этим немым вопросом обращаются они к первому встречному: типа, а какова твоя
вера? Како спасаешься? Правильный ты, или нет? Подобное отношение, вот этот
вызов, ожидание _э_т_о_г_о_ ответа, тяжёлой тучей висит над нами, когда мы
разговариваем с церковными людьми. И подобная тяжёлая туча повисла над всей
христианской цивилизацией. . . Верите ли: нас ведь никто не любит. Никто.
Когда в основе мировоззрения лежит не реализация своих способностей в
каком-то деле, но сама по себе вера в спасение, любая иная религия оказывается
злом, с которым нужно бороться. Все люди тут же начинают делиться на имеющих
'правильную' и 'неправильную' веру. Первые - сами 'правильные', коль сумели
уверовать, вторые - 'неправильные', заблуждающиеся. Типа больные, которых нужно
лечить. Или, иными словами, христианство, поставив проблему 'правильности веры'
во главу угла, тут же начало делить всех на 'своих' и 'чужих'.
Фокус душевного внимания христианина постепенно, исподволь (впрочем - может
быть, и с самого начала), переместился с того, чем нужно заниматься по жизни, со
своего дела - на то, что нужно делать, чтобы спастись. Всё началось с того, что
начали противостоять иудеям с их Ветхим Заветом. Поэтому начисто забыли об
Адаме, его призвании и роли, следовательно - и обо всём человечестве. Потом
стали думать о порочности и непорочности зачатия. . .
Модель сотворённой Богом Вселенной отличается исключительной
универсальностью, изоморфностью, и я бы сказал, гибкостью. Всё заранее
предусмотрено, на каждую возникшую проблему есть своё решение. Любая катастрофа
находит свой как бы 'обходной вариант'. Ну да, Адам согрешил и невозвратно пал.
Но после этого падения и вследствие этого падения от него происходит теперь всё
человечество. Именно к нему переходят те же самые 'плановые задачи'. В этом
смысле в плане Божьего миро-строительства ничего не изменилось. В сущности, не
всё равно, кто задачи решит - один пацан, или целая бригада?
Человеческому роду, этому совокупному Адаму, посылается лекарственное
средство для излечения, для того, чтобы встать на ноги и продолжать выполнение
поставленных задач. Этакое снадобье, преодолевающее тяжкое наследие первородного
греха. И теперь представьте себе, что человечество встаёт в позу, и заявляет: 'А
не буду я ничего такого делать. Кайф от постоянного приобщения к лекарству
гораздо круче'.
Иногда я думаю, что, в принципе, Евангелие не очень-то нужно. Вспомним
наказанного ребёнка, стоящего в углу: человечество было таким ребёнком до
пришествия Христова. Оно, как бы вместе с иудейским народом, стояло в углу, и
типа лило горькие слёзы: да когда же меня, наконец, простят? И вот, в тёмной
комнате, где стоят наказанные дети, появляется посланник от родителей, допустим
брат главы семейства, и говорит: 'вас прощают'.
Для понимающего (того самого, который 'sapienti sat'), этой фразы было бы уже
достаточно. Ребёнка простили, можно снова вернуться в комнату с игрушками, где
свет и тепло, и снова начать играть. Более того: само появление в тёмной комнате
родного дяди уже есть символ прощения. Так что даже и фраза 'тебя прощают' не
очень-то и нужна. В каком-то смысле Евангелие удваивает полезную информацию:
ребёнок - если он нормальный человек - вновь вернётся к своей игре. Конечно,
можно дополнительно рассказать ему, как и в какие игры следует играть, кого
взять в товарищи, и даже как относиться к ним в игре - что Евангелие и делает.
Но чисто теоретически ребёнок должен помнить, чем занимался до наказания, и к
чему должен возвратиться теперь. Однако человечество не было таким понимающим
ребёнком.
Сразу заметим, что детей было несколько. Как только к ним подошёл Посланник,
факт прощения осмыслили лишь некоторые. Даже не выслушав его до конца, дети в
полном упоении от того что их простили, бросились перед ним на колени, начав
горячо благодарить за спасение. На Посланника все смотрели с восторгом, но -
дети есть дети! - каждый стремился обратить Его внимание на самого себя.
Дети мигом позабыли, что были наказаны все вместе. Тут же пошли выяснения,
кто лучше стоял в углу, и кому достанется больше внимания этого чудесного
Избавителя. Они начали мерятся 'рангами', прямо как современные пикаперы; каждый
из этих детей как бы захотел 'запикапить' себе Христа. Дети отталкивали друг
друга в сторону, они предавались всевозможным выяснениям и ругались между собой.
Судя по всему, идти играть они уже не собирались.
И тогда Посланник заговорил. Ему пришлось заговорить. Он сказал им: дети, я
вывел вас из угла. Теперь вам предстоит вернуться обратно к вашим играм.
Пожалуйста, играйте дружно, все вместе, не ругайтесь и не ссорьтесь, чтобы с
вами вместе могли играть и другие, уже потом. Пусть вас объединяет идея, что вы
прощены. Вы все теперь - единое целое в этой вере. Расскажите об этом другим
детям. Если лично Я избавил лично вас от наказания, и лично вывел из угла, то из
этого не следует, что вы лучше тех, кто просто обо мне где-то услышал. И даже не
лучше тех, кто не поверил в эту Новость, и остался стоять в углу. Вы все теперь
- единое целое. Один - за всех, и все - за одного. Среди вас нету худших и
лучших. Главное - чтобы вы любили родителей, простивших вас, чтобы вы были
едины, не считая себя лучше других, и вернулись к своей игре.
И вот я всё думал: как же так случилось, что этот триединый 'месседж'
Посланника: любовь к родителям, единство и возврат к 'игре', оказался
похеренным? Чёрт возьми, когда? Почему уже через какие-то 150 лет Квинт Септимий
Тертуллиан - один из самых крутых тогдашних богословов - заявляет: 'Если бы
Израиль каждый день мыл все свои части тела, он бы никогда не стал чистым'? И
почему в начале 3 столетия римский епископ Ипполит, ученик самого св. Иринея
Лионского (имя которого все знающие люди произносят с придыханием, прямо как
Бегемот слова 'Круизер BMW K 1200 LT') - почему в своём памфлете 'Против евреев'
он пишет, что за свои грехи они должны быть закабалены навсегда? Ведь вроде бы
тем самым авторы противопоставляют себя иудеям, и даже считают себя лучше их?
Суть примера - вовсе не в евреях, я не собираюсь оправдывать их или осуждать.
Суть в том, что обвиняя в распятии одних евреев, и снимая ответственность с
самого себя, то тем самым автоматически противопоставляют себя им. 'Эффект
прощения' полностью нейтрализуется.
Странное дело! Во всём христианство стремится к символическому толкованию.
Например, один 'день' Ветхого Завета не равен астрономическому дню. Голубь - не
просто голубь, вода - не совсем вода. И так далее. Однако когда речь заходит о
грехе иудейского народа, то всякое духовное зрение христиан мигом пропадает, и
сменяется самым что ни на есть вульгарно-реалистическим. Уже произнеся фразу
'виноваты только они' - христианин перестаёт быть таковым. Противопоставляя себя
иудеям, а вслед за этим и кому-то другому - мы разделяем христианство, нарушаем
внутреннюю его цельность. Идея единства всего со всем - это 'скелет'
христианства, без которого нельзя. Но здоровый человек имеет скелет, и даже его
не замечает.
Такое отношение - 'а вот вас, за ваш грех, надо..; так вам и надо...' - это,
в конечном счёте, чистое язычество: 'зуб за зуб, око за око'. Христианским
отношением было бы не одно только прощение врагов, но и сознание того, что мы
распяли Христа вместе с иудеями. Вместе и раскаиваться. И даже нам подобает
раскаиваться больше - коль скоро нам больше дано (сознание божественности
Иисуса). Всё остальное - язычество. Бабство.
Уникальность иудаизма была в том, что он нёс в себе единственно верное
понимание человечеством Бога и самого себя. В этом смысле в древнем иудейском
народе персонифицировалось всё человечество вообще. В Адаме согрешил не только
он, но и мы все. На нас всех лежит его грех. С Адамом мы все были исторгнуты из
Эдема. В иудейской вере мы все несли в себе потрясающую картину мира.
И вот, наконец, среди иудеев же (Он не мог появиться в рамках какой-либо иной
парадигмы) является Христос, Посланник от Бога, Который сообщает о прощении нам
всем, и при этом добавляет: 'Главное - чтобы вы любили своих родителей (то есть
Бога), чтобы вы были едины, не считая себя лучше других, и вернулись к своей
игре (то есть занялись тем, что делал некогда Адам)'.
Коль скоро в иудейском народе персонифицировалось всё человечество, то мы все
распинали Христа, а не одни только иудеи. Это общий грех всех людей, не говоря
уже о том, что на месте евреев Христа распял бы любой народ, в том числе и
русский. У нас всегда умели (и умеют) травить талантливых людей...
Почему же случилось так, что мы все, услышав эту весть: 'вас прощают',
грохнулись на колени, да так и остались в этой позе перед Посланником? Почему мы
не вернулись к первоначальной 'своей игре'? Почему каждый народ стал считать
себя лучше других? Почему все христиане 'не играют вместе'? Ну только что Бога
любят, да и то все по-разному.
И вообще: почему этот 'триединый месседжа' не взяли целиком? Почему из него
использовали только небольшую часть? Лишь взятое в целом христианство является
'закваскою', 'лекарством', а некоторая часть его действует прямо противоположным
образом - подобно вакцине. Взяв лишь часть христианства, мы получили на самом
деле вакцину от него. Почему мы этого не заметили? Почему не поняли сразу