Ну, и плюс Павел Николаевич наверняка рассчитывал на то, что время, что я проведу в пути, завершит то, что не доделала пуля.
— Петр Францевич, я вам очень благодарен. И за то, что жив, и за то, что вы все верно понимаете. И вот еще что. За вами там кое-какой должок значился?
— Верно. Пять раз вы можете обратиться ко мне с…
— Три раза. Только три.
Да я бы и все пять, скажем так, простил, но он не только врач, но и бизнесмен. Если ему палец протянуть, то он руку по локоть отгрызет.
— Не скажу, что меня этот долг вообще сильно тяготил — заметил Вагнер — Если бы вы привезли мне пациента и сказали его лечить, я бы и без всяких условий его взял. Просто из уважения к вам, Александр. Ну, и немного из нежелания с вами ссориться. Я и Ряжскому несколько раз советовал не доводить конфликт с вами до кипения, поскольку знал, что добром это не кончится. Не предполагал только вот такой развязки.
— Вы думали, что на столе раньше или позже окажется он, а не я, верно?
— Именно — Петр Францевич придержал меня за плечи, заметив, что я хочу встать — Нет-нет-нет! Лежим!
Он глянул мне на грудь и покачал головой.
— Хорошо, что я персонал спровадил. Именно вот так и возникают нездоровые сенсации. Десять минут назад там было пулевое отверстие, а теперь рана, которой на вид недели две, если не больше. Завтра, я так понимаю, там можно будет увидеть только небольшой шрам. А то и вовсе гладкую кожу.
— Это разовая акция — неожиданно для себя самого сообщил ему я — Пожалели меня, дурака.
— Даже не желаю знать, кто именно. Меньше подробностей — меньше поводов для беспокойства. Я лучше стану делать то, что умею и что должен. Палата, внутривенные вливания и так далее. И не вздумайте нарушать мои предписания и распорядок.
— В утку писать не буду — сразу заявил я — Это унизительно!
— Это нормально — сдвинул брови Вагнер — Как и то, что минимум на пару дней я вас тут задержу. Ничего. Полежите, анализы сдадите, процедуры кое-какие пройдете. У вас утомленный вид, Саша, и дело не только проникающем ранении. Тем более что все равно за все платят Ряжские.
— Пару дней можно — согласился я — Хоть высплюсь.
— Даже не сомневайтесь — подтвердил доктор — Тем более что главного современного убийцы времени и нервов, а именно телефона, у вас больше нет.
— Как нет?
— Никак. Настолько я понял из рассказа тех, кто вас доставил, он разбился. Выскользнул из кармана, когда вас в вертолет грузили, и экраном прямо о железку какую-то ударился. Просто в нашей клинике принято в подобных случаях родным и близким звонить, ведь их поддержка — это очень важно.
— Беда — вздохнул я.
— Вовсе нет. Напротив, это к лучшему, не будет лишних отвлекающих факторов. Питание, покой и режим — вот ваши друзья на ближайшее время. А родителям после сами позвоните.
Глава 10
Палата мне досталась хорошая, светлая и просторная. Впрочем, тут, наверное, других и не было.
— Если вам что-то понадобится — нажмете на эту кнопку — деловито объяснила мне симпатичная медсестра.
Наверное, по всем канонам жанра мне следовало у нее спросить «что-то — это что?», добавив в голос легкий оттенок интимности, но я этого делать не стал. Думаю, она подобные шутки если не каждый день слышит, так через день точно. Надо же чем-то отличаться от остальных пациентов?
Да и не до шуток мне сейчас. Вопросов на текущий момент у меня имеется больше, чем ответов, так что надо сначала все по полочкам в голове разложить.
— Хорошие у вас вены — похвалила меня медсестра, втыкая в левую руку иглу, соединенную тонким хоботком с бутылочкой, висящей на штативе.
— Хоть в чем-то повезло — порадовался я — А туалет где? Вон там? Вдруг приспичит?
— Вот тут — с готовностью показала мне девушка недавно упомянутое мной приспособление под названием «утка», достав его из-под кровати — Я же говорю — нажали кнопочку, я пришла…
— Не-не-не — перебил ее я — Мы с Петром Францевичем договорились — я все сам буду делать. Без посторонней помощи.
— Так у нас не положено — ласково произнесла медсестра — А если станете спорить, так я вам катетер поставлю, и все наши разногласия сразу прекратятся.
Я не сразу понял, что она имеет в виду, а когда до меня дошел смысл ее слов, то сразу очень захотелось иголку из руки вынуть и домой поехать. У меня там поэффективней местных препаратов средства для заживления ран есть. Да и они, похоже, не понадобятся, ведьмачья суть и помощь извне работают куда эффективней традиционной медицины.
— Как в туалет захочу — там и разберемся — предложил ей я — Про кнопку все понятно.
— Буду заглядывать — пообещала мне девушка и погрозила пальцем — Меня предупредили о том, что вы пациент своенравный.
Она щелкнула ноготком по бутылке с глюкозой, положила рядом со мной пульт от телевизора и покинула палату.
— Жесть — пробормотал я, когда закрылась дверь, а после залез пальцем под бинты и потрогал рану, которая уже затянулась тоненькой кожицей и совершенно не болела — Вот и до больницы докатился.
