ничего не понял из написанного, обратив внимание лишь на рифму «ИМАН» – «САН» и предположив, что это какое-то мудрое изречение, являющееся девизом Великого Суда.
Один из Вершителей Судеб, занимавший центральное место за столом, весьма представительный, с седеющими висками, довольно неопределенного возраста, хотя и не старый, поднял лежащий перед ним молоток и ударил им по большому медному блюду. Раздался громкий звук, глухо отозвавшийся во всех углах комнаты.
– Великий Суд готов выслушать тебя, незнакомец, – торжественно произнес обладатель молотка. – Мы, Вершители Судеб, хотим знать Правду и только Правду. Будь честным и искренним в своих ответах на наши вопросы. Но сперва скажи, с открытым ли сердцем и чистой душой ты предстаешь перед Великим Судом?
– Да, мое сердце открыто, и душа чиста.
– Хорошо, незнакомец. Итак, наш справедливый Суд начинается, – возвестил Главный Вершитель Судеб, как про себя назвал его стоящий на коленях путник.
– Твое имя, незнакомец? – спросил один из сидящих за столом, скрестив пальцы рук и чуть откинув назад голову.
– Сусии Сотсирх, – отчетливо произнес вопрошаемый, кротко, но с достоинством посмотрев на Вершителей Судеб.
Те с интересом и неподдельным любопытством рассматривали незнакомца, мучительно ловя себя на мысли, что где-то они уже видели этого бледного, со впалыми щеками человека. Овал лица, очертания бороды, спокойные и ясные глаза, незримая печать страдания и гордости, муки любви к ближнему – все это говорило о неистребимой силе духа далеко не простого смертного, смиренно, но не раболепно стоящего на коленях.
– Сусии Сотсирх? – переспросил Главный Вершитель Судеб, нараспев произнеся необычное имя и вслушиваясь в красоту и мелодичность его звучания. И тут же, не дожидаясь ответа, добавил:
– Весьма, весьма любопытно. Если ты действительно тот, за кого себя выдаешь, то можно надеяться, что наш Суд будет недолгим, и ты сможешь примкнуть к тем, кто самозабвенно трудится на нашей благодатной земле.
Наступило молчание. Вершители Судеб удовлетворенно поглядывали друг на друга. Некоторые из них приветливо улыбнулись, сбросив с себя маску официального высокомерия, и как бы дружески подбадривали все еще стоящего перед ними на коленях, но уже не разделенного от них барьером предвзятого недоверия и подозрительности человека. На их лицах можно было отчетливо прочесть: «Не волнуйся, Сусии Сотсирх, все будет в порядке. Если мы зададим тебе несколько вопросов, то это пустая формальность. Того требуют наши обычаи, и мы лишь выполняем долг, предписанный нам Правителями этой земли».
– Почему ты бежал в толпе безумцев? – мягко и ненавязчиво задал вопрос один из Вершителей Судеб, особенно благосклонно и доброжелательно глядевший на ясного бородача, будившего у него какие-то смутные, далекие воспоминания.
– Я не знаю.
– Зачем же ты бежал?
– Многие бежали, и я, не заметив того, оказался среди них.
– И что же было дальше? – спросил крайний слева старец, теребивший в руках незнакомую Сусии Сотсирх вещь, напоминающую чётки. – Тебя схватили?
– Нет, я сам остановился.
– Выбился из сил? – вскинул голову тучный, обрюзгший, но не лишенный остатков былого лоска Вершитель Судеб, молчавший до сих пор.
– Нет, напротив, именно в то время у меня появилось второе дыхание.
– Почему же ты остановился? – прозвучал несколько хрипловатый голос длинношеего Вершителя Судеб, на целую голову возвышающегося над всеми остальными.
– Я прекратил свой бег, так как осознал, что не знаю, куда и зачем бегу.
Вершители Судеб переглянулись между собой. Они были довольны ответами человека, оправдавшего их ожидания и надежды.
– Мы верим тебе. Ты был искренним в своих ответах, – подытожил первую часть процедуры Великого Суда Главный Вершитель Судеб.
