— Бредогенератор — это по твоей части, — подмигнула Ева.
— Вот поэтому я и пытаюсь его напрячь, — сказал я. — Значит так. Есть вот какая идея. На самом деле Саша и Гриша — родные братья… Не, это какой-то индийский фильм тогда получится.
— Погоди-погоди, давай договаривай! — оживилась Ева.
— Нет, я уже другую историю придумал, — сказал я. — На самом деле, Гриша… эээ…
— Понятно, ничего не придумал, — засмеялась Ева.
— Бредогенератор барахлит, — развел руками я. — Без сбоев только на сцене работает.
— А может быть, все дело в девушке? — Ева снова перегнулась через мои колени и посмотрела на Гришу. — Например, в седьмом классе Саня был влюблен в какую-то вашу одноклассницу. Но как и все семиклассники, ужасно стеснялся. Ну и пригласил ее как бы не на свидание, а погулять. А тут как раз Гриша приехал. И пошли они гулять втроем, а девушка повисла на Грише, влюбилась в него. И потом еще полгода просила Саню записки передавать.
— В Салехард, — добавил я.
— Ну, или не записки, — пожала плечами Ева. — Просто постоянно о нем расспрашивала. Вот и получилось, что Саша любит девушку, а девушка этого не замечает и все время трындит про Гришу.
— Зато Саша стал для этой девушки самым задушевным другом, — добавил я.
В салоне самолета наступило оживление, потому что настало время обеда. И стюардесса как раз докатила до нас тележку.
Мы на время замолчали, увлеченно поглощая безвкусное хрючево самолетной еды. Меня опять слегка накрыло детскими воспоминаниями. Когда я был очарован вот этими вот фирменными кусочками сахара и крохотными пакетиками соли и перца. Помнится, я потом еще долго хранил эти пакетики у себя в столе. Хрен знает зачем. Видимо, на память об отлично проведенном лете. В детстве же я летал только на курорты с родителями. Так что самолет и купание в море для меня были связаны напрямую.
— Гадость, — резюмировала Ева, отодвигая от себя судочек. — Я вроде заказала курицу, но она по-моему от рыбы ничем не отличается. Еда в самолете всегда такая противная?
— Как повезет. От авиакомпании зависит, — пожал плечами я. И чуть было не начал рассказывать, что вот когда мы летели в Грецию, то… Ну да, Вова-Велиал, конечно же, большой специалист по полетам за границу.
— Это ты чисто умозрительно рассуждаешь? — прищурилась Ева.
— Знакомые много летали, а я просто у них спрашивал, — выкрутился я. — Друзья родителей летали за границу. Заграничной же авиакомпанией. Вот там, говорят, очень вкусно кормили. И вино еще подавали, белое и красное.
— А у нас рыбу с курицей в одной кастрюле варили, — вздохнула Ева с тоской посмотрев на свою порцию. — Нет, я не могу больше. Рис еще этот липкий. Бррр… Давай лучше еще про Сашу и Гришу что-нибудь повыдумываем!
— Есть другая идея, — сказал я, дожевывая суховатую булочку. — Предлагаю заключить пари.
— На что будем спорить? — глаза Евы азартно заблестели. — И о чем?
— Давай ты будешь за то, что Саша не любит Гришу из-за девушки, например, — сказал я. — А я за то, что… Ну, скажем, что они поссорились, когда были совсем мелкими шкетами, а потом Гриша забыл, а Астарот просто злопамятный. И возможно даже в книжечку записывает.
— А как же версия про сына маминой подруги? — спросила Ева.
— Она слишком очевидная, скучно, — махнул рукой я.
— Ладно, — энергично кивнула Ева и протянула руку. Но тут же отдернула. — А на что спорим?
— На «американку», — быстро ответил я.
— Годится, — глаза Евы заблестели еще ярче. Мы церемонно пожали друг другу руки, я изобразил левой рукой третьего, который разбил наш спор. Ева снова перегнулась через мое кресло, практически высунувшись в проход.
— Гриша! — позвала она и помахала рукой. — А что ты там один сидишь? Или к нам, у нас место свободное!
От автора.
Рыжий, рыжий конопатый… убил СССР!
Ну а кто виноват, тот и спасать будет.
Читайте новинку от Гурова и Старого в жанре назад в СССР: https://author.today/work/442674
Глава 4
— Получается, никто из нас не выиграл? — резюмировала Ева.
— Пока результат неочевиный, — покачал головой я. — Гриша же не раскололся.
— А мы с тобой не договорились, что делать, если оба проиграли, — задумчиво проговорила Ева с тоской глядя на место у окна, которое в этот раз было занято грузным мужиком в коротких шортах и не сходящейся на пузе рубашке.
— Или оба выиграли, — подмигнул я.
