К счастью, все его внимание было поглощено подробнейшим меню, и Лори принялась изучать посетителей ресторана. В чем секрет этого духа сдержанной роскоши, что всегда окружает истинно богатых людей? Возможно, все дело в туалетах женщин - в их неброской изысканности читался почерк самых дорогих модельеров мира.
Ее собственное простое тонкое платье смотрелось здесь вполне уместно, хотя некоторые из туалетов, в данный момент находившихся в пути к городскому дому Алекса, конечно, подошли бы в данный момент лучше... Взять хотя бы те изящные шелковые юбки и блузоны, крепоно-вое малиновое платье с высокой талией или костюм из льна. Да все что угодно здесь было бы вполне уместно. Кроме разве что платья от Валентине,- улыбнулась про себя Лори. Оно было длинным, буквально ей до пят, цвета красного сургуча; одно плечо оставалось открытым; разрез доходил до бедра, так что каждый шаг, который она делала, выглядел почти непристойно.
Лори невольно ощутила радостное возбуждение. Но при мысли о прочих покупках: всех этих крошечных кофейных, кремовых, белоснежных лоскутках из шелка и кружева - лифчиках и трусиках - в горле у нее появился комок, и она судорожно пыталась избавиться от него. А ночные рубашки и пеньюары... Разглядывая себя в огромном зеркале в примерочной, Лори впервые в жизни со внезапным страхом осознала истинность суждения о том, что
женское тело гораздо эротичнее, когда оно слегка прикрыто и можно лишь догадываться обо всех его изгибах, ложбинках и прочих деталях...
- Ты готова что-нибудь заказывать? - Алекс внимательно смотрел на нее.
- Еще нет.- Она уткнулась носом в свое меню.
- Мне нравятся твои серьги.
Лори оторвалась от восхитительного мусса из крабов.
- Я сама их сделала. Алекс протянул руку.
- Дай взглянуть.
Положив вилку, Лори вытащила из уха тоненькую спиральку и опустила ему на ладонь.
- Здесь есть изъян,- словно оправдываясь, сказала она,- пузырек воздуха попал.
Алекс посмотрел сережку на свет. В его сильных руках миниатюрное украшение выглядело довольно странно. - У вас налажено их производство?
- Не то чтобы налажено... Я делала их для своих друзей, но это, скорее, хобби. Так, для удовольствия.- Она скорчила важную гримаску.- Это, пожалуй, единственное, что я сделала своими руками с тех пор, как окончила колледж. В последнее время основное внимание я уделяю дизайну.
Ей следовало бы прикусить язычок, но он лишь склонил голову на бок.
- Прекрасно тебя понимаю. Я занимаюсь торговлей и поэтому большую часть времени провожу в кабинетах и самолетах, но порой пальцы прямо-таки физически ощущают тоску по шарику расплавленного стекла.- Он вернул Лори серьгу.- Это может неплохо пойти. Я готов предоставить тебе печь, если хочешь.
- О нет, что ты.- Лори почувствовала себя уязвленной. Только что они с Алексом разговаривали почти на равных, объединенные знанием и любовью к стеклу. И вот...- Нет, лучше не надо,- отрезала она. И так уже слишком много нитей привязывают ее к Венеции, не хватает, чтобы к ним добавились хрупкие стеклянные волоконца.
Лори принялась вдевать серьгу в ухо, и тут луч солнца, отразившись в серебряном ведерке с шампанским, упал на изумруд у нее на пальце, и тот ярко засиял. Блеск кольца слепил глаза - вот так и Алекс совершенно намеренно старался ослепить ее роскошью,- подумала она.
- Знаешь что, ничего у тебя не выйдет,- отрывисто произнесла она.
- Что? - Одна его темная бровь чуть-чуть любопытно шевельнулась.
- Я прекрасно понимаю, что ты затеял. Это кольцо, эти бешено дорогие наряды, этот роскошный обед во дворце Дожей пятнадцатого века.- Лора обвела жестом столики.- Привел меня сюда, чтобы я потолкалась среди "красивых людей".- Губы ее искривились.- Как тщательно ты все рассчитал.
- Зачем, интересно? - Взгляд его серых глаз должен был ввести ее в замешательство, но она не позволит сбить себя с толку.
- Само собой, для того чтобы дать понять, что все, что от меня требуется - быть покорной женушкой Алекса Барези. И тогда у меня будет все, что моей душеньке угодно.
- Именно так. Ты безупречно вычислила свое будущее, carina.
- А что, если я не желаю такого будущего? - с горячностью парировала она.- Ты, должно быть, думаешь, что я все еще ребенок, которого можно заманить леденцами на палочке.
- Ребенок? - Что ты, amore mio! - Голос его понизился до интимного воркования.- Уверяю тебя, я больше не считаю тебя ребенком - особенно после сегодняшнего утра.
Мгновенно краска бросилась ей в лицо, но она сдержалась и ничего не ответила, и так наболтала много лишнего, а ведь у Алекса кошачья хватка. Если она потеряет контроль над собой, их с Джеймсом планы рассыпятся в прах. И "Пэджет" заодно с ними.
Так что она ограничилась тем, что стала яростно ковырять вилкой в тающей во рту форели, которая только что неслышно появилась на столе.
Алекс остановился на площади, размером чуть больше носового платка, и Лори принялась ее разглядывать. Она была вымощена булыжником;
в центре располагался старинный каменный колодец; одну ее сторону омывал узкий канал. В темно-зеленой, подернутой рябью воде подрагивали отражения высоких зданий, замыкавших ее с трех других сторон.
