ается, что впервые роды на двух ногах произошли у полуводной обезьяны, обитающей рядом с водой.
Однако это по-прежнему не объясняет отсутствие эволюционного давления против хождения на двух ногах и сопутствующий риск, вызванный изменением формы костей таза. Может ли быть, что вода каким-то образом помогала упростить этот процесс? Если бы вода облегчала роды, то в ходе эволюции действительно было бы отдано предпочтение всем тем преимуществам, что эти водные обезьяны получили, встав на две ноги.
Если вода облегчала роды водным обезьянам с узким выходом родового канала, то, может быть, людям тоже было бы проще рожать в воде?
Согласно преданию, первые водные роды под присмотром врачей были проведены в начале восемнадцатого века во Франции. Акушеры тщетно пытались помочь родить женщине, у которой вот уже двое суток не прекращались схватки, пока кто-то не предположил, что теплая вода может помочь роженице расслабиться. Рассказывается, что ребенок родился вскоре после того, как женщина была помещена в ванну с водой.
Русского исследователя Игоря Чарковского часто называют отцом современных водных родов. В шестидесятых годах он разработал специальный резервуар для водных родов, однако на Западе их популярность начала нарастать лишь в восьмидесятых годах. Медицинское сообщество негативно отнеслось к этому новому веянию. В медицинских журналах и массовых печатных изданиях врачи говорили о том, что водные роды опасны, сопряжены с неприемлемым риском инфекционного заражения и утопления. Лишь в 1999 году, когда Рут Гилберт и Пэт Туки из Института здоровья детей в Лондоне опубликовали серьезное исследование, продемонстрировавшее, что водные роды как минимум такие же безопасные, как роды обычным способом, было продемонстрировано, что все эти мрачные предсказания совершенно необоснованны [168].
Другое исследование, опубликованное в 2005 году в Италии, подтвердило безопасность водных родов, а также продемонстрировало их поразительные плюсы. Итальянские исследователи сравнили данные о 1600 водных родах, проведенных за восемь лет в одном медицинском учреждении, со статистикой обычных родов, проведенных в этом же месте за этот же период времени [168].
В первую очередь водные роды не были связаны с повышенным риском инфекции ни у матери, ни у ребенка. Оказалось, что рожденные в воде дети оказались в меньшей степени подвержены аспирационной пневмонии. Новорожденные делают свой первый вдох только тогда, когда почувствуют лицом воздух. Когда они под водой, нырятельный рефлекс, характерный для всех млекопитающих, заставляет их задержать дыхание.
Любопытно, что внутри утробы плод тоже совершает «дыхательные» движения, но тем самым он лишь втягивает в себя околоплодные воды, играющие решающую роль в развитии легких.
Когда детей рожают обычным способом, иногда вместе с воздухом они вдыхают фекальные массы и другой биологический материал, способный привести к инфекции легких – аспирационной пневмонии. Дети же, рождаемые под водой, избавлены от этого риска – пока они не вынырнут из-под воды, они продолжат «дышать» через пуповину, так что нет никакого риска вдыхания воды, а у акушеров предостаточно времени, чтобы очистить ребенку лицо, пока он находится под водой, перед тем, как достать его оттуда для первого вдоха.
Исследования открыли и многие другие преимущества водных родов. У впервые рожающих женщин в воде первая стадия родов оказывается гораздо короче. Возможно, вода успокаивает разум или расслабляет мышцы, либо оказывает какой-то другой эффект – как бы то ни было, она однозначно ускоряет процесс родов. Рожающие в воде женщины также чрезвычайно редко испытывают потребность в эпизиотомии [169] – хирургическом рассечении промежности во избежание произвольных разрывов при сложных родах. Чаще всего необходимость в этом попросту отпадает – вода делает мягкие ткани более эластичными.
Самое, пожалуй, удивительное то, что большинство рожающих в воде женщин не нуждаются в обезболивании.
Только пять процентов женщин, начавших рожать в воде, просят об эпидуральной анестезии, в то время как при родах традиционным способом их число достигает шестидесяти шести процентов.
То, как ведет себя новорожденный ребенок человека в воде, заставляет еще больше поверить в правильность акватической гипотезы. Исследователь детского развития Миртл Макгроу задокументировала эти удивительные способности еще в 1939 году – очень маленькие дети не только рефлекторно задерживают дыхание, но также совершают ритмичные движения руками и ногами, за счет чего перемещаются в воде [170]. Доктор Макгроу обнаружила, что подобное поведение в воде является инстинктивным и пропадает, когда ребенку исполняется где-то четыре месяца и его движения становятся более осознанными.
Плавательный рефлекс было бы довольно странно обнаружить у животного, в ходе эволюции развившегося почти до более-менее похожего на современного человека на жарких сухих равнинах африканской саванны. Особенно если учесть, что это животное при рождении довольно беспомощное и у него практически отсутствуют другие виды инстинктивного поведения, помимо еды, сна и дыхания.
И плача. Про плач тоже нельзя забывать. Конечно, если у вас родился ребенок, вы точно не забудете.
Пройдет несколько лет, и вместо плаксы вы получите почемучку. Почему я должен идти спать? Почему тебе нужно идти на работу? Почему я не могу есть конфеты на завтрак? Почему у меня болит живот? Почему?..
Скажите своему ребенку, чтобы он не переставал задаваться вопросами. В конце концов, именно этому и посвящена данная книга. Вопросам. Особенно двум из них, которые повторяются здесь снова и снова. Первый, и самый главный, – это «Почему?».