Наше общение с Гришей весь остаток перелета до Москвы оставило смешанные впечатления. Раскрутить его на подробности детства нам с Евой не удалось, хотя Гриша болтал о себе довольно много и с удовольствием. Но в основном это были рассказы о поездках на очередные соревнования. А вот что у них там произошло с Астаротом, хрен знает. С этой темы он каждый раз ловко спрыгивал, а в лоб мы его спрашивать не стали. Как-то не сговариваясь. Потому что, ну мало ли, вдруг нам показалось, что Астарот нервно вибрирует. Скажем напрямую, и двоюродные братья на самом деле поссорятся. Но спор зашел в тупик, это да. На пересадке в Москве дознание пришлось прервать. Времени а нас практически не было, успели ухватить по паре пирожков и бутылке сладкой газировки, и снова посадка. В отличие от самолета до Москвы, салон был битком. Сначала ощущение вообще было такое, что часть народу полетит, стоя в проходе, как в автобусе. Пассажиры были шумные, нервные, одетые в летне-курортные шмотки, обвешанные сумками и пакетами. Глядя на все это, я даже с некоторой тоской вспомнил про «Победу» с ее драконовскими правилами ручной клади. Да, в моменте бывает и бесит, но зато никаких проблем с полками. И не случается вот этого вот: «Что вы тут понапихали своих вещей, это мое место!» «И что мне теперь на голове своей это везти⁈» «В багаж надо было сдавать!»
Ссорились мужья и жены. Родители орали на детей. Дети просто орали.
Какой-то мужик громко рассказывал заяснял своему другану про то, что он точно знает, что большинство авиакатастроф от нас скрывают. И что на самом деле самолеты падают вообще через один. Окружающие его соседи сначала слушали, а потом начали попытки затыкать этот фонтан красноречия. Но тот только ржал и обещал, что мы все покойники, вот увидите.
— Пока что спор не завершен, — сказал я на ухо Еве.
— И как же мы узнаем, кто из нас прав? — хмыкнула Ева. — Гриша из Сочи отдельно от нас поедет.
— Но с нами останется другой источник информации! — я важно поднял палец. А про себя подумал, что с Гришей мы точно еще встретимся. Хрен знает, откуда взялась в моей голове такая уверенность. Может быть, это и было той самой «выдачей миссии от мироздания». А может быть, все гораздо проще. Геленджик — город небольшой. И шансы встретиться там вовсе не исчезающе малы. Так что…
— Да, точно, можно же Саню раскрутить, — кивнула Ева.
Перелет был тяжелым. Рейс до Москвы мы проскочили как-то легко, без турбулентностей, тряски и прочих авиационных спецэффектов. Но на Москве удача, видимо, решила, что отсыпала нам достаточно. И с самого взлета нас начало трясти. Старенькая «тушка» скрипела, качалась, несколько раз ухала в воздушные ямы. Шумный салон реагировал на все эти выкрутасы довольно бурно. А еще и этот придурок со своими пророчествами масла в огонь подливал. Стюардессы носились по салону то с пакетами, то с водой, то просто прибегали успокаивать особо нервных пассажиров. В общем, такой себе полет. Башка от шума и всего этого к середине начала болеть прямо как в памятное утро моего прибытия в девяностые.
В какой-то момент я даже подумал, что хрен с ним, давайте уже упадем, только пусть эта коробка, набитая нервными курортниками, уже как-нибудь исчезнет из моей реальности.
За этот момент малодушия я немедленно выдал себе мысленного леща. Сделал несколько вдохов и выдохов. И провел среди себя воспитательную беседу. Мол, что ты завелся-то? Ну и подумаешь, истерички вокруг. Ну шумно. Ну и что? Можно подумать, на рок-фестах было не шумно.
В общем, отвлекся, откинулся на спинку кресла. Правда, получилось только в вертикальном положении, потому что механизм был сломан…
«Во всем хороша гармония, — философски заметил внутренний голос. — На этом рейсе просто не могло быть идеально-новенького самолета с медиасистемой, эргономичными креслами и идеальным расстоянием для ног. Ушатанная „тушка“ — это прямо то, что надо».
В общем, я погрузился в некое подобие нирваны. И вынырнул из нее только когда наш самолет бухнулся об взлетно-посадочную полосу в Сочи. Ну да, сели мы тоже гармонично. Так, что зубы клацнули.
Я посмотрел на Еву. Она выглядела бледной, но уже осторожно так улыбалась, будто сама не верила в то, что мы наконец-то приземлились.
— Здесь даже воздух пахнет по-другому! — радостно сказала Кристина, стоя у распахнутого в темную субтропическую ночь окна. Астарот с благостным видом развалился на софе в комнате. Ева сосредоточенно резала колбасу на ровненькие кружочки. Будто задалась целью сделать их выверенно-идеальными, не больше миллиметра толщиной.
«Хорошо быть молодым!» — подумал я, оглядывая доставшееся нам жилье. Когда мы приземлились и вышли в зону прилета, я думал, что нас порвут на части. Ну, не только нас четверых, а вообще всех пассажиров. Выходим мы, значит, нагруженные по самое не могу чемоданами и сумками, а к нам прямо бегом несется оголтелая толпа. Кто-то с табличками «жилье прямо у моря!», кто-то просто орет: «Возьму на подселение!», «Часный дом, кому нужен частный дом?»
Мы продвигались вперед, поближе к свежему воздуху, а нас хватали за руки, выкрикивая прямо в лицо: «Надо жилье⁈ Надо? Поехали прямо сейчас заселимся!»
Я, признаться, даже оторопел слегка от такого напора и накала страстей.
Но не поддался.
Сначала мы вырвались из цепких лап толпы этих пираний гостиничного бизнеса и вышли на крыльцо. В этот момент я даже чуть у Астарота сигарету не стрельнул. Но сдержался. Просто подышал полной грудью. Вдыхая сладковато-йодистый морской воздух. Живительный и даже немного пьянящий. И кромешный ад дороги, во время которой не раз и не два спрашиваешь себя: «Вот нафига вообще⁈ Что, блин, нам мешало на турбазу в области поехать⁈» как-то моментально отпустил.