437
Приведены начальные строки третьей строфы «Моей родословной».
438
В библиотеке Пушкина сохранилась книга: «Древние российские стихотворения, собранные Киршею Даниловым и вторично изданные, с прибавлением 35 песен и сказок, доселе неизвестных, и нот для напева» (СПб., 1818).
439
Речь идет о П. В. Киреевском, которому Пушкин передал в 1833 г. тетрадь с записанными им народными песнями.
440
К этому времени вышло три издания «Бахчисарайского фонтана» (1824, 1827 и 1830). В третьем издании отсутствовало предисловие П. А. Вяземского и были добавлены «Отрывки из письма самого автора к Д<ельвигу>». Лучше всего было иллюстрировано второе издание, которое, вероятно, и хотел приобрести товарищ П. П. Вяземского.
441
М. Ф. Орлов предлагал издавать не газету, а арзамасский журнал; это было не в 1819 г., а 22 апреля 1817 г. на заседании литературного общества «Арзамас».
442
Право на издание газеты «Дневник» было получено Пушкиным весной 1832 г. Об этом см.: ПиксановН. К. Несостоявшаяся газета Пушкина «Дневник» (1831–1832). — ЛиС, вып. V, 1907, с. 82–109.
443
Пушкин рассказывал о подпоручике Генерального штаба декабристе Демьяне Александровиче Искрицком.
444
Далее в опушенной части воспоминаний П. П. Вяземского приведен текст шуточного коллективного стихотворения Пушкина, Вяземского и Мятлева «Надо помянуть, непременно помянуть надо…» (1833), причем мемуарист сообщает, что в подборе фамилий принимали участие он сам и другие лица. «Забава продолжалась недели две», — вспоминает П. П. Вяземский.
445
По-видимому, Д. Н. Барков, театральный критик и переводчик, член общества «Зеленая лампа».
446
Пушкин упоминает поэта И. С. Баркова, автора непристойных стихотворений, распространявшихся в списках. Сообщение мемуариста о разговоре Пушкина с Николаем I по поводу возможной отмены цензуры в России показывает, что поэт не стеснялся высказывать царю свои мнения по самым острым вопросам внутренней политики. Пушкин, как известно, скептически относился к свободе печати в России — по его словам, первым результатом отмены цензуры будет выход в свет фривольных стихотворений Баркова; по-видимому, в этом шутливом предположении скрывалась давнишняя мысль Пушкина, высказанная им еще в 1822 г. в «Послании цензору»: «Что нужно Лондону, то рано для Москвы». В «Путешествии из Москвы в Петербург» (1834) Пушкин выступает в защиту разумной цензуры (XI, 263–265).
447
Мемуарист имеет в виду письмо Пушкина к брату от сентября — октября 1822 г.
448
Пушкин читал «Капитанскую дочку» в доме Вяземских 2 ноября 1836 г.
449
Никаких следов монолога Евгения, направленного против Запада, в рукописях «Медного всадника» не сохранилось. Между тем общая проблематика монолога, о котором вспоминает мемуарист, соответствует размышлениям Пушкина 1830-х годов о преимуществах западной и восточной цивилизаций.
450
П. П. Вяземский цитирует «Памятник» Пушкина в редакции Жуковского, изменившего текст по цензурным соображениям.
451
М. И. ГЛИНКА: Михаил Иванович Глинка (1804–1857) — композитор, современник Пушкина, создатель оперы «Руслан и Людмила» на сюжет пушкинской поэмы и многочисленных романсов на стихи Пушкина («Я помню чудное мгновенье…», «Ночной зефир…» и др.), автор известных «Записок» (1854–1855), содержащих сведения о тесном общении Глинки с Пушкиным в 1828–1836 годах.
452
ИЗ «ЗАПИСОК» (Стр. 189). Глинка М. Литературное наследие, т. 1. М. — Л., 1952, с. 110, 156, 170–172.
453
М. Глинка не мог познакомиться с Дельвигом летом 1828 г., так как в это время тот находился в длительной служебной командировке (см. примеч. к «Воспоминаниям о Пушкине» Керн).
454
Грибоедов приехал в Петербург с текстом Туркманчайского мира в середине марта 1828 г., застав здесь Пушкина, Глинка вернулся из Москвы (где провел несколько месяцев) во второй половине мая 1828 г. Между 20 мая и началом июня состоялась встреча Глинки и Грибоедова. Сообщенная им мелодия грузинской народной песни стала известной Пушкину (возможно, через А. Оленину, бравшую у Глинки уроки музыки; см.: Цявловская Т. Г. Дневник А. А. Олениной, с. 256–257, примечание), вдохновив его на создание романса «Не пой, волшебница, при мне» (начальная строчка первой редакции стихотворения, законченного 12 июня). Находка пушкинского автографа подтвердила точность сообщения М. Глинки (см.: Цявловский М. А. Два автографа Пушкина. М., 1914, с. 6).
455
Канон, сочиненный Пушкиным, Жуковским, Вяземским, Виельгорским и положенный на музыку В. Ф. Одоевским, был издан с нотами в 1836 г. (СПб., 15 декабря). Глинка забыл об этом издании, намереваясь приложить стихотворный текст к своим мемуарам.
