— Это как понимать? — Уставился на меня майор.
— А я тебе покажу, — пообещал я. — Здесь, — я хлопнул по системнику, стоявшему на столе, — море информации. Причем, не смотря на отсутствие в этом мире людей, она поступает из моего родного мира в режиме реального времени…
— Погоди-ка-погоди, Сергей Вадимыч! — перебил меня Зябликов. — Это как понимать — нет людей?
— А так и понимай, — пожал я плечами. — Этот мир был искусственно создан одним лишь моим желанием — спрятаться так, чтобы меня никто не нашел. На тот момент, я еще не знал, что вообще на такое способен. Оказалось — способен. Здесь все точно такое же, как и в моем родном мире: дни сменяют ночи, а ночи — дни; за летом идет осень, за осенью зима, потом весна и так далее. В домах есть свет, вода, отопление… Здесь есть все, как и в обычном мире… только нет людей! Вообще! Никаких!
— Блин! А как такое может быть? — Затупил Зябликов. — А откуда тогда этот свет, вода и прочие удобства?
— Таковы физические законы этого мира, установленные мною… Нежданно-негаданно, но установленные! Это данность. Принимай её как хочешь! Другого объяснения не будет!
— Ек-макарек! Не думал, что ты настолько крут, Вадимыч! — восхищенно произнес Зябликов. — Думал, что уже ко всему привык… Но вот… чтобы так! Целый мир!
— Ладно, проехали! — отмахнулся я. — Сделал и сделал…
— Постой, но если тебе такое… блин… даже не знаю как назвать… по плечу, то ты и наших бандюков одним щелчком в лоскуты…
— Проходили уже такое, Степа, — словно навернув целый лимон, кисло скривился я. — И ничего хорошего из этого не вышло! Правда я не уничтожал всех одним щелчком… Они сами себя на ноль множили… Но, понимаешь, все это было искусственным…
— Ага, а ты хочешь настоящих строителей коммунизма вырастить? — Пришел черед усмехаться уже Зябликову. — Чтобы все без страха и упрека? У наших партийных деятелей чет не вышло…
— А потому что скурвились, сука, в процессе. Нжрались, наплодили ублюдков типа Митрофанушки, и иже с ними. Все до себе гребли… Сам таким был — не понаслышке знаю! А вспомни тех, настоящих пламенных революционеров. Тех, кто жилы рвал за всеобщее счастье, себя не жалеючи! Горел! Сгорал! Но никогда не изменял своим принципам…
— Ну… — протянул Зябликов. — Таких, едва ли не по пальцам одной руки пересчитать можно. Типа Островского…
— Не забывай, Степа, сколько еще безвестных… Кто так же горел… Ведь не устояла бы Советская власть без них.
— Ну, да, Вадимыч, твоя правда, — потупив глаза, согласился Зябликов. — Разнежились мы чего-то… Так неужели не нужна была нам перестройка? Гласность? Кооперативы там… Тебе же из будущего-то виднее.
— Вот как раз перестройка-то и нужна была… Она напрашивалась, она назрела. И Горбачев её очень точно и вовремя запустил. Вот только методы подкачали и соратники.
— А как надо было, а Вадимыч?
— Если бы я знал? — Я виновато вздохнул. — Я обычный чел, простой обыватель. И, увы, не семи пядей во лбу.
— Ну, ты же этот, как его — Надзирающий! Вона, даже целыми мирами крутишь-вертишь как угодно! Неужели для нашего мира ничего не придумаешь?
— Ты знаешь, Филиппыч, я много думал об этом… Все мои благие намерения, в конечном итоге приводили к еще большим страданиям для простых людей. Ведь Бог или Создатель очень хорошо потрудился над этой реальностью. Создал настолько уравновешенную систему, что можно только диву даваться! А мы — люди, только и делаем, что пытаемся сломать Его идеальную игрушку! И унас это отлично получается!
— Но ты же не простой человек, Сергей Вадимыч! Ты — лицо приближенное к Самому! — продолжал гнуть свою линию Зябликов. — А значит и возможностей все изменить у тебя побольше!
— Не спорю. Но мои ошибки и просчеты обойдутся куда болезненней для реальности… Ты знаешь, я даже думаю, что мой очередной откат в прошлое, к точке бифуркации, произошел именно по этой причине. Саморегулируемая система, выстроенная Создателем, пытается погасить негативную инерцию. И все «приключения», происходящие со мной и с Серегой — следствие этого воздействия…
— Вадимыч, а ты Его видел? — неожиданно прервал мои заумные рассуждения Степан Филиппович.
— Кого его? — переспросил я. — Бога?
— Ну да, — кивнул Зябликов. — Бога, или Создателя… Очень уж интересно было бы на него поглядеть!
— Я уже, по-моему, тебе говорил, что не встречался. Даже его Божественного гласа не слышал. С другими богами, было дело, встречался. С некоторыми даже сотрудничал…
— С какими-такими богами? — не понял меня майор. — Разве бог не один?
— Создатель, да — он один, — пояснил я. — А вот богов поменьше — просто пруд пруди. Да вон хоть тот же Анубис, Владыка Мертвых и Последний Судия, вполне себе реально существует. Нормальны такой дядька, с шакальей головой.
— П-фф… Сука! — Зябликов сдулся, словно воздушный шарик.
