В доме тихо. Светится только одно окно — в библиотеке.
Я вхожу: тихо, словно все спят, и только громко тикают часы в кухне. Я разуваюсь и, изо всех сил стараясь не шуметь, поднимаюсь на второй этаж.
Дверь в библиотеку приоткрыта, и оттуда на полосатый ковер в коридоре падает лучик света. Я осторожно заглядываю внутрь.
Сосредоточенный Сев сидит на диване с очередным томиком в руках, а на коленях у него — точнее, положив голову ему на колени, — спит соседская девочка, Люси.
Я, сбросив на всякий случай домашние тапочки, на цыпочках проскальзываю в комнату, подкрадываюсь к Севу и, повинуясь внезапному импульсу, осторожно целую его в щеку.
Он вздрагивает и смотрит на меня большими — совершенно круглыми — глазами.
— Привет, Сев, — шепотом говорю я, как будто ничего не произошло. — А почему Люси у нас?
— Здравствуй, — шепотом же отзывается он. — Джейн пришлось уехать, девчонку некуда было пристроить. Она думала подбросить ее тебе, — он ухмыляется, — но ты успела вовремя сбежать.
— Бедный ты мой. Очень она тебя замучила?
— Не очень. Зато мне удалось выяснить весьма и весьма любопытные вещи. И если окажется, что Альбус об этом знал, я просто-напросто сверну ему шею. Невзирая на уважение к его сединам.
— Что такое? — если Сев принимается ругать Дамблдора в открытую, это означает, что дело совсем из ряда вон выходящее.
— Сядь. И на всякий случай зажми рот руками.
Я сажусь и, театрально зажимая рот руками, таращу на него глаза. Он беззвучно усмехается, но как-то невесело.
— Люси Хадсон — ведьма. И ее бабушку зовут Кассиопея Блэк.
Хорошо, что он меня предупредил. Рассказы о сбежавшей из дому в восемнадцать лет бабке Кассиопее я помню с детства. Мама все сокрушалась, что ее так и не нашли: мол, была бы хоть одна нормальная родственница.
— Более того, Джейн тоже ведьма, просто она так и не приехала в Хогвартс, уже не знаю почему, — возбужденным шепотом продолжает он. — Судя по рассказам Люси, Кассиопея боялась преследования Блэков, так что, скорее всего, просто не пустила дочку в школу.
— Ни фига себе! — не сдержавшись, восклицаю я, Сев кривится, и я тут же чувствую, что краснею. — Это значит, Люси…
— Твоя троюродная сестра.
Я снова смотрю на девочку: подложив обе ладошки под щеку, она сладко посапывает у Сева на коленях.
— Вы так мило смотритесь… — поддеваю я его. К моему изумлению, на щеках у Сева появляются красноватые пятна.
— Уймись… — шипит он.
Я поднимаю руки вверх: дескать, все, сдаюсь.
— А где… Джеймс? — спрашивает он.
— Они гулять пошли. Будут к ужину.
— А, — он кивает и снова утыкается в книжку. Забывшись, он рассеянно поглаживает волосы спящей девочки. Я вдруг чувствую, что смертельно ей завидую.
Я беру с полки первую попавшуюся книгу и сажусь рядом. И даю себе слово, что Северус Снейп от меня не уйдет, будь он хоть триста раз слизеринец, бывший шпион и бывший Упивающийся. Аврор я, в конце концов, или не аврор? Женщина или не женщина?
Офигеть!
Сегодня (нет, уже вчера) выяснились совершенно невероятные вещи!
Во-первых, Снейп, как оказалось, шикарная нянька. Хотя я мог бы догадаться и раньше. В конце концов, он с нами нянчился с первого курса — конфет от него, конечно, не дождешься, но это не главное. Короче, пока нас не было, мама Пита подкинула ему сегодня Люси. Снейп сказал, что Джейн срочно уехала по каким-то делам в соседний город.
Когда мы с Питом вечером пришли домой, оказалось, что Лу вообще от Снейпа не отлепишь, как ни старайся. Мы и ужинали вместе. Потом пришел с работы дядя Ник (Это папа Пита. Черт, как я Питу иногда завидую!) и они со Снейпом в гостиной пили коньяк. Тонкс с Люси что-то рисовали вдвоем, а мы с Питом весь вечер играли в подкидного дурака.
Когда Хадсоны наконец ушли к себе, Снейп рассказал нам с Тонкс в чем дело. Оказывается, Люси — ведьма! И притом из дома Блэков. Судя по тому, что ему удалось узнать, тетя Джейн — двоюродная сестра Сириуса, а значит, Люси троюродная сестра Тонкс!!! Вроде как ее бабушка была сквибом, и сбежала из дома, и вышла замуж за маггла.
Снейп говорит, что по праву наследство Блэков должно принадлежать или Тонкс, или Люси. Мне-то что! Как будто оно мне надо. Да если б Сириус был жив, я бы любое наследство, любые деньги отдал — зачем они мне?
Тонкс тоже объявила, что на фиг ей сдались деньги Блэков. Я тогда сказал, что пусть Люси забирает наследство Сириуса, если она когда-нибудь приедет в Хогвартс. Снейп очень странно на меня посмотрел, но ничего не сказал.
Я уже потом подумал, что неизвестно, доживем ли мы все до моего восемнадцатилетия, когда я получу это проклятое наследство. Мне и семнадцать-то только через неделю.
