Тут я прикусил язык, с которого чуть было не сорвалось, сколько именно лет я об этом мечтал на самом деле. Что до армии ни разу не позвонил, а после, в двухтысячных, стало как-то неактуально. И вот сейчас я здесь, и переговорный пункт — это вовсе не ретро-каприз, а реальная необходимость. Другие варианты существуют, конечно, но вот этот, с кабинами, самый надежный.
— Ах вот в чем дело, — Ева обняла меня и прильнула к плечу. — А мы часто звонили по межгороду. И вот из таких пунктов, и из автоматов, и с домашнего. У меня два двоюродных деда и дядька когда на вахты уезжали, связываться с ними только так и было можно.
— А я пытался убедить родителей кому-нибудь вот так позвонить, — засмеялся я. — Но мне ни разу не удалось.
— Новокиневск! Кто ждет Новокиневск? — раздался нетерпеливый голос диспетчерши.
— Я! Мы! — я поднял руку вверх и даже подпрыгнул.
— Пятая кабина, — отозвалась фея телефонной связи.
Мы с Евой протиснулись через толпу, которая стала, кажется, еще плотнее. Матовая дверь с цифрой «5» закрылась за нами, отрезая нас от шума и суеты переговорного пункта. Я снял тяжелую трубку с телефона.
— Але, Ириш, это ты?
— Ну, до Ростова, а там уже поездом можно, — трое водил склонились над бумажной картой. — Сколько вас человек, говоришь?
— Четырнадцать, — сказал я.
— Пятнадцать, — уточнила Ева, ткнув меня локтем в бок.
— Да, точно, — вспомнив про Оксану, я нахмурился. Она вроде нормально вписалась, и с ней даже за эти дни проблем никаких не было. И у Макса к ней явно какой-то рецидив чувств случился. Сколько раз их видел романтично прогуливающимися по берегу. Или как они на скамейке целуются.
Но тут ведь как…
Очень какая-то нездоровая у этой Оксаны была целеустремленность. Лезть с советами к Максу я пока что не торопился, конечно, но кое-какой план у меня все-таки возник.
— Так получается тогда, что до Ростова можно и еще пассажиров подхватить, а? — водила радостно потер ладони.
— Нет, — резковато ответил я. — Я фрахтую автобус целиком. Никаких левых пассажиров.
— Так тогда это будет дороже стоит, да… — все трое водителей выпрямились и, одинаково выдвинув нижнюю челюсть, важно покивали.
Мне захотелось прописать кому-то из них с ноги, но я, разумеется, сдержался.
— Сколько? — безмятежно спросил я.
— Ну это… — троица принялась алчно переглядываться.
Вот реально, не знаю, что там такое в воздухе распыляют, в этих наших южных регионах! Но деловые переговоры вести с тамошними «негоциантами» — это прямо отдельное удовольствие.
— Сколько⁈ — воскликнула Ева, услышав сумму, выросшую примерно в четыре раза от той, с которой начались переговоры. Тоже, кстати, немаленькой нифига. — Да вы обалдели что ли?
— Ты, девонька, в мужские дела не суйся, — хмуро буркнул один из водил. — Не твоего ума дела, поняла?
— Да пожалуйста! — фыркнула Ева.
— А что такого в попутчиках-то? — фальшиво и широко улыбнулся один из троицы, в белой капитанской кепке. — Всем надо ехать, а автобус большой. Зачем его порожняком-то гонять?
Я извлек из кармана несколько крупных купюр, отвернулся, типа, и стал делать вид, что их пересчитываю.
— Так сразу и говори, что денег не хватает! — захохотал один из водил.
— Короче, у меня есть встречное предложение, — сказал я, поворачиваясь обратно. — Я заплачу ту сумму, с которой все начиналось. И в Ростове докину еще примерно половину. Никаких попутчиков.
Водилы надулись и принялись отнекиваться. Мол, ну нет, вот же мы сказали, так и будет.
Но я не просто так держал в руках деньги. Они прямо притягивали взгляды как магнитом.
— Ну, нет так нет! — я развел руками и принялся запихивать деньги обратно в карман. — Пойдем, Ева. Придется нам еще на недельку задержаться. Заскочим на рынок за персиками?
— Эй-эй, постой! — торопливо сказал один из водил, но остальные на него зашикали. Типа, нефиг, корпоративная солидарность.
— Думаешь, купятся? — прошептала Ева.
— Идем медленнее, — прошептал я. Потом добавил уже в полный голос. — Слушай, милая, а нам что сказали в администрации автотурбазы «Кубань»? Можно продлить?
Слова «автотурбаза 'Кубань» я сказал отчетливо, чуть ли не по слогам. Ну, чтобы водилы точно знали, где нас искать, если что.
— В палатках — вообще без проблем, — громко отозвалась Ева. — Но я слышала, что там домик освободился. Может быть, мы с тобой на эту неделю переедем в цивилизацию, а?
Мы остановились рядом с автобусной остановкой, продолжая мозолить глаза водителям. Я мельком бросил взгляд в их сторону. Троица скучковалась голова к голове и что-то друг с другом старательно перетирали.
Между собой торговались? Или все-таки решили до конца держаться, несмотря на упущенные деньги?
— Эй ребята, пст, — раздался мужской голос, и я даже не сразу понял, откуда он звучит. — Да не крути ты башкой, волосатик!
А, сообразил. Хозяин голоса стоял по другую сторону остановочного павильона и делал вид, что читает объявления на стене.
— Топайте вниз до поворота, — сказал он. — Я догоню.
