Проснувшись уже в девяностом году, приняли душ, сделали «зарядку», приняли душ снова, и отправились к храму, по пути перехватив такояки у уличного торговца. Снегопад уже закончился, и дорога под ногами не хрустела, а хлюпала — минус два градуса, судя по электронному табло вон на той высотке.
По улице тут и там бродили наряженные в светло-синие кимоно пьяненькие радостные мужики и поздравляли всех с праздником — Хэруки рассказала, что они символизируют новый год, так сказать, во плоти. Пьяных на улицах вообще хватало, равно как и прочей классики — коллективное распевание песен, запуск фейерверков и прочая праздничная суета. Опять же — очень похоже на старую Родину!
Отстояв длиннющую очередь (судя по всему, местные новости смотрят многие, потому что о нашем присутствии в Саппоро, похоже, узнали все), раздавая автографы и скромно отнекиваясь от предложений «пропустить вперед», помолились за здоровье близких.
После ритуала у нас еще осталось время до вылета, и я предложил:
— Глупо слетать в зиму и не слепить снеговика!
— Ты прав! — Оценила идею Хэруки, мы сошли с дороги, положили герметично упакованный плюшевый хлеб (не оставлять же этакую прелесть на Хоккайдо!) на снег и скатали по шарику. Я машинально начал скатывать третий, но…
— Иоши, а зачем тебе третий шар?
— А? — Не понял я.
Девушка поставила один готовый шар на другой, указав на них по очереди:
— Тело. Голова.
Твою мать, и вправду!
— Подумал, что было бы прикольно сделать снеговика-гусеницу! — Сделал я хорошую мину при плохой игре.
— Вот как? Мне нравится! — Оценила экспромт Хэруки.
Доделав снежную гусеницу, уселись в такси и направились к аэропорту.
— Как будто сон! — Обнимая плюшевый хлеб, облокотилась на меня девушка, подведя итог поездки.
— У русских считается, что как встретишь новый год, так его и проведешь.
— Поэтому ты захотел встретить его со мной?
— Да! — Взял Хэруки за руку и произнес ритуальную фразу: — Рассчитываю на тебя и в этом году.
— Да!
Глава 15
Дома застал суету и сборы необходимого — особенно активно себя вела мама, перепроверяя и перекладывая содержимое чемоданов — рюкзак мне взять не дали, потому что его таскать за мной специальный негр не станет — не солидно. Коллеги засмеют, надо полагать. Шучу — просто на себе носить ничего не придется, так что какая разница. Полностью положившись на маму, собрал себе «ручную кладь» в виде «убивалок времени», десятка «Сникерсов» — будут служить призами, и писчие принадлежности — вдруг потянет что-нибудь спереть?
Упаковав все в рюкзак обычный — ну не могу я совсем без «инвентаря»! — надел футболку и джинсы — мерзнуть нам не придется, сначала лимузином до вертолета, дальше — в аэропорт Токио, где сразу же пойдем на посадку. А там — здравствуй, лето!
— Кению мы все-таки посетим, — Информировал нас одетый так же, как я, батя по пути к вертолету, — Прилетим в аэропорт Нейроби — там сейчас плюс двадцать шесть! — Улыбнулся он, — Но прилетим ночью, будет холоднее, поэтому шорты пока не понадобятся!
Образцово-семейно хохотнули на немудреную «отпускную» батину шуточку. Нужно ли говорить, что настроение у всех — великолепное? А вот и лучшая девочка — как раз выходит из своего дома с чемоданчиком, в потешном пробковом шлеме, рубашечке с коротким рукавом в стиле «милитари», зеленых армейских штанах с большим количеством карманов и каких-то мощных коричневых ботинках. Готова покорять саванну!
Дав девушке пообниматься с дедушкой, пообещали ему вернуть ее в целости и сохранности, и поехали дальше.
— Хочу такой же! — Заявил я, легонько постучав Хэруки по шлему.
Получив от Хэруки ребром ладони по макушке, в компенсацию получил от смеющегося отца обещание:
— Купим на месте!
— Дай померить! — Разохотилась одетая в светлые джинсы и футболку с Пикачу (скоро попадет в магазины) Чико.
Хэруки дала, и батя щелкнул сестренку в шлеме на фотоаппарат. Взяли мы и камеру, но пока не нужна. Дальше отец продолжил:
— Так вот, прибыв в Нейроби, сядем в вертолет. Сын, почему ты побледнел?
— Ничего, все хорошо! — Старательно подавляя внутренний гнев — даже в отпуске долбаный вертолет!!! — ответил я
— Уверен? Если хочешь, можем…
— Ничего не надо! Просто немного волнуюсь!
— Вот как! — Улыбнулся отец, — Что ж, я тоже впервые лечу в Африку, так что понимаю тебя. Но не беспокойтесь — там прекрасный сервис, и поездка пройдет без малейших проблем!
Ох и не говорил бы ты фраз-триггеров!
— На вертолете нас довезут до отеля при национальном парке. Заночуем, и прямо с утра поедем на джипе смотреть животных!
— Хочу увидеть львов! — Послала во вселенную сигнал Чико.
— А я бы хотела увидеть жирафов! — Пожелала Хэруки.
— А мне нравятся носороги! — Внесла в «меню» пункт мама Хомура, поддержавшая семейный дресс-код и тоже выбравшая джинсы с футболкой.
— А я бы на слоне покатался! — Разохотился я.
