А. П. Чехов в воспоминаниях современников — страница 135 из 155

Чехов ездил в имение племянника А. А. Фета, В. Н. Семенковича, Васькино, близ Мелихова. Жена Семенковича была талантливой пиани­сткой.

Из письма к А. С. Суворину от 23 марта 1895 г.

В. А. ФАУСЕК

МОЕ ЗНАКОМСТВО С А. П. ЧЕХОВЫМ

(Стр. 260)

Впервые — Утро. Харьков, 1909, № 781, 2 июля. Печатается по тексту: Чехов в восп., с. 189.

Фаусек Вячеслав Андреевич (1862—?), ялтинский служащий и жур­налист. Печатался в «Русских ведомостях», «Современном мире», «Жур­нале для всех». Постоянно жил в Ялте.

С А. И. Звягиным Чехов познакомился в Ялте в июле 1889 г., с В. А. Фаусеком — в марте 1894 г.

Это была книга В. А. Фаусека «За морским горизонтом. Очерки плавания по Средиземному морю. (Из юношеских воспоминаний) ». СПб., 1894.

Чехов заботился о пополнении библиотеки при Серпуховской земской больнице. Старший врач больницы И. Г. Витте писал Чехову в ноябре 1894 г.: «Благодаря Вашему содействию у меня образовалась прекрасная библиотечка для больных» (ГБЛ).

Об этом вечере вспоминает И. М. Радецкий в письме к М. П. Чеховой от 24 августа 1913 г.: « Я часто вспоминаю наш разговор с Антоном Павло­вичем на набережной после моего доклада в доме одного учителя на тему «Мученики темного царства» и «О физическом воспитании детей». <...> Он также печально смотрел на вещи, ибо сердцем чувствовал все зло про­клятой русской действительности» (ГБЛ).

Главы книги Чехова «Остров Сахалин» печатались в журнале «Русская мысль» — в 1893 г., № 10-12, и в 1894 г., № 2, 3, 5—7.

В рассказе Чехова «Попрыгунья» (Север, 1892, № 1 и 2) было некоторое внешнее сходство с жизнью знакомых Чехова — Кувшиннико- вых. 29 апреля 1892 г. Чехов писал Л. А. Авиловой: «Можете себе предста­вить, одна знакомая моя, 42-летняя дама, узнала себя в двадцатилетней героине моей «Попрыгуньи» <...>, и меня вся Москва обвиняет в пасквиле. Главная улика — внешнее сходство: дама пишет красками, муж у нее доктор и живет она с художником». М. П. Чехова рассказала, что артист А. П. Ленский также узнал себя в одном из персонажей «Попрыгуньи» — «толстом актере». Из-за этого прервалась и дружба Чехова с семьею Ленских. Подробнее об этом инциденте см. в восп. Щепкиной-Купер- ник, с. 248—250.

В журнале «Русское богатство» (1886, № 12) была напечатана статья. Л. Е. Оболенского, под названием «Обо всем. Критическое обозре­ние (Молодые таланты: г. Чехов и г. Короленко. Сравнение между ними)».

С. Т. СЕМЕНОВ

О ВСТРЕЧАХ С А. П. ЧЕХОВЫМ

(Стр. 271)

Впервые — Путь, 1913, № 2. Печатается по тексту: Чехов в восп., с. 364.

Семенов Сергей Терентьевич (1868—1922), писатель. Литературную деятельность начал в 1887 году, но до конца жизни оставался крестьянином, сочетая писательство с сельским трудом. Произведения Семенова высоко ценил Л. Н. Толстой, многие из них выходили в издании «Посредника». Толстой написал предисловие к книге С. Т. Семенова «Крестьянские рассказы». М., 1894.

В 1904 году за выступления, выражавшие сочувствие «Крестьянско­му союзу», Семенов был арестован и приговорен к двухлетней ссылке, которую по ходатайству Л. Н. Толстого заменили разрешением выехать за границу. В 1922 году был убит кулаками.

