Спокойно и с юмором, если ничего не понимаешь.
Мы привыкли, что, попадая в зал музея или картинной галереи, мы сталкиваемся с искусством, которое понятно без дополнительных комментариев. Мы предпочитаем традиционный художественный язык, который не требует никаких пояснений. Глядя на такие типичные и понятные картины, можно сразу ответить на вопрос: «Что хотел сказать художник?». Но современное искусство, искусство XX – начала XXI века, давно уже приняло совершенно иные формы. Разумеется, остались еще художники, которые работают в классических традициях или же делают вид, что следуют им, но на их выставки как раз можно ходить без всяких опасений и потребности в дополнительном анализе.
Попадая на выставку современного искусства, зритель, привыкший к традиционным художественным формам, оказывается в мире, который для него непонятен и непостижим. В залах он может увидеть ржавые металлические конструкции, сваренные между собой, конфетные фантики, рассыпанные по полу, даже полуголого мужика, сидящего на полу и издающего непонятные звуки. Все это называется современным искусством и может вызвать и неприятие, и испуг, и даже физически неприятные ощущения.
ПЕРФОРМАНС ЙОЗЕФА БОЙСА. 1978
У зрителя сразу возникает вопрос: неужели это искусство и неужели это серьезно? Люди, которые занимаются подобными проектами, относящимися к области современного искусства, разумеется, не сумасшедшие и не придурки, но они, помимо всего прочего, – хорошие коммерсанты и понимают, что главное, что может привлечь пресыщенного развлечениями зрителя на выставку, – это шок, возможность испытать острые ощущения, добавить адреналина. Поэтому зачастую художники и пускаются во все тяжкие, ведь скандалом можно привлечь гораздо больше средств и вызвать больший интерес, чем самой изысканной и утонченной работой. Очень часто в таких произведениях нельзя определить, где кончается подлинное самовыражение художника, его творческий поиск и начинается коммерческая деятельность, направленная на привлечение спонсоров, покупателей и посетителей.
Современному художнику совершенно не нужно, чтобы зритель почувствовал и перенял его ощущения в момент творчества, отношение к миру. Художник своим произведением предоставляет зрителю некоторую форму, в которую тот может вкладывать свое собственное содержание. Постмодернизм с его многофункциональной знаковостью предполагает, что каждый символ и знак может обозначать разные вещи в зависимости от желания зрителя. Таким образом художник пытается включить зрителя в собственный творческий процесс и предоставляет ему свободу восприятия. Этим, в общем-то, и ценно современное искусство, старые мастера никакой свободы зрителю не давали.
Современное искусство – это в значительной степени игра, поэтому его не стоит бояться, лучше всего отнестись к нему с солидной долей иронии. Кроме того, современные художники больше не доверяют своим непосредственным впечатлениям и наблюдениям и даже не пытаются изобразить реалии зримого мира. Их творческие поиски идут в ином направлении. Они представляют уже готовые, сложившиеся образы, доступные для непосредственного восприятия.
Современные художники стараются говорить о нынешних проблемах. Их волнуют межнациональные конфликты и вопросы экологии, глобализация мировой экономики и рост преступности в цивилизованных странах, социальные и экономические проблемы. Они по мере своих возможностей стараются привлечь внимание публики ко всему, что их беспокоит.
Не стоит бояться выставок современного искусства, но надо быть готовым к новым художественным формам и новому художественному языку, который складывается из всего того, что уже было создано прежде. Современные художники ищут, так присоединяйтесь к их поискам и не будьте слишком серьезными.
94
Как отличить хорошую картину от плохой?
Критерии оценки могут быть разными, но, безусловно, хороша именно та картина, которая нравится лично вам.
Чаще всего, выбирая картины, которые нам нравятся, а именно такие мы склонны причислять к «хорошим», мы руководствуемся собственным вкусом и пристрастиями. То, что нам нравится, – это, разумеется, хорошо, а все остальное – плохо, ну или так себе.
Разумеется, такой подход к оценке искусства имеет право на существование, поскольку произведения должны украшать нашу жизнь, а мы – любоваться ими. А чем же еще любоваться, как не тем, что нравится?
Но профессиональные искусствоведы в оценке искусства используют несколько иные критерии. Хорошая картина должна быть прежде всего гармонична, должна вызывать у зрителя определенные эмоции (причем не всегда положительные, а именно те, которые хотел бы передать автор).
Когда на картину смотрит профессионал, причем смотрит не просто так, а для того чтобы ее проанализировать, он учитывает многие факторы, изучает композицию, оценивает правильность построения перспективы, исследует колорит. Затем можно рассмотреть детали, чтобы понять, какое символическое значение имеет каждая из них. Специалисту следует учитывать технику, которую использует художник, а также уровень его мастерства и уровень владения кистью.
С другой стороны, если на картине по всем законам правильно изображены какие-то неприятные вещи, никто и никогда не признает это полотно хорошим. В Третьяковской галерее хранится одно из самых знаменитых полотен Василия Верещагина «Апофеоз войны», на котором изображена гора черепов. Эта картина выполнена по всем законам жанра, но никому и никогда в здравом уме не придет в голову повесить ее на стену в своем доме.
То же самое можно сказать, например, об одной из самых знаменитых картин Рембрандта «Урок анатомии доктора Тульпа» (1632).
Подлинник этого полотна, на котором с поразительной натуралистичностью изображено вскрытие трупа, которое проводит известный в то время в Амстердаме доктор Николас Тульп, хранится в Маурицхёйсе в Гааге.
Врачи, особенно европейские, очень любят украшать свои служебные помещения копиями или репродукциями этой картины. Разумеется, в жилом доме или квартире эта жутковатая сцена смотрелась бы дико.
РЕМБРАНДТ. УРОК АНАТОМИИ ДОКТОРА ТУЛЬПА. 1632
Долгое время произведениями искусства считали только то, где изображалось нечто прекрасное, вызывавшее у зрителя возвышенные чувства. Но уже в XIX веке искусство стало слишком часто обращаться к темам драматическим, даже трагическим, художники изображали жизнь дна, даже вульгарные физиологические акты стали предметом творчества. Поэтому в конце концов формулировки несколько смягчились, и произведением искусства стало считаться не только прекрасное, но и выразительное.
В принципе, если человек приходит в музей для того, чтобы отдохнуть, то ему нет необходимости вникать в искусствоведческие тонкости и следовать каким-то схемам, рассматривая произведения искусства. Картины всегда писались в расчете на самого разного зрителя, и большинство художников полагали, что их сможет понять любой человек без всяких дополнительных комментариев.
Вопрос: «Что хотел сказать художник в этой картине?» годится только для школьных сочинений. Потому что художник чаще всего говорит, что жизнь прекрасна, или наоборот, что есть на свете красивые девушки и энергичные мужчины, что летом хорошо в лесу, а зимой можно кататься на лыжах. А чтобы понять все это, вовсе не нужно быть специалистом, как не нужно быть профессионалом, чтобы понять, нравится тебе эта картина или нет.
95
А из музеев часто воруют экспонаты? Кто этим занимается?
Бывает.
Громкие кражи из музеев случались во все времена. Естественно, произведения искусства имеют цену, и зачастую немалую, поэтому всегда находились люди, которые предполагали, что могут распорядиться этими сокровищами куда разумнее, чем специалисты-музейщики.
Иногда кражи готовили, так сказать, извне, но иногда организаторами или соучастниками преступных деяний оказывались и музейные сотрудники. Образ музейщика, готового пожертвовать жизнью ради вверенных ему ценностей остался в далеком прошлом.
Возможно, первым подобным делом, получившим мировой резонанс и даже чуть было не спровоцировавшим международный военный конфликт, было исчезновение из Лувра знаменитой «Джоконды» Леонардо да Винчи. Дело было в 1911 году, кражу обнаружили случайно: картина просто исчезла со своего обычного места, так что даже было невозможно точно сказать, когда именно это произошло. Подозрения вызывали многие: от мелких воришек и бродяг, традиционно промышлявших в залах музея карманными кражами, до агентов германского правительства, которые таким образом якобы хотели спровоцировать Францию и развязать вооруженный конфликт. По подозрению в краже «Джоконды» арестовывали даже известного поэта Гийома Аполлинера и художника Амедео Модильяни (как лицо без определенного места жительства и рода занятий). Предполагалось, что представители нарождающегося модернизма таким образом хотели выразить свое презрение к классическому искусству. К расследованию помимо французской полиции подключились многочисленные предсказатели, которые будоражили публику самыми невероятными версиями, подпитывая интерес желтой прессы.
СВОБОДНОЕ МЕСТО В ЭКСПОЗИЦИИ ЛУВРА. 1911
Но все оказалось проще, и если бы французская полиция проявила себя более подготовленной с технической точки зрения, то раскрыть эту кражу не составило бы труда. На раме, из которой преступник вынул холст, остались его отпечатки пальцев, ранее попавшие в картотеку французской полиции. Это были отпечатки некоего Винченцо Перуджа, итальянского эмигранта, который некоторое время работал в Лувре. Впоследствии он объяснял мотивы своего поступка неким туманным патриотическим порывом, якобы возжелав вернуть на родину величайшее творение Леонардо, которое, как Перуджа полагал, было украдено армией Наполеона. На самом деле «Джоконда» появилась в Лувре, тогда еще королевской резиденции, в начале XVI века. Она была честно куплена королем Франциском I у автора за 1200 ливров, о чем сохранились официальные документы.