— А для меня — главное, чтобы вы все хорошо провели время! — Ловко воспользовался возможностью признаться в отцовской любви батя, обняв маму и Чико — они сидят рядом, а мы с Хэруки — напротив.
— Папа такой надежный! — Улыбнулся я.
Батя не успел ответить, потому что у него запиликал мобильный. Под неодобрительным взглядом мамы он извинился и принял звонок.
— Вот как? — С улыбкой посмотрел на нас с Хэруки, — Спасибо, Рику-сан!
Щелкнул крышечкой трубки и спросил у нас с девушкой:
— А почему вы не сказали, что попали на телевидение Хоккайдо?
— Тоже мне, большое дело, — Отмахнулся я, — Случайно вышло.
Батя хмыкнул, Чико захотела подробностей, и в ходе их получения твердо решила по возвращению домой посмотреть на плюшевый хлеб. Когда я закончил рассказ, батя придумал мне проблем:
— После возвращения устроим тебе встречи с читателями. Думаю, по одному большому городу раз в две недели будет нормально.
— Ну, если раз в две недели… — Покорно кивнул я.
Все равно без этого никак, торговля лицом — часть работы попаданцем. А еще часть…
— Как тебе такая передача… — И пересказал бате «Зов джунглей».
— Вернемся, обязательно передам «Хонде», — Одобрил он.
— Да хватит работать! — Надулась мама.
— Уцуномия — зона труда! — Пожал я плечами, — Но в Африке — ни слова!
У въезда на площадку, я спросил:
— А почему «Хонда» сама не делает вертолеты?
Батя крякнул и развел руками:
— Нет смысла. Военные заказы выполняют Мицубиси, Кавасаки и Субару, а в гражданской отрасли мы не сможем конкурировать с западными компаниями.
— А у нас какой?
«Хондовский» вертолет перекрашен в корпоративные цвета, так что никаких признаков фирмы-производителя.
— Sikorsky S-76 «Spirit», — Аккуратно выговорил батя название, — Среди корпораций эта модель очень популярна.
— А в Африке какой будет?
— Westland «Lynx». Он не настолько удобен, но вполне надежен.
— Как и ожидалось от нашего заботливого отца — знаешь каждую мелочь!
— Само собой! Как мужчина и отец, я несу за вас ответственность!
— Папа такой надежный! — Ехидно улыбнулась Чико.
***
Не знаю, сколько денег отец решил потрать на отпуск, но в самолете у меня натурально отпала челюсть. Не частный, но тут можно спать в настоящей кровати, ходить в настоящий душ, вместо кресел — мягкие диваны, есть столики — плагиать-не хочу, и, как вишенка на торте — ресторан, а перед посадкой нам выдали меню и попросили выбрать себе диету на время полета. «Буду отжираться!» — радостно решил я и наставил галочек где попало. Еще — узнали, потребны ли нам услуги няни — Чико гордо покачала головой, мама с улыбкой отказ подтвердила.
В первом классе, кроме нас — только пожилой лысый солидный мужик. После взлета познакомились — видимо, сочтя нас достойными, сосед по перелету тут же завязал с батей разговор про скучные взрослые штуки.
Я же повел дам на первое «покушать». Ресторан оказался небольшим, с белоснежными накрахмаленными скатертями и вышколенными официантами. Хэруки неодобрительно покосилась на живую розу в вазе, но устраивать сцену ожидаемо не стала.
На рояле молодой парень наигрывал что-то лёгкое, похожее на классику, ему подыгрывала арфистка, профессионально щипая струны. Просто жесть — в десяти километрах от земли вот такое! Да мне и в голову не приходило, что кто-то запихает в самолет целый рояль, чтобы богатеи могли красиво питаться.
Один из официантов протянул мне щипцами тёплую влажную салфетку. Такое я умею — не совсем ведь сиволапый. Взял тряпочку, вытер руки — то же самое сделали спутницы, Чико — после того, как посмотрела на маму.
Ну, теперь посмотрим, чем «первоклассным» нас будут потчевать.
На первое подали овощной сливочный суп, нарезали хлеб, который я с удовольствием намазал сливочным же маслом.
Отдельно поставили миниатюрные песочные корзиночки с чем-то грибным и икрой, почему-то белой. Краситель чтоли? Сыпанул немного на хлеб, с интересом откусил, пожевал. По вкусу ничем не отличается. Ну и зачем этот выпендрёж с цветом?
— Хочешь попробовать выдержанную в отбеливателе икорку? — Спросил я сестренку.
Она, не отвлекаясь от творожного сыра, покачала головой.
— Это — икра белуги-альбиноса! — Улыбнулась Хэруки, — И нет, ее не перекрашивали — она такая и есть!
Хе, не знал даже. Дорогущая поди. Потянулся к сырной тарелке, но стоящий за моей спиной официант опередил, пододвинув блюдо ко мне поближе, и, взяв в руку сырный нож, вопросительно на меня посмотрел. Напряжно! Считаю, что официант должен только «подтаскивать», а резать мне нравится самому! Делать нечего — кивнул на тот, что ела сестра — авось не отравлюсь — и мне незамедлительно отделили порцию сыра.
Подцепил ножом немного и намазал на хлеб. Консистенция — как у масла.
— А чей это сыр? — Обратился на английском к официанту — он же гайдзин.
— Сейчас вы пробуете лосиный. Этот сыр состоит из молока вечерней дойки, разделённого слоем золы из местного мха. Наша авиакомпания специально заказывает его в Швеции.