ается. И все же была у него эта усмешка и зеленые глаза, и прошло уже – сколько там? – четыре месяца…
Часов в одиннадцать они отправились домой к Кейт – квартира Эндрю всегда походила на помойку и воняла плесенью из-за валявшейся повсюду потной, нестиранной одежды. За пару часов Кейт успела выпить еще несколько бокалов пива, тем не менее, дело было вовсе не в пиве. Пока они разговаривали, Эндрю облокотился на стойку и неожиданно положил руку ей на плечо. Кейт не стала протестовать. Дэнни и другие парни с работы постепенно разошлись, и Кейт обернулась, выжидающе глядя на Эндрю.
– Что такое? – Он выставил перед собой ладони, изображая святую невинность.
– Ты сам знаешь «что». – Она встряхнула головой. – Куда теперь?
– К тебе, Кейти.
Они вместе вышли из бара, и Эндрю обнял ее за плечи.
– Зачем я это делаю? – вслух спросила Кейт. – Ведь ты разбил мне сердце, знаешь ли.
– Да брось. Сейчас придем домой, и я, если хочешь, сделаю тебе массаж. А потом мы поиграем в зверя с двумя спинами и отлично проведем время. Ты будешь сама удивляться, с чего это решила меня бросить.
Кейт скинула его руку с плеча.
– Вспомни-ка лучше, ведь это ты меня бросил. Ради амазонки.
– Разве? – Эндрю выглядел ошеломленно. – Ты уверена?
– Уверена ли я? Эндрю, у меня слов нет. Ты что, не следишь за своими отношениями?
– Ну, не особенно.
Они перешли улицу, направляясь к станции надземной железной дороги, и Кейт почувствовала себя несколько пьяной – достаточно пьяной, чтобы не заботиться, пожалеет ли она утром о сегодняшних поступках. Она собиралась переспать с Эндрю из одной лишь острой потребности в сексе.
– В любом случае я собираюсь спать с тобой только из-за острой потребности в сексе, – сообщила она.
Эндрю усмехнулся:
– Меня это устраивает!
Глава 14ЦЕНА ВЗРОСЛЕНИЯ
– Трейси! Ты меня слышишь?
– А? Что? – Трейси подняла глаза и встретила слегка удивленный взгляд Бетси. – Извините… Что вы хотели?
– Мне нужны последние файлы апелляций по ЕЕОС. Знаю, что ты собираешься на них ответить, и все же я хочу сама их проглядеть для квартального отчета…
– Да, конечно, сейчас. – Трейси вытащила из папки «Текущие материалы» шесть голубых файлов. – Вот они. Две половые дискриминации, три расовые, одна возрастная.
– Спасибо. – Бетси бегло пролистала бумаги. – Ну, как твои планы?
– Какие планы?
– Твои планы насчет свадьбы. Мне показалось, что ты мечтаешь о медовом месяце.
– Ох, да, да, конечно! – Трейси вымученно улыбнулась. – Похоже, пока все под контролем – свадебный консультант знает свое дело. Она устраивает даже мою маму.
– Да, по большей части свадьбы необходимы для успокоения родителей, – улыбнулась Бетси. Сама она была замужем уже двадцать один год – и до сих пор спешила вечером по пятницам в ресторан, на свидание с собственным мужем. – Не волнуйся, даже если что-то пойдет не так, потом ты будешь вспоминать этот день как лучший в жизни.
Трейси попыталась придать лицу выражение, приличествующее будущей невесте.
– Я знаю. Вы совершенно правы – сообщила она чересчур бодро.
Бетси вышла из ее офиса, и Трейси вновь попыталась сосредоточиться на новой политике выдачи больничных, о которой требовалось писать. Правда, единственное, о чем получалось думать, – это о вчерашнем вечере.
Они с Уильямом покончили с напитками, когда подошла официантка, чтобы проводить их от стойки вара к столику ресторана. Трейси испытала облегчение, что их прервали, – разговор выходил из-под контроля. К тому же она понимала, что если не поест хоть немного, то рискует свалиться с сиденья. Однако в тот миг, когда они уселись и заглянули в меню, ничто не могло возбудить у Трейси аппетита. В итоге она заказала горшочек супа.
– Я просто не голодна, – сказала Трейси Уильяму.
Сколько раз ей приходилось говорить такие слова – лишь по той причине, что надо было соблюдать диету? Уильям заказал бифштекс с картофельным пюре («Том бы выбрал то же самое», – подумала Трейси), и они принялись за еду. Спутник Трейси временно закрыл тему секса и разговаривал с ней о работе и даже о том, как продвигаются приготовления к свадьбе. Трейси двух слов связать не могла, Может, виноват алкоголь, но она чувствовала, будто в голове не осталось и крошки мозгов. Она могла лишь идиотски улыбаться в ответ на слова Уильяма и один раз истерически расхохоталась, когда он рассказал о своей первой девушке, которая оказалась лесбиянкой.
– Извини, – спохватилась Трейси, протирая губы салфеткой. – Должно быть, тебе тогда пришлось невесело.
– Зато теперь очень забавно, – ответил Уильям. – На самом деле я проглядел все явные признаки – она была атлетического сложения, играла в софтбол, коротко стриглась и не особенно интересовалась сексом.
– Вы мыслите стереотипно, – хмыкнула Трейси.
– Не исключено. Правда, при этом у девушки имелась лучшая подруга, которая ее повсюду сопровождала и терпеть не могла меня. Джози часто ночевала у нее, да я так ничего и не заподозрил, пока не застал их вдвоем.
