— Да, с самого утра начали поиски. Сразу возле леса обнаружили тела четырех бандитов, продолжили поиск. Одновременно направили посыльных в офис компании, чтобы нам выделили радиостанции. На опушке леса, в кустарнике нашли много гильз от вашего автомата и поняли, что вы атаковали бандитов, когда они уже приближались к нашим домам. Мы продолжили поиск, в лесу обнаружили тело еще одного бандита. Скорее всего, он умер от раны, так как при нем, в отличие от других, не было оружия. Его дружки, увидев, что он скончался, забрали его оружие и мертвого бросили в лесу. И, наконец, не веря в то, что вы оказались ночью в руках бандитов, мы тщательно стали осматривать весь лес. Слава Всевышнему, нашли вас!
— А мой автомат?
— Его мы принесли. Кстати, в магазине остались два патрона. Нашли и пистолет, он был у вас в кармане куртки.
Андрея напоили водой, и он заснул. Проспал почти весь день, а когда проснулся, увидел, что рядом с его кроватью сидит один из охранников. Тот спросил, не желает ли он пить и будет ли кушать. Андрей ответил, что не желает, и спросил:
— Больше ничего не нашли в лесу?
— Нет, раненых бандитов перевязали, они рассказали, что их было всего девять человек.
— Выходит, что только двое ноги уволокли? — посчитал Андрей. — А о своих нападениях в других местах ничего не рассказали?
— Говорят, что это их восьмой заход. Раньше у них в банде было двадцать два человека, но во время налетов и при дележе награбленного семеро погибли. Пятеро, получив свою долю, откололись. А один вчера не пошел с ними, так как у него обнаружился СПИД.
— Как они ведут себя, не раскаиваются?
— Они страшно боятся, что мы их прикончим. Предлагают даже откупиться награбленными во время других нападений драгоценностями.
— А людей убивали?
— Да, один говорил, что двадцать — двадцать пять, другой — тридцать пять человек за это время положили. У них же закон: при нападении никого в живых не оставлять. Бывает, люди от пыток умирают. Бандиты все методы пыток применяют, даже на костре жгут, лишь бы выбить драгоценности и деньги.
— Да, не зря Булавайо и эти территории называют «местом больших убийств», — тихо произнес Бровиков. Он очень захотел спать и, перед тем как повернуться на бок и уснуть, предложил охраннику: — Может, ты иди, занимайся своими делами?
— Нет, что вы! Вы — наш спаситель! Во дворе еще один охранник находится, мы должны вас защищать!
— Но, как я понимаю, от банды осталось всего два человека, не будут же они дважды в одну воду наступать. Ну, хорошо, я пока посплю.
«Да, оказывается, есть все-таки люди, которые знают, что такое честь. Ну что ж, с такими можно работать», — подумал Бровиков и, повернувшись на бок, уснул.
Ранение оказалось не таким опасным, хотя, отклонись пуля на несколько сантиметров…
Андрей проспал до следующего дня. Утром ему принесли завтрак, а затем пришел чернокожий лекарь и сделал перевязку:
— Ваша рана быстро заживет. Я приложил природную мазь. А вот дополнительные шрамы, увы, прибавятся к тем, что есть.
— Ни одна женщина замуж за меня не пойдёт…
— Не скажите, в Зимбабве, да и вообще в Африке много племен, где шрамы на лице и теле мужчины — признак мужества и храбрости, и женщины в восторге от таких.
— А нашим женщинам они не подходят, — с легкой усмешкой ответил Андрей.
Вдруг ему стало не по себе, что он, любящий Таню, начал рассуждать о других женщинах и на ком можно жениться. «Прости меня, Танюша, я и думать не смею, чтобы изменить тебе, — и вдруг подумал: — А ведь Таня, в принципе, свободный человек. Наверняка даже документ получила, что муж мертв… Это жестокий, но справедливый закон. Я должен смириться и не осуждать ее. Для меня она любимая женщина на всю жизнь. Я уверен, что меня она будет помнить. Как говорится, спасибо и за это».
Неожиданно в комнату вошли двое. Одного из них Бровиков узнал. Это был Кондрат Эппель, начальник службы безопасности компании. Эппель, улыбаясь, произнес:
— Андрей, с вами хочет поговорить шеф нашей компании Гарей Роджерс.
— Здравствуйте, мистер Андрей, — начал незнакомец, — я восхищен вашим смелым поступком! Выношу вам благодарность и сообщаю, что с сегодняшнего дня ваша зарплата удваивается. Кроме этого, как я знаю, вы образованный человек, боевой офицер Советской Армии, имеете ранение…
— Но не имею ноги, — грустно сказал Андрей.
Но шеф его перебил:
— Это никакой роли не играет, речь идет о вашем честном характере, и я гарантирую вам, что в ближайшее время мы предложим вам более квалифицированную работу. Еще раз благодарю вас за ваш благородный поступок. Есть ли у вас ко мне вопросы?
