Я поманил Макса, тот приобнял обеих сестричек, что-то им прошептал. Они синхронно кивнули. И он выбрался из-за стойки.
— Макс, один вопрос… — сказал я, замолк на секунду, еще раз посмотрев на его одинаковых барменш. — Нет, гоню, два вопроса.
— Тогда давай ты первый, — засмеялся Макс. — Потому что у меня тоже есть пара вопросов.
— Ага, — кивнул я и тряхнул головой. — Блин, двоится в глазах. Ты откуда их взял?
— Если это первый вопрос, то они мои одноклассницы, — сказал Макс. — Были в школе круглыми отличницами, обе поступили, одна в мед, другая на эконом. И обе вылетели на прошлой сессии. А неделю назад мы встретились, ну и…
— На самом деле, вопрос был про студию, конечно, но твои ученицы меня отвлекли, — усмехнулся я.
— Скажи, круто, да? — Макс улыбнулся во все зубы. — Знал бы ты, как долго мне пришлось их уговаривать!
Выражение на лице Макса было таким, что у меня не осталось ни грамма сомнений о том, как именно эти уговоры происходили.
— Так что там про студию? — спросил Макс.
— Да, в общем, дело такое… — сказал я и быстренько описал комнату с матрасами, где мы сегодня утром с Наташей записывали звуковое сопровождение нашей рекламной экспедиции. — Можно твоей воспользоваться? А то не хотелось бы как попало все делать.
— Да мог бы и сразу ко мне прийти… — лицо Макса стало даже немного обиженным.
— Так я сразу и пришел! — хмыкнул я. — Это Василий нас в матрасную комнату притащил. А у тебя какой вопрос?
— Слушай… — Макс замялся. — А ты точно хорошо Звонарева знаешь?
— Какого еще Звонарева? — недоуменно спросил я.
— Ну… Вадима, — Макс пристально посмотрел на меня.
Глава 13
— Я знаю, что он сидел, если ты об этом, — сказал я.
— А знаешь, за что? — спросил Макс как будто с вызовом.
— Давай, удиви меня, — мрачнея, хмыкнул я. Фу, не люблю дрянные сюрпризы. Сейчас окажется, что он какой-нибудь мошенник на доверии. Или пенсионерок обворовывал. Или вообще педофил.
— Я думал, ты знаешь, — нахмурился Макс. — И хотел у тебя спросить. Мне просто один знакомый сказал, что, мол, ха, ваш хваленый Велиал сидельца пригрел. Вот я и подумал, что… Так ты не в курсе, за что Вадим в тюрьме сидел?
— Если честно, нет, — я покачал головой. — Не спросил.
— Слушай… — Макс смутился. — Ты… Ты не будешь против, если я наведу справки? А то ребята с таким восторгом о нем отзываются. Кирюха вообще кричит, что он гений, и все такое. А вдруг тут что-то… Гм… Но если ты считаешь, что не надо, то…
На мгновение я почувствовал досаду. Типа, сейчас, блин, не тридцать седьмой, чтобы лепить на лоб стикер «враг народа». Жизнь по-всякому может повернуться.
— Ладно-ладно, считай, что я погорячился, — Макс поднял руки, быстро истолковав мое выражение лица. Верно, в общем-то, истолковав.
— Нет-нет, Макс, — быстро сказал я. — Ты прав. Доверяй, но проверяй. Если у тебя есть каналы для наведения справок, сделай это. По-тихому, ладно? И скажи потом мне, а ребятам не говори пока ничего. Мне скажи. И мы потом вместе подумаем, как поступить, лады?
— Заметано, — просиял Макс.
— Вот и славно, — кивнул я. — Реально, молодец, что обратил внимание. А я у него самого спрошу. Сверим инфу, и станет понятно, можно ему доверять или нет.
Мы с Максом синхронно повернулись к бару. Там царил все тот же активный движ. Вокруг стойки клубилась мужская тусовка, а девчонки-близняшки смешивали коктейли. Пока еще не с отточенным изяществом Макса, но компенсировали свою новичковую неуклюжесть двойным очарованием.
— Они справятся, пока нас не будет, — уверенно сказал Макс. — Надо только закупки наладить. Дарья вроде ничего, толковая, спокойная.
— Послушаем еще, что в финале скажет, — кивнул я. — Надеюсь, что ее тоже все устраивает.
— Слушай, вот еще что… — Макс чуть расслабился и оперся плечом на стену.
— Второй вопрос? — усмехнулся я.
— Вроде того, — хмыкнул он. — Нам бы немного бар того… дооборудовать. Морозильник для льда купить, например. Понимаешь, почти во всех коктейлях есть эта вот тема в рецепте — «наполни бокал льдом». Я честно дома пробовал и так, и эдак. Если делать со льдом, а не как я сейчас, то это получается во-первых эффектнее, а во вторых…
— Ну что ты замялся? — засмеялся я. — Расход напитков уменьшается. Что ведет к увеличению прибыли.
— Ну… да, — нехотя кивнул Макс.
Хех. Даже мажористые дети Советского Союза пока еще не научились без стыда рассуждать про деньги. Из всех моих орлов, кажется только Наташа и Ирина умеют в этом смысле «зрить в корень», не испытывая при этом комплекса вины. Наверное, поэтому здесь в девяностые так легко и получается заниматься бизнесом. Даже с моими не самыми глубокими познаниями искусства маркетинга, все прокатывает как по маслу. Конкуренция невысокая, а спрос гигантский. Кажется, что изголодавшиеся по изобилию и выбору товаров и услуг люди готовы сметать вообще все, что предлагается. С какими-то минимальными и даже подчас совсем детскими и неуклюжими рекламными усилиями. Это к двадцатым годам двадцать первого века появится избалованность и искушенность спроса. Когда понадобятся прямо-таки сверхчеловеческие усилия, чтобы привлечь к себе внимание.
