На другой день, 10 ноября, М.С. Горбачев вновь собрал у себя в ЦК членов Политбюро.
Горбачев: «Вопрос один. О кандидатуре на пост первого секретаря МГК. Нужен известный в партии человек. Я долго думал, с некоторыми членами Политбюро советовался. Есть двое: Л.Н. Зайков и В.И. Воротников. Давайте обсудим».
Я молчу, со мной предварительного разговора не было. Готовлюсь к решительному отказу. Причины: я давно вжился в дела РСФСР. Зачем двоим осваивать новое дело – в Москве и России. Потом, Москву я мало знаю и т. п.
Заговорил Л.Н. Зайков. Стал рассуждать, что надо все взвесить, много дел в оборонном комплексе, но дело Политбюро, если надо, то… (Чувствую, что ему импонирует предложение.)
М.С. Горбачев стал рассуждать о близости проблем Москвы и Ленинграда: «Это два самых крупных центра страны. Бывшая и нынешняя столицы государства. Структура промышленности, наука, творческая интеллигенция. Опыт есть у Льва Николаевича. В то же время надежна кандидатура Виталия Ивановича – такт, умение работать с кадрами, выдержка – это за него. Однако возникает проблема Совета Министров РСФСР, это задача не меньше, а больше Москвы. Туда просто не подберешь человека. Вывод – рекомендовать Л.Н. Зайкова, внести вопрос на Пленум МГК. Что касается оборонных отраслей, то кураторство его над оборонным комплексом сохранить. Оставить его и секретарем ЦК. Как смотрите?»
Выступили члены Политбюро, тоже поразмышляли о мнении Горбачева, активно поддержал это предложение и я. Сошлись, что такое решение верное. Л.Н. Зайков: «Ну, если надо, то… но прошу поддержать и помочь, если изберут». Это предложение было принято затем и на заседании Политбюро.
11 ноября я с делегацией вылетел в Чехословакию, там проходили Дни культуры РСФСР. В делегации: А. Баталов, Ю. Бондарев, Н. Гундарева, К. Горин, В. Лановой, Ю. Мелентьев, академик Г. Месяц, В. Сидоров, В. Чичеров, М. Ульянов.
(Пленум МГК был в мое отсутствие. Ельцина освободили от работы, а Зайков был избран первым секретарем МГК.)
Встречали нас в Праге на высоком уровне, тепло, радушно. Помимо общих мероприятий у меня было несколько важных встреч.
12 ноября. Беседа с Л. Штроугалом. Доверительный, доброжелательный разговор. Однако он нервничает, это уже не тот уверенный в себе глава Правительства Чехословакии.
13 ноября. Принял меня Г. Гусак. (Участвовали Л. Адамец и В. Ломакин.) Более часа – содержательный разговор о проблемах перестройки у нас. Г. Гусак информировал о сложных процессах в экономике своей страны, усилении националистических проявлений чехов и словаков. Высказался и о недостатках в сотрудничестве наших стран. Вел беседу бодро, свободно, сразу была создана хорошая, товарищеская атмосфера.
Затем, по просьбе Л. Адамеца, поддержанной нашим послом, заехали ко мне в гостиницу. Состоялась обстоятельная беседа. Л. Адамец горячо и взволнованно говорил о ситуации в стране. «Положение в руководстве сложное. Г. Гусак не улавливает потребности в демократизации, консервативен. Назрела необходимость обновления руководства». Критиковал Л. Штроугала. Рассказал о нарастании недовольства в обществе и т. п. На декабрь намечен Пленум ЦК КПЧ. В партии и обществе, в Чехии и Словакии брожение.
Вечером вылетел в Братиславу.
14 ноября. Встреча в ЦК КПС с Й. Ленартом. Беседа с участием руководства ЦК и Правительства Словакии. Разговор затянулся за полночь.
Интересным был разговор с Й. Ленартом в машине по пути в сельский кооператив «Прогресс». Высказывания Й. Ленарта касались этапов развития наших отношений. Вспомнил он послевоенные годы. Подозрительность Сталина к лидерам КПЧ, то же и у чехословацких лидеров. Например, к А. Запотоцкому: «Надо работать, а не писать романы». Отношение к Генсеку ЦК Р. Сланскому, который был впоследствии репрессирован. Характерно, отмечал Й. Ленарт, что Сталин сам говорил К. Готвальду: «Не доверяй нашему МГБ, не повторяйте наших ошибок». Об этом был разговор в Москве с чехословацким министром юстиции и В. Червенковым. «Есть документы». Смысл высказываний Й. Ленарта – «необходимо поднять архивы и реабилитировать незаконно репрессированных в Чехословакии».
О сегодняшней обстановке. Сейчас, по словам Й. Ленарта, развивается национальная психология. Создание ЦК КП Чехии воспринято неоднозначно.
Авторитет Г. Гусака снижается. Нужен объективный товарищеский анализ ситуации. Ваша перестройка будоражит ситуацию и у нас. Обычно очень сдержанный, на этот раз Й. Ленарт разговорился. Я его знал давно, еще с времен посещения им Куйбышева и Тольятти в 1970 г. О чем мы вспомнили.
Прилетев 15 ноября в Москву, я подробно информировал Горбачева о своих беседах в Чехословакии, впечатлении от встреч с руководством страны.
18 ноября. Беседа у Рыжкова. Обсудили с ним положение с торговлей и производством винно-водочных изделий. Ситуация все более осложняется. Сказал, что имел беседу с Горбачевым. Он вроде понял меня, что нужно затормозить эту «кампанию», поручил подготовить записку. Зная отношение Рыжкова к этому делу, его позицию на Политбюро, предложил – может быть, подготовим вместе? «Нет, – сказал Николай Иванович, – давай ты, а я поддержу».