– Ты их застал? – Трейси отпила из бокала с водой. Она не заказала больше никакой выпивки, но в голове еще шумело. – И что сделал?
– Ничего, просто стоял как вкопанный. И тогда Пенни, ее подружка, пообещала надрать мне задницу, если я сейчас же не уберусь.
– Шутишь?
– Нет. И я знал, что Пенни тоже не шутит и вполне способна выполнить свою угрозу. – Уильям закончил ужин и слегка отодвинул тарелку.
Трейси не одолела даже половину своего супа, и все-таки ее собеседник не стал комментировать это в духе Тома.
– Поверить не могу.
– Ты бы поверила, если бы видела меня тогдашнего. В девятнадцать лет я был высоким, как сейчас, и притом страшно костлявым. Где-то 135–140 фунтов.
– Правда? И что же случилось?
Позднее созревание и много занятий спортом. Я набрал почти тридцать фунтов, нарастил мышцы; поэтому, когда я приехал домой на каникулы, меня не сразу узнали. – Он благодушно рассмеялся. – В тот год я открыл для себя радости секса… И следующие два года провел, наверстывая упущенное. Тогда я и встретил Монику.
Трейси кивнула:
– Твою первую настоящую любовь, да?
– Надо же, запомнила… Да, именно она разбила мне сердце, по-настоящему разбила. Джози с ней ни в какое сравнение не идет. – Уильям смотрел куда-то вдаль. – Знаешь, ты на нее чем-то похожа, на Монику.
– Да ладно…
– Нет, в самом деле. Чем-то в форме глаз и губ. И вокруг тебя тот же ореол невинности… Может быть, в нем все и дело.
Трейси распрямила под столом ноги, потом опять скрестила их. Щеки ее горели, губы пересохли. – Ты же знаешь, что я не так уж невинна.
– Знаю. Иначе бы ты не сидела здесь со мной.
Трейси тут же напряглась:
– Что ты имеешь в виду?
– Ты ведь понимаешь – между нами что-то происходит. Мы об этом уже говорили в баре. И ты не ушла, не прервала меня, не упомянула о своем женихе. – Уильям смотрел ей прямо в глаза. – Разве не так?
Трейси вспыхнула и одним глотком допила воду.
– А вот и упомянула. Ты спрашивал о свадьбе, и я рассказывала, какой у него костюм.
– М-м… Я сам спросил об этом, ты только поддержала разговор. И по правде говоря, не скажешь, будто тебя очень интересует собственная свадьба.
К ужасу Трейси, она почувствовала, что ее глаза наполняются слезами.
– Это нечестно. Нечестно! – повысив голос, воскликнула она. Потом оглянулась и сбавила тон до шепота: – Ты понятия не имеешь о моих настоящих мыслях и чувствах! Ты вообще ничего обо мне не знаешь – кроме того, что я сама решила тебе рассказать! Наш ужин настолько невинен, насколько мне угодно!
Уильям приподнял брови:
– Неужели я так сильно задел тебя?
– Похоже на то. По крайней мере, мне кажется, что задел. – Трейси взглянула на часы. – Впрочем, не важно. Мне пора идти. Завтра рано на работу.
Она хотела взять сумочку.
Уильям посмотрел на нее долгим взглядом, потом протянул руку и коснулся ее плеча. Сквозь рукав блузки она чувствовала жар его пальцев.
– Подожди. Прости меня. Я просто хам. – Он ласково сжал ее руку. – Пожалуйста, не уходи.
Трейси несколько секунд смотрела в сторону, потом повернулась к нему.
– Я знаю, что наши отношения не невинны, – тихо сказала она. – Ты даже не представляешь, каким параноиком я себя чувствую. Все время сижу и жду, что сейчас вой дет кто-то из моих знакомых, или знакомых Тома, или кто-нибудь из его коллег – и застукает нас. И тогда все узнают.
Уильям подался к ней:
– Что они узнают? Всего лишь двое коллег решили вместе поужинать.
– Они все узнают! – настаивала Трейси. – Я же чувствую, что между нами происходит, и другие люди тоже почувствуют. Я едва могу поддерживать с тобой разговор, сижу и улыбаюсь как дура. А когда ты под столом тронул меня коленом, я чуть со стула не рухнула.
Уильям под столом сдвинул колени так, что они ласково сжали ноги Трейси с обеих сторон.
– Я заметил. – Под его взглядом она с шумом втянула воздух. – Мне прекратить?
Она не ответила. Что с ней творится, почему легкие отказываются работать? Как может простое прикосновение чьих-то коленей вызывать такие сильные чувства? Ведь это всего-навсего колени! А что будет, если он прикоснется к Трейси руками… Она помотала головой, не глядя на своего спутника.
– Трейси, – тихо позвал Уильям. – Я с трудом сдерживаюсь. Ты знаешь, чего я хочу. Весь вечер я думаю только о том, как бы раздеть тебя и заняться с тобой любовью. Хочу прикасаться к тебе, ощущать твою кожу своей. – Его голос стал хриплым. – Весь вечер у меня… стоит. Я с трудом дошел от бара до столика.
Трейси посмотрела на него. Она готова была поклясться, что тело Уильяма излучает жар.
– Значит, это не только со мной?
– Смеешься? Со дня нашей встречи в Вегасе ты занимаешь ведущую роль в моих фантазиях. Влечение такой силы непросто одолеть. Или ты поддаешься ему, или держишься от объекта твоих желаний на расстоянии. Потому что, извини, не поддаться очень трудно.