— Пойду помогу девчонкам, а то их там уже на части рвут, — сказал Макс и двинул обратно к бару.
Артхаусный конкурс красоты продолжался. Парни-ведущие придумывали все новые идиотские испытания для девушек. Публика то хохотала, то безмолвствовала. Пару раз мне пришлось силой удерживать Наташу остаться на месте, а не мчать спасать положение немедленно.
Реально важный этап. Наша «Фазенда» сейчас была как какой-нибудь подросток в семье на этапе сепарации. Новые люди делали первые шаги в деле развлечения публики. И ошибались, разумеется. Но если не дать им наступить на все эти грабли, не дать прочувствовать каждый тонкий момент, то они так ничему и не научатся. И вместо того, чтобы на гастролях заниматься, собственно, гастролями, мы будем греть голову о том, как там без нас дела на «Фазенде». Не растеряли ли наши бестолковые ученики собранную публику.
Блин, я так размышляю, будто мы на эти гастроли уезжаем на полгода, не меньше. Нас не будет всего-то пару недель. Причем с перерывом. Ну, в том смысле, что сначала мы проедемся в одно «крыло» Новокиневской области, потом вернемся ненадолго в город, а потом поедем окучивать второе «крыло». За это время в «Фазенде» пройдет шесть вечеринок. Можно ли испортить репутацию площадки за такой короткий срок?
Да, можно. Дурное дело нехитрое. Но так-то половину срока тут будет Света. А она, в случае чего, сможет рассказать-направить. Привлечь Колямбу и Бобу к решению проблем. Подключить Иришку, хотя та занята своим телевидением по самые уши, конечно.
Нда. Если даже меня немного парит и нозит, как «Фазенда» будет без нас обходиться, то страшно представить, что творится в голове у Наташи…
— Половина первого, всего-то… — Наташа посмотрела на наручные часы. Потом обвела взглядом опустевший зал.
— Так сегодня же воскресенье, логично, — пожал плечами я. — Завтра всем на работу, вот и разбрелись пораньше. Давай собирать всех в кружочек. Послушаем, что скажут.
— Да! — Наташа сделала решительный шаг в сторону сцены, где Митя и Дима собирали в ведро кучу мятых бумажек. Результат их замороченного способа голосования — напиши на бумажке имя, скомкай и брось на сцену.
В подсчете участвуют только те, которые финалистки поймают мусорными корзинками. А непойманные бумажки превратились в мусор. Который парни сейчас и собирали. С недовольными лицами. Слышал их короткую перепалку с Дарьей. Парни попытались отмазаться, мол, уборщица все уберет же. Но Дарья резонно возразила, что собрать бумажки — это не сильно тяжкое бремя. И нефиг оставлять тут срач. И после одной вечеринки задирать нос, будто у вас сольник в «Олимпийском» случился, не меньше.
— Помнишь же? — удерживая Наташу за руку, спросил я. — Мы слушаем, а не читаем нотации!
— Даааа, — протянула она, закатив глаза. — Я пооомню…
Мы с Максом привычно уже сдвинули две парты, превращая их в большой стол. Разложили на тарелки нарезанные сыр, колбасу, хлеб и фрукты. Макс притащил из бара заначенную для этого случая бутылку шампанского. Ритуал, фигли.
— Вечеринка объявляется закрытой, — сказал я, когда все расселись на разномастные стулья. Наташа, по своей всегдашней привычке, села на край сцены. И руки спрятала за спиной. Наверное, чтобы ей загнутые пальцы не попадались на глаза.
Макс грохнул пробкой в потолок и разлил пенящееся вино по стаканам. Доза получалась символической, но смысл был именно в этом.
— Что вы скажете? — с тревогой спросила Дарья и посмотрела сначала на Наташу, потом на меня.
— Неа, — я покачал головой. — Что ВЫ скажете? Валяйте, вываливайте впечатления от вашей первой самостоятельной вечеринки.
— Блин, это так круто! — первым выступил мелкий Митя. — Я сначала боялся, типа народу же много, а мы даже толком не репетировали, получается. Вышел на сцену, все орут, что говорить — не знаю. А потом как-то разошелся. К концу страх вообще прошел.
— Но прыгать на зрителей ты не стал, — с сарказмом заметил Дима, его напарник.
— Я сначала хотел, — фыркнул Митя. — Но может потом как-нибудь.
— Рок-звездой себя почувствовал, да? — хихикнула одна из близняшек.
Пауз в разговоре становилось все меньше. Сначала наши дебютанты говорили как бы с трудом и оглядкой. Но постепенно блоки снимались, вал впечатлений становился все крупнее, и вот они уже размахивают руками, перебивая друг друга и спеша поделиться своим горячими только что полученными впечатлениями.
Я сел рядом с Наташей и пихнул ее плечом. Она выразительно посмотрела на меня. Мол, видишь, видишь⁈ Я молчу!
Я подмигнул.
Она коротко вздохнула и положила голову мне на плечо.
«У нас все получилось, моя королева!» — подумал я.
— Это что-то нереальное! — Кирюха аккуратно положил гитару и бросился мне навстречу, грохоча ботинками по ступенькам. — Блин, Велиал, ты должен обязательно послушать!