На канал выходил красивый дом - четырехэтажный, окрашенный неяркой охрой. Верхние окна были плотно закрыты ставнями, нижние - распахнуты на обнесенный балюстрадой каменный балкон, где в кадках росла багряная герань и небольшие подстриженные лавровые деревца.
Алекс порылся в кармане, достал ключ и отпер тяжелую деревянную дверь парадного. Взгляду Лори предстал отделанный черным и белым мрамором холл; винтовая лестница скрывалась во тьме наверху. Алекс жестом пригласил ее войти.
- Добро пожаловать в твой новый дом.
Но на этот раз Лори почти не заметила легкой иронии, прозвучавшей в его голосе. За обедом Алекс заставил ее выпить третий бокал шампанского; выйдя из отеля, они углубились в лабиринт узких улочек и мостиков - от всего этого голова у Лори пошла кругом. Она глядела на него, раскрыв рот.
- Это твой дом? Но ведь это - дворец.
- Небольшой такой, да.
Они вступили в напоенный дивной прохладой холл, и из его глубины появилась одетая во все черное пожилая женщина.
- Ольга Черезо, моя экономка.
Алекс что-то сказал женщине, указывая на Лори, лицо той мгновенно расцвело в улыбке. Лори выдавила из себя ответную улыбку, и синьора Черезо разразилась потоком итальянской речи. Наконец Алекс вмешался:
- Она спрашивает, не хочешь ли ты выпить чего-нибудь холодного.
- О,- Лори обернулась к женщине.- Э... No, grazie, signora (Нет, спасибо, синьора (ит.).).
- Может, попозже.- Алекс помолчал, потом небрежно заметил: - Еще она сказала, что у меня очень хорошенькая невеста.
Лори, смутившись, смогла лишь еще раз вымученно улыбнуться экономке. Алекс быстро проговорил несколько слов, и та, сделав небольшой реверанс, удалилась.
- Теперь позволь показать тебе твой новый дом.
- Бога ради,- нервы Лори были на пределе,- обязательно повторять, что это - мой новый дом?
- Но, золотце мое, ведь так оно и есть.
Алекс растворил одну из ведущих из холла дверей, и они оказались в просторной комнате гармоничных пропорций; высокий потолок и карнизы были украшены затейливой лепниной. Над огромным камином располагалась резная каменная плита, на которой были высечены уже знакомые ей два льва, олицетворяющие Венецию и род Барези: как на перстне Алекса они грозно соприкасались передними лапами.
Высокие окна вели на балкон, откуда открывался вид на узенький канал и каменный фасад дома напротив. Комната была изысканно, даже роскошно, обставлена, но внимание Лори сразу же привлек застекленный шкафчик из красного дерева, и она невольно сделала шаг по направлению к нему.
Сзади раздался негромкий смех Алекса.
Так и думал, что это покажется тебе наиболее интересным, чем английские гепплуайтовские стулья или флорентийские портьеры семнадцатого века.
- Ах, да, конечно,- спохватилась она,- мои воровские глаза жадно ощупывают бесценное венецианское стекло.
Алекс еле слышно вздохнул, затем, взяв ее руками за плечи, повернул лицом к себе.
- Знаешь, сага, пора тебе перестать отыскивать в каждом моем слове скрытые оскорбления.
- Пора? - с вызовом начала было Лори, но взгляд ее не смог поднятья выше второй пуговицы на его рубашке. Ткань была такой тонкой, что, казалось, она могла различить, как бьется под ней его сердце.
- Да, пора. А в данном случае я всего лишь имел в виду, что мы с тобой оба профессионалы, оба неравнодушны к искусным изделиям из стекла.- Алекс раскрыл дверцы шкафа.- Прошу тебя, не стесняйся.
Затаив дыхание, Лори взяла в руки широкую и неглубокую чашу из переливчатого стекла, в глубине которой теплился зелено-золотистый огонь.
- У тебя недурной вкус.- Алекс наблюдал, как Лори бережно водит пальцем по гладкой поверхности.
- Она такая красивая.
- Это самый старинный экспонат, которым я располагаю. Работа Барези, основавшего нашу фирму в 1643 году. Его тоже звали Алессандро. Он сделал ее для своей будущей жены - Лючии Виалли.
Лори поморщилась.
- Тогда, пожалуй, я лучше положу ее обратно.
После того, как она осторожно поставила чашу на место, Алекс продолжил:
-Почти все вещи, которые ты видишь здесь, были сделаны для невест Барези. После Алессандро это стало своеобразной семейной традицией. Моя мать до сих пор бережно хранит работу моего отца, которую он преподнес ей перед свадьбой. У нас с тобой, к сожалению, не было времени.
И снова она не посмела поднять на него глаза.
- Это тоже была чаша?
- Нет.- Голос его был абсолютно бесстрастен.- Он сделал для нее кубок любви. Ты должна как-нибудь попросить маму показать тебе его.
Но Лори знала, что никогда этого не сделает. Пожалуй, ничто не может мучительнее подчеркнуть разительный контраст между ее свадьбой и той, чем вид прекрасного стеклянного кубка - символа верности супружеской четы, чья любовь продолжалась всю жизнь. Тут ее охватила такая тоска, что она закусила губу и немедленно закрыла шкаф.