— Не забивай себе голову, Филиппыч! Мы сюда не за этим приперлись!
— О, блин! — отчего-то слегка испуганным голосом произнес майор. — Вадимыч, а тебя тут выпивка имеется?
— Ты набухаться захотел в будущем? — Изумила меня вопрос Зябликова.
— Да нет… Это я на тот счет, если ты… ну… того… неожиданно «на дно» заляжешь, а Сережка появиться, — пояснил Степан Филиппович. — У него-то твоих возможностей нет. Как мы тогда отсюда домой попадем? А с бухлом тебя вернуть назад всегда можно. Это, так сказать, проверенный способ! — Он весело рассмеялся.
— Бухло в доме должно быть, — ответил я. — Только я не помню. Если что — сходишь на улицу, там магазинов дофига! Выпивку всегда можно найти.
— Вот так просто? Заходишь, и берешь с полки все что хочешь?
— Да. Людей-то в этом мире нет. Никто с тебя даже денег не попросит.
— Вот едрён-батон, где на самом деле-то настоящий рай! — Обрадовался Зябликов. — А можно всё посмотреть?
— Не переживай, Филиппыч, конечно посмотрим! — заверил я майора. — Если меня не вышвырнет… Хотя, ты знаешь, я вообще пацана в себе не ощущаю… Словно один остался… Может, в этом мире могу существовать только я? — Да, задачка! Ладно, эту проблему будем решать опытным путем. Но то, что я действительно не чувствую никаких проявлений своего молодого двойника — факт.
Зябликов, пока я предавался размышлениям, времени даром не терял — он подошел к окну и с интересом выглянул на улицу. Окна квартиры выходили на центральную улицу поселка, так что посмотреть пришельцу из прошлого было на что: рекламные вывески, изобилие припаркованных машин, в основном импортного производства и магазины, магазины, магазины… Большие и маленькие, промтоварные, вино-водочные и продуктовые. И это только в обозримом из окна пространстве.
— Слушай, Вадимыч, а нахрена так много магазинов? — задался вопросом майор. — Вроде и городок небольшой, вполне хватило бы и пары-тройки универмагов.
— Эк, чудак человек! — Я подошел к Зябликову и тоже уставился в окно. — На дворе так называемая эпоха потребления! Во всей её красе!
Мы не сеем, мы не пашем,
Мы валяем дурака.
С колокольни х. ем машем,
Разгоняем облака! — Пропел я известную частушку, а потом продолжил:
За время так называемой перестройки не осталось ни хрена! Колхозы издохли, а частные фермеры не потянули! На полях работают китайцы, выжигая остатки плодородного слоя жуткими химикатами! Заводы загнулись или влачат жалкое существование. Например, из всего Новокачалинского механического завода выжил лишь инструментальный цех. Да и тот на ладан дышит. Огромные площади зарастают бурьяном, разваливаются цеха. А ведь когда-то портальные и мостовые краны, изготавливаемые на заводе, не только по Союзу расходились, но и на экспорт шли! Литейный цех был свой, сборочный…
— Да как так-то? — искренне возмутился майор.
— А так: ч то имеем не храним, потерявши — плачем! Да чего я тебе рассказывать буду? Для чего я тебя сюда притащил? Давай, вон садись за стол — сейчас сам про все прочитаешь! — Я выкатил из-под стола офисное кресло и усадил за него Зябликова. — Это — компьютер…
— Это я понял, — согласно кивнул майор. — А Сережке ты другой подогнал.
— Ноутбук, — подсказал я. — Мобильная версия этой громоздкой штуки…
— Громоздкой? — фырнул Степан Филиппович. — Был я как-то году в восьмидесятом в одном НИИ по делам, так там компьютер немаленькую такую комнату занимал! А этот, при желании, я подмышкой унести смогу!
Я щелкнул мышкой, выводя компьютер из спящего режима.
— Смотри, — попутно пояснял я свои действия. — Это — мышка, устройство для управления курсором. Вот, — я повозил манипулятором по столу, — видишь, стрелочка двигается?
— Ага! — Зябликов сидел с такой довольной рожей, как будто пятилетний мальчишка, которому доверили поиграться с самой вожделенной на свете игрушкой.
— Тычешь стрелочкой в иконку браузера…
— Вадимыч, а по-русски нельзя? — попросил майор. — А то с языками…
— Понятно, английский со словарем? — подколол я мента.
— Немецкий… — мрачнея, произнес Зябликов. — Не справлюсь совсем?
— О! Коллега, выходит? — Повысил я майору самооценку. — Тоже немецкий, и тоже со словарем… То есть не в зуб ногой! Не ссы, ментяра, все проще пареной репы! Тычь мышкой в эту картинку, — указал я на цветной значок браузера на мониторе, — её иконкой на сленге зовут…
— Это, типа, как по фене что ли? — с ходу врубился в тему Степан Филиппович.
— Ну, типа того, Филиппыч, у айтишниов тоже есть свое арго, типа, как у урок феня.
— А айтишники — это кто? — не отставал Зябликов.
— Айтишники — это спецы по всяким компьютерным делам, — не вдаваясь в подробности, ответил я. — Разговорное обозначение человека, работающего в области информационных технологий, а по-русски говоря, компьютерщика. Происходит это слово от английского сокращения «IT», которое произносится как «ай-ти» и означает именно «информационные технологии