— Расточительно? Где вы могли такое увидеть? — Забеспокоился Прохор. — Экономия — это один из принципов бережливого хозяина. Пока наш князь недовольства по причине моей расточительности не проявлял.
— Я не имел в виду конкретно вас. — Поспешил успокоить его креат, смешно выговаривая слова. — Я просто сравниваю ваш и наш образ жизни. У нас дорогая земля. Строить небольшие домики, не используя при этом большое пространство вокруг него, для нас очень расточительно. Вы не экономите электричество и воду. У вас натуральные продукту превосходного качества! По словам ваших людей, всё мной перечисленное стоит очень дёшево. — Перескакивая с одного на другое, попытался выразить свои мысли Лесс.
— Верно говорите. — Кивнул Прохор. Он так и не понял, в чём проблема, и прямо спросил об этом. — Но при чем здесь расточительство? Мы даже отходы перерабатываем, а не выкидываем на свалку, как в других городах.
— Но ведь это неэффективно! Много энергии и ресурсов тратится впустую, не принося никакой пользы. Та же вода. Рано или поздно подземный источник, из которого вы берёте воду, иссякнет. Вы отапливаете дома электричеством. Но мало кто заботится о сбережении тепла в доме. Я заметил, что у вас активная приточная вентиляция. Это расточительно!..
Прохор не торопился отвечать, а с интересом слушал креата. Когда у того кончились заготовленные аргументы в пользу расточительности землян, он произнёс.
— Знаешь что, мил человек. Мне жаль вас. В жутком мире вы живете. Даже до появления князя я не знал о существовании большинства перечисленных тобой проблем. Князь тоже не любит расточительства. Ещё больше он не любит, когда загаживают природу. Ты сам заметил, что у нас чистый воздух. Но при этом вокруг города расположено множество заводов и фабрик. Из них только фермы распространяют неприятный запах. От этого никуда не деться. Животные гадят, а дерьмо имеет такое свойство — вонять. Все остальные производства разве что пылить могут в ветреный день. С другой стороны, я не понимаю, почему перечисленные тобой вещи должны быть дорогими?
— Базовые материалы вы как добываете? — Видя, что его не понимают, креат привёл пример. — У нас добыча и переработка руд вынесена в космос. Получается дорого, зато нет негативного воздействия на окружающую среду. Химические заводы располагаются на планетах, непригодных для жизни. От побочных продуктов таких производств никуда не деться. Размещение их на мёртвых планетах не вредит живой природе, но транспортировка вносит существенную добавку в стоимость конечного продукта. — Перечислял Лесс. — Потом из этого металла или пластмассы нужно произвести конечный продукт. Цена ещё вырастет. Никак не получится сделать дешёвые изделия, если заботиться о природе. Вот вы, откуда берёте металлы и полимеры? У вас везде стоят большие окна. Не буду сейчас говорить про потерю тепла через них, но само стекольное производство требует очень много энергии.
— Вообще-то, это тройной стеклопакет с отражающим слоем в тепловом диапазоне. — Заступился за окна Прохор. — Они очень тёплые.
— Пусть так. Вы же его где-то выплавляете. Где-то плавите руду. Где-то добываете нефть и синтезируете полимеры. Пусть не рядом с городом, а далеко отсюда. Только на планете всё взаимосвязано. Грязь от этих производств рано или поздно доберётся до вас.
— Нет у нас таких ужасов. — Перекрестился Прохор. — Видел я, как небольшая доменка дымить может. Как дымит большая, даже представить боюсь. Вся добыча и переработка происходит под землёй. На поверхность поступает уже готовый к использованию металл и полимеры. — Прохор легко выговаривал слова, о которых раньше даже понятия не имел. Не так давно закачанная база с обширными знаниями, позволяла ему лучше понимать устройство мира. — На заводах и фабриках из них производят нужные для хозяйства изделия. — Прохор кивнул на большое окно. — Присмотрись. Увидишь много интересного.
Креат подошёл к окну и начал его внимательно осматривать. У себя в комнате мысль изучить окно у него не возникла.
— Очень качественная работа. Я даже стыков не вижу между стеклом и рамой. А уплотнения между слоями стёкла, из чего сделаны?
— А бог его знает. — Хмыкнул довольный Прохор. — Стекло очень прочное. Я только один раз видел разбитое. Нет там никаких уплотнителей. Стекло вместе с рамой представляет собой одно целое. Рама тоже из стекла, но с другими свойствами.
Креат недоверчиво провёл пальцами по раме. Материал был тёплый на ощупь, и на стекло не походил совершенно.
— Как такое возможно? Можно, конечно, напечатать такой оконный блок на промышленном принтере, но получится очень дорого.
— Вон ты про что. — Догадался Прохор. — А почему дорого? Ему же сырьё только нужно и энергию. Печатай что хочешь.
— Сырьё, как ты его называешь, — Усмехнулся Лесс. — требуется очень высокой степени очистки и точно выверенного состава. Оно само по себе дорогое. Энергия тоже денег стоит, а в принтере её расходуется очень много. Поэтому и цена печати высокая. Ну и самое главное: промышленных принтеров мало осталось после гибели Древних. Рабочих принтеров, я имею в виду. — Креат вернулся на место, сел на стул и начал усиленно чесать культи. Сначала одну, потом другую. — Растут, но чешутся. — Пояснил он и продолжил. — Принтеры используют только для производства дорогих узлов, которые по-другому никак не изготовить.