— Благодарю вас, мистер Роджерс. Лично у меня вопросов нет. Но можно ли вас попросить вот о чем. У меня автомат «Узи». К нему заканчиваются патроны, а жизнь показывает, что без оружия в этих местах нельзя. И второе. Мистер Роджерс, я вижу, что деятельность компании здесь будет расширяться. Считаю, что уже сейчас надо увеличивать штат охраны в три раза. Прошу рассмотреть и вопрос питания работающих здесь людей. И последнее. Здесь, на приисках, необходимо установить радиостанцию, дать позывные компании, а также полиции города Лупане. Похоже, места здесь перспективные, и надо думать не только об увеличении штата рабочих, но и как их кормить и, конечно же, лечить.
Шеф улыбнулся:
— У нас разработана целая программа, и, должен отметить, она соответствует нашей концепции расширения площади добычи алмазов и золота. Что касается радиостанции, мы решим это немедленно. Будем доставлять сюда необходимое оборудование и буровые установки. Что касается патронов к автомату «Узи», то я поделюсь с вами, у меня точно такой же автомат. Ну а в следующий раз привезем вам и бое припасы, и оружие.
Шеф попрощался с Андреем и в сопровождении Эппеля ушел. Андрей вновь на некоторое время уснул.
Выздоровление шло быстро, и к концу недели Бровиков впервые встал на ноги, вышел на улицу. Голова кружилась и болела. Ему сразу бросилось в глаза: рядом с его жилищем заканчивалось строительство полноценного дома. Подошел Голланд, поздоровались.
— Кому эти хоромы строят? — спросил Андрей.
— Назначен шеф нашего филиала. Теперь мы будем называться «Филиал государственного горнодобывающего комбината». Наш шеф — Гарей Роджерс, который посещал тебя, а здесь шефом будет его заместитель Адэр Кани. Этот дом строится для него.
— Роджерс обещал радиостанцию?
Голланд перебил его:
— Да, он исполнил свое обещание. Радиостанции привезли, и не одну, а пять. Одну установят в доме шефа, вторую — у тебя, третью — у меня. А когда построят на разработках помещения для инженеров, надсмотрщиков и других, там тоже установят. Пятая будет про запас. Патроны для твоего автомата тоже передали, по-моему, штук триста. Охрану усилили, и теперь в моем подчинении пятнадцать человек. Все это благодаря тебе!
— А какова моя роль?
— Скоро скажут, но, я думаю, что-то вроде начальника штаба. По крайней мере, служба безопасности и охрана подчиняются тебе. Сейчас у нас рабочих будет под сто человек. Вождь соседнего племени Роб Гудвин получил задание подготовить список селений, где можно взять людей. Планируется, что в следующем году здесь будут работать четыреста-пятьсот человек. Так что забот тебе хватит по горло. Есть еще новость. Правительство выдало Роджерсу патент на территории для разработки породы. Но выставило условие, что наша компания в ближайшее время построит дорогу от Лупане до приисков, а это примерно пятьдесят километров. Уже на следующей неделе начнутся работы. Наш комбинат заключил контракт с дорожно-строительной фирмой, и те зашевелились. У нас в штате появился прораб. Его зовут Ли Флетчер.
— Странное имя…
— В прошлом в Родезии скопилось столько национальностей, что сегодня Зимбабве можно назвать самой многонациональной страной в мире.
— Слушай, Ральф, а чей это дом, в котором я лежал?
— Мой. Тебя боялись перемещать.
— А ты жил в моем?
— Нет. Кстати, в твоем бунгало тоже изменения. Не одна, а три комнаты. Будет вода и туалет, небольшая кухня. Так что, Андрей, ты теперь у нас жених с приданым.
— К этому приданому жених не годится.
Прошло еще четыре дня. Андрей чувствовал, себя лучше и взялся за работу. Отобрал для своих нужд канцелярские книги. Одну назвал «Учет работающих», вторую — «Журнал учета явки на работу». Появился «Резерв кадров», «Журнал учета населенных пунктов для поиска кандидатов на работу».
Успел познакомиться с новым директором. Адэр Кани — высокий, светловолосый англичанин лет сорока пяти. Несмотря на то что он уже давно жил в Африке: в ЮАР, Заире и последние шесть лет — в Зимбабве, — он не менял гражданства, и даже не посчитал нужным изучить хотя бы один из языков стран африканского континента. При знакомстве Бровиков понял, что Кани считал, что живущие в Африке, даже те племена, которые могут запросто слопать и самого Кани, должны знать и разговаривать с ним на его языке. Слава богу, что за многие годы Андрей научился достаточно свободно говорить и читать по-английски. Чувствовалось, что Кани зачислил Андрея в круг своих людей.
Как-то, зайдя в дом к Бровикову и увидев, как тот создает нужные информационные журналы, похвалив его, спросил:
— А почему ты решил охрану, инженерно-технический персонал, бухгалтеров и так далее учитывать в отдельном журнале?
— Чтобы избежать путаницы при учете работающих на фирме людей. Скажем, просто рабочие, в основном из племен, — это солдаты, а ИТР, то есть инженерно-технические работники — это офицеры. Их учет должен быть отдельным, и информация о каждом из них должна быть более полной и подробной.
— Да, ты прав, — согласился Кани.
Прошел еще месяц. И вдруг — гром среди ясного неба. Бровиков находился на прииске, где мыли песок, когда раздался позывной по переносной рации:
— Десятый, десятый, на связь!
— На связи! — ответил Андрей.
— Десятый, вас пятый просит прибыть к нему.