Ответа я дожидаться не стал, похлопал Банкина по плечу и вышел из кабинета. Мой внутренний голос, который раньше убеждал меня быть с Банкиным повежливее, в этот раз помалкивал. Я понимал, почему он психует. Обычно такие концерты вел сам Женя. А тут ему выдали директиву, чтобы ведущим был какой-то волосатый пацан. И еще и пригрозили санкциями за невыполнение. Будешь тут беситься…
Я вышел в фойе и огляделся. Зрителей пока еще не пускали, зато по всему обширному холлу и широкой лестнице тусовались музыканты. Особенно много народу было рядом с кафетерием. Я вспомнил про воду и направился туда.
Прошел мимо кучкующихся возле гардероба «Пинкертонов», услышал, как Ширли прошипела мне в спину: «Вот он идет, смотрите!»
«Да уж, среди этой публики я не особо популярен», — мысленно усмехнулся я и пристроился в конец недлинной очереди к кафетерию.
— О, привет, Вовчик, — раздался за моей спиной жизнерадостный голос Конрада. — Как сам?
— Привет, Конрад, — я пожал протянутую руку. Ну хоть кто-то здесь не повелся на массовую истерию. В принципе, было бы неплохо эту всю фигню пресечь и наладить с мастодонтами новокиневского рока хорошие отношения, но мне пока было недосуг. Вся эта игрушечная иерархия казалась мне надуманной и приносящей довольно мало реального профита. Особенно для действия, которое займет немало времени и сил. Ведь, как известно, чтобы наладить с кем-то отношения, надо с ним общаться. А общение — это самый ресурсоемкий процесс. И требует самого невосполнимого ресурса — времени. Так что пусть шипят, хрен с ними.
— Слушай, а что у тебя за дела с Василием? — с места в карьер спросил Конрад.
— Временное сотрудничество, — ответил я. — Честно говоря, отрабатываю синтезатор.
— А, — чуть разочарованно отозвался Конрад. — Я думал вы в хороших отношениях.
— Мы в хороших отношениях, — подтвердил я. — Но сотрудничество временное. А что?
— Да есть у меня одна идейка… — прищурился Конрад. — Только после одного случая мы с Васей немного… того… В общем, недоразумение получилось.
Подошла моя очередь, я протянул продавщице купюру и попросил бутылку минералки. Машинально. Потому что в этот же момент удивленно смотрел на Конрада.
Хм, надо же, а ведь он не просто поздороваться подошел!
— Ну, Василий человек умный, с ним всегда можно договориться, — проговорил я.
— Да можно-то можно… — поморщился Конрад. — Слушай, какое-то место у нас с тобой неподходящее для разговора. Может заскочишь ко мне в «Волну» как-нибудь? Я там работаю по вторникам, четвергам, субботам и воскресеньям. А вот, например, в среду можем посидеть. Там как раз народу мало будет. Что скажешь?
— Отчего ж не прийти? Приду, — усмехнулся я. — Заметано, в среду часиков в семь, да?
— Отлично, — Конрад снова протянул мне руку, и я ее снова пожал. Открутил крышку с бутылки минералки, сделал глоток и передумал пока спешить за сцену. «Ангелочки» не маленькие, вряд ли без присмотра что-то серьезное накосорезят. Ну а если и подерутся с кем, так они же рокеры, их репутации такое только на пользу. У меня было еще минут по меньшей мере двадцать, чтобы послоняться по холлу и «понюхать» атмосферу.
Так что я нацепил на лицо самую приветливую из своих улыбок и двинул, так сказать, в народ. С кем-то здороваться, с кем-то знакомиться, а кому-то действовать на нервы.
К финалу своего променада, когда до начала концерта осталось уже минут десять, я сделал несколько выводов.
Первое. У страха Бегемота глаза, прямо скажем, велики. Или тот человек, который просвещал его о делах в рок-клубе и отношении старшего поколения музыкантов к «Ангелам С» был здорово предвзят. Или преследовал свои цели.
Отказались со мной здороваться и общаться вообще только «Пинкертоны». Но тут все было ясно. Я не поленился подойти даже к Яну-Цеппелину. И тот, несмотря на не самый довольный вид, общаться со мной не отказался. А творчество «Ангелов» так вообще похвалил. Сказал, что смотрел программу про клип на ТВ «Кинева». И осторожно забрасывал удочки, не поделюсь ли я секретом, как бы себе заполучить что-то похожее.
Интересно как работают слухи.
Бегемот рассказал мне, что в рок-клубе нас не любят, считают выскочками и готовят какое-то западло. Я принял к сведению, вышел в холл весь такой во всеоружии, выхватил из реальности подтверждение слухам Бегемота.
И они почти стали реальностью.
Хотя на самом деле…
Нет, конечно же, мне все могли нагло врать в глаза, когда я подваливал со своей улыбкой деревенского простачка, и, стоило мне отвернуться, за спиной тут же начинались шушуканья. Но так-то я, как говориться, не первый день живу, и отличить настоящую враждебность от чего-то другого вполне сумею…
Но был и еще один вывод.
Меня как будто… побаивались?
Нет, не то слово. И не заискивали, а как будто пытались на всякий случай произвести хорошее впечатление что ли.
Как перед новым начальником, которого недавно прислали из метрополии. И он ходит, такой, осматривается, а его осторожно так прощупывают, потому что не знают, что от него ждать.
Насчет начальника я, наверное, загнул. Но ощущение легонького «лебезения» было. Его я тоже ни с чем не перепутаю. Объяснить этот феномен
— Вова! — раздался недовольный окрик Светы. — Ты где ходишь до сих пор?
— Уже бегу к тебе, — дисциплинированно ответил я, виновато развел руками перед седовласыми старцами из «Корабля слепых», очень интересной, к слову, группы, я про них раньше слышал только, но видел впервые. Они из самого настоящего пополья, играли рок еще в те времена, когда он был реально запрещен. А из солист, поговаривают, даже отсидел за торговлю идеологически неверными пластинками.
— Блин, Вова, тебя только за смертью посылать, — недовольно пробурчала Света. — Сходил, называется, за водичкой.
— Я купил еще бутылочку, — сказал я и протянул ей нераспечатанную бутылку.
— Да пофиг уже на воду, — отмахнулась Света.
— Что-то случилось? — моментально напрягся я.
— Ну как тебе сказать… — Света поджала губы. Мы свернули в технический коридор, из которого доносились возмущенные голоса и там вообще имел место какой-то явно нездоровый движ.
— Это ты убери руки! — услышал я звонкий голос Бельфегора.
— Да блин, ну что вы опять начинаете-то? — а это чей-то незнакомый голос.
Я подошел ближе. Похоже, все, что могло пройти, уже произошло. У стены стоял Астарот, прижимая к носу окровавленный платок. А у Макса на скуле набухал свеженький кровоподтек. А в противоположном углу «ринга», в смысле, коридора, набычился кряжистый невысокий тип, опознать которого я сходу не смог. И его за руки удерживало еще два незнакомых парня.
— Водички хотите? — произнес я, бесцеремонно вмешиваясь в перепалку.
Глава 2
Астарот, увидев меня, сразу как-то расслабился. Растерянное выражение лица сменилось на равнодушно-презрительное.
— Ну чо ты зыришь? — резко подался вперед тот мужик, которого держали. — Мало получил? Еще надо?
И оскалился, типа злорадно улыбаясь. Зубы в крови, ага. Ну, значит его разок тоже достали. Или он прикусил губу, когда кулаками размахивал.
— Кстати, мы представлены? — шагнув вперед так, чтобы оказаться между агрессором и своими «ангелочками».
— Это Лео, — пробормотала над ухом Света. — Не знаю, кто его впустил вообще.
— А кто бы мне запретил, дура жирная⁈ — заорал агрессивный товарищ.
Дальше все произошло быстро. Бегемот дернулся вперед, двое парней как бы невзначай отпустили Лео, он замахнулся, но удара нанести не успел, напоролся на мой встречный локтем. И догоняющий ребром ладони.
Лео мешком повалился под ноги тому, второму парню. И на лице его успело даже мелькнуть удивление.
— Вова, что ты делаешь⁈ — успела взвизгнуть Света. Я открутил крышку с бутылки и сделал глоток.
— Да все нормально, Клэр, что ты шум поднимаешь? — я приобнял ее за плечи и сунул в руки бутылку минералки. — Вот, попей водички, нам еще работать сегодня весь вечер. А Лео уже уходит. Я же правильно понял, что он безбилетник?
— Да я… — Лео приподнялся на локте, дернулся, чтобы встать. — Да кто…
— Он ведь уже уходит, правда, ребята? — я посмотрел на двоих его парней. Почему-то по ним было ясно, что они не охрана нашего концерта и не просто случайные прохожие.
— Давай, Лева, вставай, — засуетился тот из двоих, что постарше. — Нефиг связываться со всякими… тут…
— Послушай друга, он дело говорит, — усмехнулся я прямо в лицо поднявшемуся на ноги Лео. Он был чуть ниже меня ростом, но в плечах чуть шире. С короткой стрижкой, что в наших рокерских кругах было не особо принято. Лет, наверное, тридцать. Обычный такой мужик, без особых примет.
Игру в гляделки он проиграл секунды за две. Цыкнул зубом, отвел взгляд и пробурчал:
— Ладно, пошли отсюда. Связываться неохота, только руки марать.
Я посторонился сам и аккуратно оттеснил к стене Свету, пропуская мимо себя троицу, гуськом устремившуюся куда-то в сторону выхода. Шедший третьим самый молодой из троих, оглянулся и внимательно осмотрел меня с ног до головы.
— Вы дорогу-то найдете, или вас проводить? — лениво спросил я.
— Вова, не задирай ты их… — прошипела Света мне на ухо.
— Вообще-то я о концерте забочусь, — пожал плечами я. — Будут тут болтаться, еще кого-нибудь обидят.
Но наезжать на меня эта троица не спешила. Живенько унесли ноги, больше даже не оборачивался никто.
— Так что, кто-нибудь объяснит, что это только что было? — спросил я у своих.
— Блин, неудачно как-то я приложился, да? — Макс осторожно ощупал свое лицо. — Синяк уже, да?
— Под гримом не видно будет, — безмятежно отмахнулся я. — И я все еще жажду, можно сказать, подробностей.
— Это же Лео, — всплеснул руками Бельфегор. — Ты его что, не помнишь?
«Ага, понятно, какой-то хрен из прошлой жизни, которого Вова-Велиал знает, а я нет», — подумал я.
— Да это понятно, — я пожал плечами. — Но здесь-то что произошло?