Но для того, чтобы представить Руби подругам, Эми надо для начала раскрыть той своё настоящее лицо. Казалось бы, в этом не было ничего страшного, но теперь, когда всё зашло так далеко, Эми было ужасно неловко признаваться во лжи.
«Ладно, отложим этот вопрос до следующего раза, – в очередной раз отмахнулась она от гласа совести. – Если нужно что-то сделать, но не знаешь как, отложи дело на время, и решение придёт само собой».
Довольная своими умозаключениями, Эми улыбнулась и вприпрыжку поскакала домой.
Акт 13 – Фейерверк чувств
Приглашение посмотреть на фейерверки Элиот принял, а потому Эми, опасаясь, что его мама могла намекнуть ему об истинном поле Эдварда, потратила на перевоплощение в парня в два раза больше времени, чем обычно. Получилось здорово, глядя в зеркало, Эми даже подумала, что будь Эдвард настоящим – она сама бы в него влюбилась. Вот только время теперь поджимало…
– Простите, я опоздал! – на всех парах подлетев к статуе, возле которой договорилась встретиться с Элли и Руби, выпалила Эми. Было уже темно, поэтому, увидев на месте встречи знакомую худенькую фигурку в закрывающей полголовы кепке, она решила, что оба её товарища уже пришли и Руби тоже где-то рядом.
– Ты опоздал, Эдвард, – строго сказал Элли, выходя из тени статуи.
– Прости. Где Руби?
– Ещё не пришла. Все сегодня опаздывают. Один я ценю чужое время.
– Ну прости, – тихо посмеиваясь над самомнением этого мелкого пакостника, сказала Эми.
– Ты тоже прости.
– А? За что?
– За перец. Я не должен был вымещать раздражение подобным образом. – Элли деловито хмыкнул. – Повёл себя как ребёнок…
– Пф! – не сдержала смешка Эми.
– Что ты хочешь сказать этим «пф»?
– Ничего. – Эми озорно улыбнулась. – Ты мудрый не по годам, Элли. Не удивлюсь, если у тебя проблемы с ростом из-за того, что все полезные вещества идут в мозг. Чтобы питать такую мощную субстанцию, наверняка нужно много энергии.
– У меня нет проблем с ростом. Но если уж ты заговорил про мозги, может быть, это действительно как-то связано. Я лучший в классе по всем предметам, кроме химии.
– Тогда ни в коем случае не налегай на химию. А то твой мозг разрастётся настолько, что не поместится в голову и разорвёт её.
– Ну и что? У меня будет короткая, но яркая жизнь. – Элли усмехнулся и поднял лицо к звёздам. – Поэтому даже если наступит конец света, я ни о чём не буду жалеть.
– Конец света? С чего такие разговоры?
– Просто так. Эдвард, ты никогда не задумывался, какие сожаления у тебя останутся, если внезапно наступит конец света? Ну, то есть если ты утром откроешь глаза и увидишь, что на тебя движется гигантский торнадо, который стирает всё на своём пути, сможешь ли ты спокойно сказать себе: «я ни о чём не жалею» и закрыть глаза, чтобы принять неизбежную судьбу?
– Конец света, торнадо, неизбежная судьба, – фыркнула Эми. – Да в тебе пессимизма больше, чем роста.
– Это не пессимизм. Просто способ оценить, есть ли в твоей жизни что-то, что ты хочешь изменить или исправить.
– Тебе что-то не нравится в твоей жизни?
– Много чего… А тебе в твоей?
Эми сложила руки на груди и сосредоточенно нахмурилась.
– Нет, нет ничего такого, – пораскинув мозгами, беззаботно сказала она. – Сейчас я вполне счастлив.
– Значит, если завтра начнётся конец света и придёт гигантский смерч, ты разденешься до трусов и счастливо побежишь ему навстречу?
– Зачем мне раздеваться до трусов? – вздёрнула бровь Эми.
– Не знаю, – с такой же беззаботностью, как и она только что, ответил Элли. – Просто ты выглядишь как человек, который любит делать глупые вещи.
«Не в бровь, а в глаз», – неохотно признала Эми, опустив взгляд на свой наряд, а вслух сказала:
– Нет, я не побегу ему навстречу. Я развею торнадо и предотвращу конец света.
– Каким образом?
– При помощи своей магии.
– Магии не существует.
– Гигантских торнадо, уничтожающих мир, тоже.
– Они существуют.
– Тогда почему конец света ещё не наступил?
– Потому что… – Элли обиженно нахмурился, не желая признавать поражения, и с серьёзным видом пробубнил: – Потому что по ночам какой-то белобрысый парень в одних труселях бегает за ними и развеивает своей магией.
Эми прыснула. Согнувшись пополам и схватившись за живот, она представляла, как парень, словно брат-близнец похожий на неё, с грозным видом несётся на огромный смерч, а единственная его одежда – розовые семейные трусы с белыми сердечками – патетически трепещут на ветру.
– Боже, ты такой интересный ребёнок! – отсмеявшись, воскликнула она.
– Я не ребёнок, – обиделся Элли. – Может, я и выгляжу чуток младше своих лет, но у меня вот-вот начнётся активный рост, и после ты меня не узнаешь.
– О-о, ты меня заинтриговал, – с деланой серьёзностью протянула Эми. – Мне теперь прямо не терпится узнать, что за человек из тебя получится, когда ты вырастишь. Пей молоко и расти быстрее, хорошо?
– Я расту.