Сусии Сотсирх понял, что Вершители Судеб не столько верят ему, сколько знают, что с ним приключилось. Видимо, они были хорошо осведомлены о жизни и поведении тех, кого вызывали на Великий Суд.
– А теперь ты сам должен сделать свой выбор. Всякие сомнения исключаются. Ты находишься в середине круга. Тебе предстоит перейти на одну из его половинок, разделенных чертой. На размышления отводится три минуты.
Сусии Сотсирх посмотрел налево. Непонятное слово «ОЗЛ» ничего не говорило ему. Надпись «ОРБОД», начертанная справа, тоже не могла подсказать ему решения. Он пытался понять, на какую сторону следует перейти. Слепой выбор его никак не устраивал. Тогда, чтобы выиграть время, он задал вопрос:
– Уважаемые Вершители Судеб! Что означают слова «ОЛЗ» и «ОРБОД»?
– Это не обязательно знать, – торжественно произнес Главный Вершитель Судеб. – Знание может зародить сомнение. Только спасительная Вера поможет правильно выбрать Судьбу. Веруй, и ты не ошибешься. У тебя осталось две минуты.
«Вера – это хорошо, – подумал про себя Сусии Сотсирх. – Вся загвоздка в том, во что я должен верить и во что могу поверить».
Ему нужна была не слепая Вера, а убежденность, основанная на знании и подкрепленная верой. Поэтому он стремился понять, что представляют собой обе половинки круга. Лихорадочно соображая, призывая на помощь всю интуицию, он невольно взглянул на Вершителей Судеб. Скользнул взором по изображению, находящемуся над их головами. Опять эта странная перевернутая картина! И тут его поразила догадка. Перевернутая миниатюра XI века. Именно перевернутая. Поставленная с ног на голову. Видимо, не случайно. А может быть, в этом все дело? Ну, конечно. Быстрее смотри надписи! «ОЛЗ». Перевернем в обратном порядке. Так и есть – «ЗЛО». Тогда «ОРБОД» означает «ДОБРО». Все ясно. Не мешкая ни секунды, Сусии Сотсирх вскочил на ноги и решительно шагнул на сторону Добра.
Вершители Судеб удовлетворенно и радостно закивали головами, одобряя сделанный выбор. Сусии Сотсирх стоял во весь рост, расправив плечи, и гордость распирала его от сознания того, что он все-таки понял игру, которая велась на Великом Суде. Теперь можно расшифровать и другие надписи, с тем чтобы определить свою линию поведения в дальнейшем. «АДОБОВС» – конечно же «СБОВОДА», а «ЯИТАРКОМЕД» – «ДЕМОКРАТИЯ». Именно так, то есть те символы, которые почитаются в этом неведомом ему крае. А надпись на торце стола? Сразу и не сообразишь. Медленно читаем. Что получается? Первое слово вовсе не ОТК, а КТО. Идем дальше, постепенно, до конца. Итак, «КТО НЕ С НИМИ, ТОТ ПРОТИВ НАС». Что за чертовщина! Какой-то дремучий и настораживающий девиз, отдающий нафталинным духом непримиримой воинственности. Очень странно. Надо быть начеку.
– Вы достойно выдержали испытание, – прервал размышления Сусии Сотсирха Главный Вершитель Судеб, переходя с Ты на Вы. – От души поздравляем Вас и надеемся, что наши символы жизни вдохновят Вас на ратный, созидательный труд.
Последовало молчание. Судя по всему, Сусии Сотсирх должен был поблагодарить Великий Суд за оказанное ему доверие. Но вместо этого он спросил:
– Прошу великодушно извинить меня, уважаемые Вершители Судеб. Я не понимаю тех надписей, что здесь начертаны. Не сомневаюсь, что это великие изречения. И все же хотелось бы знать, каковы символы той жизни, к которой Вы зовете.
Вершители Судеб недоуменно взглянули на человека, только что выдержавшего испытание. В глазах Главного появились злые огоньки, точно он хотел сказать: «Ты еще не отбросил свои сомнения, безумец! Разве тебе мало Веры, которая помогла тебе сделать правильный выбор!» Но он притушил злость и с мягкой, обволакивающей улыбкой ровным голосом произнес: