— Гипноз? Что за пошлость, — её тон не изменился ни на каплю. — Это печать, которая удостоверяет абсолютную власть в пределах Империи. Это печать, которой можно заверить любой указ — и никто в Империи не сможет его нарушить, а если нарушит — понесёт наказание…
— Но если люди просто… не захотят слушаться его? — Лев сощурился. — Не какие-то отдельные, а большинство?
Признаться, меня тоже мучил этот вопрос. Но я не рисковал заговаривать с Дюбуа — мы и так потратили почти полчаса на то, чтобы заставить её излагать факты, а не новые обвинения и оскорбления в мой адрес.
— Этого не будет, — холодно отрезала старуха, внезапно вставая. — Ты не знаешь людей. Ты вообще ничего не знаешь, Лев — ни как устроена власть, ни как устроен народ. Я разочарована.
Мы все поглядели на неё.
— Парень задал нормальный вопрос, Мадлен, — заметил Шраут по рации. — Я и сам не уверен, чем это обернётся. Двоевластием, революцией, беспорядками…
— Значит, ты тоже дурак, Герберт, — ответила Мадлен, шагая вперёд, к пилоту, и зачем-то вглядываясь в небо впереди нас. — Это не просто картинка, нарисованная магией, не просто документ, подтверждающий право на трон. Это образ, который всплывёт в голове у каждого имперца. Даже те, кто не признают Люция, даже те, кто пойдёт против него — всё равно в глубине души будут знать, что он Император и он в своём праве.
— Поверить не могу, что он не сообщил мне о существовании такой штуки, — отозвался Шраут. — Возможно, знай я раньше — залил бы это место бетоном, или ещё что получше.
— Он много чего тебе не говорил, Герберт, — фыркнула Мадлен. — Думаешь, он доверял тебе в полной мере? Так, как доверял мне?
— О, Мадлен, — сухо рассмеялся Герберт. — Или ты правда думаешь, у нас с ним не было общих дел, которые по сию пору остаются секретами от тебя?
— Возможно, я опять скажу глупость, — с тем же настойчивым рычанием включился Рубан, переглянувшись с Тиной, — но вы заняты не тем. У нас всех тут большие счёты друг к другу, а ещё общая угроза, и она важнее всего остального…
— Агент Рубан прав, Мадлен, так что сойдёмся на том, что нам нужно выработать план, — согласился Шраут. — Сейчас не время разбираться со старыми счётами, хотя, несомненно, скоро мы доберёмся и до этого.
— Думаешь? — сухо улыбнулась Мадлен. — У меня уже есть план, Герберт. И начнётся он именно с того, чтобы разобраться с проблемами.
И — раньше, чем кто-либо успел отреагировать — стальные когти протеза метнулись вперёд.
Кровь из шеи пилота брызнула прямо на искорёженную, искрящую приборную панель.
Глава 25
Мой вестибулярный аппарат понял, что что-то не так, на пару мгновений быстрее, чем я сам.
С противным свистом вертолет накренился вбок; кажется, своим ударом старуха что-то серьёзно повредила в его внутренностях. Рубан, Тина и я тут же оказались на ногах, но не смогли удержаться и полетели кубарем вниз, в накренившуюся часть салона. Оставшийся в живых солдат Шраутов был отброшен вслед за нами, и только Лев остался на своём месте, непонимающе глядя на старуху.
Кажется, кто-то ещё не понял, что им разочарованы всерьёз. Настолько, что даже решили им пожертвовать.
— Какого… — Тина уставилась на Мадлен.
— Пошли в Ад, — та вцепилась когтистой рукой в кресло пилота, зацепившись ей, словно якорем. — Вы правда думали, что я позволю вам пойти против Люция? После того, как он вернулся, после того…
— Какой это, нахер, Люций? — глаза Рубана загорелись сиянием, и он выпрямился; кажется, навык позволял ему удерживать равновесие. — Как можно спутать эту долбаную тварь с живым человеком?
— Заткнись, — глаза Дюбуа сузились. — Заткнись и не смей говорить так о нём. Лев, прыгай вниз, навык затормозит тебя.
Я быстро глянул на все ещё пытающегося обработать происходящее парня. Его затормозит какой-то навык, отличные новости… для Льва.
Он медленно приподнялся на ноги, пытаясь удержаться в трясущемся, перекошенном вертолёте.
Что ж, переговоры явно были бесполезны… а вертолёт падал, теряя высоту и выкручивая довольно безумные кульбиты в воздухе. Остатки приборной панели верещали, как сирена во время эвакуации, вот только для того, чтобы понять — ситуация так себе, они были не нужны. Достаточно было просто выглянуть за борт.
— Что у вас там… — раздался голос Шраута из рации, но договорить он не успел: Дюбуа свободной рукой легко смяла устройство и то, заискрив, быстро умолкло.
— Я кое-что поняла, Ротт — как работает твоё бессмертие и почему сегодня воскресала я, — хмыкнула Мадлен. — Мы с тобой ещё увидимся внизу. Лев, ты будешь прыгать или предпочтёшь разбиться?!
— Чокнутая сука, — пробормотал Рубан, выхватывая пистолет из кобуры упавшего рядом парня. Тот не сопротивлялся — судя по позе, при падении он что-то себе сломал. — Второй раз за сегодня…
Стреляя в такой ситуации, проще вынести мозги самому себе, чем противнику, однако навык Рубана позволял ему стоять на ногах как вкопанному, и даже более того — мужчина даже удалось навести мушку на Дюбуа.
Впрочем, навести не значит попасть. А потому не успел УБИшник ещё спустить курок, как старуха резко рванула в сторону. Вылетевшие через мгновение после этого пули с треском пробили переднее стекло вертолета, даже рядом не задев Дюбуа.
Следующие выстрелы полетели прямо в верхнюю часть салона, так как на Рубана практически сразу же бросился Лев, резко схвативший агента за руку с оружием.
Рубан рефлекторно вмазал парню коленом, и тот на мгновение опешил, прежде чем снова предпринять попытку броситься вперёд.
— Хватит, идиот! — Тина, которую впечатало в стену рядом со мной, смотрела прямо на Льва. — Неужели ты ничего не понял?!
Парень на секунде опешил и быстро глянул на Мадлен.
Я же, судя по ощущениям, был единственным, кого волновал тот факт, что спустя минуту мы все к чертям разобьёмся.
— Вертолет сейчас упадет к херам, может лучше вы подумаете о том, как нам не сдохнуть?
Рубан повернулся ко мне, не опуская пистолет.
— Эта сумасшедшая сука нас угробит в любом случае!
Не знаю насчет угробит, но Мадлен не была сумасшедшей. Кажется, она поняла, что воскресает от скверны и что если я умру, то скверны вокруг будет очень много.
Она просчитала это. Значит, всё что мне теперь нужно — это просто не умереть.
Ха.
Я резко дернулся, насколько мне позволяли законы физики. Острый коготь Дюбуа с мерзким скрипом вонзился прямо над моей головой.
Я сглотнул ком в горле.
Еще мгновение и в старуху вновь впечатался Рубан.
— Вот я об этом тебе и говорю! — мужчина бил её по голове рукояткой пистолета, видимо, опасаясь того, что открыв огонь, может попасть в меня.
Всё это время Лев стоял с озадаченным лицом, не решаясь предпринять что-либо. Из этого состояния его вывела Тина.
Выцепив момент, девушка оттолкнулась от стены и влепила Льву пощечину.
— Сделай же ты хоть что-нибудь!
И он сделал.
Выйдя из ступора, Лев оглянулся по сторонам и резким движением руки схватился за дверь вертолета.
Спустя секунду она была уже сорвана с петель. Руки парня вспыхнули жёлтым.
Видимо, он решил не брать на себя хоть какую-нибудь ответственность за происходящее, и поэтому просто выпрыгнул спиной назад из вертолета. Вот только в последнее мгновение ему удалось потянуть за собой Тину. Мы лишь успели обменяться с ней удивленными взглядами напоследок.
Я покачал головой и уставился на Рубана, всё ещё пытающегося забить Дюбуа рукояткой пистолета.
— Да выброси её нахер из этого вертолета! — я попытался ударить по старухе ногой, однако меня тут же прижало к стене. — Если она разобьётся, когда рядом не будет меня — то останется мёртвой!
Впрочем, он не особо охотно меня слушал, больше занятый тем, чтобы уворачиваться от острых когтей, которыми размахивала старуха. Ещё пара секунд возни — и Рубану наконец-то удалось раздробить голову Мадлен настолько, что та просто отключилась.
Честно говоря, никогда не задумывался о том, что Рубан должен быть чертовски хорош в полевой работе, раз так долго прослужил в УБИ.
До падения оставалось совсем немного, нужно было что-то предпринимать.
Похоже, Рубан тоже это понял, поэтому, бросив Дюбуа на пол повернулся ко мне и прокричал:
— Может… лучше выпрыгнем сами? — он качнул головой в сторону тела старухи и схватился за поручень над дверью вертолёта. — А она пусть летит.
Я посмотрел на забившегося в углу пулеметчика, который всё это время боялся даже пискнуть.
— Здесь есть парашюты?!
Он нервно закачал головой, а потом молча указал на какую-то сумку у ног Рубана.
Та была исполосована следами от когтей Дюбуа.
— К чёрту, всё равно на это нет времени. — я закрыл глаза, — Рубан.
Мужчина к этому моменту уже приблизился к оторванной двери и посмотрел на меня, нахмурив брови.
— Что?!
— Обними меня.
Брови УБИшника удивленно поползли вверх.
— Не лучшее время для сантиментов, Ротт!
— Бл*ть, да обними ты меня уже! — я закричал что было силы, а затем посмотрел на испуганного пулеметчика. — Ты тоже!
То, что я хочу сделать, будет рискованно.
Но если я не попытаюсь, то Рубан сдохнет. А мне бы этого не хотелось.
Осознав, что Рубан ещё слишком долго будет обрабатывать мою просьбу, я чертыхнулся и, резко подскочив, схватил пулеметчика сам.
Резкий толчок — и мы втроём падаем с вертолёта.
Хорошо.
Когда я прыгал из окна в больнице, не переломать себе все кости мне помог навык, позволяющий контролировать силу инерции. Оставалось только надеяться, что теперь, с большим количеством скверны, я в силах погасить и такое падение.
Руки загораются оранжевым.
Дальше все происходит быстро.
На глазах застывает весьма странная картина. Симпатичный лесной пейзаж, поток холодного ветра в лицо и матерящийся УБИшник напару с молящимся пулеметчиком под боком.
Расклад мог быть и хуже.
Секунда.