том в нем будут продавать подержанные иномарки, а потом он перейдет, кажется, тойоте… Не помню уже точно. Просто моя однешка, в которой я заново учился быть штатским, была как раз тут поблизости.
— Не надо нас торопить! — строго отчеканила Наташа. — Жилье — это вам не новые трусы купить! И вообще… Вы же в другом месте будете жить, ведь так?
— Да, я к дочери с ее мужем перебираюсь, а эта квартира моя, так что… — заговорила тетка.
— Тогда отойдите куда-нибудь подальше, — Наташа помахала рукой, будто отгоняя насекомое. — Я должна понять, как эта квартира ощущается без вас. А то сейчас у меня такое впечатление, что вы будете за мной наблюдать, даже когда я… гм… в туалет иду.
— Девушка, вы ужасно невоспитанная! — возмутилась хозяйка.
— Зато вы образец хороших манер, — фыркнула в ответ Наташа и дернула плечом. — Прямо эталон, можно вас забальзамировать и поставить в палате мер и весов. У вас знакомого таксидермиста нет?
— Немедленно убирайтесь из моего дома! — голос хозяйки стал визгливым. Он и до этого-то был неприятным, а сейчас, когда Наташа ее выбесила, стал прямо как у героини мультика. Ну, которым тетка деревья валить могла.
— А что такое? — расплылась в елейной улыбке Наташа. — Вы уже передумали сдавать мне квартиру?
Мы с хохотом сбежали вниз по лестнице под громогласные возмущенные вопли хозяйки квартиры.
— Трындец, противная какая тетка! — резюмировала Наташа, когда мы выскочили наружу и присели на лавочку у подъезда. — Вот не удивлюсь, если она сейчас нам на головы помойное ведро вытряхнет.
Мы синхронно подняли головы.
— Окна в другую сторону, — сказал я.
— А, точно, — расслабилась Наташа. — Но про крышу — это же отличная идея, скажи? Свадьба под небесами, когда выше — только облака… Блин, если ты так не сделаешь, то я такую свадьбу себе устрою!
— Ты же еще замужем, — напомнил я.
— Ой, ерунда, развестись — это недолго! — махнула рукой Наташа.
— Так потом нужен будет еще один жених, — сказал я. — Или уже кто-то есть на примете?
— Так, Велиал! — Наташа повернулась и уперла в мое лицо взгляд своих инопланетных глаз. — Ты чего с темы спрыгиваешь? Мы вообще-то твою свадьбу обсуждаем. На крыше, а? Или ты боишься высоты?
— В гробу, в гробу замкнутое пространство… — пробормотал я, вспомнив давний анекдот. И пока Наташа не начала меня про него расспрашивать, быстро продолжил. — Да все мне нравится! Я на самом деле просто думаю, как бы к Владу подкатить, чтобы свадьбу на элеваторе устроить. И возможно ли это технически.
— Ну я видела, что там по лесенкам люди карабкаются, — задумчиво проговорила Наташа. — Значит наверх забраться можно.
— Ха, прикинь, в приглашении для гостей написать: а дальше сто метров карабкаться по железной вертикальной лестнице', — заржал я.
— Упс, — Наташа вскочила и прошлась взад-вперед перед скамейкой. — Наверное, для родителей это все не очень хорошо подходит. Бабушку же так карабкаться не заставишь. Но вот для друзей…
— Если выбрать не настолько экстремальную крышу… — начал я, но перед глазами уже возникла картина, как мы с Евой, в свадебных нарядах взбираемся на самую высокую башню мрачной махины элеватора. Я в этот момент себя поймал на жесте, который уже почти изжил, — потянулся за несуществующим мобильником, чтобы немедленно позвонить Владу и договориться насчет элеватора.
— Сколько у нас еще адресов? — спросила Наташа.
— Три, — ответил я. — И еще два на после семи вечера.
— Блин, ну почему это такая морока? — Наташа всплеснула руками. — Почему у нас нет какого-нибудь такого места, где сдаются все квартиры сразу, а? Чтобы приходишь в такой дом, а там на первом этаже живет толстый домохозяин. Ты ему говоришь: «Здрасьте, я от мужа ухожу, мне нужна квартира!» А он, такой…
— А толстый — это обязательно? — фыркнул я.
— Да! — уверенно кивнула Наташа. — А вообще — какая разница? У нас все равно ничего подобного нет. Только вот такие вот… Велиал, ну вот почему так? Почему квартирные хозяйки всегда такие противные, а?
— Мы пока видели только двух, — напомнил я. — Поехали дальше смотреть, может остальные будут лучше. Точнее, сначала пошли. Тут следующая квартира в соседнем дворе.
— Ой, а давай тогда через одну, — скривилась Наташа. — Мне этот район совсем не нравится, поехали отсюда.
— Тогда осталось две квартиры, — сказал я, и мы двинулись к машине.
— Хоть бы та, которая возле речного вокзала, оказалась прикольной, — Наташа скрестила пальцы на обеих руках.
— Так может едем сразу туда? — предложил я. — А если там такое себе, вернемся на Матросова?
— А давай, — Наташа кивнула.
Я вырулил из двора типовой девятиэтажки на Закорский тракт.
Глава 17
— О, вот это нифига себе! — мужик хлопнул себя по ляжкам и засмеялся. — Вот так номер у меня на пороге!
Немая сцена. Наташа нахмурилась, пытаясь понять, что за человек открыл нам дверь. Мое лицо мне было не видно, конечно. Но, подозреваю, выражение на нем было какое-то похожее.
