— Берёзы? — переспросил Джон, — что это?
— Ну по-вашему это бёч будет, — в растерянности ответил я, видимо не всем русским словам их там в Америке научили.
— Извини, — буркнул Джон, — сразу не понял. Значит я рулю до бёч, далее назад сюда?
— Не так просто, наверняка они придумают парочку выкрутасов… ну хотя бы вон в те кусты, там горка подходящая.
— Окей, я погнал, а ты смотри и корректируй, если что, — выкрутил он ручку газа на середину.
И рванул вперёд… я конечно не очень большой спец по мотокроссам, участвовал один раз в жизни… в прошлой жизни, но, по-моему, Джон работал вполне себе уверенно. На повороте назад только замешкался на какую-то секунду и, когда на горке взлетел вверх, потом не совсем уверенно приземлился. Я об этом ему и сказал, когда он вернулся.
— Ничего не отбил себе? — участливо поинтересовался я, — уж больно сурово ты после горки приложился о землю.
— Нет, всё цело, — пробормотал он, — может, ты теперь прокатишься и покажешь класс?
— Запросто, — отобрал я у него агрегат, — учись, пока я живой.
И лихо прокатился по тому же самому маршруту, горку одолел гораздо чище, чем он.
— Здорово, — встретил меня Джон такими словами, — а может, ты и вместо меня погоняешь?
— Боюсь, что замены не будут предусмотрены регламентом соревнований, так что сам давай. И ещё послушай мои советы, может, пригодятся…
Ну и далее я рассказал ему всё, что вспомнил из теории и практики гонок по пересечённой местности — авось пригодится. А вскоре и наши конкуренты подтянулись, Серый приехал на Яве, раскрашенной в два ярких цвета, красный и жёлтый. Сюрпризом стало то, что и Полкан на байке заявился, у него был простой Восход, но ручку газа он у него выкручивал так отчаянно, что заглушил вообще всё.
Почти одновременно подошли и Синий с Батоном с одной стороны, а с другой Мэри, Колян и Леночка, последняя для меня большим сюрпризом оказалась… но раз пришла, ладно, пусть поприсутствует. Вася Синий с некоторым недоумением посмотрел на мою группу поддержки, но возражать не стал, а вместо этого начал распоряжаться… я оказался почти во всём прав, трасса будущих соревнований прошла именно там, где я и думал. С одним исключением, после горки он нарисовал ещё один вираж в правое, если смотреть от озера, болото.
— Не утонут они там? — спросил я, проинспектировав маршрут, — потом вытаскивать придётся.
— Не менжуйся, — ответил он, — там неглубоко.
А после этого расставил Джона, Серого и Полкана в ряд, объяснил им условия (три круга, как оказалось, надо было нарезать) и махнул рукой — они все трое и рванули с низкого старта. Когда они отъехали достаточно далеко, чтобы можно было расслышать, что-нибудь, меня отозвал в сторонку Коля.
— Слышал новости, Витёк? — так он начал наше общение.
— Если честно, то некогда было, — признался я, — столько дел навалилось одновременно, что не до новостей. Расскажи.
— Участкового Гусева выпустили за недоказанностью, а вместо него в ту же камеру посадили… ну угадай кого?
— Я даже не знаю, — мысленно прикинул я возможных фигурантов, — Игорька Ахундова?
— Нет, — уверенно отвёл эту кандидатуру Коля.
— Кабана?
— Опять мимо.
— Комитетчика Крылова может?
— Этот-то тут вообще при чём? — возразил он, — снова не угадал. Редактора нашей газеты сегодня утром закрыли, вот кого.
— Зозулю? — искренне удивился я.
— Не знаю я его фамилии, зовут Борис-Николаичем.
— Ты в этом твёрдо уверен? — почему-то взволновался я.
— На все 100 процентов… даже на 105, с перевыполнением встречного плана, как в газетах пишут.
— Жаль парня, — не очень искренне ответил я, — а наши гонщики первый круг, кажется, заканчивают.
Болото, как и предсказал Вася Синий, оказалось вполне проходимым. Точнее проезжаемым. И сейчас тройка соревнующихся, вся облепленная грязью, почти одновременно прошла первую отметку. Джон немного впереди, а Полкан сильно сзади. Я продолжил беседу со всезнающим Коляном.
— Стало быть выходит, что это редактор нашего зубного врача замочил?
— Не, ты совсем не в теме, — отвечал Коля, — по последним данным никто его не мочил, Файнштейна этого, живой он и здоровый, где-то прячется. А редактора взяли за спекуляцию и валютные махинации.
— Таааак, — протянул я, — что-то совсем всё сложным становится. Запутался я в этих делах вконец.
— Так ты слушай и наматывай на ус, — продолжил Колян, я аж вздрогнул — совсем недавно то же самое мне предлагал гипсовый Пионер из сна, — от редактора тянется ниточка к тебе, насколько я понял… тоненькая, но ниточка… он что-то про тебя наболтал следаку.
— Да ерунда, не бери в голову, — не очень уверенно ответил я, — кроме той беседы, когда про нас статью готовили, у нас ничего не было.
Гонщики тем временем и второй круг прошли — Полкан безнадёжно отстал на своём Восходе, а Серый с Джон шли ноздря в ноздрю. Покричав в поддержку Джона, я вернулся к нашему увлекательному разговору.
— Там ещё один фрукт нарисовался в деле, — хмуро продолжил Коля, — ты наверно его помнишь, это лектор, который к нам в ЛТО приезжал.
У меня аж всё оборвалось внутри, но виду я постарался не подать.
— Помню конечно, Аристарх… отчество в памяти не осталось.
— Петрович, — подсказал мне Колян, — он тоже какие-то показания против тебя выдал.
— Ерунда, прорвёмся, — сделал я морду кирпичом, хотя в душе был совсем в этом не уверен. — Бывало и похуже.
А тут и конец нашему соревнованию подъехал — первое место таки вырвал финишным рывком Джон, на добрых пять метров опередил он Серого.
— Ша, — веско сказал Синий, когда они все заглушили свои моторы, — американец выиграл, все обвинения с него снимаются, а ты, Серый, должен ему сто баксов.
— Где ж я их возьму-то? — поинтересовался тот, — у нас с валютой строго.
— Можно по курсу Центрального банка, — высунулся зачем-то я, — сейчас он 67 копеек за доллар, значит должен ты 67 рублей.
— Лады, — хмуро ответил Серый и покатил свою Яву по направлению к станции Садовой.
А Вася Синий пожевал губами и отозвал нас с Джоном в сторонку.
Глава 19
— За вас обоих серьёзные люди мазу потянули, — сразу же высказал основную мысль он, — так что с нашей стороны у вас больше проблем не будет. А если что, обращайтесь, — добавил он в конце, — вы хоть и фраера, но не ушастые, с понятиями…
И на этом мы расстались и с Васей Синим, и с остальными его подельниками, Джон только попросил объяснить, что такое маза и кто такие фраера, я объяснил. Тут к нам подошли Лена с Мэри, они хором поздравили Джона с победой, а потом начались несколько неожиданные вещи..
— У меня к тебе разговор есть, — сказала мне Лена тоном, не предвещающим ничего хорошего.
— Раз есть — надо, конечно, поговорить, — согласился я. — Садись, я тебя до дома довезу.
А для остальных я добавил: — Извините, ребята, место только одно, придётся вам пешочком прогуляться. Кстати от Садовой можно срезать через пятый сад — будет короче на километр примерно.
Ребята согласились со мной и дружно пошлёпали ко входу в садоводческое товарищество, а мы с Леночкой сделали противолодочный манёвр, обогнули пятый микрорайон и кучу гаражных кооперативов, и очень быстро оказались по тут сторону Парка культуры в районе улицы Леси Украинки.
— Ну давай, дорогая, разговаривай, — сказал я ей, сняв шлем. — Я весь внимание.
— Танька беременная, — с разгона удивила меня Лена, я аж сел от потрясения на соседнюю скамеечку.
— А ты не гонишь, — вяло попытался возразить я, — откуда это известно-то?
— Она сама раскололась, — присела Лена на краешек скамейки.
— И кто же её так осчастливил, тоже знаешь?
— Угадай… — она достала из сумочки зеркало и пригладила волосы.
— Даже затрудняюсь назвать кого-то, — начал я угадывать, — ну пусть будет Колян…
— Холодно, — ответила она, — аж мороз по коже дерёт — давай следующую кандидатуру.
— Ну я не знаю… Сёма Босой что ли?
— Теплее, но всё равно не то.
— Уж не Армен ли Тигранович? — забрезжила у меня в голове такая мысль.
— Ты ему льстишь, ещё будут варианты?
— Сдаюсь, — признал я своё поражение, — скажи уже сама что ли…
— Редактор нашей газеты, вот кто, — выпалила она довольно громко.
— Вот это да, — искренне удивился я, — так его же вроде посадили недавно?
— В том-то всё и дело… и говорят, что надолго.
— А какой там срок беременности-то, твои источники раскрывают?
— 3–4 месяца вроде бы.
— Так это, значит, было ещё до ЛТО… — начал сопоставлять факты я, — между прочим за растление малолетних у нас отдельная статья имеется в УК, 119-я по-моему, там до трёх лет по максимуму можно поиметь.
— Значит редактору ещё одна статья светит, — уныло согласилась Лена, — если Таня, конечно, будет всё это огласке предавать.
— Ладно, я всё понял, одно только неясно — в чём была срочность этого разговора? Меня и тебя это каким образом касается? — спросил я.
— Ты недослушал, — недовольно отвечала мне Леночка, — насколько мне известно, Танюша хочет примерить на роль совратителя тебя… вот такие дела…
— Зашибись, — только и смог ответить на это я.
А когда я подъехал к своему сараю, меня там, как оказалось, караулил тот самый лектор Аристарх, с ехидным выражением лица и сигареткой между двумя пальцами правой руки.
— Тебя-то мне и надо, — сказал он, как только я заглушил мотор. — Поговорим?
— Отчего же не побеседовать с приличным человеком? — задал я риторический вопрос, прислоняя ИЖ к стенке сарая. — А на какую тему?
— Темы та же, Витя, — устало отвечал мне лектор, — так что не придуривайся и слушай.
И далее он буквально в трёх предложениях развил свою старую мысль о необходимости делиться награбленным… в смысле найденным.
— Комитет от этого дела в сторону ушёл, так что своими страшными визитками ты меня больше не напугаешь, — закончил он свою мысль.