Во второй половине дня мне позвонил Горбачев. Повел разговор о трудоустройстве Ельцина. Коротко рассказал, как прошел Пленум МГК. «Есть мнение – назначить заместителем председателя Госстроя СССР. Думаю, не стоит его списывать, строительство он знает, надеюсь, что эта встряска пойдет ему на пользу. Товарищи поддерживают, как твое мнение?» Согласен. «Ну ладно, буду вносить на Политбюро». Еще раз Горбачев вспомнил происшедшее 9 ноября. «Надо ж додуматься до такого поступка! Сколько с ним возились! Беседовали, обсуждали. Вот характер!»
19 ноября. Политбюро ЦК. Вел М.С. Горбачев.
Утвердили заведующим отделом административных органов ЦК Лукьянова.
Моя информация о поездке в ЧССР. Беседы с Г. Гусаком, Й. Ленартом, Л. Адамецом, Л. Штроугалом. Обстановка в руководстве сложная, большинство склоняется к тому, что Г. Гусаку надо уходить.
Горбачев и Рыжков со своей стороны сообщили, что в Праге непрерывно идут заседания Президиума ЦК КПЧ. Горбачев намерен поговорить с Г. Гусаком по телефону. Медведев и Яковлев особенно напирали на то, что консерватизм Г. Гусака тормозит демократические процессы в ЧССР.
За повесткой. Горбачев повел разговор о недостатках в работе хозяйственных органов:
«Региональный, коллективный и личный интерес раньше гасился общегосударственным интересом. Что происходит сейчас? Выравниваем положение. Но на практике многое нарушается. Примеры:
О выпуске товаров высшего качества по договорным ценам. Минфин дал с Госкомцен инструкцию. В три раза вырос выпуск особо модных изделий – хорошо. Но Госкомцен сразу снизил цены. И все спуталось. Пропал интерес у предприятий, так как уменьшилась прибыль. Надо отменить! Не делают.
Об экономических санкциях. Считали, что они упорядочат систему. Что вышло? Штрафы снизили прибыль. Даже хорошо работающие предприятия утратили 50 % прибыли. И таких примеров можно приводить много.
Кто должен за всем этим следить? Разве это дело ЦК, Политбюро? Это дело правительства, его экономических и финансовых ведомств, министерств. Причина известна – безответственность». (Горбачев стал прижимать и Рыжкова.)
Послышались реплики, что во многом виноваты и методы работы аппарата ЦК. Идут команды по отрасли, по ведомствам, минуя правительство. Да и секретари ЦК не без греха. Постановления Политбюро, Секретариата подменяют решение хозяйственного органа, действуют через него, помимо него. Это тоже не годится!
23 ноября. У М.С. Горбачева в ЦК КПСС.
Еще раз информировал его о состоянии производства и торговли винно-водочной продукцией. Больше медлить с решением нельзя. Предложил обсудить на Политбюро. Он позвонил помощнику В. Болдину: «Встревожен информацией, о которой говорит Воротников. Так ли это?» Тот подтвердил ситуацию. Я передал Горбачеву письмо с предложениями – не планировать дальнейшего снижения производства алкогольных напитков на 1988 г. Он почитал, потом говорит: «Согласен, давай направляй ее официально в Политбюро». (После беседы я доработал текст записки и 27 ноября направил в Политбюро.)
Потом Горбачев заговорил о Ельцине: «Назначили его в Госстрой, там работы масса, а он пока делом не занимается. Ищет сочувствия. Идут встречи с различными группами недовольных, дает интервью».
Вечером по внутреннему селектору мне позвонил Горбачев. На связи одновременно были Лигачев, Чебриков, Яковлев. Он сказал: «Только что говорил с послом в ЧССР Ломакиным. Завтра заседание Президиума ЦК КПЧ. Г. Гусак не информировал полностью членов Президиума о беседе со мною. Я поручил послу побеседовать с Г. Гусаком еще раз. Рекомендовать ему снять с себя полномочия Генерального секретаря – иначе ситуация может выйти из-под контроля. Окончательное решение примет Пленум, но определяться ему надо сейчас». Мы выслушали. По сути это был не совет с нами, а информация.
27 ноября направил в ЦК КПСС записку «О последствиях антиалкогольной кампании в РСФСР». Вот вкратце ее содержание:
«Постановлением Совета Министров от 7 мая 1985 г. определено начиная с 1986 г. снижать ежегодно производство ликеро-водочных изделий на 21 млн дкл и низкосортных крепленых вин на 11 млн дкл, то есть за 12-ю пятилетку уменьшить их производство соответственно на 105 и 55 млн дкл. Фактически это задание уже перевыполнено за 2,5 года! Продажа водки и винно-водочных изделий сократилась в 2,1 раза, вина – в 3,3 раза. Потребление спиртных напитков на одного жителя в пересчете на алкоголь (абсолютно), по данным ЦСУ, снизилось с 10,45 литра в 1984 г. до 4,23 в 1987 г.
По данным ЦСУ, снизилось потребление алкоголя, закупаемого в системе госторговли. Но выявились и серьезные негативные процессы. Сокращение числа магазинов (в 10–15 раз) привело к многочисленным очередям. Бурно выросла спекуляция винно-водочной продукцией. Самогоноварение захватило не только сельское, но и городское население. Реализация сахара в 1987 г. выросла с 1985 г. почти на 1 млн тонн, или на 25 %. Остатки сахара сократились в розничной торговле в три раза. В большинстве областей торговля сахаром идет с перебоями, установлены дневные лимиты, вводятся талоны. Вырос значительно спрос на конфеты, карамель, пряники, используемые