В принципе — сам виноват. Знал же, что Антон воду мутит, знал. Чего его не устранил? Хотел остаться в своих и чужих глазах чистеньким? Не желал еще одну жизнь на совесть вешать? Отношения с Отделом портить, опять же, опасался. Вот результат — чуть не окочурился. Хорошо еще этот паразит мне в грудь пулю всадил, а не в лоб, как своим бывшим коллегам. Тогда уже никаких шансов мне никто бы не предоставил, вылетевшие из черепной коробки мозги обратно не вставишь.
Воистину — не я такой, мир такой. И не хочешь убивать, а придется. Вынуждают просто меня это делать разные сволочи, вроде того же Максима Максимовича. Или как его там зовут? Наверняка имя липовое, теперь я в этом ни на секунду не сомневаюсь. Его первого, к слову, и прибью, тем более что за эту шкуру с меня никто ничего не спросит. Никто за ним не стоит, и Отделу на него плевать с высокой колокольни. Он один из нас, а внутренние разборки Ровнина и Ко не волнуют. Думаю, они их вообще только радуют, потому что чем нас меньше, тем им лучше.
А потом и до нанимателя его, господина Белозерова доберусь. Неровен час он, потеряв своего консультанта по теневой части бытия начнет нервничать и совершать глупые поступки, вроде найма снайпера. Если Носова завалят — да и пес с ним. А если меня — то это точно лишнее. Я не кошка, у меня нет девяти жизней в запасе.
Только обставить все нужно будет по уму. Во всех смыслах.
Ну, а что до Ряжских… Да тоже, по-хорошему, надо бы их убрать. Не потому, что они представляют для меня опасность, на этот счет можно особо не переживать. Как писал классик, у змеи уже вырваны ядовитые зубы. Тут дело принципа.
И сразу возникает вопрос — чего же ради тогда я Ольгу из Нави вытаскивал? С Марой договаривался, головой рисковал, чуть на клык Полозу не попался? Просто так? Забавы ради? Да и вообще…
Но тут вот какая штука. Если уж Ряжского зачищать, то только в комплекте с супругой, по-другому не получится. Любовь у них, понимаешь ли. Ну да, эгоистичная, в духовном смысле извращенная, но тем не менее. И если его убрать, а ее оставить, то через сутки самое большее на меня будет открыта охота. Она никаких денег не пожалеет, все активы распродаст, но голову мою на стенку в качестве трофея повесит.
Ох, как же это сложно — делить людей на живых и мертвых. Вот Дара, к примеру, на данную тему наверняка вообще не заморачивается. Она живет давно, потому убивает как дышит, наверняка даже радости какие-то в этом промысле находит. У меня так пока не получается. И очень хочется верить, что подобные размышления не станут для меня нормой жизни.
В этот момент прямо через закрытую дверь в палату вошла Жанна, увидела меня, издала горловой звук, который я в жизни от нее не слышал, и с воплем «Сааашаааа!» пала мне на грудь.
— Ты чего? — удивился я для приличия, догадываясь, впрочем, в чем тут дело — А?
— Я в офис… Говорят — все, убили… Увезли… — принялась бессвязно бормотать девушка — Эти уроды тоже уехали… Хорошо одна там… Ааааааа!.. Я виновата… Овца я тупая!!!
— Самокритичность ценю, но в целом тут искать правых и виноватых можно долго — начал успокаивать я ее — И Ряжских на кукан поддели лихо, и у меня головокружение от успехов случилось, и ты со своей страстью к бутикам хороша. Но это так, комплексно. А вот если ты спросишь меня о том, кто лоханулся капитально, то я тебе скажу.
— Скажи! — потребовала Жанна, оторвав лицо от моей груди.
— Толян, падла такая — выполнил я ее просьбу — Он был поставлен следить за Ряжскими, именно он должен был держать руку на пульсе и докладывать о том, что происходит в их доме и его окрестностях. Но вот, как в воду канул. Получается, я пулю по его милости получил.
— Странно это — против моих ожиданий, Жанна не стала поливать бывшего таксиста бранью — Может, случилось что? Просто ему тебя подставлять вообще никакого смысла нет. Да и не скрыл бы он от меня ничего. Вам, живым, мы соврать можем, но когда общаемся друг с другом, то такие номера не проходят. Не знаю почему, но друг другу врать не особо получается. Только все, как есть на самом деле. Знаешь, я ведь когда живой была, в последние годы правду вообще разучилась говорить. Не потому, что не хотела, а оттого, что она никому не нужна была. Или того хуже, неприятностей через нее наживешь. Сам прикинь — очередной коммерц у меня спрашивает: «тебе хорошо?». И что я ему скажу? «Нет, потому что ты весишь сто килограмм, воняешь потом, и «дружок» у тебя размером с мой мизинец»? Да меня за такие слова поломали бы всю, а после живой в землю зарыли. Ну, или просто загнали в «черный список». Это…
— Понял-понял — прервал я ее — Но Толик не появился. Ни дома, ни, повторюсь, в офисе.
— Когда выпишемся отсюда, попробую его найти — деловито заявила Жанна, слезая с меня и усаживаясь на стул — Начну с дома Ряжских, а потом по ситуации. Ну, или, может, сам объявится. Но, знаешь, Саш, думаю, что-то случилось. Не предал бы он тебя. Нет. Ему это ни к чему.