456
Глинка ошибался: встреча, о которой он сообщает, состоялась в марте 1836 г. (см.: Киселев В. К вопросу о посещении А. С. Пушкиным М. И. Глинки. — В кн.: Глинка М. И. Сборник материалов и статей. М. — Л., 1950, с. 114–116).
457
А. И. ТУРГЕНЕВ: Александр Иванович Тургенев (1784–1845) — сын директора Московского университета И. П. Тургенева, воспитанник Московского университетского пансиона, участник «Дружеского литературного общества», членами которого являлись будущие писатели Жуковский, Мерзляков, Воейков и др. В доме своего отца он познакомился с М. М. Херасковым, И. И. Дмитриевым, Н. М. Карамзиным. Таким образом, А. И. Тургенев оказался у первоисточника всех наиболее значительных литературно-общественных течений своего времени.
В 1802–1804 годах А. И. Тургенев — студент Геттингенского университета. Лекции знаменитого историка Шлецера привили ему на всю жизнь обостренный интерес к истории. В 1820-1830-е годы Александр Иванович отдает много сил и энергии разысканию исторических документов, хранившихся в секретных архивах западно европейских стран; его выписки, содержавшие донесения французских послов в Петербурге во времена Петра I, будет читать Пушкин накануне гибели.
В 1805 году А. И. Тургенев вернулся в Россию и стал быстро продвигаться по службе; «дней Александровых прекрасное начало» стало завидным началом его стремительного возвышения — с осени 1810 года он уже директор Главного управления духовных дел иностранных исповеданий. Он не был слишком расторопен и усидчив. Но его умеренно-либеральные взгляды как нельзя лучше соответствовали правительственному курсу тех лет.
С. Л. и В. Л. Пушкиных он знал еще по Москве. И вполне естественно, что к его влиятельному содействию обратился В. Л. Пушкин, когда он привез своего племянника в Петербург; именно благодаря авторитетному ходатайству А. И. Тургенева удалось устроить Пушкина в Царскосельский лицей. В последующие годы он встречается с Пушкиным-лицеистом в Царском Селе в доме Карамзиных, где собирались столичные арзамасцы, — Александр Иванович также был одним из участников этого литературного общества.
По окончании Лицея Пушкин становится частым посетителем квартиры Александра Ивановича и его брата, будущего декабриста Николая Ивановича; в их холостяцкой квартире на Фонтанке постоянно велись горячие политические дебаты, дававшие обильную пищу вольнолюбивым размышлениям Пушкина. Как известно, ода «Вольность» была написана на квартире Тургеневых, под воспламеняющим воздействием страстных речей Николая Ивановича, — два десятилетия спустя Пушкин вспомнит «хромого Тургенева», мечтавшего об освобождении крестьян, в декабристских строфах «Евгения Онегина».
В годы южной ссылки Пушкин переписывается с А. И. Тургеневым, посылает ему свои новые стихи — крамольные строфы «Наполеона» и скорбного «Сеятеля». Пусть узнает его давний политический учитель — Н. И. Тургенев, как он расценивает последние европейские события. Пессимистический прогноз поэта вскоре оправдался и для братьев Тургеневых: в апреле 1824 года состоялся вынужденный отъезд на лечение в чужие края Н. И. Тургенева; в мае того же года был отрешен от всех должностей А. И. Тургенев, — год спустя он также уехал за границу.
Восстание на Сенатской площади навсегда отделило братьев Тургеневых от царской России — Николай Иванович, осужденный по делу декабристов, стал вечным политическим изгнанником, жившим сначала в Лондоне, а затем в Париже. Александр Иванович, отказавшийся отречься от брата, стал полуопальным странствователем, годами скитавшимся по Европе. Он становится своим человеком, завсегдатаем парижских и лондонских литературных и политических салонов; читая его дневник этих лет, мы обнаруживаем на многих страницах имя Пушкина. Представитель передовой России, А. И. Тургенев рассказывал литературному Парижу и Лондону о судьбе и творчестве Пушкина.
Одиннадцать лет длилась разлука Пушкина и А. И. Тургенева. С июня 1831 года и до последних дней жизни Пушкина А. И. Тургенев встречался с поэтом то в Москве, то в Петербурге. Пушкин читал А. И. Тургеневу рукописи своих ненапечатанных произведений («Истории Пугачева», «Медного всадника», стихотворений «Так море, древний душегубец…», «Памятник» и др.), показывал ему свою библиотеку, разговаривал с ним об истории Петра I, о царствовании Екатерины II, обменивался мнениями о восстании декабристов и о судьбе лиц, косвенно связанных с выступлением на Сенатской площади. В свою очередь, А. И. Тургенев делился с Пушкиным впечатлениями о Западной Европе, посылал ему иностранные книжные новинки, давал читать выписки из своих бесчисленных дневников, знакомил со своими бесценными историческими материалами, добытыми из чужеземных архивов. Письма-корреспонденции А. И. Тургенева Пушкин охотно печатал на страницах «Современника» под названием «Хроника русского».