Перечисленные рассказы Чехова были изданы «Посредником» в 1893 г. В вышедший в 1895 г. сборник «Проблески» включены рассказы Чехова: «Припадок», «В суде», «Володя», «Тоска» и «Устрицы».

См. восп. Телешова, с. 472—476.

Куманину, который просил Чехова дать рассказ для своего журна­ла, «Черный монах» не понравился. Он говорил И. Л. Щеглову, что это вещь «водянистая» и «неестественная». Щеглов вспоминает: «Когда вышел журнал «Артист» с упомянутым рассказом Чехова, я прямо ахнул: это была квинтэссенция тончайшей поэзии и творческой проникновенно­сти! Ф. А. Куманину нельзя было отказать ни в известной чуткости, ни в здравом смысле, но он был слишком «толстокож» и не его носу было почувствовать такую тонкосложную вещь, как «Черный монах» (Щег­лов И. Обида непонимания. — Биржевые ведомости, 1910, № 11517, 16 января). Первые критические отзывы также не удовлетворили Чехова: рассказ был понят очень поверхностно.

См. вступит, статью, с. 12—13.

Чехов приехал в Ясную Поляну 8 августа 1895 г.

Старший сын Л. Н. Толстого — Сергей Львович.

Чехов присутствовал в качестве присяжного заседателя в серпухов­ском суде с 22 по 25 ноября 1894 г.

В опубликованной редакции «Воскресения» Маслова приговорена к четырем годам каторги.

⁵ Последующие встречи Чехова с JL Н. Толстым состоялись в Москве и в Крыму.

^1,1 Рассказ «На подводе» напечатан 21 декабря 1897 г., и в тот же день

Л. H. Толстой, прочитав его, записал в своем дневнике: «Превосходно по изобразительности, но риторика, как только он хочет придать смысл рас­сказу» (Толстой Л. Н. Полн. собр. соч., т. 53. М., 1953, с. 173).

Мнение Л. Н. Толстого о «Душечке» сообщил Чехову И. И. Горбу­нов-Посадов 24 января 1899 г.: «Лев Николаевиче восторге от него. Он все говорит, что это перл, что Чехов — это большой, большой писатель. Он читал ее чуть ли не четыре раза вслух и каждый раз с новым увлечением» (ГБЛ). О том же 30 марта 1899 г. писала Чехову дочь Толстого — Татьяна Львовна: «Ваша «Душечка» — прелесть! Отец ее читал четыре вечера подряд вслух и говорит, что поумнел от этой вещи» (ГБЛ). В дневнике П. А. Сергеенко имеется запись от 27 января 1899 г.: «Москва. У Льва Николаевича... Восторг Л. Н. от «Душечки» Чехова. Это перл. Подобно бумаге лакмусу, она производит различные эффекты. Он цитирует на память целые фразы. Как хорош в нем язык телеграфиста, «хохороны» и проч. В «Душечке» выведена истинно женская любовь» (Государ­ственный Музей Л. Н. Толстого в Москве). Однако Толстой расходился с Чеховым в восприятии образа «Душечки» и ценил в нем не то, что хотел выразить автор. Помещая рассказ в составленный им в 1906 г. сборник «Круг чтения», он сопроводил его послесловием, в котором дает свое объяснение рассказа. По его мнению, Чехов хотел посмеяться над «жал­кой» «Душечкой», хотел «проклясть слабую, покоряющуюся, преданную мужчине, неразвитую женщину... но бог поэзии запретил ему и велел благословить, и он благословил и невольно одел таким чудным светом это милое существо, что оно навсегда останется образцом того, чем может быть женщина для того, чтобы быть счастливой самой и делать счастливыми тех, с кем ее сводит судьба». В соответствии с этими взглядами Толстой выбросил в тексте рассказа некоторые снижающие образ «Душечки» штрихи в ее характеристике.