Глава 12
— Так в четыре еще темно, — задумчиво проговорил я, глядя с высоты на Геленджикскую бухту.
— Ну, — кивнул водила. — Зато в Ростове будете еще до полудня. И если с билетами повезет, в тот же день на поезд успеете.
Я перевел взгляд с моря на мужичка-заговорщика. Вообще он мне не нравился. Суетливый такой, шепелявый, лицо такое… То ли щучье, то ли крысиное. Постоянно оглядывается, нервничает. С другой — ну что ж поделать, внешность у дядьки такая. А то, что нервничает — это понятно. Поперек местной «мафии» же плыть пытается. Заказчика вот увел. В крысу.
— По рукам, — сказал я и протянул руку.
— Вот и отличненько, — водила радостно ухватил меня за пальцы и потряс. — Тогда, значит, сейчас половину денежек, а в четыре подходите вместе с вещами к…
— Нет, — улыбнулся я. — В четыре ты подъезжаешь к воротам «Кубани», мы грузимся, и вот тогда я отдаю тебе половину денег.
— Так дела не делаются… — попытался возразить водила.
— … а оставшуюся половину получишь в Ростове на железнодорожном вокзале, — как ни в чем не бывало продолжил я.
— А откуда я знаю, что у тебя деньги-то есть? — водила пошевелил куцыми усиками и стал еще больше похож на крысу.
— Твой автобус я пока что тоже не видел, — подмигнул я.
— Ты что, думаешь, я тебя обмануть хочу, да? — водила так резко выпрямился, что аж затрясся от напряженного возмущения.
Я хмыкнул и посмотрел на Еву.
— Милая, план насчет персиков все еще остается в силе, — сказал я и сделал шаг в сторону спуска вниз.
Надоели до тошноты местные негоцианты, вот что. Мне вот даже реально стало все равно, согласится сейчас этот хрен на мои условия или пойдет на фиг, как и остальные прочие. Делов-то, купим билеты на ближайшие дни, разобьемся на малые группы, еще потусим на юге.
— Слушай, ну так дела не делаются… — уже менее уверенно проговорил водила.
— Как скажешь, дорогой, — кивнул я и неспешно сделал несколько шагов.
— Ну ты сам подумай, без аванса-то я как могу тебе доверять… — уже почти промямлил нам вслед водила.
— Думаю, у него нет никакого автобуса, — безмятежно сказал Ева. — Просто хитрый тип. Услышал, как ты с водителями разговариваешь, решил по-быстрому денег срубить.
— Вот-вот, и я того же мнения, — усмехнулся я.
Говорили мы громко, не скрывая пренебрежения и сарказма.
И даже спиной ощущали, какую бурю эмоций переживает крысоподобный водила. Ну, или жулик, который водилой прикидывается.
— Да погодите вы! — он не выдержал и догнал нас рысцой. Запыхался за те несколько шагов, которые пробежал. Стянул кепку, вытер вспотевший внезапно лоб ладошкой. А потом ладошку — об штаны. — Нежные какие. Обиделись что ли? Где, говоришь, турбаза твоя?
— Знаешь, что странно? — сказала Ева, помешивая ложечкой мороженое. Оно уже подтаяло, смешалось с тертым шоколадом и превратилось в буроватую кашицу. — Как мало на самом деле человеку нужно вещей с собой…
— А я еще в начале говорил, помнишь? — подмигнул я.
— А я тогда не думала, что ты всерьез, — Ева засмеялась. — Нет, ну правда! Я когда собиралась, мне все вещи казались такими нужными. А по факту за все время я почти ни к чему и не притронулась. Купальник, сланцы и сарафан почти все время.
— И шляпа, — подсказал я.
— Эту шляпу мы в Геленджике купили, — сказала Ева и принялась доедать остатки мороженого.
— Устала? — я накрыл ее ладонь рукой. — Я тебе сразу предлагал вместе со всеми ехать.
— Конечно, устала, — Ева подалась ближе и положила голову мне на плечо. — Но я же не могла пропустить вот это интересное, что ты там придумал.
— Да вряд ли интересное, — я пожал плечами и посмотрел в окно.
На самом деле, дорога и правда оказалась довольно утомительной. И слилась в один длинный день, хотя на самом деле уже прошло где-то… А сколько, кстати?
Получается, в четыре, по темноте, к воротам «Кубани» подкатил видавший виды «Икарус». На самом деле, где-то в четыре-пятнадцать. Мы успели за это время тридцать раз поспорить на то, приедет мужик или он реально был просто жуликом, который в последний момент зачем-то захотел оставить хорошее впечатление.
Выиграли те, кто ставил на то, что приедет.
Погрузились, натурально, в полусне, потому что с вечера толком и не ложились даже. Вещи собирали, распихивали их по сумкам, баулам и чемоданам. Потом перетаскивали в кучу. Суетили, психовали. «Ой, я же штаны забыл в прачечной!», ну и вот это все.
Потом была дорога, частично похожая на сон. Когда рассвело, море уже осталось где-то далеко позади.
Потом был пыльный и раскаленный Ростов-на-Дону, совсем уж стремительно. На вокзале мы неожиданно оказались в чертовски нужное время, если бы водила не уехал, я бы ему еще несколько купюр на чай добавил. Когда к кассе наша очередь подошла, я почти безнадежно сказал это вот: «четырнадцать билетов до Новокиневска». Ожидая, что ответ будет: «Ты опух что ли, юноша? Есть только три. И один в СВ». Но кассирша меланхолично взяла из стопки пачку новеньких оранжевых бланков и спросила: