тро поднимет всех, кого надо, на уши. Или еще можно…
Я еще раз надавил на кнопочку звонка и прислушался. Кажется, пол скрипнул? Или показалось?
Тут глазок с той стороны потемнел.
— Кто там? — раздался из-за двери женский голос. О как… Внезапно!
— Доставка пиццы, — хмыкнул я.
— Сейчас, подождите, тут какой-то сложный замок… — сказала из-за двери незнакомка, и через пару минут возни, дверь распахнулась. — Ой, а я вас знаю…
— Аналогично, — усмехнулся я, в первую же секунду опознав, кто это передо мной. Это была «некрасивая подруга» той девушки из парка ВДНХ. В клетчатом пальто. И пальто это, кстати, тоже висело на вешалке.
— Саня дома, лапуля? — спросил я. Отстранил ее и шагнул в прихожую.
— Они вроде спят еще… — сонно проговорила девушка.
— Они? — я приподнял бровь. — В смысле Астарот и та девушка в клеточку?
— Ну да, Оксана… — рассеянно кивнула «некрасивая подруга». Точно. Оксана. В прошлый раз я даже не потрудился запомнить. А зря, как выяснилось.
Я закрыл дверь и повернул собачку замка.
— А скажи-ка мне, милая барышня, как вы с Оксаной вообще здесь оказались? — негромко спросил я, стягивая мокрую куртку.
— Ну… он позвал нас в гости, а мы согласились… — сказала «некрасивая подруга». Я внимательно ее осмотрел. Вид у нее был помятый, будто она так в одежде и спала. На диване в гостиной. Или вообще в кресле, потому что из скромности диван занять не решилась.
— Пойдем-ка на кухню, лапочка, — я увлек девушку за собой и прикрыл дверь. Огляделся. Заглянул в чайник. Долил в него воды и поставил на плитку. — Давай, детка, время исповедоваться. Излагай подробности.
— А вы, собственно, кто? — спросила девушка, потихоньку просыпаясь. — И каким боком вас это касается?
— Я, собственно, продюсер группы «Ангелы С», — усмехнулся я. — У которой, кстати, завтра концерт, за который уже заплачено. И если кое-кто там облажается, то его будут бить. И возможно даже ногами. Я доступно изъясняюсь?
— Ой, — виновато насупилась девушка. Имени ее я до сих пор не знал, но знать, в общем-то, и не хотел. — Я ей говорила, что не надо…
— Ей — это Оксане? — уточнил я.
— Ну да, — кивнула девушка и пригладила растрепанные волосы. Модный тренд сезона — начес, залитый фиолетовым лаком, и в своем идеальном виде смотрится по-уродски. А уж если лечь с такой прической спать, то утром на голове и вовсе уж какое-то воронье гнездо получается. Ладошками точно не пригладить.
— Так, — кивнул я. — И что же не надо?
— В общем, она мне вчера сказала, что мы же знаем, где Астарот живет, — сказала девушка. — И предложила его подкараулить, с понтом мы случайно тут гуляем, и вот встретились.
— И судя по тому, что вы здесь, этот план-капкан сработал? — хмыкнул я.
— Ага, — кивнула девушка. — Ждали мы только долго, у меня руки отмерзли, я перчатки дома забыла… А потом она говорит: «Наська, вон он идет!» А мы договорились, что мы вроде как ходили навещать бабушку. У нас даже с собой сумка была, с соленьями и домашней наливкой. У нее мама такую наливку делает из черной смородины, просто конфетка…
— Не отвлекайся, пожалуйста, — перебил ее я. — Итак, вы увидели Астарота. Что было дальше?
— Ну… — смутилась девушка. — Я поставила сумку на скамейку и сделала вид, что завязываю шнурки. А Оксанка с понтом меня подгоняла, мол что я копаюсь. А потом как завизжит: «Наська, смотри, это же Астарот!» Я чуть не оглохла, она прямо в ухо заорала!
— А он что? — хмыкнул я.
— А он нас сразу узнал, — сказала девушка. — Тогда Оксанка его спрашивает, что он тут делает. Типа, это же дом ее бабушки. И типа не знает, что он тут живет. А он говорит: «Ты че, ты же у меня в гостях была!» А она, такая: «Ой, точно! Я была такая пьяная, что забыла, прикинь?» А он тогда говорит: «Вы же у бабушки были, чего у тебя подруга такая замерзшая?» А она ему: «Наська на улице ждала, пока я банки эти все заберу».
Больше я не перебивал, слушал во всех подробностях, как Астарот сначала просто стоял с ними болтал, потом предложил зайти к нему погреться и попить чаю. Потом в дело пошла черносмородинная наливочка. Как Оксана полезла к нему целоваться, а он сначала говорил, что у него есть девушка, но после еще двух стопок и уговоров, что, мол, да никто не узнает, твоя девушка тебя не ценит, а я тебя по-настоящему люблю… Астарот сдался, и они с Оксаной удалились в спальню. А Настю оставили одну. И она заснула уже только под утро. И спать ей пришлось в кресле, потому что диван был мокрый, они на него пролили воду из вазы, пока танцевали.
— Понятно, — кивнул я задумчиво. Что ж, когда-то что-то подобное всяко должно было произойти?
— Сколько сейчас времени⁈ — девушка вдруг с ужасом посмотрела на часы. — Эти часы правильно идут?
— Половина второго, — сказал я, глянув на свои наручные. — Отстают минут на пять, а так да, правильно.
— Мне же срочно нужно бежать! — сказала девушка. — У меня же… Пожалуйста-пожалуйста, скажите Оксане, что мне правда срочно было надо уйти, а то она обидится!
— Обязательно, — хмыкнул я. И девушка выскочила из кухни как раз в тот момент, когда на плите закипел чайник.
Я задумчиво его выключил, слушая, как в гостиной, стараясь не шуметь, собирается «некрасивая подруга». Потом хлопнула дверь, и стало тихо. Я снова вышел в коридор и закрыл замок. Потом неспешно направился в спальню.
Картина маслом. В позе морской звезды частично прикрытой одеялом, дрых Астарот. Здесь же на кровати валялась его козырная косуха. Видимо, как элемент сексуальных игр использовался. А на его плече безмятежно посапывала эта самая Оксана.
Я придвинул к кровати стул. Намеренно прогрохотав его ножками по полу. Сел и деликатно откашлялся.
— А? Что? — Астарот дернулся, приподнялся на локте и продрал глаза.
— Ну Астароооот, давай еще поспим… — промычала Оксана.
— Железные нервы у вас, барышня, — насмешливо сказал я.
— Что? — тут она тоже встрепенулась и открыла один глаз. — Что тебе здесь нужно⁈
— Сообщить, что твоей подруге срочно нужно было уйти, — усмехнулся я. — Чтобы ты на нее не обижалась.
— Блин, вот она дура! — Оксана попыталась натянуть одеяло повыше, но на нем лежал Астарот, так что ничего не вышло. — Я же ей говорила никому не открывать!
— Между прочим, тебе тоже пора, дорогуша, — заметил я.
— Да кто ты такой, чтобы мне указывать? — вспылила девица, дернулась, чтобы гордо подняться, но вспомнила, что она голая и застеснялась.
— Дурак ты, Саня, — хмыкнул я.
— Между прочим, это правда не твое дело, Велиал, — пробурчал Астарот. — Это моя личная жизнь.
— Согласен, — кивнул я и посмотрел на часы. — Половина второго. У вас сегодня репетиция с одиннадцати, потому что завтра концерт. И вот это уже не личная жизнь.
— Да мы и так нормально все отыграем, что ты начинаешь? — скривился Астарот. Он сел на кровати, еще больше стягивая одеяло с девушки.
— Астарот, выгони его! — внезапно взвизгнула Оксана. — Это вообще наглость — вот так вламываться к звезде в квартиру!
— Детка, я тебе уже говорил, что тебе лучше заткнуть свой прекрасный ротик, одеться и шагать домой? — холодно улыбнулся я. — И не подавать голос, когда звезда обсуждает свои рабочие вопросы, договорились?
— Астарот, скажи ему… — девушка снизу вверх умоляюще посмотрела на Астарота.
— Я не буду его выгонять, — после продолжительной паузы сказал Астарот. Потом посмотрел на меня исподлобья. — Ты не имеешь права мне указывать, с кем общаться, понял? Объективно, без меня нет никакой группы «Ангелы С»!
Я недоуменно приподнял бровь. Астарот как будто спорил с воображаемым собеседником, который ему навтыкал за левую бабу в постели вместо Кристины, которая в сто раз красивее. И покрыл матом за продолбанную репетицию перед концертом. Ну то есть, говорил именно то, что в такой ситуации Астарот ожидал услышать.
В этот момент в гостиной раздался торопливый стук каблуков. «Я же точно закрыл дверь», — подумал я. И сразу же вспомнил, у кого еще есть ключ от этой квартиры.
— Кристина? — сдавленно прошептал Астарот.
— О-бал-деть… — медленно проговорила она. — Я вообще-то думала, что тебя гопники избили! Или еще что-то похуже, а ты… А ну пошла отсюда, подстилка!
— Да кто ты такая, чтобы мне указывать⁈ — переходя на ультразвук заверещала Оксана.
— Давай-давай, шевели батонами, подружка, пока я тебе хлебало не разбила! — кукольные глаза Кристины грозно сузились. Такой яростный гнев на лице, прямо любо-дорого… Хотя я, честно говоря, надеялся, что как-нибудь без этого обойдется.
— Ой-ой-ой, уже испугалась! — скривилась Оксана, но отодвинулась подальше, потянув за собой одеяло. Астарот едва успел его ухватить за краешек, чтобы прикрыть, так сказать, центр композиции.
— Кристина, это не то, что ты думаешь… — сипло сказал он.
— Что я думаю⁈ — Кристина уперла руки в бока. Глаза ее яростно полыхали. Она тяжело дышала. Открыла рот, чтобы что-то сказать, но замерла. «Считает вдохи-выдохи», — подумал я.
Ничего не сказала. Отступила назад и гордо вздернула подбородок.
— Хотя, знаешь что? — сказала она уже совершенно спокойным тоном. Ледяным, как снежные шапки Гималаев. — Трахай дальше эту шалаву!
Она развернулась на каблуках и неспешно вышла из спальни.
— Кристина, стой! — Астарот вскочил и заметался в поисках какой-нибудь одежды. Схватил косуху, прикрылся ей, рванул сначала следом за Кристиной. Потом замер.
— Да и хрен с тобой, — буркнул он. — Сама не согласилась переезжать, ну и пусть катится теперь.
Он сел на кровать, и Оксана тут же обхватила руками его за талию и победно посмотрела на меня.
— Дурак ты, Саня, — повторил я и встал. Усмехнулся и подмигнул Оксане, которая снова всеми конечностями пыталась приклеиться к Астароту. — У тебя минут десять, дорогуша. Чтобы одеться и очистить помещение. Усекла?
Я быстро вышел из комнаты, пересек гостиную, вышел в распахнутую настежь дверь. Уходя, Кристина не потрудилась ее даже прикрыть.