Почему так много европейцев наследуют заболевание, из-за которого их внутренние органы забиваются железом?
Почему большинство людей с диабетом первого типа родом из Северной Европы?
Почему малярии выгодно, чтобы мы валялись в постели, в то время как простуда не прочь, чтобы мы вышли на работу?
Почему такая огромная часть нашей ДНК, казалось бы, ни за что не отвечает?
Второй вопрос, разумеется: «Как мы можем воспользоваться всей этой информацией?»
Как мы можем воспользоваться идеей о том, что гемохроматоз защищал людей от чумы?
Как мы можем воспользоваться тем, что диабет, возможно, стал адаптацией к последнему ледниковому периоду?
Что нам дает осознание того, что малярия хочет, чтобы мы были прикованы к кровати, а простуде нужно, чтобы мы были на ногах, так как это способствует распространению каждой из этих болезней?
И что дает нам то, что часть нашего генетического кода, вероятно, досталась нам от вирусов, а иногда гены прыгают по нашему геному?
Да так.
Всего лишь придумать новые способы борьбы с инфекциями за счет ограничения доступа бактерий к железу и обеспечивать более качественный медицинский уход людям, чей дефицит железа на самом деле является естественной защитой организма от инфекций.
Всего лишь открыть новые волнующие области для исследования благодаря изучению животных, таких как древесная лягушка, способных с помощью сахара переживать сильные морозы.
Всего лишь обратиться на поиски способов направить эволюцию возбудителей инфекции в сторону снижения вирулентности – вместо того, чтобы вести с ними войну антибиотиками, которую мы никогда не сможем выиграть.
Всего лишь… как знать?
Ясно одно – если мы перестанем задавать вопросы, то никогда ничего не узнаем.
Заключение
Надеюсь, что после прочтения этой книги у вас сложилось понимание трех вещей. Во-первых, того, что жизнь находится в постоянном творческом поиске. Эволюция не окончена – она окружает нас повсюду, меняя нас и наше окружение. Во-вторых, того, что ничто в нашем мире не существует само по себе. Мы все – люди и животные, растения и бактерии, и все остальное – эволюционируем вместе. Наконец, в-третьих, наши взаимоотношения с болезнями зачастую оказываются гораздо сложнее, чем мы могли себе это представить раньше.
Жизнь, в конце концов, – это хитроумный дар. Практически невероятное переплетение биологии, химии, электричества и дизайна, которые объединяются в одно удивительное целое, гораздо превосходящее сумму всех своих составляющих. Вселенная сама по себе стремится к хаосу, поэтому еще более удивительно то, что мы вообще живем – да еще так долго и так хорошо, как живут многие из нас. И именно поэтому, вместо того чтобы принимать свое здоровье как должное, нам следует ценить его и относиться к нему с заслуженным им благоговением.
Стоит только сделать этот мысленный шаг – стоит только задуматься о том, каким удивительным даром являются наша жизнь и наше здоровье с учетом стремления вселенной к полному беспорядку, – как тут же в корне меняется восприятие и возникает глубочайшее уважение к безумной красоте и сложному устройству жизни на Земле. Жизни, которая создавалась и пересоздавалась снова и снова на протяжении миллиардов лет проб и тяжкого труда. Что-то настолько замысловатое и требующее большого количества времени неизбежно должно делаться из любви.
Чем больше мы узнаем о невероятно сложном, безмерно разнообразном и вместе с тем простом происхождении и развитии жизни на Земле, тем больше она становится похожа на чудо, которое по-прежнему продолжает открываться перед нами.
Чудо эволюции!
Благодарности
Я бесконечно признателен колледжу Массей Торонтского университета за оказанную мне поддержку в предоставлении творческого отпуска и возможность погрузиться в междисциплинарную среду, в которой многие из представленных в этой книге идей были сформированы и выношены. Я благодарен Джону Фрейзеру и Джону Нири за то, что сделали возможной и такой приятной мою исследовательскую деятельность в Массей. Я не могу не поблагодарить всех замечательных людей из Школы медицины Маунт-Синай в Нью-Йорке, которые вышли за рамки своих служебных обязанностей, сделав так, чтобы мне хватило времени закончить написание этой книги. Огромное спасибо моим преданным помощникам по научной деятельности, потрясающему дуэту Ричарда Вервера и Эшли Зодерер, которые безустанно проверяли достоверность различных фактов. Я благодарен всем ученым, с которыми мне когда-либо довелось сотрудничать за годы моей научной работы, а также всем исследователям и вспомогательному персоналу, которые были до меня и без которых мне попросту не о чем было бы писать. Судьба наградила меня потрясающими наставниками, в частности моими дорогими друзьями Мэри Пирси, Гард Отис, Катерин Эллиот и Дэниэлем Перлом. Я признателен Клэр Уэтчел из «Харпер Коллинз» не только за ее дружбу и искренность, но и за тщательное редактирование этой книги, которую она нянчила, словно своего ребенка. Майкл Моррисон, Дэвид Рот, Линн Грэди и Лиза Галлахер с самого начала поверили в этот проект, а Ди Ди Дебарльто потрясающе справился с тем, чтобы мир узнал об этой книге. Спасибо Ким Льюис за ее незаменимое участие в процессе подготовки этой книги к печати, а также Лоретте Чарльтон, которая не раз меня выруч