Только что заходила вернувшаяся Джейн. Она совершенно убита. Надо заметить, что я тоже весьма… встревожен.
Дело в том, что Кассиопея Черрингтон, в девичестве Блэк, скоропостижно скончалась от неизвестных пока причин вечером во вторник, 22 июля, у себя в коттедже. Муж с работы пришел значительно позже, а вернувшись, обнаружил уже остывающее тело.
И одна из соседок, в тот день в качестве развлечения торчавшая у окна и подглядывавшая за всеми подряд, утверждает, что видела у дома незнакомую высокую худую («сущая скелетина, жердяйка ходячая», процитировала перепуганная Джейн) темноволосую женщину лет сорока.
Я не верю в совпадения.
Я слишком хорошо знаю черноволосую женщину из дома Блэков, которая очень точно подходит под описание «жердяйки ходячей».
Я пытаюсь понять, через сколько дней Беллатрикс Лестранж будет здесь.
Кажется, дело пахнет керосином.
Часа полтора назад я заходил в кухню и обнаружил там Снейпа: он, обхватив голову руками, невидящим взглядом уставился на чашку остывшего зеленого чая.
— Э-э… пап? — окликнул я его наконец, когда понял, что он меня не замечает.
— Что? — он очень устало посмотрел на меня.
— Что-то случилось?
Он смерил меня тяжелым взглядом, будто пытался в очередной раз понять, чего я стою.
— Я не буду настаивать, — негромко добавил я, — но я принимаю куда более осмысленные решения, если владею нужной информацией.
Снейп задумался. Минуты через две он встал, жестом велел мне сесть и поставил на плиту чайник. Скрестил руки на груди — и сразу стал куда больше похож на классический Ужас Подземелий.
— Га… Джеймс, — начал он, и я почувствовал, что глаза у меня, того и гляди, вылезут на лоб. Снейп чуть не назвал меня Гарри? Он, наверное, совсем вымотался, если так оговорился.
— У меня есть все основания полагать, — продолжал он вполголоса, — что бабку Люси позавчера убила Беллатрикс Лестранж.
Я похолодел. Почему-то вчера до меня не дошло, что Джейн — еще и двоюродная сестра Беллатрикс Лестранж и Нарциссы Малфой.
Снейп меж тем нервно сдирал с пальца широкое серебряное кольцо с черным камнем-печаткой. Сняв, он сунул его мне в руки.
— Это порт-ключ в «Три метлы». Пароль — девичья фамилия твоей матери. Надень, и чтобы я больше не видел тебя без него, — тихо сказал он. — Магглы его не увидят. Я надеялся, что это не понадобится, но теперь… — он подошел ко мне совсем близко и, глядя прямо в глаза, продолжал: — Если что-нибудь, ты меня слышишь, что-нибудь случится, ты немедленно им воспользуешься. И если ты ослушаешься, я не знаю, что я с тобой потом сделаю, Поттер.
Я с трудом сглотнул и кивнул. Снейп налил две чашки чаю, снова сел и жестом велел мне сделать то же самое.
— Я не знаю, понадобится ли это вообще, — сказал он. — Может быть, все обойдется. По плану мы должны были провести здесь еще пять недель, но теперь я уже ни в чем не уверен.
— Я буду осторожен, — хрипло пообещал я. И подумал, что сдержу слово, потому что один раз я уже сделал большую, очень большую глупость, которая дорого обошлась нам всем.
Снейп кивнул и молча допил чай. Потом встал, вымыл чашку и убрал ее на место.
— Я ложусь, — сообщил он, остановившись в дверях. — Кстати, ты дописал эссе?
— Да, еще позавчера, — растерянно сказал я.
— Дашь мне завтра, я просмотрю. Спокойной ночи, — кивнув, он ушел.
Я вымыл чашку, убрал ее в буфет и еще долго сидел в полутемной кухне, прежде чем подняться к себе.
Третий день мы все как на иголках. Бедняжка Джейн болтается между городами, организовывая похороны — они в воскресенье.
Сев так и не поговорил с ней насчет Люси и всей этой истории, сказал, что сейчас не время, она только больше перепугается. Джейн думает, что у матери и в самом деле был сердечный приступ, как в конце концов решили врачи. Думаю, они не больно-то и возились: пожилая женщина, умерла дома, следов насилия никаких…
Сев сказал, что все равно Хадсоны вряд ли соберутся бежать куда-нибудь из города, а дергать людей и поднимать шум в таком случае совершенно незачем.
Вчера он связался с Альбусом, тот тоже велел не паниковать, но быть настороже. Хорошо старику, он в Хогвартсе…
Расстроенная Люси все эти дни просидела у нас, Пит и Гарри развлекали ее как могли.
Сев отдал Гарри аварийный порт-ключ и спит с палочкой под подушкой.
Завтра Хадсоны все едут на похороны, Альбус обещал, что за ними присмотрят. Если я правильно поняла, там будет Кингсли — это хорошо, на него можно положиться.
Я припасла тут один фильм, хочу попытаться уговорить Сева со мной его посмотреть, а то уж больно обстановка… безрадостная. Завтра вечером попробую.
Это кошмар какой-то.
Нет, это просто черт знает что такое!
В собственном доме… в гостиную зайти нельзя!
Мерлин, хорошо, что это все-таки не мои родители, потому что если бы это были родители, я бы вообще умер, наверное.