— Всё у вас не как у людей. — Прохор поднялся. — Поехали. Посмотришь, как у нас производство поставлено. Дорого у них всё, понимаешь.
— Правый уехал. — Предупредил креат.
— У меня своя машина есть. Чай не подмастерьем работаю. — Подмигнул ему Прохор.
Корабль замедлялся, приближаясь к точке назначения. Руки до его полного переоборудования у Яра так и не дошли. Лететь пришлось в скафандре, так как родная система жизнеобеспечения на корабле барахлила. Чтобы не тратить лишнее время на шлюзование, сразу после взлёта с Земли атмосферу с корабля стравили в открытый космос.
Трюм был заставлен ящиками. В каждом из них находились аккуратные шары из разных металлов и неметаллов, способных находиться в твёрдом состоянии. Яр рассудил, что если не получится добиться нужного преобразования сразу, то хотя бы удастся понять логику работы артефакта. С собой, для опытов, он взял несколько полных пирамидок и один куб.
— Левый, готов? — Спросил Яр, когда корабль завис в выбранной точке.
— Есть другие варианты?
— Умничаешь? — Хмыкнул Яр и поднялся с кресла. Гравитация была отключена, но он приноровился использовать вместо неё свой слабый дар телекинеза. — Пошли эксперименты быстренько проведём, да назад полетим.
Яр направился в трюм, одновременно отдав команду на открытие внешних створок. Сзади чертыхнулся Левый. Глядя на князя, он не сообразил, что гравитации нет совсем, и сейчас барахтался под потолком. Сжалившись над близнецом, Яр включил искусственную гравитацию на минимум.
В трюме он открыл первый попавшийся под руку ящик и вынул из него тёмную металлическую сферу.
— Свинец. Интересно, во что ты превратишься? — Пробормотал он.
В это время в трюм зашёл Левый и сразу направился к пульту, наспех установленному недалеко от створок.
— Нашёл другие варианты? — Поинтересовался Яр у близнеца.
— Готов, я готов. Действуй, князь. — Уверенно ответил тот. Небольшое происшествие его нисколько не смутило.
Яр шагнул в открытый космос и отлетел от корабля подальше. За ним следовал небольшой дрон, весь напичканный датчиками. Створки трюма закрылись.
— Силовое поле включено на максимум. — Отчитался Левый. — Можешь приступать.
— Начинаю. — Подтвердил Яр.
Отпустив свинцовый шар, Яр удержал его перед собой. Из одного кармана скафандра он извлёк пирамидку, а из другого куб. Совместил их, пытаясь понять транслируемую артефактом информацию. Перед его мысленным взором появилась сфера. Он такую уже видел в прошлый раз и размер образцов подгонял под неё.
Навёл сферу на свинцовый шар. Из полупрозрачной сферы стала слегка оранжевого цвета. «Но ведь не красного же?» — успокоил себя Яр и дал мысленную команду на активацию.
От неожиданного удара он судорожно вцепился в артефакт, а затем его впечатало в силовое поле корабля. Датчик радиации на скафандре сначала взревел, но постепенно начал стихать. Чуть придя в себя, Яр постарался отсканировать стремительно расширяющееся облако газа.
— Князь, живой? — Послышался голос Левого. Впрочем, беспокойства в нём нисколько не ощущалось.
— И даже целый. Эксперимент удался. На выходе получили газ радон. Им-то меня и шарахнуло.
— Высокий уровень радиации. — Заметил Левый.
— Это радон фонит и продукты его распада. — Впускай меня внутрь. Нужно прикинуть, какое вещество брать следующим.
— У радона атомный вес выше. — После небольшой паузы заметил Левый. — Если на его увеличение пошла энергия, содержащаяся в пирамидке, то она должна быть пустая.
— Нет. Артефакт готов к работе, значит, что-то в нём осталось. Сейчас вернусь и сам проверишь.
С артефактами сложилась интересная ситуация. Яр мог использовать куб, но только с пирамидкой, в которой была энергия. Саму пирамидку он никак не воспринимал, ни отдельно, ни вместе с кубом. Левый, напротив, прекрасно взаимодействовал с пирамидкой и мог спокойно определить, сколько в ней запасено энергии. С кубом или с кубом и погруженной в него пирамидкой он тоже не мог ничего сделать. Никакой логики в таком поведении артефактов не было. Но эта проблема сейчас их интересовала меньше всего.
— Держи. — Проникнув в трюм, Яр разъединил артефакты и протянул пирамидку Левому.
— Практически полная. — Удивился близнец и блеснул знаниями физики. — А как же тогда «е эм це квадрат»?
— Без понятия. Возможно, артефакт не создаёт новые нуклоны. Разбирает для этого часть других ядер. Что у нас подходит с таким же шагом атомарного веса?
— Ближе всего стронций. — Сверившись с таблицей, ответил Левый.
— Попробуем. — Яр забрал пирамидку и пошёл к ящикам.