– А и правда, – Эми придвинулась к Элли плечом и с удивлением обнаружила, что с их первой встречи Элли подрос. – Молодец какой. Мозг тоже растёт? Голову сильно распирает?
– Терпимо.
– Чувствуешь, как в тебе начинает бурлить гениальность?
– Ещё бы.
– А ну-ка… Чему равен тангенс, делённый на катарсис?
– Может, ты хотел сказать на котангенс?
– Да, прости, оговорился. Так чему равен тангенс, делённый на котангенс?
– Ты, наверное, хотел сказать, ТАРДИС, делённый на катарсис?
– Да. То есть, нет! Фу, ты меня запутал!
– Ты такой чудной, Эдвард… – Элли сунул руки в карманы, задумчиво повозил носком кроссовка по земле, а потом вдруг задумчиво добавил: – Ещё и вылитая девчонка…
– А? – растерялась Эми. – Ну, есть такое, наверное… Но я ведь тоже ещё расту. Так что скоро ты меня тоже не узнаешь.
– Значит, мы друг друга не узнаем, если встретимся, скажем, через год… Забавно, наверное, будет.
– Угу, – Эми посмотрела на небо. – Забавно, но грустно…
– Почему?
– Ну, обидно, когда связь с друзьями теряется.
– Тогда давай не теряться, – предложил Элли.
Эми улыбнулась и кивнула, чувствуя, как по сердцу разливается тепло.
«Но если я хочу по-настоящему подружиться с Элли и Руби, я должна им открыться», – с неохотой напомнила себе она.
– Эдвард! Элли! – махая друзьям рукой, к ним бежала Руби.
«Но не сейчас», – мысленно закончила свою мысль Эми.
– Простите, я опоздала. – Руби уперлась руками в колени, пытаясь отдышаться.
Сегодня она опять принарядилась: на ней было синее ситцевое платье с яркими бабочками, а собранные в короткие хвостики волосы украшали заколки, тоже в виде бабочек, которые потряхивали своими крылышками при каждом движении.
«Хотела бы я тоже надеть такое миленькое платье», – мысленно вздохнула Эми, а вслух сказала:
– Ничего страшного. Ты просто супермило выглядишь. Верно, Элли?
Она повернулась к Элли и увидела, что тот замер с открытым ртом, а его лицо по самые уши залилось румянцем.
– Хе-хе, – расплылась в ехидной улыбке Эми. – Всё с тобой ясно.
– Что ясно? – встрепенулся Элли.
– Ничего. – Эми подняла глаза на статую, у которой они стояли и, вытянув губы трубочкой, начала насвистывать дурашливую мелодию.
Элли недружелюбно нахмурился.
«Понял, что его раскрыли, – мысленно усмехнулась Эми. – Не волнуйся, мой маленький друг, я никому не скажу… Если ты, конечно, не будешь сильно вредничать».
– Ну что, пойдёмте? – вслух спросила она.
Руби кивнула, и троица двинула в сторону луна-парка, через который лежал путь к скверу, откуда они собиралась смотреть фейерверки.
«Значит, Элли нравится Руби, – рассуждала Эми, глядя на идущего перед ней мальчика. – Интересно, а как Руби относится к нему?»
Эми перевела взгляд на идущую рядом Руби и увидела, что та смотрит на неё.
Вздрогнув, как пойманный на месте преступления вор, Руби опустила лицо и залилась румянцем.
– А? – хлопнула глазами Эми и, так и не поняв причин подобной реакции, вернулась к собственным мыслям.
«Элли, конечно, вредный и задира, но при всём при этом он славный малый. Надо ему помочь».
Стоило подумать так, и в голове у Эми уже нарисовалась радужная картина: повзрослевший Элли (точно такой же, как сейчас, только растянутый в длину) и повзрослевшая Руби (точно такая же, как сейчас, только с обильным макияжем) стоят перед алтарём, а Эми в костюме священника венчает их.
«Да, так и должно всё кончиться», – захихикала она, мысленно листая свадебные фотографии своих новых друзей.
В её голове начал рождаться дерзкий план…
Но весь он покатился в тартарары, когда Элли, вместо того, чтобы спокойно пройти через луна-парк, завис у палатки, где всем желающим предлагали пометать дротики за приз.
– Элли, ну хватит уже, пойдём, – ныла Эми. – Мы пропустим фейерверки.
– Это бесполезно, Эдвард, – обречённо вздохнула Руби. – Если этот балбес решит разрушить каменную стену, он будет долбиться о неё головой, пока не проломит лоб, и никто его не остановит. Давай оставим его и пойдём, куда собирались. Как деньги кончатся, сам прибежит.
– Ладно, – неохотно согласилась Эми и, обращаясь к Элли, сказала: – Мы будем ждать тебя в том месте, о котором говорили раньше. Как идти, понял?
– Угу.
– Не задерживайся, а то пропустишь фейерверки.
– Угу, – снова буркнул Элли, не отрывая сосредоточенного взгляда от мишени.
«Руби права, это бесполезно», – смирилась Эми и, развернувшись, двинулась за уже отошедшей от палатки подругой.
Они направились в сквер, который посоветовала Эми Фиона как лучшее место для любования фейерверком. По словам кузины, там была небольшая площадка с видом на Темзу, о которой мало кто знал. Эми хотела отвести друзей на площадку, а потом, удалившись под каким-нибудь предлогом, спрятаться в кустах и наблюдать, как в небе распускаются фейерверки, а под ними – цветы первой любви. В том, что Элли, получив от неё такой замечательный шанс, признается, Эми почему-то не сомневалась.