Князь В. В. Вяземский, помещик, живший в Серпуховском уезде Московской губернии. Он отдал свою землю крестьянам, а сам поселился в избушке, в дремучем лесу. После его смерти в нескольких некрологах о нем писали как о праведнике и идейном предшественнике Л. Н. Толсто­го. М. О. Меньшиков, имевший поручение «Посредника» написать о Вяземском для «народной серии», выяснил из бесед с крестьянами, что Вяземский был не столько опростившимся, сколько опустившимся поме­щиком, отличавшимся к тому же жестокостью и развратным поведением. По этому поводу Меньшиков написал статью «Дознание», которая была напечатана в «Книжках Недели», 1895, № 8.

Мнение Толстого о «Мужиках» известно из письма А. С. Бутурли­на П. А. Строеву от 15 сентября 1902 г.: «Из ста двадцати миллионов русских мужиков Чехов взял только темные черты. Если бы русские мужики были действительно таковы, то все мы давно бы перестали суще­ствовать» (ЛН, т. 22—24, с. 779). В записной книжке В. С. Миролюбова в марте 1900 г. есть запись отзыва Л. Н. Толстого: «Рассказ «Мужики» — это грех перед народом. Он не знает народа...» (ЛН, т. 68, с. 519). Д. П. Ма- ковицкий записал в дневнике 26 мая 1905 г. слова Л. Н. Толстого: «Мужи­ки» Чехова — плохое произведение. Чехов колеблется» (ЛН, т. 90, кн. I, с, 297).

¹ В печати появилось много отзывов о «Мужиках». Анонимный критик писал в «Северном вестнике» (1897, № 6), что «давно уже новое беллетристическое произведение не пользовалось в нашей журналистике таким громадным и притом таким искренним успехом, как «Мужики». Успех этот напоминает нам времена, когда появлялся новый роман Турге­нева или Достоевского».

По поводу «Мужиков» возникла полемика между легальными марк­систами и народниками. П. Б. Струве в своей статье (Новое слово, 1897, № 8) писал об огромном общественном значении повести, заключавшем­ся, главным образом, в художественном обличении «жалкого морализиро­вания народников». Струве возразил Н. К. Михайловский (Русское богатство, 1897, № 6), который нашел, по своему обыкновению, что у Че­хова и в «Мужиках» отсутствует «общая идея» и что «никаких общих выводов» из рассказа, основанного только на «поверхностных наблюдени­ях», делать нельзя.

Л. Н. Толстой смотрел в Художественном театре «Дядю Ваню» 24 января 1900 г. 27 января он записал в дневнике: «Ездил смотреть «Дя­дю Ваню» и возмутился» (Толстой Л. Н. Полн. собр. соч., т. 54. М., 1935, с. 10). Об отношении к этой пьесе Толстого писал Чехову Вл. И. Не­мирович-Данченко в феврале 1900 г.: «Он очень горячий твой поклон­ник — это ты знаешь. Очень метко рисует качества твоего таланта. Но пьес не понимает. Впрочем, может быть, не понимал, потому что я ста­рался уяснить ему тот центр, которого он ищет и не видит. Говорит, что в «Дяде Ване» есть блестящие места, но нет трагизма положения. А на мои замечания ответил: «Да помилуйте, гитара, сверчок — все это так хорошо, что зачем искать от этого чего-то другого» (Немирович-Данчен­ко Вл. И. Избранные письма. М., 1954). А 12 марта 1900 г. Чехову написал А. А. Санин: «Толстому не понравился мой любимый «Дядя Ваня», хотя он очень чтит и ценит Вас как писателя. «Где драма?! — вопил гениальный писатель, — в чем она, пьеса топчется на одном месте... <...> Затем Толстой заявил, что Астров и дядя Ваня — дрянь люди, без­дельники, бегущие от дела и деревни как места спасения... На эту тему он говорил много...» (ЛН,