Мужик, в районе сорокета, с легкой небритостью, наметившимся пузиком над ремнем линялых джинсов. Футболка, кепончик.
А, точняк! Это же один из наших «реднеков»! Причем из самого «первого состава». Завсегдатай «фазенды», герой чемпионатов ло лимбо, перетягиванию одеяла, околовсяческим прыжкам и боям подушками. Имени его я, разумеется, не помнил. Но мордально он был знаком, конечно. И мне, и Наташе.
— Заваливайте! — мужик отшагнул вглубь и сделал приглашающий жест. — Блин, мне теперь даже неудобно как-то мою халупу предлагать таким людям!
Он повернулся уже куда-то в комнату и прокричал:
— Евген, прикинь, кто, оказывается у меня хату снимать будет, а⁈
Лицо Наташи преобразилось, когда до нее дошло, что произошло. Она тоже узнала наших реднеков и как-то сразу расслабилась. Удивительная она все-таки личность. Прямо-таки клубок из противоречий и парадоксов. Мало того, что выглядит как пришелец с другой планеты. Так она еще и непредсказуема, как этот же самый пришелец. С чужой психологией и неожиданными реакциями. Ну, для тех, кто ее не знает, неожиданными. Хотя она и меня до сих пор удивляет… И, наверное, не перестанет никогда.
— Гоша! — с улыбкой протянула она и распахнула объятия. — Рада вас видеть, вы не представляете как!
И через каких-то десять минут мы вчетвером уже сидим за низким журнальным столиком с шахматной доской на полированной крышке. А поверх клеток — домашнее варенье в пузатеньких чашечках из чайного сервиза и порезанный толстыми ломтями батон. И чай, ага. Оба реднека оказались за рулем, так что никакого бухла, только сладенькое. Из домашних запасов Евгена, который тут живет в соседнем доме.
— … да ты прикинь, а? Она ведь реально думала, что у меня любовница, когда за мной следила!
— Ха-ха, вот это реально был номер, конечно! У нас там в разгаре борьба в перьях, все потные, орут друг на друга. Там еще в тот день ведущий противный такой был, с голосом как у лося во время гона.
— … и я, главное, уже его подсек, нужно только дожать было. А тут такое…
Мужики радостно делились новыми историями из «Фазенды», с нежностью вспоминали старые. Ржали. Хлопали меня по плечу. Смотрели на Наташу влюбленными и преданными глазами.
И так все было у нас хорошо и прикольно, что мы чуть было не забыли, зачем пришли.
— Так, стоп! — сказала Наташа и резко выпрямилась. — Квартира. В аренду. Гоша, это ты сдаешь, да? И вот эта самая квартира?
— Да мне как-то даже… — засмущался Гоша. — Квартирка-то так себе… Барак практически.
— Это смотря с чем сравнивать, — Наташа дернула плечом, встала и подошла к окну.
Вообще, в чем-то Гоша был прав. Квартира была… ну, скажем так, неоднозначная. Дом был старый, двухэтажный, дореволюционной еще постройки. Но не из тех, которые становятся памятниками архитектуры, атмосферные такие краснокирпичные художественные совершенства, как на открытке. А скучный кубик с узкими окнами и двускатной крышей. Деревянная лестница, уже изрядно битая. Линялые полосатые обои, планировка совершенно дикая какая-то — крохотная кухня, в которой только один человек стоя может поместиться, а из нее — вход в совмещенный санузел. С сидячей ванной. Блин, я до этого момента вообще не представлял, что такие штуки бывают! Но вот поди ж ты! И явно видно, что ванну эту сюда запихали вопреки изначальному проекту. Согласно которому, жильцы подобного дома должны были ходить мыться в общественную баню.
— Тут еще и сосед сверху алконавт, — вздохнул Гоша. — Как напьется, так начинает долбиться во все двери, всюду ему, понимаешь, американские шпионы мерещатся. Такая вот белочка у него.
— Наташ, ты не подумай, что мы тебя отговариваем, — включился Евген. — Кому другому мы и наплели бы с три короба, что квартира золотая-бриллиантовая, но тебе врать как-то… Ты же понимаешь?
— И мыши тут еще, вот что, — вспомнил очередной косяк Гоша. — Так что лучше сразу кошку заводи, а то на голову сядут.
— Слушайте, вы меня так яростно отговариваете, что мне теперь еще больше захотелось тут поселиться, — задумчиво проговорила Наташа и выглянула в окно.
А вот вид, кстати, был замечательный. На внутренний дворик, заросший кустами сирени, уже давно отцветшей, ясен пень, и одичавшими ранетками. А посреди кустов — потемневший от времени столик с лавочками. Вот конкретно сейчас — пустой.
— Не-не-не, Натаха, ничего такого, — запротестовал Гоша. — Мы не отговариваем, просто честно говорим, что квартира — говно. Это, если что, моя квартира. От деда досталась, больше никто тут жить не захотел, после того, как он повесился…
— О, новые подробности, все как я люблю, — Наташа широко и жутковато улыбнулась. — Может тут еще убили кого-то?
— Ну, не прямо здесь, — Евген и Гоша переглянулись. — Этажом выше, через площадку мужик свою тещу топором зарубил.
— В самое сердечко… — пропела Наташа, закатывая глаза.
— Да не, не в сердце, по башке он ее стукнул, — уточнил Евген. — Кровищи были, абзац…